Поучение 2-е. Вознесение Господне (Нужно отвыкать от земли и заранее возноситься на небо)

Поучение 2-е. Вознесение Господне

^{(Нужно отвыкать от земли и заранее возноситься на небо)}

I. Памятуете ли, братия, к чему приглашала нас Церковь, когда мы праздновали сошествие Господа на землю? – Христос на земли, взывала она, возноситеся. Если тогда было уместно и нужно такое приглашение, тем паче теперь, когда Христос взошел на небо. Когда Он сходил на землю, то, по-видимому, лучше было оставаться с Ним на земле, можно было даже ради Него сойти с неба, как и сходили многие ангелы; а теперь явно нет причин оставаться без Христа на земле, лучше идти к Нему, быть на небе. Христос на небеси, возноситеся!

II. а) «И кто бы, – скажете, – не пожелал быть на небе, если бы не препятствовала тому грубая плоть наша?» – Но, братия, не наша ли плоть была у Еноха? И однако же он преложен на небо (Быт. 5, 24), не видев смерти, т. е. вознесся туда с плотью. Не наша ли плоть была у Илии? И однако же он восхищен на небо на колеснице огненной (4 Цар. 2, 11). Не наша ли плоть была у Павла? Но он был на третьем небе и слышал неизреченные глаголы. Не наша ли плоть была у Марии Египетской? Но когда она молилась, то св. Зосима видел ее на локоть от земли. Не наша ли плоть была у всех мучеников, и на что они не шли с сей плотью? У всех подвижников? И каких чудес не показали они в сей плоти? Плоть влечет всех нас к земле, ибо она земна; но привлекает и удерживает только тех, кои сами рады сему влечению, у коих дух столько оземленел, что потерял способность стремиться, сообразно своей природе, на небо. У тех же, кои умеют противостоять требованиям чувственности, сама плоть постепенно отвыкает от земли, – заметьте, братия, это – принимает горнее направление, становится духовной; и без преувеличения можно сказать, что если бы сии люди не разрешались скоро от уз плоти рукой смерти, то они с продолжением времени возносили бы самую плоть свою на небо.

б) Но уступим плоти ее тяжесть, не будем оспаривать у персти перстного. Пусть плоть остается на земле: что препятствует духу возноситься на небо? Не у него ли способность быть – в мыслях – там, где захочет? Что же препятствует употреблять сию драгоценную способность на то, чтобы как можно чаще бывать духом и сердцем на небе, у своего Спасителя, среди своих небесных собратий? Трудно ли это дело? – И однако же как не многие устремляют, даже позволяют устремляться мыслям и желаниям на небо! Где ни бывают мыслями, о чем ни думают! Но спросите самых многомыслящих людей, часто ли они мыслями бывают на небе? – А без сего удивительно ли, что дух, непрестанно занимаясь земным, житейским, тленным, наконец сам земленеет, грубеет и исполняется крушения и суетности!

в) «Но что пользы из того, что мы будем мыслями возлетать на небо, когда все прочее существо наше остается на земле? – Помогает ли бедному, что он мыслями будет жить в чертогах царских?» – Бедному это не помогает, а нам поможет – думать о небе. Ибо чертоги царя не предоставлены бедному, а небо предназначено нам. Думая о небе, мы будем думать о своем: а думать о чем-либо часто – не составляет малости. У человека все начинается с мыслей. Начните чаще думать о каком угодно предмете: этот предмет будет все ближе и ближе к вам; потом он взойдет в вашу душу, наполнит ее собою, вытеснит все прочие предметы, обратится в управляющее начало всех ваших действий. – Так бывает и тогда, когда человек часто возносится мыслью на небо; он исполняется чувством презрения к миру, становится возвышенным над всем греховным, и легким на добро, – небесным.

«Но будет еще время думать о небе, когда мы взойдем на небо, по смерти; теперь довольно забот земных; зачем предварять порядок вещей?» – Затем, что настоящий порядок вещей есть беспорядок, затем, что, кто не предварит, тот вовсе опоздает, затем, что без добровольного вознесения в духе при жизни невольное вознесение по смерти не только не пользует, но и обратится в источник мучений.

Посему-то так часто и так сильно священные писатели внушают нам заранее отвыкать от земли, возноситься в горняя умом и сердцем. Это нужно не для Творца нашего, – Он и без нас всегда был и будет преблажен, – а для нас, для того, чтоб мы, перешед без приготовления на небо, не нашли там себе вместо блаженства мучения. Ибо небо блаженно не для всех, а только для тех, кои сами сделались небесными.

г) «Но как приучить ум устремляться на небо? – Внешние предметы и нужды непрестанно рассеивают его и обращают к земле». Правда, что у человека много препятствий к тому, чтоб неуклонно взирать умом на небо, но не менее и побуждений – взирать туда. Надобно только однажды и навсегда утвердить в душе своей мысль, что там – на небе – все наше лучшее: после сего взоры ума, и даже тела, невольно будут обращаться часто к небу. В самом деле мы без труда помним непрестанно о своем доме: а где наш вечный дом? Там, на небе. Для нас не составляет трудности вспоминать о родных и близких сердцу: а где их более – на земле или на небе? Таким образом, говорю, нужно только пробудить в душе мысль о том, что значит для нас небо, – и думать о нем для нас сделается необходимостью.

III. Итак, лучше всего употребить, перенести все трудности, только явиться на небе способным к небу, нежели, увлекаясь соблазнами, или побеждаясь трудностями, быть потом изринуту с неба. Аминь. (Составлено по проповедям Иннокентия, архиепископа Херсонского и Таврического, т. I, изд. 1873 г.).

Данный текст является ознакомительным фрагментом.