Глава 11 Сокровенный обряд в египетских храмах

Глава 11 Сокровенный обряд в египетских храмах

В конце концов я нашел ответ на загадку убийства Осириса в мифе, когда путешествовал дальше вверх по Нилу и посвятил себя изучению большого храма, сохранившегося лучше всего. Это был храм богини Хатхор в Дендере, который мягкий теплый песок полностью засыпал и сохранял более тысячи лет. Я поднялся по удивительно узким сбитым ступеням с северной стороны. Остановившись, я изучал при свете фонаря рельефы на стенах вдоль всей лестницы. Они изображали важнейшую религиозную процессию, которая появлялась в день Нового года и во главе которой стоял сам фараон. На этих рельефах идущие жрецы, иерофанты, посвященные в мистерии, и носители штандартов изображены так, как они, вероятно, на самом деле поднимались по этой лестнице. Вместе с ними я вышел из мрака на залитую солнцем крышу и приблизился, пересекая гигантские каменные блоки, из которых она была сложена, к маленькой уединенной молельне в углу. Ее крышу поддерживали колонны с капителями в виде голов богини Хатхор.

Я вошел вовнутрь и узнал, что это место было святилищем, где во времена Птолемеев проводились мистерии Осириса. Ее стены украшали рельефы, изображавшие лежащего на ложе бога в окружении его спутников и курильниц с благовониями. Иероглифы и рельефы рассказывали историю о смерти и воскресении Осириса, а надписи содержали молитвы для чтения во время двенадцати часов ночи.

Я уселся на пол, который на самом деле был частью храмовой крыши, и вновь предался размышлениям о древнем мифе. Я думал о нем довольно долго, и в конце концов меня осенила мысль – истина, чьи искаженные фрагменты дошли до нас сквозь века в виде фантастической истории о расчленении Осириса и последовавшем соединении частей его тела.

Разгадка пришла ко мне неожиданно вместе с воспоминанием о пережитом мной опыте внутри усыпальницы царя в Великой пирамиде, когда в темноте ночи возникло видение двух верховных жрецов, один из которых погрузил мое тело в транс и вывел мой дух из его оков. Моя спящая плоть практически находилась в коме, живя только за счет почти незаметного бессознательного дыхания, в то время как истинно живая часть ее покинула. Я был подобен мертвецу, чья душа покинула тело. И все же в конце концов я вернулся в свою плоть, и эффект смерти исчез. Не было ли это настоящим воскрешением, возвращением к нашему земному существованию после беглого знакомства с другим состоянием? Разве это не являлось сознательной жизнью после смерти?

Я поднялся и снова изучил изображения на стенах, чтобы подтвердить свое озарение. Вытянувшийся Осирис, видимо, был мертв. Внешне это выглядело как забальзамированное тело в обмотках мумии, и тем не менее все указывало на приготовление к ритуалу, который помог бы живому человеку, а не мертвецу. О да! Там находились пребывающее в трансе тело кандидата, сопровождающие его жрецы и курильницы, делавшие погружение в транс более легким.

Там были и ночные молитвы, ибо такие посвящения всегда происходили с началом наступления темноты. Кандидата вводили в транс на разные периоды времени. Чем более глубоким было то состояние, куда он вошел, тем дольше длилось его пребывание в трансе. Жрецы наблюдали за ним во время этих ночных часов.

Такова была церемония, происходившая во время ритуалов мистерий с незапамятных времен. Каково было ее значение? Убийство Осириса было не чем иным, как кажущимся убийством каждого кандидата, который желал принять участие в осирических мистериях, иными словами, хотел соединиться с духом их основателя Осириса.

В архитектуре древнейших храмов всегда было две части: одна для обычных религиозных церемоний, а другая – для мистерий. Последняя была полностью тайной и размещалась в особой части святилища.

Кандидата погружали в глубокий транс при помощи гипноза, используя сильно пахнущие благовония и пассы вдоль всего тела в сочетании с магическим жезлом. Это состояние было похоже на смерть. Испытуемого лишали всех видимых признаков жизни. Пока тело оставалось неподвижным, душа удерживалась при помощи магнетической нити, видимой для обладающего даром ясновидения гипнотизера, поэтому жизненные функции сохранялись, несмотря на полное прекращение жизни. Целью и сутью процесса посвящения было научить кандидата, что «смерти нет». Он познавал этот урок самым понятным и практическим способом: действительно переживал на своем собственном опыте умирание и таинственное вхождение в другой мир. Транс был настолько глубоким, что кандидата клали в раскрашенный и покрытый надписями саркофаг, чью крышку закрывали и запечатывали. Так что его, по сути, действительно убивали!

Однако, когда время, отведенное для пребывания в трансе, проходило, саркофаг открывали, и кандидата возвращали к жизни подходящими способами. Таким образом, символически разбросанные части тела Осириса снова складывали вместе, и он возвращался к жизни. Это мифическое воскрешение Осириса было всего лишь настоящим воскрешением кандидата!

Молельня, в которой я находился, была местом множества таких «убийств» и «воскрешений». В прошлом здесь находилось ложе и все необходимое для посвящения. Когда кандидат проходил через состояние транса и был готов к пробуждению, его тело приносили туда, где его лицо могли освещать первые лучи восходящего солнца.

В те древние времена многие египетские жрецы высшей иерархии и все верховные жрецы были весьма сведущи в технике гипноза и могли ввести тех, на ком экспериментировали, в каталептическое состояние так глубоко, что, возможно, происходило даже трупное окоченение. Верховные жрецы были способны сделать даже больше этого, больше современных гипнотизеров, потому что они знали, как удерживать разум кандидата в состоянии бодрствования, даже когда тело последнего введено в транс , и как обеспечить его серией сверхъестественных переживаний, которые он не забудет по возвращении в обычное состояние.

Таким способом они могли внушить ему понимание природы человеческой души, а благодаря временному выселению ее из тела – осознание существования иного мира бытия, так называемого загробного мира, для которого символизм раскрашенного саркофага, сделанного в виде мумии, обеспечивал подходящую аналогию.

Соответственно, египтяне вырезали или рисовали на крышках саркофагов или виньетках в текстах своих священных книг необычную маленькую птичку с головой человека, улетающую от тела или же сидящую на нем. У этой птицы были человеческие руки, и ее часто изображали протягивающей к носу мумии одной рукой иероглифический знак надутого паруса, то есть дыхание, а другой крест с овалом вместо верхней части, или жизнь. Символизм этих странных иероглифов также учил существованию загробного мира, независимо от того, появлялись ли они в указанном контексте, писались ли на свитке папируса или высекались на гранитном блоке. Когда египетская Книга мертвых говорит о покойных, в действительности она имеет в виду «живых мертвецов», то есть людей, очень глубоко погруженных в транс, как будто в смерть, чьи тела неподвижны, а души выпущены в другой мир. Это имеет отношение к посвящению. Загадочным образом иной мир проникает в наш собственный, и эти духи могут быть очень близки к нам, смертным. В природе ничего не пропадает, как утверждают сами ученые, и, когда человек исчезает из этого мира, оставляя после себя лишенное сознания неподвижное тело, он, вполне возможно, появляется в другом мире, невидимом для нас, но видимом для эфирных созданий.

Хотя процесс посвящения и имеет внешнее сходство с искусным гипнозом, но в нем есть кое-что весьма отличное от методов погружения в транс, применяемых современными специалистами, которые воздействуют на подсознание человека, но не могут вывести своих испытуемых на более глубокие уровни существования.

В популярном представлении Осирис является тем, кто претерпел мучения и умер, а затем снова восстал из могилы. Поэтому его имя стало для египетского народа синонимом воскрешения после смерти, а его победа над смертностью вселяла в них надежду, что и они смогут ее одолеть.

Вера в бессмертие души и загробную жизнь, а также в то, что при переходе в эту новую жизнь боги станут судить душу и запишут результат соизмерения хороших и дурных поступков человека в прошлом, была широко распространена. Грешники подвергнутся подобающему наказанию, тогда как праведники войдут в царство блаженных и соединятся с Осирисом. Эти идеи вполне годились для народных масс и давали уму туго соображающего земледельца то, что он легко мог вместить. В том, чтобы приводить его в замешательство глубокой философией и тонкими психологическими объяснениями, пользы было немного. Все эти народные мифы, предания и легенды следует понимать как частично символические, а частично исторические, как скрывающие внутреннее рациональное значение и внутреннюю истину, которая одна лишь является настоящей. Чтобы это учение продолжало жить, жрецы храма использовали не только ритуалы, но и устраивали в определенные дни драматические символические представления на публике, изображавшие перед народом историю Осириса. Очень малая часть таких представлений подпадает под определение мистерий, они лишь обеспечивали более легкое понимание и являлись их народными вариантами. Такие действа соответствовали древнегреческим мистериям и представляющим Страсти Господни мистериям средневековой и современной Европы, таким как драма о Христе, все еще исполняемая в Обер-Аммергау в Баварии. Однако не стоит путать с ними настоящие мистерии, которые никогда не проводились в присутствии зрителей и были не просто спектаклем. Публичные постановки являлись символическими и сакральными, но не открывали публике никаких скрытых тайн, поэтому древние представления о Смерти и Воскрешении Осириса не следует считать сокровенными мистериями.

Для народных масс устраивали понятные близкие праздники и показные церемонии, однако для интеллектуальной элиты существовали философское учение и тайная практика. Это было известно более образованным и информированным в духовном отношении египтянам – представителям знати. Когда у таких людей возникала подобная склонность, они искали к ним доступ.

В храмах существовали особые отдельные сооружения для мистерий, которые осуществляли небольшие группы избранных жрецов, называемых иерофантами. Эти тайные ритуалы проводились бок о бок с ежедневными церемониями поклонения богам, но в другом месте. Сами египтяне называли такие обряды «мистерии».

На сверхъестественный характер Великих Мистерий, к которым ритуальные драмы имели мало отношения, намекали разные посвященные. Например, один из таких людей заявил: «Спасибо Мистериям, смерть для смертных не зло, а благо». Это могло означать только то, что он действительно превращался в труп и при этом получил от такого опыта большую пользу. Иероглифические тексты называют такого человека «рожденным дважды», и ему позволялось добавить к своему имени слова «тот, кто обрел свою жизнь вновь». Археологи до сих пор находят данные выражения, описывающие духовный статус умершего, в надписях в гробницах.

Какие главные тайны узнавали во время мистерий успешные кандидаты?

Это зависело от степени посвящения, которую они проходили, но весь их опыт можно кратко обобщить в двух результатах, составляющих ядро полученных ими откровений.

На первых ступенях кандидаты узнавали о человеческой душе, изображаемой в системе иероглифического письма в виде птицы с человеческой головой, и разгадывали тайну смерти. Они постигали, что на самом деле это есть лишь исчезновение из одного состояния бытия и появление в другом и что оно затрагивает только плоть, но не разрушает разум и личность человека. Они также учились, что душа не только сохраняется после уничтожения своей телесной оболочки, но и двигается дальше, в более высокие сферы.

На более продвинутой ступени кандидаты узнавали о божественной душе, и их вводили в личное общение с Творцом. Они лицом к лицу сталкивались с Божественным. Сначала их знакомили с истинным объяснением грехопадения человека, его отхода от изначального духовного состояния. Им рассказывали историю Атлантиды, тесно связанную с историей грехопадения. Затем кандидатов поднимали выше, сфера за сферой, пока они не оказывались на той же высокой духовной ступени, на которой человек находился в самом начале. Так, путешествуя во времени, эти люди собирали мудрость вечности.

В этом месте описания моего путешествия и впечатлений будет кстати, если я вставлю несколько строк, дающих представление о различных древних правилах мистерий. Они исходят не от меня, а от человека, жившего во времена Античности и посвященного по меньшей мере в низшие ступени.

Он был связан клятвой, запрещающей ему раскрывать подробности пережитого им опыта, и потому не стоит искать в его словах нечто большее, чем общие объяснения и легкие намеки. Отрывок, служащий самым полным известным описанием, оставленным посвященным, принадлежит Апулею. Он был посвящен в первую ступень мистерий Исиды. Его автобиографическое сочинение о некоем Луции рассказывает, как последний, стремясь к тайным знаниям, стучался в храмовую дверь. Египетские мистерии долгое время были тайной для иноземцев, и только в позднее время несколько иностранцев были допущены к посвящению. Те, кто был посвящен, почти всегда держали клятву не разглашать тайну. Правила, регулирующие доступ, были строги и суровы.

«Каждый день мое желание быть допущенным к мистериям все усиливалось, и я вновь и вновь приходил к верховному жрецу с настойчивыми просьбами, чтобы он наконец посвятил меня в тайны ночи, священной для богини. Но тот, будучи человеком непреклонным и славящимся строгим следованием религиозным законам, мягкими и ласковыми речами отказывал мне, подобно тому как родители обычно сдерживают ранние желания своих чад. Священнослужитель успокаивал волнение моего духа и подавал утешительную надежду на большее блаженство. Он говорил, что день посвящения каждого человека установлен повелением богини и что жрец, которому суждено исполнить эту службу, также избирается по ее промыслу…

Он предлагал мне, подобно остальным, ждать этих божественных велений в почтительном терпении. Жрец предупреждал, что я должен беречь свою душу от чрезмерного рвения и раздражительности, избегать обоих этих недостатков, не медлить, будучи призванным, и не спешить незваным…

Ведь врата преисподней и сила жизни находятся во власти богини. Само посвящение считается добровольной смертью и опасно для жизни, поскольку богиня имеет обыкновение избирать тех, чей конец близок и кто стоит на пороге ночи. Этим людям можно доверить великие таинства. Им богиня по своему промыслу дает новое рождение и позволяет начать жизненный путь заново. Поэтому тебе тоже следует подождать знамения небес…

Спасительная благодать великой богини не обманула меня и не мучила меня долгим ожиданием. Во тьме ночи отнюдь не темными повелениями она ясно открыла мне, что пришел тот долгожданный день, когда она осуществит мои самые горячие мольбы…

Этим и другими милостивыми наставлениями верховная богиня обрадовала мой дух, так что, прежде чем настал день, я стряхнул сон и поспешил прямо к дому жреца. Я встретил того, когда он выходил из спальни, и приветствовал. Я твердо решил с еще большей настойчивостью, чем ранее, просить уже как должного, чтобы меня посвятили в таинства. Однако, едва увидев меня, жрец бросился ко мне и воскликнул:

– О Луций, счастлив ты и блажен! Великая владычица благосклонно удостоила тебя милости… День, о котором ты так долго и неустанно молил, настал. По божественному повелению многоименной богини я сам введу тебя в самые священные тайны мистерий…

И вот, взяв меня за руку правой рукой, добрый старец повел меня прямо к вратам большой молельни. Выполнив торжественный обряд отверзания врат и совершив утренние жертвы, он принес из скрытых покоев какие-то книги, чьи названия были написаны непонятными буквами…

Затем жрец привел меня назад в храм. Большая часть дня уже миновала. Он поставил меня у ног богини и тогда доверил мне некоторые тайны, слишком священные, чтобы их можно было произнести, открыто перед всеми присутствующими велел мне десять дней подряд воздерживаться от чревоугодия, не вкушать животной пищи и не притрагиваться к вину…

Все эти наставления я почтительно исполнил, и, наконец, пришел день моего посвящения богине. Солнце клонилось к западу и вело на землю вечер. И вот! Со всех сторон собирались толпы посвященных и окружили меня. По древнему обычаю, каждый в знак почтения принес мне какой-то подарок. В конце концов все непосвященные были удалены, и меня облачили в льняное одеяние, которое никто еще не носил. Жрец взял меня за руку и отвел в самое сокровенное место святилища…

Быть может, о читатель, ты страстно желаешь узнать, что там говорилось и что делалось. Я поведал бы тебе об этом, если бы мне было позволено рассказать, ты бы узнал обо всем, если бы тебе можно было услышать. Но если я удовлетворю это дерзкое любопытство, и язык, и уши будут поражены схожей виной. Но, быть может, тебя волнует благочестивое стремление, и я не буду мучить тебя, продлевая твои страдания. Тогда внимай и верь, ибо я говорю истину. Я приблизился вплотную к границе смерти, перешагнул порог Прозерпины, прошел все стихии и вновь вернулся на землю. В полночь я видел солнце во всем блеске. Я приблизился к богам небесным и богам подземным и почитал их. Вот! Я поведал тебе, и, хотя ты услышал, ты должен остаться в прежнем неведении».

Через год Луций был посвящен в более высокую ступень – мистерии Осириса.

Среди других чужестранцев, которые получили разрешение пройти египетское посвящение, были Платон, Пифагор, Фалес, Ликург, Солон, Ямвлих, Плутарх и Геродот. Последний весьма осторожно намекает на это в своем произведении, подробно описывая символические драмы и народные праздники, которые в общественном мнении всегда связывались с мистериями, но носили лишь ритуальный характер. Геродот отказывается описывать сокровенные обряды, замечая: «Я должен хранить молчание об этих мистериях, хотя мне известно о них все».

Обратимся теперь к труду Плутарха.

«Услышав предания, что египтяне рассказывают о богах – их скитаниях, разрывании на части и других несчастьях, – не думай, что хоть одно из них случилось или произошло так, как о том говорят. Народы создают и используют символы, некоторые из которых таинственны, а другие более понятны, чтобы подвести к пониманию божественных вещей. И ты должна внимать историям о богах подобным же образом и слушать их от тех, кто толкует мифы в благочестивом философском духе…

В момент смерти душа переживает то же самое, что испытывают те, кто посвящен в великие мистерии…

Обычные народные истории, отождествляющие мифы об этих богах с сезонными переменами или же с прорастанием зерна, севом и пахотой, утверждающие, что Осириса хоронят тогда, когда посеянное зерно скрывается в земле и что он снова возвращается к жизни, когда оно начинает прорастать, заставляют людей заботиться и бояться, как бы они невольно не уничтожили и не разобщили божественную суть в ветрах и потоках, севе и пахоте, воздействии на землю и смене времен года…

Мистерии также должны были сохранить смысл важных событий в истории».

Это всего лишь намек, все, что Плутарх мог позволить себе сообщить. Однако он означает, что посвящаемому рассказывали об истории Атлантиды и ее падении.

В своем трактате «Об Исиде и Осирисе» Плутарх приписывает мистериям психологическую цель. Он пишет: «Пока мы живем на земле, нам мешают телесные чувства. Мы не можем общаться с Богом и способны едва соприкоснуться с ним, как в сновидении, лишь с помощью философии. Когда же наши души освобождаются (во время мистерий) и переходят в чистую, незримую и неизменную область, тогда этот Бог становится их проводником и повелителем. Они зависят от него и взирают с ненасытной жаждой на красоту, которую невозможно выразить человеческими устами».

Плутарх говорит о цели мистерий Исиды так: «Благодаря этому они могут лучше подготовиться к получению знаний о Первичном и Высшем Разуме. Богиня наставляет их искать его. Поэтому ее храм называется Исейон в знак того, что знание о вечном и сущем можно получить, если приблизиться к нему должным образом».

Вот и все, что сообщает нам грек Плутарх. А что может сказать о египетских мистериях, в которые он был посвящен, сириец Ямвлих? «Сущность и совершенство всего добра заключают в себе боги, и первичная древняя власть их пребывает в нас, жрецах. Познание богов сопровождается обращением к себе и самопознанием. Поэтому я утверждаю, что божественная часть человека, некогда единая с богами благодаря знанию об их существовании, позже перешла в иное состояние и была стеснена узами неотвратимости и рока. Поэтому необходимо думать, как человек может освободиться от этих пут. Посему и нет другого средства для их исчезновения, чем познание богов. Это и есть цель египтян во время жреческого поднимания души к божеству».

Еще одним посвященным был Прокл. Дадим же сказать и ему: «Во всех посвящениях и мистериях боги являют множество своих образов, и иногда взору действительно показывается их лишенный формы свет. Временами этот свет обретает человеческий облик, а порой предстает в ином виде. Некоторые из этих образов не являются богами и вызывают смятение».

А что говорил выдающийся философ Платон? «В результате этого божественного посвящения мы стали свидетелями единственного благого видения, присущего чистому свету, мы и сами были чисты и свободны от того окружающего покрова, который зовем телом и с которым теперь связаны, как устрица со своей раковиной». Философ также уверял, что конечной целью мистерий было снова подвести людей к тем принципам, от которых человечество некогда отошло.

Вдаль поспешим, полетим же вперед, развернув паруса наши,

Чтобы достичь милой сердцу, потерянной долго отчизны.

Так выразил мысль Платона поэт.

Еще одним посвященным иноземного происхождения был Моисей. На самом деле он был наполовину евреем, а наполовину египтянином. «И научен был Моисей всей мудрости Египетской», – гласит Новый Завет. Это замечание, если воспринимать его буквально, означает, что ему были открыты самые сокровенные знания египтян. Речь идет не о чем ином, как о мудрости, обретаемой во время мистерий.

Писание гласит, что Моисей «полагал покрывало на лице свое». Мы можем получить некий намек на природу этого покрывала, если прочтем далее, что «то же самое покрывало доныне остается неснятым при чтении Ветхого Завета» (Второе послание к коринфянам). Это служит доказательством, что речь идет не о ткани, а о покрове, прячущем выражаемую словами суть, то есть о знании. Следовательно, носимое Моисеем покрывало на самом деле было обетом молчания и сохранения тайны, который он дал во время своего посвящения в мистерии.

Моисей научился своей премудрости в знаменитой храмовой школе в городе Оне, который греки, завоевав Египет, назвали Гелиополем (в Библии этот город называется Он). Этот город некогда располагался в нескольких милях к северу от Каира. Священная дорога тянулась через долину от подножия плато, на котором стоят пирамиды, к Гелиополю. И в нем, и в Мемфисе – другом исчезнувшем городе, откуда было видно эти рукотворные горы, – Великую пирамиду считали высшим святилищем для мистерий. Гелиополь исчез, как и его храм: разрушенные кирпичные стены города и разбитые колонны святилищ теперь погребены под дюжиной футов песка и земли. Все, что уцелело, – это обелиск из красного гранита, стоявший когда-то перед входом в храм. Он все еще находится на прежнем месте. Моисей видел этот обелиск и много раз проходил мимо него. Это древнейший обелиск из тех, что остались в Египте и стоят до сих пор. Другими учениками, которых, как мотыльков, тянуло к светочу мудрости и которые стучали в двери этого храма, были философ Платон и историк Геродот. Они тоже видели обелиск, в наши дни стоящий в печальном уединении, – высокий поразительный памятник, вырубленный из цельного камня, прямо у подножия которого крестьяне теперь возделывают землю.

Это собрат массивного обелиска, некогда установленного Тутмосом III перед входом в храм Солнца в Гелиополе. Сейчас последний возвышается над Темзой на набережной Виктории в Лондоне и известен как Игла Клеопатры. Он остается напоминанием спешащему миру английской столицы о далекой древней и могущественной цивилизации прошлого.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.