Историко-статистические результаты научно-богословской аттестации в России в 1814–1918 гг.

Историко-статистические результаты научно-богословской аттестации в России в 1814–1918 гг.

Вот наиболее важные статистические результаты научно-богословской аттестации, созданной Уставом духовных академий 1809–1814 гг. и действовавшей на протяжении 104 лет.

На первом этапе своей деятельности (1814–1869) система научно-богословской аттестации дала большое число магистров и кандидатов богословия – эти степени получало подавляющее большинство выпускников духовных академий. Точную статистику первых двух степеней восстановить сложно: присуждение этих степеней продолжалось долгие годы после выпусков. За точность этих сведений не ручались даже историки конкретных академий, у которых была возможность подкрепить имевшиеся официальные данные непосредственными свидетельствами и воспоминаниями современников и участников событий. Поэтому в Приложении 2 настоящего издания приводятся статистические данные, учитывающие результаты по всем категориям (магистры, кандидаты, действительные студенты) на моменты выпусков. Единственное исключение составляют выпуски СПбДА и КДА 1825 г. Несмотря на сложность, возникшую с утверждением их в магистерских степенях, и пребывание в течение двух лет в кандидатском статусе, историки духовных академий приводят их обычно в магистерском разряде. Эта традиция сохранена и в настоящем издании.

Но и данные на моменты выпусков весьма показательны и ярко иллюстрируют результативность научно-образовательной деятельности в понятиях тех лет. СПбДА, совершив в условиях Устава 1814 г. 28 выпусков (с первого выпуска 1814 до выпуска 1869 г.), увенчала магистерскими степенями 471 выпускника, 197 выпустила старшими кандидатами с разными «условиями», 633 – кандидатами, 15 – действительными студентами с правом получения ученой степени при том или ином условии и 35 – действительными студентами без особых прав. Кроме того, о 16 студентах XXVI курса (выпуск 1865 г.), не подавших курсовые сочинения, Конференция СПбДА «не имела суждения», не удостоив их даже именования «действительных студентов». МДА, совершив в условиях Устава 1814 г. 27 выпусков (с первого выпуска 1818 до выпуска 1870 г.), увенчала магистерскими степенями 484 выпускника, 71 выпустила старшими кандидатами с разными «условиями», 705 – кандидатами, 34 – действительными студентами с правом получения ученой степени при том или ином условии и 32 – действительными студентами без особых прав. КДА, совершив в условиях Устава 1814 г. 24 выпуска (с первого выпуска 1823 до выпуска 1869 г.), увенчала магистерскими степенями 384 выпускника, 192 выпустила старшими кандидатами с разными «условиями», 443 – кандидатами, 47 – действительными студентами с правом получения ученой степени при том или ином условии или без особых прав. 48 студентов последнего предреформенного XXIV курса КДА не подали вовремя сочинение и не включаются в общую статистику, хотя некоторые из них получали ученые степени магистра и кандидата в разные годы. Наконец, КазДА, совершив со времени своего открытия по правилам Устава 1814 до новой реформы всего 13 выпусков (с первого выпуска 1846 г. до выпуска 1870 г.), увенчала магистерскими степенями 104 выпускника, 56 выпустила старшими кандидатами с разными «условиями», 145 – кандидатами, 14 – действительными студентами с правом получения ученой степени при том или ином условии и 13 – действительными студентами без особых прав.

В дальнейшем эти данные несколько изменились, ибо еще некоторые выпускники прошлых лет получали магистерские и кандидатские ученые степени. Так, историк СПбДА А. С. Родосский, подводя итоги дореформенному периоду деятельности академии в 1907 г., подсчитал, что число магистров, окончивших дореформенную академию и получивших эту степень до 1907 г., достигло 600. Но и А. С. Родосский не вел счет кандидатам богословия, получавшим эту степень через несколько лет по окончании академии. Не всегда можно проследить судьбу тех магистерских степеней, которые были присуждены Конференциями академий, но по тем или иным причинам не утверждены КДУ или Синодом. Про некоторых таких выпускников, особенно приобретших известность своей церковной, государственной или общественной деятельностью, их биографы пишут как про магистров или кандидатов богословия. Но документы, подтверждающие утверждение их в этом достоинстве, не найдены, поэтому остается опасение, что тот или иной биограф основывается на известных упоминаниях о присуждении степени. Но при самом строгом подсчете, учитывая все известные случаи получения степеней через несколько лет после окончания академии, можно утверждать, что число магистров богословия всех четырех академий, удостоенных этой степени по условиям Устава 1814 г., превзошло 1600.

Обладателей высшей богословской степени – доктора богословия, – напротив, в период действия Устава духовных академий 1809–1814 гг. было весьма немного. Всего за 55 лет действия Устава 1814 г. (1814–1869) было возведено в высшую богословскую степень 30 лиц священного сана. Из них четверо стали официальными докторами богословия honoris causa (все – по представлению Конференции СПбДА), и 26 – считавшихся действительными (17 – по представлению Конференции СПбДА, 3 – МДА, 5 – КДА и 1 – КазДА). Но и среди действительных докторов 1814–1869 гг. часть получила высшую ученую степень не за конкретное научно-богословское сочинение, а по совокупности трудов, за те или иные духовно-учебные и научно-богословские деяния – составленный курс лекций, активное участие в переводе Священного Писания, за обширные познания в богословской учености. Несомненно, эти лица получали ученые докторские степени заслуженно – достаточно назвать среди них протоиерея Герасима Павского, архимандрита Моисея (Антипова-Платонова), протоиерея Александра Горского. Но следует признать и то, что степени, присуждаемые при отсутствии специального труда, констатируя ученое достоинство, тем не менее, не стимулировали непосредственно развитие науки. Каждое возведение в докторскую степень представляет собой особый случай, поэтому в Приложении 1 приводится не только список лиц, удостоенных этой степени, но и обоснование этого деяния.

Естественным следствием изменений, проведенных в системе научно-богословской аттестации в 1869 г., стало уменьшение числа магистерских степеней и увеличение числа докторских. Период действия Устава 1869 г., несмотря на его краткость – 15 лет, – следует рассмотреть отдельно, ибо он является переходным, иллюстрирующим начало целенаправленного развития богословской науки, акцента на специальных исследованиях, на введении в русское богословие научно-критических методов. Сравнительный анализ «магистерской результативности» этого периода неизбежно «смазывается», ибо выпускники, закончившие духовные академии при действии Устава 1814 г., продолжали получать магистерские степени по старым правилам, то есть без обязательной публикации и защиты, лишь на основании рецензии на представленную диссертацию. Тем не менее, данные по числу магистерских степеней, полученных по новым правилам Устава 1869 г. показательны сами по себе. За все 15 лет действия Устава 1869 г. число магистерских степеней, присужденных Советами академий, составило 73: СПбДА – 23, МДА – 21, КДА – 14, КазДА – 15. Следует обратить внимание на то, что при Уставе 1814 г. каждый год только при выпуске магистерских степеней удостаивались: в СПбДА от 10 до 26 выпускников, в МДА – от 6 до 28, в КДА – от 9 до 29, в КазДА – от 4 до 12. Таким образом, в среднем число присуждаемых ежегодно магистерских степеней уменьшилось в десять раз.

Выявить какую-то закономерность или даже определить более или менее результативные годы по магистерским степеням довольно сложно. Например, если в СПбДА после пяти магистерских защит в 1873–1875 гг. вплоть до 1879 г. не было ни одной, затем за оставшиеся пять лет действия Устава – 1879–1884 гг. – последовало еще 18 защит. Но и годы «провалов» нельзя определить однозначно. Годы, когда в одной академии защит не было, в других академиях они проходили. Так, в «провальные» для СПбДА 1876–1878 гг. состоялось 4 магистерские защиты в МДА, 8 – в КДА, 2 – в КазДА. Значительно возросло число ежегодных магистерских защит в последние годы действия Устава 1869 г. Можно сделать вывод, что преподаватели и выпускники академий стали постепенно привыкать к новым условиям научно-богословской аттестации, и процесс подготовки и защит диссертаций стал налаживаться и приобретать стабильность. Однако этот вывод требует определенной оговорки. Обратив внимание на годы выпуска соискателей, заметим, что герои упомянутых 18 защит в СПбДА (1879–1884) – выпускники академии целого десятилетия (1873–1883). То есть подготовка этих диссертаций имела разную длительность, что позволяет делать вывод о стабилизации деятельности системы аттестации, но не процесса подготовки научных диссертаций. Многое зависело от самих выпускников академий, их способностей и научной ревности, от удачности темы, от условий для завершения диссертации, от активности преподавателя, давшего тему и в некоторых случаях выполнявшего обязанности научного руководителя, причем даже после окончания их студентами академии. Комплекс магистерских диссертаций, список которых представлен в Приложении 4, открывает широкие перспективы для научных исследований как в области богословской науки, так и в области духовного образования. В настоящем издании неоднократно отмечалось, что специфика деятельности духовных академий состояла в необходимости быть одновременно богословскими университетами, готовящими научные кадры в разных областях богословия, педагогическими институтами духовного ведомства и высшими пастырскими школами. Спектр магистерских работ представляет результаты деятельности высших духовных школ как богословских университетов, показатель успехов и недостатков этой стороны их деятельности.

Еще сложнее делать какие-то выводы по статистике докторских степеней за этот период, ибо это была «штучная работа». 17 докторских защит состоялось в течение трех лет после введения нового Устава (в СПбДА и КДА это 1870–1872 гг., в МДА – 1871–1873 гг.). Советами СПбДА, МДА и КазДА в этот период было присуждено по 4 докторские степени (причем в КазДА 1 – особая, без публичной защиты), в КДА – 5. Эта активность защит объясняется условием, поставленным перед ординарными профессорами. Оказавшиеся в этой должности на момент проведения реформы должны были получить докторские степени через три года после введения Устава или уйти с ординатуры. Но считать это условие стимулом для активизации научных исследований также нельзя, ибо многие профессоры представили старые работы, имевшиеся в той или иной степени готовности. Тем не менее это условие послужило стимулом к представлению исследований в виде диссертаций на соискание ученой степени. Следует обратить внимание на стабильность докторских защит при действии Устава 1869 г. За эти 15 лет было получено 40 докторских степеней: в СПбДА – 9, в МДА и КазДА – по 10 (в том числе 1 и 2 соответственно без публичных защит), в КДА – 11.

Но более показательны статистические данные за весь второй период работы системы научно-богословской аттестации в России, то есть 1869–1918 гг. Советами духовных академий были возведены в ученую степень и утверждены высшими инстанциями по условиям Уставов 1869, 1884 и 1910 г. 452 магистра и 148 докторов. СПбДА возвела в ученую степень магистра богословия 102 соискателя, МДА – 122, КДА – 96, КазДА – 132. В докторское достоинство СПбДА возвела 40 ученых, МДА – 41, КДА – 23, КазДА – 44.

Магистерские степени получала незначительная часть выпускников в сравнении с их общим количеством. Во всех четырех академиях в каждом выпуске за эти годы бывало от 2 до 4 магистров, реже – 1 или 5. При этом численность курсов колебалась довольно сильно: от 90–100 человек в выпусках 1885–1886 гг. до 45–50 в выпусках 1891–1892 гг. При стабилизации наборов с конца 1880?х гг. количество ежегодных выпускников в каждой из трех старших академий колебалось в пределах 50–70, в КазДА – 35–50. Но количество магистров практически не зависело от численности курсов. Результативность и самых малочисленных, и самых многочисленных курсов часто совпадает. При этом написание или доработка магистерской диссертации, ее представление, публикация, защита и получение степени продолжалось в среднем от 1 года до 12 лет, хотя были отдельные случаи получения магистерской степени через 17 и даже 37 лет после выпуска.

Общее количество докторов богословских наук (богословия до 1884 г., богословия, церковной истории и церковного права после 1884 г.), приведенное выше, свидетельствует о бессмысленности их статистики «по выпускам». Не каждый выпуск имел в своем составе одного доктора, и напротив, были выпуски, давшие богословской науке двух или даже трех докторов богословских наук. Так, например, из выпуска МДА 1889 г. трое получили докторские степени: Н. Н. Глубоковский и С. С. Глаголев – доктора богословия (в 1898 и 1901 гг. соответственно), И. В. Арсеньев – доктора церковной истории (1914). Последующий выпуск той же академии (1890) дал двух докторов: доктора церковной истории А. А. Спасского (1907) и доктора церковного права В. Н. Мышцына (1909).

Бо?льшая часть докторских степеней присуждалась своим выпускникам, входившим в состав корпораций. Это не было непреложным правилом и даже негласной традицией. Были случаи подачи диссертаций выпускниками и даже преподавателями других академий, и при соответствующем научном уровне эти работы получали искомые ученые степени. Конечно, члены духовно-академических корпораций подавали диссертации в Советы других академий в исключительных случаях, чаще всего связанных с личными отношениями. Если выпускник одной духовной академии становился преподавателем другой академии, то решение о выборе Совета для защиты могло приниматься двояко, и практика системы научно-богословской аттестации представляла разные варианты. За период действия Устава 1869 г. Совет СПбДА все 9 докторских степеней присудил своим преподавателям; Совет МДА из 10 докторских степеней 7 присудил своим преподавателям, 2 – своим бывшим выпускникам и магистрам, 1 – выпускнику и магистру КДА; Совет КДА из 11 лиц, возведенных в докторское достоинство, имел 10 своих преподавателей и 1 выпускника и магистра СПбДА; из 10 докторантов КазДА этого периода 8 состояли действительными членами преподавательской корпорации, 1 – бывшим, и только 1 был выпускником и магистром МДА. За период действия Устава 1884 г. Совет СПбДА из 22 докторских степеней 15 отдал своим преподавателям (за конкретные исследования или по совокупности трудов) и 7 – внешним лицам, из которых 5 были выпускниками этой академии. Следует отметить, что в числе внешних лиц было два действительных члена преподавательской корпорации КДА, один – выпускник и магистр СПбДА, другой – выпускник и магистр КДА. Совет МДА за этот же период из 23 докторантов 16 имел в рядах своей корпорации, а из 7 внешних лиц – 6 своих выпускников, 2 из которых были уже архиереями, 3 – профессорами богословских наук в университетах и 1 – профессором в СПб-ДА. Совет КДА из 10 докторских степеней, присужденных за период действия Устава 1884 г. 8 отдал своим преподавателям и 2 – внешним лицам, из которых один был выпускником этой академии и архиереем, а другой – выпускником и магистром МДА. Наиболее гостеприимный Совет КазДА за этот же период из 26 докторантов 16 имел в рядах своей корпорации, причем, одного – выпускника и доктора университета, а из 10 внешних лиц – 8 своих выпускников, 2 из которых были архиереями, 4 – профессорами богословских наук в университетах и 2 – преподавателями других духовных академий.

Члены духовно-академических корпораций «остепенялись» на докторском уровне гораздо активнее своих однокурсников по академии. Академии с их богатыми библиотеками, возможностью в той или иной форме обсуждать процесс написания диссертации давали существенное преимущество перед служением в семинариях, на приходах или в иных местах. Кроме того, процесс исследований и представления диссертаций стимулировался самими условиями высшего учебного заведения, связью учебных должностей с учеными степенями. Этим же объясняется нередкое представление диссертаций выпускниками академий, преподававшими богословские науки в университетах. Следует обратить внимание и на общий научно-исследовательский настрой академий, который каждого члена корпораций вовлекал в этот процесс.

Проведенное исследование не подтверждает часто повторяемое мнение, что Устав православных духовных академий 1884 г. и последовавшие ему «Правила для рассмотрения сочинений, представляемых на соискание ученых богословских степеней» 1889 г. значительно снизили научную результативность духовных академий. Статистика защит прямо опровергает это утверждение. Разумеется, определенные проблемы в научно-богословской сфере при действии этих документов возникали. Это были проблемы разного уровня, и относились они как к специфике нормативных актов, регулировавших научно-богословскую аттестацию, так и к самому процессу развития богословской науки. Ряд проблем был связан с отсутствием богословской специализации в духовно-академическом образовании, то есть с недостатками системы подготовки научно-педагогических кадров. Проявлялась и недостаточная опытность духовно-академических корпораций как научных институтов. Нередким следствием этой неопытности был неудачный выбор темы для научного исследования, а также неумение выделить конкретную проблему, требующую научного изучения и ошибки в самих исследованиях. Не следует упускать из внимания и, может быть, излишние опасения, связанные с публичным представлением промежуточных результатов научно-богословских исследований. Однако творческий подъем, подразумеваемый и подготавливаемый еще Уставом 1814 г. и стимулированный Уставом 1869 г., давал результаты и в условиях Устава 1884 г., и в дальнейшем. Приобретаемый опыт позволял совершенствовать процесс научных исследований, введение в научный оборот новых комплексов источников, и включение в палитру научного богословия новых проблем расширяло их тематику. Это сказывалось как на увеличении числа диссертационных работ, представляемых на соискание ученых богословских степеней, так и на их научном качестве и глубине. Статистический анализ подтверждает возрастание результативности богословской науки. Так, например, число докторских и магистерских богословских степеней, полученных за 15 лет действия Уставов 1869 и 1884 г. (1869–1884, 1891–1905), свидетельствует в пользу Устава 1884 г.: докторские диссертации в СПбДА – 9 и 16 соответственно, в МДА – 10 и 19, в КДА – 11 и 8, в КазДА – 10 и 21; магистерские диссертации в СПбДА – 24 и 32 соответственно, в МДА – 21 и 48, КДА – 14 и 29, в КазДА – 15 и 62[1298]. Ко нечно, следует иметь в виду, что в 1890–1900?х гг. несколько докторских степеней было присуждено не за конкретное исследование, а «по совокупности работ». Так, за 1891–1905 гг. Совет СПбДА вынес 5 таких решений, Совет МДА – 3, Совет КДА – 1, Совет КазДА – 6. При этом часть степеней с такой формулировкой была дана членам духовно-академических корпораций, по тем или иным причинам не представившим докторских диссертаций, но с точки зрения Совета достойных высшей богословской степени. Однако среди докторских степеней этого разряда есть и степени honoris causa, присужденные архиереям, уже не участвовавшим непосредственно в духовно-учебном и научно-богословском процессе, но внесшим вклад в развитие богословской науки.

Неизбежно встает вопрос о связи ученых богословских степеней с церковно-иерархическим служением их обладателей. При действии Устава 1814 г., как неоднократно указывалось, эта связь была весьма сильной: высшую – докторскую – степень имели только лица священного сана, а «Начертание правил» 1808 г. предполагало и магистерскую степень присуждать только тем, кто выскажет намерение принять священный сан. Статистика распределения докторских степеней в эти годы такова: из 28 русских докторов богословия почетную докторскую степень получили 4 архиерея, действительную – 2 архиерея, 14 представителей черного духовенства (13 архимандритов и 1 иеромонах) и 8 протоиереев. Разумеется, многие монашествующие доктора богословия в дальнейшем стали архиереями, и подавляющее большинство архиереев, окончивших академии при Уставе 1814 г., имели степени магистров богословия.

В дальнейшем (при Уставах 1869, 1884, 1910–1911 гг.) ситуация меняется: архиереи по-прежнему иногда получали докторскую степень (см. 3.5), но большинство докторских богословских степеней принадлежит мирянам-профессорам и представителям белого духовенства. Так, например, в 1905 г. в составе Святейшего Синода был только один доктор церковной истории – первенствующий член Синода митрополит Санкт-Петербургский Антоний (Вадковский), а всего из архиереев (а их на начало 1905 г. было 119[1299]) ученую степень доктора имели только пятеро: митрополит Санкт-Петербургский Антоний (Вадковский), архиепископ Тверской и Кашинский (с 26 марта 1905 г. Казанский и Свияжский) Димитрий (Самбикин), епископ Псковский и Порховский Арсений (Стадницкий), епископ Костромской и Галичский Виссарион (Нечаев) (†30.05.1905) и епископ Каневский Сильвестр (Малеванский), викарий Киевский. В последующие годы докторские степени получили еще 3 архиерея: в 1911 г. – архиепископ Волынский Антоний (Храповицкий) и архиепископ Курский и Обоянский Стефан (Архангельский); в 1915 г. – митрополит Петроградский и Ладожский Владимир (Богоявленский).

Интересно провести статистическое сравнение результатов системы научной аттестации, действующей в духовных академиях, с системой научной аттестацией, действующей в российских университетах. Во всех российских университетах с 1805 по 1863 г. (при действии устава университетов 1804 г.) количество защищенных диссертаций (магистерских и докторских) составило 625, из них 160 – докторских. Все четыре академии с 1814 по 1869 г. (при действии Устава 1814 г.) дали гораздо больше магистров (см. выше – только на момент выпусков 1443) и меньше докторов (30). Это, разумеется, объясняется спецификой присуждения обеих старших степеней в академиях: магистерских – без защит, докторских – без защит, но с предъявлением особых требований (см. главу 3).

В дальнейшем, при действии Устава российских университетов 1863 г. и Устава духовных академий 1869 г., а также при действии последующих уставов, условия получения обеих старших степеней сближаются. В первое десятилетие действия Устава 1863 г. (1863–1872) российские университеты дали 1342 магистерских и докторских степеней (из них 572 – докторских). Академии в первое десятилетие действия Устава 1869 г. (1870–1880) дали 73 степени (из них 31 – докторскую). Следует, разумеется, принимать во внимание и меньшее количество самих академий, и наличие в каждом университете нескольких факультетов, каждый из которых сравним по количеству преподавателей с целой академией. Более кропотливые сравнительно-статистические подсчеты – тема особого исследования. Но, тем не менее, следует признать справедливыми сетования профессоров духовных академий на малочисленность богословского ученого корпуса, и несомненный урон, который терпят вследствие этого наука и образование – и не только богословские. И – пожелать исправления этой ситуации в современных условиях.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.