В заключение. Новый ареопаг

В заключение. Новый ареопаг

Мы живем в эпоху постмодерна (правда, некоторые ученые говорят уже о «постпостмодерне»). Отношения между ним и христианством, религией, верой очень сложны. В ходе наших размышлений они почти всегда подразумевались. Но все-таки, в завершение книги стоит сказать о них напрямую, пусть и очень кратко.

Важнейшей характерной чертой нашего времени является фрагментация человеческого сознания. Образ мира перестает быть единым. Вселенная и человеческая жизнь распадаются на отдельные, независимые друг от друга области. Человек может придерживаться одновременно несовместимых взглядов, одно и то же явление оценивать совершенно иначе, если всего лишь слегка меняется перспектива, с которой он на него смотрит. Для него в этом не будет противоречия, ведь речь идет о разных фрагментах его сознания.

Такая фрагментация имеет и объективную основу. Ярким примером будет фундаментальная проблема современных естественных наук: несогласованность между теорией относительности и квантовой физикой. Каждая верно описывает свой круг явлений, но они при этом противоречат друг другу. Ученые не теряют надежды когда-либо придти к так называемой «единой теории», которая снова могла бы связать мир в одну систему. Однако мне эти упования кажутся призрачными. Единство мира, реальности и самого бытия окончательно поставлено под вопрос. А вместе с ним под вопрос поставлен и всякий традиционный монотеизм.

В сфере религии фрагментация означает прежде всего возвращение к язычеству. Каждая область жизни обретает своего отдельного бога, или, говоря на языке этой книги, свою тайну. Древние верования основывались на этом: каждое место, каждый камень, каждое дерево, растение, каждая профессия, каждый город и т. д. имеет свою «душу», то есть такую трансцендентную, святую и личностную тайну, поэтому с ними невозможно обращаться только как с объектами. В этом есть определенная истина. В этом есть нечто положительное. Такие «локальные» тайны куда ближе и понятнее человеку, ощутимее той большой тайны, о которой мы вели речь в этой книге. Поэтому нам не нужно с порога отвергать современное (а такое ли уж оно при этом новое?) мышление, а нужно постараться объяснить: все эти маленькие, «языческие» тайны суть отблески и грани той самой великой тайны. И эта тайна – по ту сторону всех разделений в картине мира, в бытии, и она же – в каждом его независимом фрагменте. Бог – не некий воображаемый центр придуманной системы, а тайна, стоящая даже за разрозненными фрагментами более не единой реальности. Как раз потому, что эти фрагменты выглядят такими независимыми друг от друга, существование некой трансбытийственной их основы становится просто необходимым.

Однако эти маленькие тайны легко превращаются в нечто, чем можно манипулировать, что можно контролировать, использовать. Великая тайна, именуемая Богом, этого делать с собой не позволяет. С маленькими тайнами можно играть. Отношение ко всему, как к игре – еще одна черта постмодерна. Великая тайна требует предельно серьезного отношения. Скорее уж она «играет» нами, а не мы ей. Однако и здесь мы можем найти точки соприкосновения: художественная книга, спектакль, фильм, оставаясь игрой, могут быть предельно серьезными. Одно не обязательно противоречит другому. О бесконечно важном можно говорить, играя. Увлеченно играя, человек отчасти возвращает себе первобытную целостность мышления. Более того, ритуал ведь тоже разновидность игры.

Сказанное – лишь наметки. Нам еще нужно учиться говорить и – что, может быть, порой важнее – молчать о Боге на современном языке. Говоря словами апостола Павла, речь в христианской проповеди идет о «неведомом Боге», о том Боге, которого люди, даже язычники, даже (добавлю) неверующие, не зная Его, все-таки чтят. Так было во все времена, так остается и сегодня. Эта книга была задумана как попытка речи о Боге, прорыва к тайне, экскурсии в запретное – сделанных на современном языке; не отвергать современное мышление, ожесточенно борясь с секуляризмом или постмодерном, а попытаться изнутри этого мышления, иногда споря с ним, но и опираясь на него, говорить о Боге. Надеюсь, это хоть в какой-то степени получилось.