БРАТ РОЖЕ[23]

БРАТ РОЖЕ[23]

Вскоре после смерти брата Роже один из пользователей написал в интернете: «Я знаю слова Иисуса о том, что"если зерно не умрет, то останется одно, а если умрет, то принесет много плода". Я знаю, что гроб Спасителя пуст. Я знаю, что брат Роже сможет теперь нам помочь гораздо больше, чем раньше. Но просто Воскресения не бывает без Креста. И если мы попытаемся пережить Воскресение, миновав Крест, — из этого ничего не получится»… Действительно, хочется присоединиться к этим словам.

Роже Луи Шютц–Марсош, известный всему миру как брат Роже из Тэзе, родился в 1915 году в Швейцарии в семье протестантского пастора, то ли лютеранина, то ли реформата, ибо сам он никогда не говорил о том, к какой деноминации принадлежит. Брат Роже вспоминал об отце как о «мистике в сердце», который молился по утрам в пустом храме. Однажды мальчик даже видел, как отец молился в католической церкви, хотя Швейцария была страной, где бытовали ожесточенные конфликты между католиками и протестантами. Мать Роже была француженкой и приняла католичество сознательно, не вопреки воле мужа–пастора, но чтобы свидетельствовать об отсутствии разделения между католиками и протестантами.

Служение брата Роже, окончившего к тому времени реформатский колледж, началось в полном одиночестве. В Нагорной проповеди Христос говорит о том, что «если ты принесешь дар твой к жертвеннику и там вспомнишь, что брат твой имеет что?нибудь против тебя, оставь там дар твой перед жертвенником, и пойди прежде примирись с братом твоим» (Мф 5:23–24). Эти слова Евангелия особенно отозвались в сердце брата Роже, который решил посвятить жизнь примирению между христианами. В 1940 году в возрасте 25 лет он покинул родную Швейцарию и переселился во Францию, страну своей матери.

Несколько лет он вынашивал в себе желание собрать общину, где в повседневной жизни христиане могли бы жить примирением. Общину, в которой «доброта сердца стала бы практической вещью и где в центре всего стояла бы любовь». Именно тогда он поселился в маленькой деревеньке Тэзе в Бургундии, всего в нескольких километрах от демаркационной линии, которая в первые годы войны разделила Францию надвое. Тут он мог укрывать беженцев, в том числе и евреев, которые покидали оккупированную зону, зная, что могут спрятаться в этом доме.

После войны к нему присоединились еще несколько человек, и на Пасху 1949 года первые братья новой общины принесли свои обеты безбрачия, совместного владения собственностью и простоты жизни. С 1950–х годов некоторые из братьев начали жить в тех местах, где люди терпят лишения, чтобы разделить свою жизнь с бедными. А само Тэзе стало местом молчания и молитвы. Братья — сначала это были только протестанты, но затем к ним присоединились и католики, — не принимают никаких пожертвований и живут только на деньги, которые зарабатывают сами. Сначала это было просто, но с конца пятидесятых годов в Тэзе стала приезжать молодежь, и паломников становилось все больше и больше. Братья подумали было покинуть Тэзе и укрыться в более тихом месте, но быстро поняли, что принимать молодежь — это их призвание. Но и те, кто приезжают в Тэзе, пускай только на одну неделю, все равно работают, моют посуду, помогают на кухне и т. д.

Сегодня общину Тэзе составляют более ста братьев из более чем 25 стран. Община сама по себе — уже знак примирения между разделенными христианами и разделенными народами. Важно, что никакой особой экуменической доктрины брат Роже не провозглашал, при этом никто из братьев не сменил своей конфессии или деноминации, хотя о том, к какой из конфессий кто принадлежит, они никогда не говорят. В одной из своих последних книг брат Роже рассказывает, как родилось его призвание: «Вспоминаю бабушку со стороны матери, она интуитивно нашла ключ к экуменическому призванию, и тем самым показала мне, как это воплотить в реальности. Ее жизнь — свидетельство, сильно повлиявшее на меня, когда я был еще совсем молодым. Следуя за ней, я открыл мою собственную христианскую идентичность, примирив в себе веру моих предков с тайной вселенской веры, не теряя связи ни с той, ни с другой».

Каждую неделю, начиная с ранней весны и до поздней осени, молодые люди с разных континентов приезжают на холм Тэзе. Они ищут смысл жизни — в единстве со многими другими людьми. Приникая к источникам доверия в Боге, они совершают своего рода внутреннее паломничество, которое дает смелость строить доверие в мире людей. Иногда летом в этом общем путешествии участвуют более пяти тысяч молодых людей из 75 разных стран. И это путешествие продолжается, когда они возвращаются к себе домой. Оно заключено в стремлении углубить внутреннюю жизнь и в готовности принять на себя ответственность за то, чтобы мир, в котором мы живем, стал лучше.

Для того чтобы поддерживать молодежь, община организовала «паломничество доверия на земле». Это отнюдь не равнозначно созданию какого?то особого движения вокруг общины. Каждого, кто побывал в Тэзе, как бы призывают у себя дома, в своих собственных условиях, проживать то, что ему открылось, с большим вниманием относиться к своей внутренней жизни и лучше чувствовать связь со множеством других людей, которые тоже вовлечены в этот поиск самого главного в жизни. В конце года Тэзе всякий раз проводит большую встречу в каком?нибудь из городов Европы, Восточной либо Западной. В минувшем году эта встреча проводилась в Лиссабоне. В такой встрече участвуют десятки тысяч молодых людей со всей Европы и с других континентов. Эти встречи — этапы «паломничества доверия на земле».

После убийства брата Роже архиепископ Кентер- берийский Роуэн Уильяме сказал, что «очень немногим людям нашего времени удалось изменить всю атмосферу религиозной культуры; но именно это совершил брат Роже. Он изменил ориентиры экуменизма, пригласив христиан разных конфессий жить вместе монашеской жизнью; он изменил само представление о христианстве в умах многих молодых людей; он показал церквам первостепенное значение примирения — сначала в послевоенной Европе, а затем во всем мире». Близким другом брата Роже был французский философ Поль Рикёр: «Я вижу тысячи молодых людей и девушек, которые, — писал Рикёр, — не занимаются формулировкой ответов на вопросы о добре и зле, Боге, благодати, Иисусе Христе, но сердца которых избрали добро… община не навязывает нам модели, которой мы должны были бы подражать, но дружески призывает. Я люблю слово"призывать", потому что здесь мы не подчиняемся логике приказов, еще менее — принуждения, и, с другой стороны, здесь не действует логика недоверия и сомнений, столь распространенная сегодня в профессиональной жизни, в жизни больших городов, повелевающая нами и в рабочие часы, и в часы досуга. Этот ощущаемый всеми мир в сердце и воплощает для меня счастье общины Тэзе».

«Сердце брата Роже, — говорил на его похоронах брат Алоис, немец по рождению и католик по исповеданию, которого семь лет назад брат Роже с согласия братьев назначил своим преемником, — вмещало всех людей, из всех стран, в особенности — молодых и детей». «Брат Роже постоянно возвращался к евангельской ценности доброты сердца, — сказал брат Алоис, — и это не какие–тб пустые слова, но это сила, способная изменить мир, потому что так действует Бог. Перед лицом зла сердечная доброта — это нечто хрупкое. Но жизнь, которую в самоотдаче прожил брат Роже, доказывает, что последнее слово всегда остается за Богом и за миром, который Он дает».

«Брат Роже, — сказал в день похорон перед началом заупокойной мессы кардинал Вальтер Каспер, — был созерцателем — человеком молитвы, которого Бог призвал к тишине и уединению монашеской жизни. И все же он захотел открыть свое сердце монаха, как и всю общину Тэзе, для молодых людей со всего мира, для их исканий и чаяний, для их радостей и страданий, для их пути — и пути жизни, и пути веры».

Действительно, нельзя не сказать о том, что Тэзе — это место особой, сильной, радостной и искрящейся, но в то же время проникновенной и в сущности безмолвной молитвы. Рассказывают, что один мальчик, приехавший в Тэзе вместе с родителями, заранее предупредил, что не будет молиться три раза в день. Придти на молитву пришлось, и тут этот мальчик понял, что здесь просто нельзя не молиться, потому что молитва сама льется из сердца. Молитва в Тэзе — это молчание, перерастающее в пение, и пение, перерастающее в молчание. «Эта молитва, — сказал многократно бывавший в Тэзе московский священник о. Владимир Лапшин, — в которой участвуют все братья и паломники, проста, как детский лепет, и в то же время глубока, как само Евангелие, потому что именно им она и питается. Именно такая молитва, доступная всем, часто состоящая из одной лишь фразы, повторяемой на разных языках, может собирать"рассеянное малое стадо", а не разъединять. И молитва Тэзе, и вся жизнь и служение брата Роже определялись его главной интуицией… — осознанием единства Церкви Христовой и стремлением к примирению».

Тэзе — это община, семья в лучшем смысле этого слова. Те, кто жил в Тэзе среди братьев и обитающих поблизости от них католических монахинь, знают, что такое эта семья, что такое настоящая община и настоящее братство, и уже не могут жить иначе. Чувство того, что такое духовная семья, та семья, о которой рассказано в книге Деяний апостолов, брат Роже имел как никто другой. Его никогда не канонизируют, не будут лобызать его мощи, потому что он протестант, а у протестантов нет святых в том смысле слова, в каком почитают святых православные и католики. Но при этом он — настоящий святой в лучшем смысле этого слова.

«Дух Святой, Ты живешь в каждом человеке и приходишь, чтобы вдохнуть в нас то главное, что заключает в себе Евангелие: доброту и прощение. Любить и выражать это своей жизнью, любить с сердечной добротой и прощать — так Ты даешь нам обрести один из источников мира и радости». Эти слова были написаны на обороте портрета брата Роже, который раздавали братья в день похорон. Действительно, «доброта и прощение» — это какие?то особенные ценности, и хотя они присутствуют на каждой странице Евангелия, мы так часто ими пренебрегаем…

Тэзе — это какое?то особенное сияние… Особенная красота… ничего упрощенного… красота пения… красота природы, красота присутствия Духа Святого. Говорят, что вечером после похорон брата Роже после дождя на небе появилась удивительная радуга. Двойная, с ярчайшими красками, гигантская. Один итальянец сказал, что никогда подобного в жизни не видал. Многие говорят, что пережили в этот день ощущение Пасхи. Боль и радость. И море света, несмотря на пасмурный день. Один из братьев сказал, что читал книги записей — они лежали у гроба для желающих. Желающие исписали девять толстенных книг. Читал и поражался восприятию Тэзе. Он сказал примерно так: «Мы знаем людей, которые сюда приезжают часто, скажем, раз в год. Но есть немало людей, которые в Тэзе что?то открыли — и уже туда не возвращались. Даже если были тут один раз. А продолжали жить дома, но иначе. И вернулись только на похороны выразить свою благодарность».

«Там были тысячи как важных, так и безымянных фигур, — пишет один из участников похорон брата Роже, — множество прекрасных людей, которые пели и молились. Люди всех возрастов, приехавшие из всех стран мира, верующие всех религий, объединенные присутствием Иисуса, которое объединяет в себе каждое начало и каждый конец с начала веков и навсегда. Когда не раздавалось пение, царила тишина. И все эти тысячи молчали и слушали в тишине шум дождя, который шел, не переставая. Мне было грустно, но я был и счастлив за эту фантастическую жизнь, ярко прожитую, которая принесла столько добра миллионам людей… и которая принесла добро мне. Если бы я не встретил когда?то Тэзе, которое осветило мне путь, думаю, что давно уже стал бы убежденным атеистом. А вместо этого я рад, что верую».

На Западе принято хоронить в закрытом гробу. А гроб брата Роже был открыт, поэтому, прощаясь, все могли видеть его прекрасное лицо. Когда братья вынесли гроб из церкви и пронесли через толпу, никто не двинулся за ними. На маленькое кладбище при старой церкви пошли только братья и с ними три маленьких мальчика, один из них португалец по имени Рубен. И это не случайно — рядом с братом Роже всегда были дети. И во время молитвы тоже. Один из свидетелей убийства написал, что, когда все случилось, брат Роже смотрел не на убийцу, а с удивлением — на детей, которые как всегда были рядом с ним, словно бы не понимая, почему они плачут. А когда его несли, уже с перерезанным горлом, и он совсем не мог дышать и говорить, он все делал руками какие?то примиряющие знаки — мол, не беспокойтесь… А теперь, как говорят, дети виснут на брате Алоисе. Миссия брата Роже продолжается.

В апреле 2005 года на похоронах Иоанна Павла II кардинал Ратцингер (будущий Бенедикт XVI) преподал брату Роже Святое Причастие. Это все видели по телевидению во время прямой трансляции. Газетчики сразу ухватились за этот факт, причем одни утверждали, что кардинал не узнал брата Роже и принял его за католического монаха, другие писали, что Роже Щютц тайно принял католичество. Действительно, хранитель католической веры ex officio, в чем?то очень жесткий и не меняющий своих установок или попросту консервативный (как тогда считалось) кардинал не мог причастить протестанта, ибо сам многократно выступал против интер- коммуниона. Это действительно так.

Но он сделал это, и, как потом оказалось, сделал это вполне сознательно, потому что увидел в брате Роже не представителя иной деноминации, но брата во Христе, не двоюродного, но именно родного брата. Такого брата видела в нем и мать Тереза, и Иоанн Павел II, и, главное, миллионы христиан, причем всех исповеданий и со всех континентов. Брат Алоис сказал мне, что они ожидали, что в связи с кончиной брата Роже им придет много писем с соболезнованиями. Но не предполагали, что писем будет так много. Настоящие горы. И не соболезнования, но благодарность была содержанием этих писем. Laudate Dominum omnes gentes - Хвалите Господа все народы…