Поучение 5-е. Преподобный Сергий, Радонежский чудотворец (О святости, как обязанности всех и каждого)

Поучение 5-е. Преподобный Сергий, Радонежский чудотворец

^{(О святости, как обязанности всех и каждого)}

I. Преп. Сергий, Радонежский чудотворец, родился в Ростове в 1314 г. от знатных и благочестивых родителей, Кирилла и Марии, и при крещении назван Варфоломеем. Имея от природы слабые способности, он учился с большим трудом и с малым успехом. Однажды в лесу он увидел стоящего на молитве инока и стал просить, чтобы тот помолился об успехе его ученья. Старец помолился и благословил его. С тех пор отрок стал успевать в науках. Возрастая, он стал равнодушен к удовольствиям юности, но зато любил читать священные книги и стремился ко всему доброму. Когда родители его переселились в город Радонеж, близ Москвы, а старшие братья женились, Варфоломей захотел идти в монахи; но родители, видя его молодость, удерживали его. По смерти родителей, Варфоломей, отдав наследство младшему брату, искал удобного места для пустынных подвигов. Он и старший брат его, Стефан, поселились в глухом лесу близ Радонежа, – построили здесь келью, выкопали пещеру, а потом воздвигли малую деревянную церковь во имя Святой Троицы. Стефан, не могши вынести лишений пустынной жизни, скоро ушел в один Московский монастырь, а Варфоломей, будучи 24-х лет от роду, постригся под именем Сергия и, живя один среди леса, посвятил себя трудам, борьбе со злыми помыслами, посту и молитве. Дикие звери, по милости Божией, не трогали его, а один медведь, которому св. Сергий однажды дал кусок хлеба, стал часто приходить к его пустынной келье и утолял свой голод из рук преподобного. Когда приходили к Сергию ревнители иночества, Сергий охотно принимал их и, показывая трудность пустынного жития, внушал терпение и надежду на Бога. Наконец, собралось к нему до 12-ти братий, и они стали жить каждый в особой келье. По временам приходил к ним священник и совершал божественную службу. Своего священника у них не было, потому что преп. Сергий по смирению отказывался от сана священника. Наконец, Сергий уступил просьбам братии и принял сан пресвитера, а вместе с этим взял и должность игумена. Став игуменом, он не изменял своего образа жизни: трудился больше всех, а на братию действовал примером и кроткими увещаниями.

Св. митрополит Алексий желал поставить преп. Сергия в епископы, готовя в нем себе преемника. Он хотел надеть на него золотой крест и предложил занять его место по смерти его. Но преп. Сергий, поклонившись ему, смиренно отвечал: «От юности я не был златоносцем, а в старости еще более хочу остаться в нищете. Ты хочешь возложить на меня бремя выше сил моих: но ты не найдешь во мне того, чего ищешь; я человек грешный». Но, чуждаясь мира, св. Сергий горячо любил отечество и желал ему благоденствия.

Господь являл преподобному великие знамения Своей благости. Однажды ночью он молился Пресвятой Богородице, прося милостей для обители. Помолившись, он сел отдохнуть; но потом вдруг сказал ученику своему Михею: «бодрствуй, чадо, сейчас будет нам чудесное посещение». Только что он выговорил эти слова, как услышал голос: «Пречистая грядет». Святой вышел из кельи в сени и вдруг был озарен необыкновенным светом и увидел Пресвятую Богородицу с апостолами Иоанном и Петром. Смущенный, он пал на землю, но Матерь Божия, прикоснувшись к нему, сказала: «Не ужасайся, избранник Мой. Я услышала молитву твою и не отступлю от твоей обители ни при жизни твоей, ни по смерти». Когда видение исчезло, святой увидел своего ученика Михея, лежавшего как бы мертвым, и поднял его. Тот сказал: «Что это за чудное видение? Душа моя едва не разлучилась от тела». Но святой сам едва мог говорить от радостного трепета и благоговения. Достигнув 78 лет, преп. Сергий предузнал свою кончину и, призвав братию, вручил игуменство преп. Никону, причастился св. Таин и мирно скончался 25 сентября 1392 г. Чрез 30 лет тело преп. Сергия обретено нетленным. Основанная им обитель процвела, возвысилась и стала хранительницей русской земли, особенно во дни смут, потрясавших наше отечество.

II. Вся жизнь преп. Сергия показывает нам, братия, что он достиг святости и угодил Богу, почему даже удостоился явления Царицы Небесной. И мы все должны достигать святости.

Быть святыми есть обязанность не одних только великих подвижников, но и всех христиан.

Братия, чтущие святость, как преимущество избранных! Помыслим о святости, как об обязанности всех и каждого.

Если бы гражданину или поселянину сказали: делай то и то, будь приближенным царя, который дает тебе право на это преимущество, и призывает тебя к нему: с какой охотой, с каким жаром принялся бы он за требуемые от него дела, хотя бы подвиг был не легок и труд не краток. Но вот, провозвестник воли Царя Небесного нам, и последней степени гражданства в этом царстве недостойным, говорит: святи будите; будьте святы нравственно, и потом будьте святы блаженно; живите благочестиво и добродетельно, и будьте приближенными Царя Небесного, Который позволяет вам не только приближаться к Нему, но и пребывать в Нем, и Сам хощет не только приближаться к вам, но и жить в вас. Что же? Как приемлется это призвание? Все ли, – по крайней мере, многие ли последуют ему с готовностью, с горячим усердием, с неослабною ревностью, с полною деятельностью? Не обыкновенное ли то, что мы думаем и говорим: где нам быть святыми? Мы люди грешные; довольно, если как-нибудь спасемся покаянием.

а) «Где нам быть святыми?» Но подумали ли мы, чем же мы будем, и что будет с нами, если не станем подвизаться, чтобы сделаться святыми? Есть высшие степени святости, на которых сияют особенно избранные и облагодатствованные души: но святость вообще не есть только частное между христианами отличие, которое похвально иметь некоторым, и без которого легко могут обойтись другие. По учению апостольскому, каждый, кто призван святым Богом к Царствию Божию, иначе сказать, каждый христианин, в самом призвании этом и в мысли о призвавшем его Боге, должен находить для себя закон, обязанность и побуждение, чтобы ему непременно быть или сделаться святым. По звавшему вы Святому и сами святи во всем житии будите, зане писано есть: святи будите, яко Аз свят есмь. Если же вы живете без старания и без надежды быть святыми: то живете не по звавшему вас Святому, не соответствуете достоинству званных Богом и сынов завета Божия, – вы христиане по имени только. К чему ведет такая жизнь, можно усмотреть из другого апостольского изречения: мир имейте и святыню со всеми, ихже кроме никтоже узрит Господа (Евр. 12, 14). Яснее: имейте мир со всеми, имейте святость: а без мира и без святости никто не увидит Господа, т. е. не достигнет вечного блаженства.

Итак, если мы небрежно и беспечно думаем, что нам не быть святыми: то сами на себя пишем приговор не узреть Господа, быть чуждыми вечного блаженства.

б) «Мы люди грешные», – говорят. Кажется, эта истина неоспорима. Ибо, напротив того, аще речем, яко греха не имамы, себе прельщаем и истины несть в нас. Но если мы называем себя грешниками, с поверхностной мыслью, без сокрушения сердца, без отвращения от греха, с беспечностью, с лукавым подразумеванием, что в том же должны признаться и все прочие, и что, следовательно, нам и не стыдно признаваться, и не опасно после признания оставаться такими же, какими были до признания: такое признание греховности, конечно, не поведет к святости; и в этом случае даже говоря истину, яко грех имамы, себе прельщаем, истины несть в нас, т. е. в нашем сердце и в нашей жизни, хотя и есть звук истины в устах наших. Верно слово и всякого приятия достойно, яко Христос Иисус прииде в мир грешники спасти (1 Тим. 1, 15). Но мы обманываемся, если думаем, что спасемся, оставаясь грешниками. Спасает Христос грешников тем, что дает им средство сделаться святыми.

в) «Как-нибудь спасемся покаянием», – говорят. – Да, покаяние принадлежит к числу средств спасения, который преподает Христос грешникам, когда проповедует: покайтеся и веруйте во Евангелие. Но если мы думаем как-нибудь покаяться, как-нибудь спастися: то слишком легко судим о деле высокой важности. Угодит ли раб господину, если будет делать его дело как-нибудь, а не как можно лучше? – Конечно, не угодит. Тем более не угодит человек Богу, если только как-нибудь делать будет дело Божие, каково есть дело нашего спасения. Притом совершенный учитель покаяния, Иоанн Креститель, сказует, что истинное покаяние требует чего-то еще вслед за собою. Сотворите, – говорит, – плод достойный покаяния (Мф. 3, 8). Покаяние очищает землю сердца от терния, возделывает, умягчает; вера всевает в нее семя небесное; возрастание этого нового растения есть соблюдение заповедей и делание добра, цвет его – духовное внутреннее просвещение, а зрелый совершенный плод – святость. Надобно, чтобы пшеница достигла зрелости, дабы она внесена была в житницу. Надобно, чтобы человек достиг святости, дабы он введен был в Царствие Небесное.

III. Поистине, братия, если бы человеческими только естественными силами надлежало нам достигать святости: то справедливо было бы отозваться, что это выше нашей возможности. Но когда для этого имеем Божию благодать предваряющую, просвещающую, укрепляющую, содействующую, охраняющую: никто не должен терять надежду достигнуть того, к чему Бог и Отец Господа нашего Иисуса Христа избра нас в Нем прежде, сложения мира; а Он избрал нас быти нам святым и непорочным пред Ним в любви (Еф. 1, 3, 4). (Составлено по проповедям Филарета, митрополита Московского, т. IV, изд. 1882 г. и другим источникам).