Глава XXV Подвижники Египта, Палестины и Сирии

Глава XXV

Подвижники Египта, Палестины и Сирии

Пустынное подвижничество, начало которому было положено среди гонений, быстро развилось в IV веке. Развилось и иночество; возникло много обителей и пустынных, отшельнических келий. Отрекаясь от мира и всех его радостей, ревностные христиане удалились в пустыни, чтобы в постоянной молитве устремлять к Богу все чувства и помышления свои и всецело покорить Ему свою волю. Этим трудным путем отречения они служили святой истине, ибо примером доказывали суетному миру силу своей веры, для которой жертвовали всем, утверждали превосходство благ духовных над всеми земными благами. Отказавшись от мира, они находили высшую отраду в близости души к Богу. Пример их действовал сильно, и пустыни заселялись все больше и больше.

Преподобный Антоний Великий. Икона. Критская школа. XVII в. ГЭ

Мы уже рассказывали, как Антоний Великий, следуя евангельскому слову о добродетельной нищете ради Христа, отказался от богатства и ушел в пустыню. Он испытал, как трудна избранная им жизнь, и только после многих лет постоянной молитвы и борьбы с самим собой достиг душевного спокойствия, приобрел власть над помыслами. К этому времени пустыня уже заселилась великим множеством подвижников. Они приходили к Антонию и умоляли его быть их постоянным руководителем. Антоний полюбил одиночество и долго не соглашался, но наконец просьбы подвижников превозмогли. Он оставил полураз-валившуюся башню, которая служила ему жилищем и, после 35 лет одиночества, согласился быть руководителем пустынников. Антоний, получив от Бога чудотворную силу, молитвой исцелял больных, утешал, назидал всех простым, горячим словом, учил любить Бога более всего на свете. Он говорил о величии небесных благ, о милосердии Бога, не пощадившего для спасения людей и Единородного Сына Своего, проповедовал взаимную любовь и сам доказал на деле, что долгое одиночество не погасило в нем чувства любви к ближнему и что участь братьев всегда близка его сердцу. В самом разгаре гонения при Максимине Антоний посетил Александрию. Там он сопровождал мучеников на место казни, молился с ними, ежедневно подвергаясь опасности. Господь сохранил его, и он возвратился в пустыню. Когда ересь Ария в конце царствования Константина стала быстро распространяться, Антоний опять оставил пустыню, чтобы противодействовать лжеучению, которое возбуждало в нем негодование. «Сама природа содрогается, видя, что Творца равняют с тварью, — говорил он. — Арий Безначальному положил начало; Бесконечного и Неограниченного представляет конечным и ограниченным». Слава Антония была уже тогда очень велика, и появление его в Александрии произвело сильное действие. Народ толпился вокруг великого пустынножителя, с жадностью внимая его поучениям. Он смело обличал ересь, творил много чудес и возвратил многих заблудившихся на путь истины. Святитель Афанасий, описавший жизнь Антония, говорит о появлении его в Александрии как о торжестве Православия. Антоний всегда твердо стоял за Афанасия и письменно защищал его перед императором, но это осталось безуспешным.

Когда вокруг Антония уже собралось великое множество подвижников, то стали образовываться монастыри, в которых вместе жили несколько братьев. Другие подвижники жили в отдельных, пустынных кельях. Они постоянно молились и занимались рукоделием: плели корзинки из пальмовых ветвей, рогожи и циновки. В ближайшем городе их изделия менялись на хлеб и потребное для жизни. Так пустынники получали необходимое, но часть заработанного отдавалась в помощь бедным. Потребности братий были самые умеренные. Они держали строгий пост, носили самую простую одежду, не имели собственности. Руководя иноками, Антоний не давал им внешних правил для жизни: уставы должны были образоваться впоследствии, по мере надобности. Он же беседовал с братьями, как отец с детьми, старался внушить им смирение, любовь к Богу и ближним. Впоследствии написал несколько поучений, которые дошли до нас.

«Для познания всех правил жизни, — учил Антоний, — достаточно Священного Писания. Но великую пользу принесет и то, если братия будут соутешаться взаимными поучениями. Вы мне, как отцу, говорите, что знаете, а я вам, как детям, поведаю многолетние опыты. Кто желает всем сердцем обратиться к Богу, того Сам Бог научит, как молиться Ему. Дух Святой ниспосылает Свою помощь по мере ревности к благочестию, по мере того как человек сильно чувствует нужду в пособии и желает получить оное. Молитесь как можно чаще, пойте псалмы поутру, повечеру и в полдень и чаще имейте в руках Священное Писание. Вспоминайте о подвигах, совершенных святыми, чтобы воспоминанием об их примере побуждать душу к добродетели и удерживать от пороков. Будьте незлобивы. Незлобие — источник жизни вечной. Будем обуздывать язык, чтобы не произнести худого слова».

Чаще всего Антоний, и вообще все пустынные наставники, напоминали своим ученикам о смирении; и действительно, из всех искушений подвижнику всего опаснее была гордость духовная. Пожертвовав ради Христа всем в мире, он мог легко прийти к убеждению, что сделал очень много, и внутренне величаться подвигом своим, как заслугой.

«Мы не найдем в мире ничего такого, что бы могло сравниться с обитателями небесными, — говорил Антоний, — потому, отказавшись от земных благ, никто не должен превозноситься, как будто многим пожертвовал. Кто, видя в себе некоторые совершенства, гордится ими, старается оправдать себя делами своими, далек от Бога».

Все подвижники любили прп. Антония, как отца. Он был строг к самому себе, но к ученикам полон любви и снисходительности. «Антоний, хотя и жил и состарился в пустыне, — писал Афанасий, — однако не приобрел никакой грубости либо дикости, но всегда был ласков и обходителен. Самое лицо его имело необыкновенную приятность и привлекательность Если кто, не видав его прежде, приходил к нему в пустыню, то, во множестве иноков, прямо подходил к нему. В его лице отражалась чистота души и обитавшая в нем благодать Святого Духа». Нуждался ли кто в совете, он не отказывал; приходил ли бедный, он отдавал последний кусок хлеба, заработанный тяжким трудом.

Посетители приходили беспрестанно то за советом, то за благословением. Пришли однажды некоторые ученые язычники, которым было любопытно видеть великого пустынника. Они отвергали веру Христову и осмеивали Крест Господень. Антоний вначале старался словами убедить их. В это самое время принесли к нему больных; он помолился, сотворил над ними крестное знамение, и больные внезапно исцелились. Тогда Антоний сказал язычникам: «Не удивляйтесь: это не своею силою мы делаем, а Господом нашим Иисусом Христом. Уверуйте, и вы познаете, что сила наша не искусство слов, а вера, действующая любовью».

Прожив много лет с учениками, Антоний стал опять желать уединения. Молва и многолюдство были ему тягостны. Он видел, что из его учеников многие уже достигли такой степени духовной опытности, что не нуждаются в его наставлениях, а могут сами руководить других. Он решил удалиться. Однажды, взяв с собой немного хлеба, он пошел к реке ждать лодку, чтобы отправиться в Фиваиду. Вдруг слышится ему голос: «Куда ты хочешь бежать?» — «В Верхнюю Фиваиду», _ отвечал он. «Поплывешь ли вверх, в Фиваиду, или вниз, в Буколию (взморье при впадении Нила), тебе не будет покоя; иди во внутреннюю пустыню». Антоний послушался и пошел в пустыню Фиваидскую, лежавшую недалеко от Чермного моря. Шел он три дня и достиг высокой каменной горы; с вершины ее открывался обширный вид на горы Хорив и Синай, на пространную пустыню и на плодоносные равнины Египта. У подошвы горы журчал ручей, осененный пальмами. Антоний поселился на горе, устроив себе тесную келию. Отсюда он довольно часто посещал свой первый монастырь, называемый Писпер, а у себя всегда с радушием и любовью принимал посетителей. Когда он очень состарился, то принял к себе на жительство некоторых учеников. Один из них известен под именем Павла Препростого. Так звали его за смирение и простоту душевную. Он этим угодил Богу и сподобился дара чудотворения. Еще с одним Павлом встретился Антоний в Фиваидской пустыне.

Подвижнику так трудно совершенно уберечься духа гордости, что и сам Великий Антоний однажды подпал этому искушению. Ему пришла мысль, что он первый и совершеннейший пустынник в целом Египте. Но Господь в ту же ночь открыл ему, что в неком пустынном месте есть подвижник, который дольше его служит Богу и угодил Ему своей жизнью, хотя Антоний уже семьдесят лет жил в пустыне. Как только настало утро, Антоний взял свой посох и отправился в путь, чтобы найти того, о ком ему открыл Господь. Он шел три дня по песчаной, знойной пустыне, не встретив и следа человеческого. Достиг он края Фиваидской пустыни; вдруг видит быстро бегущую гиену. Он последовал за ней и пришел к пещере.

Услышав его шаги, кто-то поспешно затворил пещеру. Антоний пал на колени и воскликнул: «Умоляю тебя, раб Христов, отвори мне; я знаю, что я недостоин видеть лицо твое; но не отойду, пока не явишь себя мне, ибо Сам Бог известил меня о тебе».

Пещера отворилась, показался отшельник, и два старца, никогда не видавшиеся, назвали друг друга по имени и обнялись с любовью. Фиваидским отшельником был Павел, бежавший при гонении Декия. Уже 91 год жил он в пустыне и не видал лица человеческого. Он был радостен и спокоен; ему исполнилось уже 113 лет. Он стал расспрашивать Антония о том, как теперь живут в мире, есть ли еще идолопоклонство, преследуют ли христиан; потом стал рассказывать о себе. Пока старцы беседовали, прилетел ворон и положил перед ними хлеб. «Щедр и милостив Господь, — сказал Павел, — Он ежедневно присылает мне полхлеба, а ныне, ради твоего прибытия, прислал целый».

Старцы провели всю ночь в беседе и молитве. Наконец Павел сказал: «Я давно знаю, что ты живешь в пустыне, и желал бы потрудиться с тобою; но теперь время моей кончины близко, и я благодарю Бога, что Он прислал тебя. Молю тебя, сходи к себе и принеси мантию, которую дал тебе епископ Афанасий».

Антоний удивился, что Павлу это известно. Слова старца о близкой кончине огорчили его; ему не хотелось его оставить, не хотелось и отказать в просьбе. Он поспешно отправился к себе и, взяв мантию, поспешил назад к Павлу. Удивленные ученики хотели его удержать, расспрашивали его, но он только сказал им: «Я монах лишь по имени, я видел Илью, я видел Иоанна в пустыне, я видел Павла в раю». Не дав себе времени отдохнуть, шел он быстро по знойной пустыне. На следующий день, во время пути, представилось ему чудное видение. Он увидел между ликами апостолов и пророков радостную душу Павла, которую Ангелы несли на Небеса. Он зарыдал и пал на землю. «Зачем оставил ты меня, отец святой? — восклицал он. — Зачем я так мало знал тебя?» Однако он продолжал путь. Подойдя к пещере, вдруг видит Павла, на коленях молящегося. С радостным трепетом бросился он к нему, коснулся его, но тут только заметил, что в нем уже нет жизни. Антоний облачил его в принесенную мантию и со слезами вынес тело из пещеры, чтобы предать его земле. Не было у него заступа, но вдруг подошли два льва и когтями вырыли могилу. Похоронив тело пустынника, Антоний взял его одежду из пальмовых листьев и пошел домой. Он дорожил ей, как святыней, и надевал в торжественные дни.

Господь сподобил Антония дивных даров чудотворения и пророчества. За два года перед тем, как начались в Александрии гонения от ариан, он, сидя однажды с братьями за рукоделием, вдруг возмутился духом и потом, упав на колени, долго плакал и стонал. «Что с тобою?» — спрашивали ученики. «Дети мои, — сказал старец, — лучше было бы умереть прежде, нежели сбудется то, что я видел. Грядет гнев Божий на Церковь; она предана будет людям, которые подобны бессловесным. Но не унывайте, чада: как Господь прогневался, так Он же и исцелит, и Церковь воспримет свою прежнюю красоту. Увидите изгнанных восстановленными, только не оскверняйте себя общением с арианами».

Святые Антоний Великий и Павел Фивейский. Средиземноморье, Критская школа. XVI в. ГЭ

Святой пустынножитель скончался 105 лет от роду, в 335 году. Последние годы он не мог уже часто посещать устроенные им монастыри, но писал к братьям поучения, которые дошли до нас. Они дышат любовью и высокой мудростью. За несколько дней до смерти, собрав последние силы, он еще раз посетил монастырь Писпер, чтобы проститься с учениками и дать им последние наставления. Все плакали, умоляли его пробыть с ними последние дни, но Антонию хотелось умереть в своей уединенной келии. Он скончался вскоре после возвращения к себе, завещав ученикам никому не говорить о месте его погребения. Пустынники долго оплакивали своего отца. Ученики, жившие с ним, показывали посетителям келию, в которой он жил; деревья, которые посадил; пруд, который выкопал.

Место, где жил святой Антоний, и теперь показывают путешественникам. Оно обнесено глухой каменной стеной, в которой только одно окно; через это окно приходящего поднимают в корзине. Внутри ограды есть две маленькие церкви.

Пещера преподобного Антония

Когда гонимый Афанасий искал убежища в пустыне, он уже не застал Антония в живых, но вся пустыня была полна его памяти и славы. Афанасий посетил монастыри, основанные Антонием, и так описал их: «На горах были монастыри, которые, как храмы, наполненные божественными ликами, были наполнены людьми, жизнь которых проходила в пении псалмов, в чтении, молитвах, посте и бдении; людьми, которые всю надежду полагали в будущих благах, которые жили в уединении и удивительной любви, и трудились своими руками не столько для прокормления себя, сколько для пропитания бедных; это была как бы обширная страна, совершенно отдельная от мира, счастливые обитатели которой не имели другой цели, кроме той, чтобы подвизаться в правде и благочестии. Они не знали ропота и прекословия, они не знали желания делать зла другим, они только соревновались, чтобы предварить друг друга в добродетелях».

Это описание может относиться ко всем монастырям того времени, которые были устроены учениками великого Антония и с его благословения. Все пустыни, все скалистые горы Верхнего и Нижнего Египта скоро заселились целыми толпами подвижников. Недалеко от того места, где жил Антоний, была гора, или пустыня, Нитрийская, называвшаяся так от множества селитры (нитры), которая находилась в озерах. Тут к концу IV века было уже до 6 000 иноков и 50 монастырей. Одним из первых подвижников в этой пустыне стал Аммон, сын богатых и знатных родителей. Он с ранней молодости желал пустынной жизни, но женился по желанию родителей. Его жена имела такую же ревность, как и он, к строгой, подвижнической жизни. Когда их родители скончались, то она устроила у себя в доме общество дев, а он поселился в пустыне Нитрийской. Два раза в год жена посещала его, чтобы принять от него наставления. Вокруг него собралось много подвижников, ибо Аммон славился мудростью. Но, храня глубокое смирение, он сам руководился наставлениями Антония, который посетил его, назначил места для келий братиям, желавших большего уединения. Так устроилась пустыня Келии, в некотором расстоянии от Нитрийской, вскоре заселившаяся иноками. Аммон наставлял их; некоторые его поучения сохранились.

«Помышляй, любезный, — пишет он, — что Господь Иисус Христос, имея неизреченную славу и величие, образ дал нам, да последуем стопам Его. Приняв зрак раба, Он терпел всякие скорби, переносил оскорбления и унижение, яко овча на заколение ведеся, и яко агнец пред стригущим его безгласен, тако не отверзает уст Своих (Ис. 53, 7); со многим бесчестием Он подвергся смерти за нас; все для того, чтобы и мы, если подвергнемся скорбям, мучениям и самой смерти, не унывали, но без ропота переносили бедствия. — Веруй, что весьма полезно для души переносить поношения, бесчестие и унижение, нанесенные ради Христа. Потому охотно и твердо переноси их, помышляя, что ты большего заслуживаешь за свои грехи. Почитай благодеянием, что ты удостоился потерпеть нечто ради Христа и соде-латься хотя на минуту участником страданий Господа твоего. И всякий раз, как вспомнишь о нанесших тебе обиду, от всего сердца, искренно молись за них, как за своих благодетелей, и не мысли ничего против них. — Помни, что если Иисус Христос умер за нас и воскрес, и Своею Кровию искупил нас, то и мы должны жить не для себя, но для Господа. — Потому ты не должен следовать своей воле, своему желанию и думать, что от тебя зависит что-либо. Но ты раб Господа и Его только покоряйся воле. — Если ты, оскорбленный кем-либо, чувствуешь, что скорбь и гнев объяли тебя, сохраняй молчание и до тех пор не говори ничего, пока молитвой не умирится твое сердце; и тогда можешь говорить с братом».

Аммон скончался прежде Антония, который, узрев его душу, восходящую на небо, возвестил всем бывшим с ним о мирной его кончине.

В пустыне Нитрийской жили также Макарий Александрийский, Серапион, Пафну-тий, Памва, Пиор, Хроний. Вскоре после кончины Аммона возникла необходимость изложить некоторые правила иноческой жизни и поставить начальника над братией. Макарий в кратких словах изложил его обязанности: «Вы, отцы начальники, образцом будьте верным, то кротостью, то строгостью возвышайте души братьев от земного к небесному. От вступающего в монастырь прежде всего должны требовать отречения от богатств земных, и паче всего от гордости, которая бывает достоянием и бедных. Прежде всего, со смирением должны слушать, чтобы никто от вас, братия, не творил своей воли, — это великая и приятная Богу жертва. Будьте готовы на всякое доброе дело; что ни случится с вами, будьте в скорби терпеливы, в делах честны. Никому не платите злом за зло, а старайтесь делать всем добро».

Для удобнейшего надзора иноки разделились на десятки и сотни. Старший инок, называвшийся отцом, аввою, был над ними начальником и отдавал отчет главному авве. Правила жизни были немногочисленны и просты. Определялись часы общей молитвы и занятий иноков. Рукоделие состояло из плетения корзин, рогож и циновок; во время полевых работ иноки могли наниматься у соседних поселян; своего имущества не имел никто. Общим правилом было то, что до десятого часа (то есть до трех пополудни) иноки в монастырях и отдельных келиях проводили время в молитве, чтении и рукоделии. Потом они собирались на общую молитву, после которой авва давал поучение. Выслушав его, иноки садились за стол, вкушали хлеб, овощи и плоды, а в дни Четыредесятницы — только хлеб и воду. Каждый день они выучивали что-нибудь из Священного Писания. Странноприимство было священной обязанностью. Очень скоро в пустынях устроились обширные странноприимные дома и больницы при монастырях.

Много сведений о подвижниках сообщает Руфин, итальянец из Аквилеи. Он провел шесть лет в Нитрийской пустыне и с удивлением говорит о подвигах тамошних отшельников. Блаженный Иероним, посетивший ее в конце века, называет гору Нитрийскую градом Божиим. Иноки особенно отличались полным отречением от своей воли ради любви к Христу, глубоким смирением, строгостью к себе и горячей, снисходительной любовью к ближним.

Один из знаменитых нитрийских подвижников, Памва, при вступлении в иночество попросил одного отшельника обучить его некоторым псалмам на память, ибо был неграмотен. Тот сказал ему начальные слова 38-го псалма: Рех, сохраню пути моя, еже не согрешити языком. «Довольно, — сказал Памва, — я буду изучать этот урок»; и через двадцать лет он говорил другому подвижнику, что едва начинает знать его: настолько он был осмотрителен и осторожен в слове. Кто-то попросил у него наставления, но он сказал: «Будь милосерд ко всем». Сам он охотно готов был терпеть великую нужду, лишь бы успокоить другого. Все уважали Памву, считая его другом Божиим. Иоанн и Паисий Великий, ученики Памвы, прославились святой жизнью.

Макарий Александрийский был одним из замечательнейших начальников в пустынях Нитрийской и Келий. Он в молодости занимался в Александрии торговлей, но и тогда отличался кротостью и чистотой жизни и знал наизусть почти все Писание. Сорока лет он поступил в Нитрийскую пустыню; но прежде заведовал некоторое время Александрийским училищем, что доказывает его высокое образование. Строгий подвижник, но кроткий в обхождении с братьями, он славился чудотворной силой и скончался ста лет от роду.

Еще более известен прп. Макарий Египетский, основатель иночества в Скитской пустыне.[144]

Он родился простым поселянином и в молодости пас стада. Еще тогда ему хотелось пустынножительства, но, следуя воле родителей, он женился. Вскоре его жена и родители скончались, и он стал жить близ благочестивого старца как его ученик. Келия Макария была недалеко от селения. Господь послал ему трудное испытание: его оклеветали в преступлении. Макарий безропотно перенес незаслуженное обвинение, презрение и укоры поселян, с верой полагаясь на волю Бога, Который, если Ему будет угодно, может открыть его невинность. Так и случилось. Через некоторое время невинность Макария открылась, и все стали оказывать ему величайшее уважение, дивясь его терпению и кротости. Тогда Макарий решил совсем оставить мир и поселился в Нитрийской пустыне. Оттуда он часто посещал Антония. Впоследствии, пожелав большего уединения, он перешел в другое пустынное место, Скит. Пустыня Скит была гораздо суровее, хотя и находилась только в 24 часах ходьбы от Нитрийской горы. В этой дикой песчаной пустыне, лишенной каких-либо жизненных удобств, не было даже нормальной воды. Но лишения и неудобства не страшили ни Макария, ни подвижников, которые вскоре последовали за ним, желая пользоваться его наставлениями. Он вскоре прославился чудесами, мудростью, строгой жизнью. Образ жизни в Ските был несколько строже, чем в других соседних пустынях. Сюда приходили подвижники в дни Четыредесятницы и Страстной седмицы и налагали на себя более тяжкие труды и лишения, вспоминая Христовы страдания.

О прп. Макарии сохранилось довольно много сказаний. Однажды один из его учеников, встретившись с языческим жрецом, несшим большое бревно на капище, столько наговорил ему оскорбительных слов, что жрец в гневе чуть не убил его. Идя вслед за учеником, но в отдалении, Макарий встретил того же жреца и с любовью спросил его:

«Куда идешь, трудолюбец?» Жрец бросился к его ногам, восклицая: «Я вижу, что ты человек Божий; сделай и меня христианином». Указывая на этот случай, прп. Макарий говорил: «Худое слово и добрых делает худыми, а слово доброе и худых делает добрыми».

Как-то Господь открыл прп. Макарию, что в ближнем городе живут две женщины, которые совершеннее его в добродетели. Макарий пошел отыскивать их, чтобы научиться от них, как угодить Богу. Он думал, что они, может быть, совершали необыкновенные подвиги, но оказалось, что вели тихую семейную жизнь. Они были уже пятнадцать лет замужем за двумя братьями и все это время жили в любви и согласии, усердно исполняя свои обязанности. Им захотелось, было, в монастырь, но мужья этого не пожелали, и они покорились, старались свято соблюдать заповеди Божии, постоянно следили за собой, чтобы не произнести худого или праздного слова. Прп. Макарий молил Бога помочь ему жить в пустыне так же благочестиво, как эти женщины жили в миру.

Преподобный Макарий оставил много бесед и несколько посланий. В них содержится высокое учение о внутренней, духовной жизни и о благодати Господней, без которой мы не можем делать добро и которая дарует нам силу на все благое.

Из подвижников Скита особенно известны Пимен, Исаия, Пафнутий, Сисой (который потом поселился на Антониевой горе), Моисей и позднее — Иоанн Колов, Арсений. Но как назвать всех этих святых подвижников? Как достойно изобразить их жизнь, всю преданную служению Богу? При всем различии их подвигов, разнообразии их способностей и состояний, угодить Богу было их единственной целью. Кто особенно славился строгим воздержанием, кто мудростью поучений, кто удивительной кротостью. Замечательно повествование о Моисее Ефиоплянине (или Мурине), одном из славных подвижников Скита. Он в молодости был разбойником и отличался необузданной жестокостью нрава, неустрашимостью, суровой мстительностью, наводя страх на всю округу своими злодеяниями. Но вдруг, по милости Божией, его совесть пробудилась, раскаяние коснулось его сердца. Устрашившись, Моисей бежал в пустыню и умолял братий принять в их число. На него наложили самое строгое послушание; Моисей все исполнил без ропота. Как прежняя его жизнь была вся предана злу, так теперь он всецело, всей душой отдался Богу. Но не без тяжких страданий совершился в нем переворот. Он долго томился, мучился под тяжестью сокрушения душевного и угрызений совести, со слезами молился по ночам. Иногда возникали сожаления о прежней свободной, разгульной жизни. Моисей заглушал эти воспоминания прошлого тяжелым трудом и бдением. Мучительная борьба совершалась в страстной душе разбойника, но наконец Господь принял его раскаяние и послал ему мир Свой. Молитва, тишина пустыни успокоили внутреннюю бурю, и раскаявшийся разбойник сделался великим подвижником. Он особенно отличался любовью к ближним, снисходительностью и смирением. Но, примирившись с Богом, Моисей ждал кары от людей за прежнюю жизнь. Он говорил иногда: «Приемляй меч, мечом погибнет». И эта кара совершилась над ним. Он был убит варварами, напавшими на его обитель. Память его 28 августа.

Преподобный Макарий Египетский. Конец XV века.

Новгородский музей В то самое время, как подвизался преподобный Антоний, в Верхней Фиваиде Пахомий Великий собрал вокруг себя много иноков и создал первый устав иноческого жития. Пахомий родился в языческой семье, но с ранней молодости не признавал идолопоклонства. Во время войны между Константином и Ликинием его против воли взяли на военную службу. Воины отправились в поход и были приняты с любовью христианами в городе Оксиринхе. Пахомий спросил, что это за люди, которые так добры и милосерды к ним? Ему отвечали, что это христиане и что Сам Бог их повелевает им любить ближних. Пахомий постарался ближе узнать закон христиан. По мере того как он знакомился с ним, все больше и больше любил и христиан, и их закон и, наконец, решил принять христианскую веру, как только освободится от службы. Во все время похода, среди товарищей, неверующих и развратных, он удерживался от всякого дурного дела из опасения оскорбить Бога христиан.

А когда война окончилась и он стал свободен, то принял Святое Крещение.

Преподобный Моисей Мурин. Фрагмент иконы. Конец XV века. ГТГ

Вскоре Пахомий пожелал пустынножительства. Он пошел в Фиваидскую пустыню и стал просить одного старца, Паламона, принять его в ученики. Паламон вначале отказал, считая его слишком юным для трудной, пустынной жизни (ему было около 22 лет), но Пахомий настаивал, обещая безропотное послушание. Старец принял его и строгим искусом готовил к трудам пустынной жизни. Он налагал на него тяжкие работы, требовал полнейшего отречения от собственной воли. Пахомий исполнял все охотно, все более и более воспламенялся любовью к Богу и жаждал трудов и страданий за Христа, так много пострадавшего за нас.

Подле горы, где жили Паламон и Пахомий, была необитаемая пустыня, поросшая терновником и травой. Пахомий часто ходил туда за дровами. Работая, он обычно молился. Однажды он отошел довольно далеко, достиг места, назывемого Тавенной, на берегу Нила. Остановившись для молитвы, вдруг услышал голос: «Поселись здесь и выстрой монастырь; к тебе соберется много иноков». Вслед за тем предстал перед ним Ангел, державший в руке доску, на которой был написан устав иноческой жизни.

Паламон, когда узнал о случившемся, благословил Пахомия на отдельное жительство и сам помог ему устроить келию в Тавенне; впрочем, до самой смерти старца Пахомий руководился его наставлениями.

Преподобный Пахомий Великий. Никольский храм, село Якшур-Бодья. Фрагмент росписи ротонды. 2001 г.

К Пахомию вскоре пришел его брат, тоже принявший христианскую веру, и они стали жить вместе и строить келии для принятия иноков, ибо Пахомий твердо верил пророческим словам. Когда брат убеждал его не слишком распространять постройки, Пахомий сначала не мог удержаться от гнева, но тотчас каялся и со слезами молил Бога о прощении и помощи. «Как дерзну я руководить других, — восклицал он, — когда не умею побеждать себя? Господи, помоги мне! только с помощью Твоей могу я сотворить угодное Тебе!»

После смерти брата Пахомий остался один, но продолжал строить. Ему, как и Антонию, надо было узнать трудности уединенного жития, чтобы окрепнуть духом и быть в состоянии наставлять и руководить других. Через несколько лет стали вокруг него собираться подвижники, и число их возрастало с каждым годом. Все вместе работали, молились, и Пахомий трудился больше всех. Недалеко жили поселяне; Пахомий обратил их в христианство и, выстроив для них церковь, предлагал им поучения в простых, доступных для них выражениях.

Когда уже собралось очень много подвижников, Пахомий написал устав, довольно строгий, предписывающий прежде всего полнейшее отречение от собственной воли. Иноки были разделены на разные монастыри; через несколько лет монастырей насчитывалось уже девять, а монахов — более десяти тысяч. В каждом монастыре был начальник, но они состояли под управлением Пахомия, который посещал их поочередно. Все работы, нужные для монастырей, исполнялись иноками, которые обучались различным ремеслам. За трапезой, за работой братья должны были хранить строгое молчание и внутренне творить молитву или размышлять о каком-нибудь изречении из Писания. Священное Писание изучалось тщательно. Никто из иноков не мог быть священником, чтобы не иметь какого-либо преимущества над другими. Прп. Пахомий и сам для себя не терпел никакого отличия, почитал себя великим грешником и смотрел на начальническую власть как на обязанность служить всем.

Господь даровал ему силу творить чудеса, исцелять больных, узнавать тайные помышления, но он не гордился этим, а всю жизнь хранил глубокое смиренномудрие.

Однажды некоторые язычники сказали Пахомию:

— Если ты воистину человек Божий и твердо веруешь в Бога, то пройди по воде, как по суху.

— Я не прошу у Бога силы творить чудес, ибо это не христианский помысл, — отвечал Пахомий. — Надеюсь на милость Божию, а не на свои дела; и желание мое — не по водам ходить и творить чудеса, но всегда сокрушаться о грехах моих и получить помощь Божию, чтобы смиренно достигнуть спасения.

Иноков он тоже отклонял от желания совершать необыкновенные подвиги, считая это желание проявлением гордости и тщеславия. Падших и согрешивших увещевал наедине, с великой любовью. В его обителях принимались на воспитание и дети, и о них было особенное попечение. На противоположном берегу Нила сестра Пахомия основала женский монастырь, находившийся тоже под его управлением.

Много в Тавенне считалось благочестивых братий, прославившихся святой жизнью. Но незадолго до кончины прп. Пахомия Господь открыл ему в видении, что впоследствии Тавенна опустеет и в ней оскудеет благочестие. Это очень опечалило подвижника, и он со слезами молил Бога отменить этот приговор. Во время молитвы явился ему Христос и обещал, что его духовное семя не оскудеет вовеки. Действительно, в той стране, где подвизался Пахомий, вера христианская оскудела, иночество исчезло, но правила и наставления его живы, и доныне ими руководствуются подвижники.

Прп. Пахомий скончался 57 лет от роду, в 348 году. Между его учениками особенно славились Феодор Освященный, Орсисий, Петроний. Феодор пришел в монастырь четырнадцати лет. Он помышлял только о жизни загробной, о вечном блаженстве, беспрестанно молился и изучал Священное Писание. Пахомий горячо любил его и называл сосудом избранным, полным Духа Божия. Он часто поручал ему делать поучения инокам. Впоследствии Феодор сделался начальником Тавеннского общества.

Строгая иноческая жизнь привлекала и женщин. Одушевляемые желанием служить Богу, они с радостью оставляли мир, избирали строгую подвижническую жизнь и с терпением и самоотвержением проходили этот трудный путь. Жена Аммона, сестры Антония и Пахомия основали женские обители; множество девственниц трудилось в пустынных келиях. Некоторые женщины-язычницы, проводившие жизнь бесчестную и порочную, обращаясь к Богу, старались загладить свои грехи строгими подвигами покаяния, трудами, лишениями, делами милосердия, — такие, как преподобные Пелагия, Евдокия и другие.

Основательницей женского иночества считается Синклитикия. Она родилась в Александрии, в христианском семействе, богатом и знатном. Она была прекрасна собой и могла ожидать в мире блестящей участи, но с ранних лет полюбила Христа больше всего и постоянно старалась служить Ему. Среди роскошного дома она искала труда и лишений, молилась беспрестанно, хранила строгий пост. После смерти родителей раздала бедным все, что имела, призвала пресвитера, остригла волосы в знак отречения от мира и вместе со своей слепой сестрой поселилась в надгробном памятнике. Тут она вся отдалась молитве. Многие благочестивые вдовы и девы пожелали следовать ее примеру и поселились около нее. Они просили у нее наставления, но подвижница указывала им на Священное Писание как на единственный источник мудрости и благодати. Впоследствии, впрочем, уступив их просьбам, она сделалась их руководительницей. Вот как начинается одно ее поучение: «Дети, все мы знаем, как спастись, но по собственному нерадению оставляем свое спасение. Прежде всего, нужно сохранить сии заповеди: возлюби Господа Бога твоего всей душой и ближнего твоего, как самого себя. В сих заповедях лежит основание закона; и в них же живет полнота благодати. Хотя изречение кратко по словам, но велика и неисследима сила, заключающаяся в нем. Все душеполезное есть следствие сих заповедей. И потому вот где спасение — в двоякой любви».

Тяжелая болезнь постигла Синклитикию. Она лишилась слуха и зрения, рак распространился по ее лицу, но она терпеливо переносила свои страдания, не переставая славить и благодарить Бога. За три дня до смерти она имела небесное видение, предсказала свою кончину и мирно почила в глубокой старости.

Афанасий, Антоний, Пахомий и другие отцы писали послания и наставления девственницам, очень уважая их за святую жизнь. Число девственниц, посвятивших себя Богу, в Египте было огромным. На Западе в это время подвижничество было еще малоизвестно. Но Афанасий, в бытность свою в Риме, возбуждал своими рассказами ревность у тамошних христиан и тем положил начало иночеству и подвижнической жизни на Западе.

Нигде иночество не распространялось так быстро, таким неудержимым потоком, как в Египте. Огромные, знойные пустыни, горы, изрытые древними гробницами, пещеры и каменоломни — всё заселялось подвижниками. Развалины идольских капищ и остатки надгробных памятников превратились в обители. Те самые места, где совершались суеверные обряды идолопоклонства, теперь оглашались псалмами и духовными песнями, освящались молитвенными подвигами отшельников. Ливийские горы и окрестности городов Мемфиса, Арсиноя, Канопа, Ликополя, Александрии были заселены иноками, жившими в монастырях или в отдельных кельях. Руфин считал, что только в городе Оксиринхе было до 10 000 иноков и до 20 000 девственниц. Заметим, кстати, что нигде идолопоклонство не достигло такой крайней степени, как в Египте: боготворили животных, растения, реки. Казалось, что подвигами сурового подвижничества Египет теперь хотел искупить тяжкий грех идолопоклонства. Церковь почтила эту ревность, вспоминая о ней в священной песни: «Радуйся, Египет верный; радуйся, Ливия преподобная; радуйся, Фиваида избранная; радуйся, всякое место, град и страна, воспитавшие граждан Небесного Царствия, возродившие их в воздержании и болезнях и показавшие их Богу совершенными мужами желаний! Они явились светилами душ наших, просияв мысленно во все концы зарею чудес и знамениями своих деяний».

* * *

Один из первых и любимейших учеников Антония Великого, Иларион, распространял иночество в Палестине. Он получил образование в Александрии и еще в молодых летах пришел к Антонию, чтобы под его руководством начать подвижническую жизнь. Через некоторое время он вернулся на родину, в Палестину. Своих родителей он уже не застал в живых, имение раздал родным и бедным, а сам поселился в пустынном месте. Местность эта часто подвергалась нападению разбойников. Илариона об этом предупреждали, но он говорил: «Когда ничего нет, нечего бояться; смерти же не боюсь, потому что готов умереть». Скоро молва о его святой жизни привлекла к нему подвижников; устроилась обитель недалеко от Г азы. Иларион несколько раз искал полного уединения, тяготясь многолюдством и славой. Но везде толпы подвижников следовали за ним; а по всей Палестине он славился мудростью и чудесами. Наконец Иларион совсем оставил родину. Небесное видение известило его о кончине Антония, и он поспешил посетить гору, где жил его великий наставник, о котором он глубоко скорбел. Последние годы жизни Иларион провел в странствованиях, жил некоторое время в Далматии и скончался на острове Крит.

Еще до Илариона иночество было основано в Палестине Харитоном Исповедником, пострадавшим во время гонения. Харитон шел в Иерусалим, чтобы поклониться святыне, и на пути, недалеко от города, его схватили разбойники. Они связали его и положили в пещеру, сами же пошли искать другой добычи. В их отсутствие приползла ядовитая змея и, напившись из стоявшего здесь сосуда, оставила в нем смертоносный яд. Все разбойники отравились питьем, и таким образом Харитон освободился. В пещере он нашел много денег и сокровищ, награбленных разбойниками. Все это употребил на помощь бедным и на постройку церквей, а сам поселился в пещере, где так чудесно был освобожден, молился и постился. Вскоре к нему присоединились и другие христиане, желавшие жить в молитвенных подвигах. Основались келии, сама пещера превратилась в церковь. Так устроилась обитель, которая впоследствии стала известной под именем Фаранской Лавры. Когда здесь стало очень многолюдно, Харитон удалился в пустынное место недалеко от Иерихона. Но и тут не было ему уединения; он основал обитель и в третьем месте. Из трех обителей, основанных Харитоном, самой значительной осталась Фаранская Лавра, где и был погребен ее благочестивый основатель. Фаранская Лавра сделалась как бы рассадником иночества в Палестине. Иноки, начавшие в ней путь подвижничества, потом устраивали другие обители или же уединялись в пустынные отшельнические келии. Скоро берега Иордана, иссохшее русло Кедронского потока, Иосафатская долина заселились подвижниками. На местах, освященных воспоминаниями о Спасителе, они, взяв свой крест, служили Христу трудами, лишениями, самоотречением, постоянной молитвой. Трудна была их жизнь. Местность не предоставляла никаких удобств, едва можно было найти пищу. В густых тростниках Иорданского прибрежья таились львы, вепри и другие дикие звери; в окрестностях хозяйничали разбойники. Но ничто не пугало мужественных отшельников, заживо умерших для земной жизни и возложивших все надежды на Бога. И Бог не оставлял их. Бедная жизнь озарялась лучами Его благодати и знамениями Его силы, чудесно охранявшей отшельников. Иногда чудесным образом посылалась им пища, встречалась неожиданная помощь, пустынные звери не вредили им, а покорялись их воле. Подвижничество в Палестине развивалось все сильнее, но больше как отшельничество, нежели как общежитие, без определенных правил и уставов. Правила и уставы сложились уже гораздо позднее великими палестинскими подвижниками: Феодосием, Евфимием, Саввой. Подвижничество проникло и в соседние с Палестиной Сирию и Месопотамию.

Истинные христиане всегда готовы служить Богу всеми средствами, какие имеют, и жертвовать Ему своими волей и наклонностями; а служение требуется различное, по обстоятельствам. Великий епископ Сирии, Иаков Низибийский, с ранней молодости полюбил пустынную жизнь и ради нее отрекся от богатства и мирских почестей. Но польза ближним потребовала, чтобы он принял деятельное участие в событиях того времени. Мы уже говорили, что он защищал истину на Никейском Соборе, посещал Константинополь во время смут, произведенных Арием, ободрял войска и народ, когда Сапор осаждал Низибию. Знаменитый ученик Иакова, Ефрем Сирин,[145] тоже вынужден был оставить любимую пустыню, чтобы служить Богу иным путем.

Он родился в начале IV века и в ранней молодости вел жизнь не совсем благочестивую. Впоследствии горько упрекал себя за это и считал тем более виновным, что он видел хорошие примеры. Его родители были добрые и честные христиане, среди его родственников были мученики. Он родился в простом звании, удаленном от искушений богатством и величием. Но Господь призвал к Себе юношу. Однажды он запоздал в поле, будучи пастухом овец. Ночью волки напали на стадо и унесли несколько овец, но владельцы стада не поверили этому, обвинили Ефрема в воровстве и посадили его в темницу В той же темнице содержались и другие люди, тоже несправедливо обвиненные. Все они негодовали и досадовали на несправедливость. Ефрем сомневался в Промысле Божием и начинал думать, что все в мире происходит случайно. Только как-то ночью он слышит во сне слова: «Будь благочестив и уразумеешь Промысл Божий. Перебери и припомни все свои дела и поймешь, что если ты теперь и безвинно наказан, то прежними поступками заслужил наказание». Ефрем, проснувшись, рассказал сон товарищам. Все стали припоминать прежнюю жизнь и нашли, что они, действительно, не безвинно страдают.

Преподобный Ефрем Сирин. Икона. 2004

Это обстоятельство обратило к Богу мысли Ефрема. Он стал глубже вникать в самого себя; в нем пробудилось раскаяние и сокрушение вместе с упованием на милость Божию. Как только он оправдался на суде, то пошел на гору к подвижникам и сделался учеником св. Иакова Низибийского. С ним он ездил в Никею, с ним участвовал в защите Низибии. После смерти Иакова, когда Низибия перешла в руки персов, Ефрем удалился в Едессу, где поклонился мощам святого апостола Фаддея и нерукотворному образу Спасителя. Так как он не имел средств к жизни, то нанялся работником к содержателю бани, а в свободное время проповедовал язычникам слово Божие. Его сильно влекло в пустыню. Наконец он удалился из города и поселился в уединенной пещере, где беспрестанно молился или изучал Священное Писание. Он сам стал писать толкование на Пятокнижие. Имя его вскоре прославилось, и многие стали приходить к нему: кто за советом, кто для того, чтобы жить при нем. Тяготясь многолюдством, Ефрем хотел бежать, но ему было чудное видение. Ему явился Ангел и спросил: «Ефрем, куда бежишь?» — «Хочу жить в безмолвии и бегу от славы и обольщений света», — отвечал он. Ангел сказал: «Убойся, чтобы не исполнилось на тебе слово Писания; Ефрем подобен молодой корове, которая хочет освободить шею от ярма». Ефрем, поняв волю Божию, возвратился в Едессу, открыл училище и стал ревностно заниматься образованием юношества и благовествованием. В Сирии было еще много язычников. Кроме того, в городах и весях еще повторялись гностические песни Вардесана, распространялось лжеучение Ария. Ефрем усердно действовал против этого зла. Он проповедовал словом, писал объяснения и поучения, обличал ересь, слагал духовные песни, которые постепенно вытесняли из памяти народа песни Вардесана. Имя Ефрема прославлялось во всех окрестных странах, его поучения читались в церкви, его величали званием сирского пророка; но он продолжал хранить глубочайшее смирение. Сокрушаясь беспрестанно о своих грехах, проводил ночи в молитве, проливал слезы покаяния, считал себя величайшим грешником, страшился Суда Божия. Все эти чувства выразились в его творениях, которые нельзя читать без сердечного сочувствия. Кто из нас не умилится сердцем, когда в дни Великого поста произносится божественная молитва Ефрема Сирина: «Господи и Владыко живота моего! дух праздности, уныния, любоначалия и празднословия не даждь ми. Дух же целомудрия, смиренномудрия, терпения и любве даруй ми, рабу Твоему! Ей, Господи, Царю, даруй ми зрети моя прегрешения и не осуждати брата моего, яко благословен еси во веки веков. Аминь».

Случился в Едессе сильный голод, а вследствие этого развились болезни. Ефрем усердно помогал страдающим, он убедил богатых поделиться с неимущими, устроил больницу и сам с любовью и заботливостью ходил за больными. Он умер около 380 года.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.