1936

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

1936

г. Загорск (б. Сергиев)

Московской области

Пионерская, 19 Флоренский

Анне Михайловне Павел Александрович

Флоренской Cn. 2, Доп.

1936.I.I. 2–й час ночи. Соловки. № 43. Дорогая Аннуля, наступающий, только что наступивший 36–й год начинаю письмом к тебе. Вчера, т. е. 30–го точнее, получил твое от 20 дек. № 39, из которого узнал, что наконец?то обо мне ты узнала, — что я цел и невредим, хотя и с опозданием. Как видишь по №№ писем, я пишу тебе все, что можно, т. е. полное число писем, и даже на одно больше прежняго (4 в месяц, из них одно—маме). Я вздохнул неск. свободнее, но меня безпокоит твое уныние и грусть. Еще раз говорю, старайтесь пользоваться тем, что есть, а не вздыхать об отсутствующем. Что же до денег, то, повторяю, у меня имеется не только все необходимое для существования, но и излишки, без которых отлично мог бы жить, я трачу на себя совершенно не ограничивая себя и если присылаю что–ниб. вам, то это — от избытка. Хочется хоть чем–ниб. помочь вам. Да и не копить же мне деньги. Условия моей жизни вполне удовлетворительны, насколько на Соловках они м. б. таковыми и желать большего здесь было бы неблагодарностью судьбе. Главная же моя печаль и главное безпокойство—о вас и из за вас. Конечно, в этом отношении никто и ничто не может убедить в обратном. Передай мой привет А. И., открытка которого получена. Благодарю его за память, понимаю затруднительность его положения и печаль от необходимости воспитывать детей без матери, жалею об ухудшении его здоровья, но надеюсь что это—временная слабость сердца, м. б. вызванная переутомлением. Другие открытки от него тоже были получены в свое время. Посылок мне не присылайте, до сих пор лежит присланное раньше, несмотря на почти ежедневное угощение им моих сожителей по камере. Относит. Мика не безпокойся: он выправится в свое время. Вот безпокоит меня гораздо больше слабое здоровье всех их. Относит. Васи и Наташи можно порадоваться, хотя и без- покойно несколько загадывать о будущем. 1.4—5. Здесь идет обычная для Соловков гнилая зима, м. б. даже превосходящая обычную по гнилости. Морозов до сих пор не бывало, температура обычно чуть чуть ниже нулю*, а временами—чуть чуть выше; напр, сегодня — вроде оттепели. Это отсутствие морозов не допускает развернуть многие из моих опытов и малых производственных процессов, основанных на замораживании избыточной воды. О солнце, конечно, надо забыть. Часов в 9, когда идем на работу, — густые сумерки. Впрочем, в этом году приполярная зимняя темь не ощущается так ярко, как в прошлом, м. б. от привычки. Сев. сияний не видйм, т. к. небо всегда обложено. Работаю над рядом водорослей. В частности, нашел, что альгин, но только черный, можно добывать не только из ламинарий, но из фукусов (Fucus serrata). Добываю агар из водоросли Anpheltia, получается 30% на сухую очищенную водоросль; агар получается хорошо желатинирующий, так что уже I %-ный водный раствор дает студень консистенции вроде рыбного заливного, а 2%-ный—дов. плотный. Однако этот агар темноват, и я занялся вопросом об отбелке его. Думаю испытать и др. водоросли (напр. Desmorestia), за которыми можно подозревать агароносность. Ho все же мои размышления—около льдов, а мои чувства — около вас. 1.5—6. Ты ничего не пишешь мне о своем здоровье, о своей руке, о бабушке — недостаточно вразумительно. А мне это все нужно знать в точности и в подробностях — как вы живете, чем болеете, душою и телом. О здоровье Мика ничего не знаю, а ведь у него болели глаза. Прошла ли болезнь, или опять отравление нервной системы. При общем понижении сопротивляемости организма, особенно же нервной, грипп легко дает всевозможные осложнения. Мне говорили, что заграницей хорошим средством от гриппа, когда он начинается, признан иод: пить по неск. капель йодной тинктуры (только конечно настоящей), лучше всего — в молоке. Т. к. это средство во всяк. случае ничему не помешает, то попробуйте. Крепко, крепко целую тебя, дорогая Аннуля. Поздно, надо спать.

Дорогой Мик, недавно мне разсказывал один знакомый про броненосцев в Калифорнии. Зверек этот ок. 30 см. длиною и похож на ящерицу или на крокодильчика, но покрыт роговою бронею, вроде черепашьей. Их много видов. Тот вид, который мне описывали, не свертывается в клубок, а врывается при опасности в землю. У него очень сильные передние лапы. Когда броненосца окружат, то он почти мгновенно делает нечто вроде норы под землею и, быстро прорывая себе подземный ход длиною 10—12 метров, а на глубине ок. 30см., уходят* из окружения. Однако ход этот узок, его заваливает землею и дышать в нем почти нечем. Вероятно из за недостатка воздуха зверек к концу своего подземного корридора совершенно изнемогает. Это видно по грубости комьев земли в конце его, тогда как вначале земля разрыхлена. Охотники за броненосцами разрывают нору (тогда?то и наблюдают, как разрыта земля) и находят броненосца полуживым. Из панцыря* его в Америке делают коробочки, футляры для пенсне и очков и т. п., говорят—очень изящные. В Калифорнии водятся также кайоты, мелкие волки, вроде шакалов и особый вид гремучих змей, небольших размеров. —Знакомый который разсказывал о Калифорнии плыл туда из Австралии на паруснике, в качестве матроса, т. к. ему было нечем оплатить переезд. Плыли далеко от берегов, не видели ни одного острова, только отмели, поросшие подводн. лесами водорослей, рыб да альбатросов. Это — огромная белоснежная птица с красным клювом и ногами и длинной, почти лебединой шеей. Высотою она, когда стоит со склоненной шеей, — более 100 см, а если подымет голову, то знач. больше. Размах крыльев 250 см и более. Раза два ловили альбатроса — и поймали. Ловят их на пробку, привязанную к бечевке и снабженную двумя латун. пружинками—клешнями, которые расширяются в клюве у горла. Вот рис. этого приспособления. Когда альбатрос схватит эту приманку, то пружинки расширяются в клюве и альбатрос сам идет за удочкой. Он очень силен, и когда его, на другой уже веревке, пускают на палубу, то человек не может его удержать, так что альбатрос может стащить за борт. Однако убивать альбатроса у матросов считается грехом, от которого можно погибнуть. Поэтому, потешившись с пойманною птицею матросы извлекают из клюва пробку и отпускают птицу на волю. Крепко целую тебя, дорогой Мик. He забывай своего папу.

Встречали альбатросов в Ю. полушарии. А в Северном, после долгого плавания (всего оно длилось 86 дней) увидели больших темносерых птиц, и капитан сказал, что следовательно берег отстоит на 3 дня пути—по прямом* направлению.

Дорогая Тика, на обороте я вторгся в твои владения и потому начинаю письмо ниже. С. И. пишет, что вы сделали успехи в музыке, я очень радуюсь им. Мику я писал о путешествии из Австралии. А тебе напишу о самой Австралии. Уже лет 30 тому назад это была самая культурная из стран, виденных моим знакомым, а видел он весь свет, кроме Африки. Ho население было немногочисленное, 4? мил., из них 95% англичан, а 5% — всех прочих. Туземцев почти не осталось: за 172 года знакомый видел 3—4 человека «бушменов», т. е. кустарниковых людей. Они очень уродливы, с выдающимися скулами, приплюснутым носом, черные как каменный уголь. Возле Сиднея (в 30 км) существует их заповедник—деревня с 30—40 жителями, которая охраняется как музейная достопримечательность. Там представлен их быт и производства. Из них наиболее замечательны: производство кувшинов для воды и др. жидкостей и производство бумерангов. Кувшины плетутся, как панамские шляпы, из особой соломки, но настолько плотно, что вода не вытекает через их стенки, а лишь слегка сочится. Такой кувшин подвешивается под деревом на ветру, и вода в нем держится совершенно холодной и свежей, как родниковая. Бумеранг—это особое оружие из- тяжелого, евкалиптового дерева, примерно 3 кг весом. Форма его — вроде линейки с попереч. сечением как у футляра для очков. Бумеранг слегка согнут, длина его обычно ок. 80 см, а ширина ок. 6 см. Брошенный определен, образом (на что нужно умение и сила) бумеранг или попадает в цель (напр, в птицу) и падает под нею, или, если не попал, то возращается назад и м. б. подхвачен рукою. Обычно летит он по параллелограмму. Крепко целую тебя, дорогая Тика, и еще раз целую. Пиши и не забывай.

Дорогой Олень, разве тебе что–ниб. неясно в тригонометрии? Вообрази себе, что точка движется по окружности равномерно, а ты смотришь на это движение с ребра и с разных сторон. Тогда видимые движения точки (проекции движения кругового) и будут представлять тригонометрическ. функции. Если это усвоишь, то все остальное вытекает отсюда очень просто. — Недавно прочел 2 й том драм, произведений Бен Джонсона[2293], писателя нач. XVII века. Некоторые его драмы весьма интересны и сами по себе и как памятники стиля эпохи. Фигуры выпуклы, словно резные из дерева, обобщенными широкими плоскостями—очень напоминают троицкие деревянные игрушки. Чувствуется рука мастера, не в смысле высшего художества, а в смысле человека уверенного в своем ремесле, т. к. оно слагалось веками и опирается на тысячекратный опыт. Ho фигуры эти разставляются друг около друга, тоже как игрушки, не содержась в едином пространстве своего взаимодействия. Также и высказывания их, несмотря на хорошо построенную фабулу, самодовлеющи и не сливаются в сплошной поток словесного действия. Фабула—извне привносимый порядок, согласно которому расположены отдельные высказывания, точнее в котором они разложены, — путеводитель по изречениям. У Бен Джонсона много общего с Мольером. Ho Мольер наряднее, придворнее, острее и подвижнее, в Мольере больше блеска, а в Джонсоне — характерной английской добротности XVII века: строже, суровее, общественнее. — Кончаю перечитывать один из томов старого академ. издания переписки Пушкина[2294]. Письма Пушкина непременно надо читать так, как они напечатаны, т. е. вперемежку с письмами к Пушкину, и это — не только для понимания смысла писем, но, главное, чтобы оценить их качество — удивительное изящество мысли и изложения, прозрачность, отсутствие в них тяжелой мути, что свойственно всем прочим, хотя они часто принадлежали к передовым людям страны. В Пушкине все время чувствуется Моцартовская стихия. Крепко целую тебя, дорогая Оля, пиши.

Дорогой Кирилл, мама пишет, что тебе поручена какая?то работа В. И., но не сообщает, какая именно. Мне интересно знать, чем же ты будешь заниматься и что вынес ты из своей летней командировки. Меня занимает мысль о биокосмической функции различных типов хим. соединений. He помню, тебе или Оле я писал об изолирующих оболочках организмов, а именно об их эстерной природе, причем совершенно особое место принадлежит здесь воскам или их ближайшим родственникам. Вот еще характерный пример — кутиновые оболочки растений и в частности—плодов и клубней, напр, яблок и картофеля. Кутин химически тоже относится к веществам типа восков, его считают смесью попилово–церилового и каприно–октадецило- вого эстеров, однако современные химики сильно ошибаются, объявляя смесями вещества, дающие смеси под теми или др. искусственными воздействиями. На самом деле подобные смеси получаются из комплексов, особых соединений, легко распадающихся в организмах уже не живущих. Когда–ниб. напишу тебе подробнее по этому вопросу, пока же ограничусь только общим указанием, что даже о неживых телах вроде нефти, камен. и др. углях, древесине и т. д. никак нельзя говорить, будто они — смеси тех продуктов, которые получаются из них, точнее — могут быть сделаны из них, при помощи фракционной разгонки, пиролиза и т. д. Все эти продукты — осколки сложных естественных образований, и последние, при процессе отличном, могли бы быть разбиты множеством иных способов. — Возвращаюсь к оболочкам. Обрати внимание, оболочка есть начало обособления даже неживой природы; каждая капелька, кристаллик, тельце обязательно покрыты кожицей поверхности, слоя, который можно разсматривать (обобщенно) как эстерный. Боюсь, мне приходится выражаться слишком кратко и ты не поймешь. До др. раза, дорогой. Крепко целую тебя.

Дорогой Васюшка, мамочка пишет о подарке, который готовите мне вы с Наташей [2295] Конечно я рад ему, хотя и боюсь, что тебе не хватит сил и времени на все заботы. В нашем роду на протяжении по крайней мере полуторастолетия не было дедов, а бабушки появились лишь в последнее время. Это бездедов- ство—глубокое потрясение рода и—чувства времени. Обычно, биологически и исторически, наследственность и стиль личности перескакивает через поколение, и потому в естественной диалектике рода внуки оказываются синтезом отцов и сыновей. Это дает связность роду, а потому и истории, не подавляя вместе с тем его внутреннего движения. Самое время, категория времени, свой эмпирический базис получает в этой диалектике рода. Три времени (наст., прошедшее и будущее) соответствуют трем сосуществующим поколениям, а другие времена (-plusquamperf. и futurum II-) могут почитаться роскошью, отвечающей большему числу совместных поколений. [Эмпирический базис пространства— свойство]. 1.5. Никак не могу закончить письма, отрывают, а ночью оказывается слишком поздно. Вот и сейчас, хоть 2 й час, а кругом говорят, и я не могу сосредоточиться. Я потерял мысль, —но в общем хотел сказать, что рождение 3–го поколения скрепляет связь времен. Думаю, что ты, став на мое место, поймешь во многом меня. —Теперь о другом. Только что пробежал в № 9 «Природы» статью Ферсмана об ИОНЕ, на которую обращаю твое внимание, а в особенности на указываемый там, но мне неизвестный, т. 3 «Іеохимии» Ферсмана [2296]. Подход Ферсмана к периодической системе в сущности неглубок, но именно потому глубокозначителен на фоне современных спекуляций. Ферсман идет, как и Менделеев, от непосредственно наблюдаемого и дает поэтому основу для безспорных выводов, представляющих огромное значение для химии и геохимии. Очень интересно дождаться 3–го тома «Іеохимии». Получила ли Наташа мое письмо? Получил ли ты ряд моих писем? Крепко целую тебя, дорогой. Привет Наташе. Сообщи, пишешь ли ты что?нибудь. Кланяйся бабушке и, если увидишь, тете Соне. Видишь ли ты дядю Шуру? Еще раз крепко целую тебя, Васюшка.

г. Загорск (б. Сергиев)

Московской области

Пионерская ул., д. 19 Флоренский

Анне Михайловне Павел Александрович

Флоренской Cn. I. Доп. I

1936.1.7. Соловки, № 44. Дорогая Аннуля, хочется начать письмо сегодня именно. Мне грустно было встретить сегодняшнее утро без вас, да к тому же немного раскис—вероятно от перемен погоды. Ho зато внезапно наступила настоящая зима. Co вчерашнего вечера небо расчистилось, после метели свирепствовавшей несколько суток, наступили морозы. Сегодня были яркие и очень красивые краски при восходе солнца. Полуденное солнце (впрочем — непосредственно над горизонтом) сияло, это в первый раз за долгое время, а потом на совершенно безоблачном небе сияла полная луна. Нам сказали, что сегодня должно быть полное затмение луны. Ждали его, но оказалось, что это будет завтра. 1.11. День заметно прибавился. Тем не менее у всех, вероятно от полярной ночи, сонливость, особенно к 2—3 часам. М. б. этому содействует и душевное состояние. Ho как бы–?? ни было в определенный промежуток времени непреодолимо клонит ко сну. Да и вообще все сонные и вялые. Из за этого и письмо писать трудно. —Сегодня после работы в камере я заснул и видел во сне Алекс. Ив., Катиного. Во сне я помнил, что его давно нет в живых и потому удивился когда он вошел в комнату (а жил я в каком?то необыкновенном доме, причем шла суетня и какая?то возня). А. И. был худ и очень бледен, но ласков и приветлив. Когда я высказал ему свое недоумение, как же он пришел, он ответил, что, правда, он умирал, но потом неожиданно оправился. — Работа моя идет в прежнем направлении, но осложняется вместе с расширением самых опытов. Мы переходим теперь уже к полу- производственным опытам, рассчитывая на ежедневное получение 2—3 кг альгина и 2 кг агара. Такие количества продукции требуют переработки уже значительных масс сырья и больших бочек воды. Сырье с водою надо кипятить, фильтровать, вымораживать, оттаивать, выпаривать, сушить, и тут требуется внимание, аппаратура, хотя и простая, огромное количество различной посуды и т. д. Опытный характер этих процессов требует многочисленных взвешиваний, отмериваний, записей, расчетов, анализов. Каждая из отдельных операций сама по себе не представляет особых затруднений, но вместе, когда их много, когда они срочны и когда им подлежат большие количества вещества, становятся уже делом значительным. Кроме опытов веду лекции—по 3 двухчасовых лекции в неделю и I заседание БРИЗ’а (бюро изобретений). Как видишь, это уже почти кафедра, тем более, что приходится подбирать примеры, задачи и несколько обдумывать предстоящую беседу, со слушателями более или менее квалифицированными. Поэтому мои стихи совсем остановились, да и обстановка для них слишком неподходящая. Ho чем больше суеты во внешней жизни, тем больше думаю о вас и тем становлюсь холоднее к внешней деятельности. То, что раньше радовало бы, теперь встречаю равнодушно. Сегодня, например, добился получения агара светлого (он получался ранее темным, по виду вроде шеллака), но этот успех воспринимается с безразличием. Давно не получаю писем от вас. Навигация прекратилась, авиационное сообщение еще не налажено. Мы отрезаны от мира и засыпаны снегом. К сожалению эта отрезанность не есть покой. Тут свой мирок, со своими волнениями и кипениями, мелкость которых ясно сознаешь, но оставаться вне которых невозможно. Крепко целую тебя, дорогая Аннуля, береги себя и детей, будь весела и пользуйся, чем можешь. Еще раз целую.

Дорогой Олень, опять не знаю, как твоя голова? Продолжаются ли боли. Я не сомневаюсь, что постепенно они пройдут, если ты будешь беречься простуды и во время есть. Ho грустно, что выздоровление идет медленно. Чем занимаешься? Чтобы не делать ошибок в математических задачах, положи себе за правило: решать задачи медленно, продумывая каждый шаг и записывая каждое действие в строгом порядке, чтобы оно было легко доступно проверке. Затем, сделав действие, непременно проверяй его сейчас же, чтобы не ехать дальше на сделанной ошибке и, следовательно, безполезно. Проверку действия надо производить дважды: сперва начерно, посмотрев, не получилось ли явной нелепости, особенно в арифметических операциях. Для этого посмотри, каковы должны быть старшие (первые значу- щие *) цифры и совпадают ли они с тобою полученными. Если да, то проверь все действие в целом. Затем, при решении задач старайся вести действия сознательно, т. е. сообразно со смыслом решаемого, а не формально. Тогда гораздо легче избегнуть ошибок, поскольку нелепость сразу будет тебе сигнализировать о допущеной* погрешности. В «Сборнике статей в честь академика А. И. Соболевского» Л. 1928, помещена заметка М. Алексеева «К истории слова «нигилизм». Помимо интереса, представляемого самим словом «нигилизм» история его поучительна как пример изменения смысла слова («семемы»). Обычно считается, что слово «нигилизм» придумано Тургеневым, и сам он, повидимому, считал себя автором этого слова. Однако это авторство м. б. признаваемо лишь условно. Слово нигилизм встречается уже у бл. Августина (V в.). Средневековое богословие пользовалось термином «нигилианизм», для обозначения ереси, отвергавшей историч. действительность Христа. В 1801 г. в «Diet. Encyclopedique» встречается «Nihiliate ou Rienniate», — «qui ne croit a rien, qui ne s’interesse a rien» (Mep- сье). В I полов. XIX в. нигилизмом называют скептическую философию во Франции и крайний идеализм — в Іермании (Якоби, 1799, Ж. Поль). В. Крус (1770—1841) считает нигилизмом крайний идеализм и противополагает его материализму. У нас, в 1829 г. Надеждин, ратуя против Пушкина и его плеяды, говорит о нигилизме в смысле ничтожества, пустоты жизни и искусства, безпочвенности. Также понимает это слово и Белинский (1836 г.). Шевырев (30–е годы) противополагает нигилизм, в смысле идеализма, материализму. Билярский (1848)—в смысле истории, скепсиса. Катков (1840)—в смысле материализма. Бер- ви (1858)—в смысле скептицизма, также и Добролюбов (1858). Тургенев закрепил за этим словом в нач. 60–х годов значение механистич. материализма… Крепко целую тебя, дорогой Олень.

1936.1.10 Дорогая Тика, вчера видел я лунное затмение. Вероятно и ты наблюдала его. По поводу затмения мне раз- сказывали, как его встречают в Персии: все начинают колотить в медную посуду, так что на улицах подымается невообразимый шум. Это делается, чтобы напугать дракона, который, как думают, пожирает Луну. Испуганный шумом, дракон выплевывает Луну, и затмение тогда кончается. Все мамы, ждущие гулек, не должны во время затмения показываться наружу и сидят по комнатам: иначе гульки родятся пестрые. — Кланяйся от меня бабушке и скажи ей, чтобы она была здорова. Скажи Микиной Кате, что я написал ей, но не знаю, получила ли она мое письмо. Хотелось бы мне услышать, как ты теперь играешь; среди наших бурых лисичек ходят слухи, что стала играть гораздо лучше прежняго. Приезжает ли к вам Аня? Если увидишься с нею, скажи ей, что целую ее. Интересна ли тебе была книга М. Твэна «Принц и нищий»? —Разскажи мамочке о растениях в Калифорнии. Там очень много герани разных цветов. Она растет на открытом воздухе и достигает высоты выше человеческого роста, стебель у нее толстый, пальца в два; цветет почти непрерывно, говорят очень красиво. Растение крепкое, в подпорке не нуждается. Дома обвиты розами; эти вьющиеся розы цветут почти круглый год. Такие же, вероятно, розы были у нас в Тифлисе, но разростались не так мощно. Вероятно Кира помнит их. Рисуешь ли ты что?нибудь? Напиши, что вы рисуете в школе. Сегодня, 13 января, прилетел первый аэроплан, так что я надеюсь получить через несколько дней письмо от вас. Напиши мне еще, какие у тебя теперь щечки. Крепко целую их и еще раз целую. Никто из вас не пишет, получили ли вы высушенные растения, которые я несколько раз посылал в письмах. Понравился ли тебе розовый сфагнум (красный, когда свеж).

Дорогой Кирилл, опять давно ничего не знаю о тебе, —и безпокоюсь. Чем занимаешься? Іде живешь? Іде обедаешь? Здоров ли? Что делаешь для В. И.? Недавно мне разсказывали, как было поставлено соляное хозяйство в Соликамске. Это было до 1904 г., во владениях гр. Строганова. Оборудование самое примитивное и нелепое. В середине владения стоит громадная, неуклюжая, допотопной конструкции паровая машина, повидимому весьма мощная. От машины радиально идут деревянные обсадные трубы, длиною примерно в V км, и в этих трубах—такой же длины деревянные штоки, приводящие в действие насосы над скважинами, из которых добывается разсол. Трение в этой системе, конечно, огромное. Выкачанный разсол собирается в чрены, длина которых достигает 20—25 м. Под чренами разводится огонь, причем жгут не дрова, а целые сосны, подтаскиваемые под чрен на веревках. Ho в 1904 г. это первобытное устройство было заменено высокорационализированным, с многокорпусными выпарными аппаратами и т. д. Взял я посмотреть «Полн. собр. соч.» Грибоедова в Акад. Изд. 1889 г. 1–й том содержит прозаич. статьи и переписку. Поразительно, как это мертво и не стильно. Письма и заметки Пушкина — веющий ветер перевала, а Грибоедова—какие?то канцелярские реляции, о чем бы Грибоедов не писал. Темы—интересные, но так изложены, что нет терпения прочесть. Единственное интересное, что нашел я для себя, это сведения о Тифлисе 1827 г. (стр. 116—118). В частности, Куки, наряду с Чегурети и нем. колонией, названы селениями. Вообще, видно что Тифлис 1827 г. был по топографии весьма отличен от Тифлиса 1927 г. — В «Сборнике статей в честь акад. А. И. Соболевского», Ак. H., Л. 1928 помещена интересная заметка П. Симони «Старинный трактат о письме заставок» (стр. 81—86), в которой приводятся сведения из трактата Х?ГГ в. о технике письма заставок и старинная классификация их. По виду орнамента заставки различались: кресчатые, кружча- тые, клетчатые, клинчатые, травчатые, фрязские (с травами), с фряжскими узорами (т. е. западными), затем печатные черные, т. е. подражающие орнаменту печатных книг. В том же сборнике (стр. 337—340) помещена статья Н. Зарубина «Книга каменная». Дело в том, что в описях др. — рус. библиотек, описях имущества и записи, книгах Х?Г—Х?ГГ вв. нередко встречается указание на какие?то «книжки каменные», обычно оправленные в дорогие переплеты–склады, из серебра с украшениями. Кое–где пояснено, что это — «книжка пищая». Есть еще характерное указание: «книжка каменная, черная, осляная». Из сопоставления всех данных вытекает заключение, что речь идет о записных книжках для обучения (напр, царевичей) и заметок из черного шифера, т. е. о книжках из грифельн. досок. «Осляный» — от осло, т. е. оселок, точильный камень и, по соображениям Зарубина, означает глинист, сланец, аспид. Вот тебе, след., материал для минералог. — петрограф. лексикологии: осло = шифер в XVI— Х?II вв. Московской Руси. — Сегодня мне вспомнилось, как ты потерял шапку на пароходе и как путешествовал со мною и Васей по Кавказу и до Москвы в носовом платке. Помнишь ли как мы перенесли бурю на море? Это было, если не ошибаюсь, в 1923 г. Крепко целую тебя, дорогой Кирилл. — Мне всегда хотелось составить ист. словарь минер, и петрографии—параллельный на разн. языках, с указанием происхождения каждого термина. Собирай материалы ты.

Дорогой Вася, ничего не знаю о твоей жизни, даже мама мало сообщает о тебе. Ничего не знаю и о твоей работе. Получил ли какие?нибудь результаты от своей летней поездки? Если надумал писать что?нибудь, то разскажи мне заблаговременно, м. б. удастся придумать что?нибудь полезное, хотя у меня здесь почти нет литературных данных. В частности, в области осадочных пород постарайся найти какие?либо текстурные данные, чтобы зацепиться за генезис и хронологию: в большинстве осадочных пород содержится естественная запись их происхождения, связанная с периодичностью осаждения. Сравнительно в немногих случаях эта периодичность дешифрирована (глины ленточные и сапропелиты—сезонная периодичность— годовые слои, агаты и др. — кольца Лизеганга, период которых по времени не установлен); однако, думается, при сравнительно небольшой затрате труда можно было бы получить надежные данные для ряда образований, надо только систематически пересмотреть мысленно и обдумать с этой точки зрения все осадочные породы. В частности надо обратить серьезное внимание на тонкослойные сланцы (типа шифера), которые несомненно сапропелитового происхождения и кливаж которых есть парагенетическое явление годовых слоев сапропеля и сапропелитов. Надо только научиться сосчитывать число этих слоев — пленок шифера и измерять толщину их. Тогда, пользуясь универсальным распространением шифера по всей геологической истории и по всему миру можно было бы получить ряд данных по геолог, хронологии, подкрепляя свои выводы для древних формаций радиометрическими, а для новейших—делая экстраполяции из археологических. Вместе с тем удалось бы тогда прочесть и текстурные данные ряда других, геологически современных каждому из шиферов, образований. А по совокупности подобных данных можно было бы датировать и молодые эруптивные породы, тогда как для древних проверять выводы радиометрически. И еще следствие: зная годовое наростание сапропелей и измерив годовое наростание шиферов, можно было бы установить степень уплотнения шифера в зависимости от его возраста, т. е. проникнуть в параге- нетический процесс. — Скажи Кире, чтобы он написал, как он определяет ваннадий. Крепко целую тебя, дорогой Васюшка. Привет Наташе. Получила ли она мое письмо?

Дорогой Мик, очень соскучился по тебе, а ты ничего не пишешь. Чем занимаешься? Что читаешь? До сих пор не знаю, что ты делаешь на Техн. станции? Разскажу тебе, как рыбачат (или рыбачили 30 л тому назад) в Америке. Мне описывали рыбную ловлю на берегу Тихого океана, у Калифорнии. Право на рыбную ловлю получить очень легко, почти даром. Ты выбираешь себе любое место и занимаешь его, или, когда надоест оно, какое?либо другое; единственное требование — это чтобы не занималось место ближе чем на 150 м от уже занятого кем?либо другим. Жить можно где хочешь. Напр, можно снять за ничтожную плату какой?нибудь полузаброшенный железнодорожный домик, или полузаброшенный вагон ж. д., стоящий в тупике и т. д. Т. к. климат там теплый, то выбор жилища не составляет вопроса. На отопление может итти хворост или лес из соседних ложбин, который собирают совершенно безплатно и законно. Рыбу ловят обычно небольшими компаниями, кто чем может — удочками, сетями и т. д. Лодки обычно делают себе сами, а состоятельные рыболовы покупают небольшой катер. В каждый сезон разрешается ловить определенные виды, но для себя, т. е. не для продажи, ловят и запрещенную. Рыбы же большое изобилие. За несколько часов даже на удочку налавливают 5—б ящиков. Когда надоест наживлять удочку, то ловят на голые крючки и сразу вытаскивают 5—7 рыб. Наловив рыбы сдают свои ящики с адресом покупающего рыбу предприятия кондуктору трамвая, он дает расписку и отвозит ящики на склад в ближайший город, со склада дают знать по телефону в предприятие, и оно забирает товар. Через некоторый промежуток времени кондукторские расписки предъявляют в кассу предприятия и получают по ним оплату. Обычно это делается по субботам. Рыба крупная; камбала от 15 до 60 фунтов. Ловится «шарк», т. е. акула, на самом деле не акула, а скат огромных размеров. Это живородящая рыба, детеныши которой обычно сидят в сумке. Если такого ската, ромбической формы, ударить, то детеныши сейчас же выскакивают из сумки, и в воде появляется множество темных ромбиков, которые однако держатся неподалеку и дожидаются конца приключения. При чистке рыбы внутренности и мелкую рыбу бросают чайкам, которые ловят добычу на лету, а если схватят за хвост, то снова подбрасывают и ловят удобно для себя. Крепко целую тебя, дорогой, не забывай и пиши.

г. Загорск (б. Сергиев)

Московской области

Пионерская ул., д. 19

Анне Михайловне Флоренской

Флоренский Павел Александрович

Cu. 2, Доп. 2

1936.1.16. Соловки, № 45. Дорогая Аннуля, наконец?то получил от тебя письма, два сразу, № 40 от XII. 12 и № 41 от XII.27. Ты высказываешь опасение, что твои письма теряются. Повидимому все благополучно: получены № 34, 35, 37, еще 37, 38, еще 38, 39, 40, 41 и Олино, без № — кажется все. Что же касается меня, то я пишу по 4 письма в месяц, одно из них — маме. Одно меня смущает — качество писем. Ни на минуту, ни днем, ни ночью, не остаешься один, и даже хотя бы среди людей молчащих. В потоках слов не найти своего слова, которое хотелось бы сказать тебе, и боюсь, что ты не улавливаешь этого. Теперь буду отвечать на твои вопросы, хотя на некоторые я уже столько раз отвечал, что становится досадно, как ты не понимаешь меня. Что задумываться о лете?[2297] Если я увижу возможность свидания, то буду хлопотать о нем; при настоящем положении оно невозможно и нежелательно. Посылок не присылай: у меня все есть, есть и табак и папиросы; я более, чем сыт. Заботься о себе и о детях, этого прошу, а посылки кроме огорчения мне ничего не приносят. Спрашиваешь, что значит Сп. № I или № 2. Ничего особенного, это просто административные подразделения в связи с родом работы. Ты пишешь о бодрости М. Аф. Вот то?то мне и не нравится в твоем, чисто российском, настроении, которое было у тебя всегда, что ты не берешь в жизни того, что тебе дается в данный момент, а ищешь того, чего нет; когда же дававшееся ушло, то жалеешь об ушедшем и повторяешь прежнюю ошибку. Нельзя быть такой пассивной и требовать, чтобы ценности жизни приходили готовыми. Учись у Еф., которые из всякой дряни делают художествен. произведение и пустяк воспринимают с радостью. Так и все, даваемое жизнью, надо проработать для себя, воспринять активно, и тогда ты почувствуешь его ценность. Напр., Мик работает на Т. Ст., следовательно приобретает какие?то навыки, чему?то научается. Ну, и очень хорошо. Старайся поощрить его, а не впадать в уныние. Старайся направить его. Занимается фотографией—направь его внимание на интересные и полезные сюжеты, на выработку вкуса и техники, на изучение необходимых для овладения фотографии * дисциплин—химии, физики, математики, истории и теории искусства; подсунь ему немецкую книгу по фотографии (можно же где–ниб. достать, вместо того, чтобы покупать мне ненужные сладости!) — он ради книги станет подучивать язык, а там — втянется. Попроси, наконец, руководителя, чтобы он подсунул Мику какую–ниб. интересную и необходимую в работе немецк. книгу. В сущности говоря ведь это здоровое противление творческой натуры не изучать ради изучения и вообще, раз нет в изучаемом органической связи с общим укладом всех интересов и занятий на данный момент. Я хорошо знаю, что языки Мику будут безусловно необходимы, потому и безпокоюсь об его обучении. Ho надо сделать так, чтобы и сам он, теперь же, почувствовал эту необходимость, пока не поздно, потому что впоследствии станет уже невозможным удовлетворить ее. 1936.1.20—21, ночь. Вчера, наконец?то, настал крещенский мороз, крайне необходимый мне по работе; но природа отнеслась формально к своему чину, и это было не столько мороз, сколько весьма сильный и холодный шторм. А сегодня затихло и вновь потеплело. Ты все спрашиваешь о зачетах раб. дней. Говорят, ожидаются какие?то нововведения, но я не люблю загадывать вперед и даже не знаю, сколько у меня зачетов. Живу настоящим днем, т. е. каждодневной работою. Последнее время возросло у меня не только число хлопот по служебной работе, но и число лекций, по общественной. Занимаюсь дидактическими экспериментами. Один курс, начатый в прошлом году, веду линиями связными и с углублением в основы, а другой, с молодыми инженерами, возможно практический, на ряде примеров и задач поясняя наиболее существенное и притом в разрезе, не излагаемом в учебниках. Последний способ, как более легкий, по видимому находит более отклика у моих слушателей, хотя не очень?то охотно выходят они к доске—стесняются, очевидно. Стараюсь брать задачи поучительные и по содержанию и по приемам решения. — Посылаю Кириллу набросок–портрет; не хотелось посылать его, все говорят, что он не похож, да и сам я чувствую то же, но другого нет. М. б. Кириллу будет приятно. Это—ко дню его рождения, т. е. с большим опозданием. Ты не пишешь, чем болен Шура и как его здоровье. Сообщи также, как здоровье Саши и как зовут второго, я не знаю. Поблагодари Клавдию [2298] за память и кланяйся ей. Кланяюсь бабушке. На днях посылаю тебе неск. денег, непременно истрать их сейчас же—подкормись и подкорми детей. Эти деньги у меня лишние. Крепко целую тебя, дорогая Аннуля, будь здорова.

Дорогой Мик, я спрашивал тебя, чем ты занимаешься на Т. С., и в тот же день получил твое письмо, из которого узнал о твоих занятиях фотографией[2299]. Это хорошо. Ho необходимо тебе не просто щелкать затвором, но и научиться владеть фотосъемкою, т. е. знать, как достигнуть желаемых результатов в каждом отдельном случае, как избежать ошибок и отчего происходят те или иные недостатки, и наконец ясно представлять себе суть фотопроцесса. Хорошо было бы, если бы ты достал себе книжку Арьякаса по фотографии[2300] и изучил ее, внимательно вчитываясь в каждую страницу. Меня лично особенно интересуют снимки растений и отдельных их частей, вроде тех, какие в свое время делал Вася. При случае спроси совета у С. И. Ты живо описал поимку совы и филина, я читал это описание своим товарищам по камере, и они остались довольны. А видел ли ты белую сову, которую, как я писал тебе в одном из ноябрьских писем, с здешней выставки отправили в Москву, вероятно в зоопарк. Сова эта такая красавица, что ты наверное обратишь на нее внимание, если увидишь. Спроси кого?нибудь, не получена ли в зоопарк белая сова. Когда я был совсем маленьким, у моего отца стоял в кабинете копировальный пресс; я много занимался этим прессом и в частности делал оттиски и листьев и цветов на поверхности влажной глины: получались тонкие отпечатки, которые интересовали меня как воспроизведение природных отпечатков растений на камен. породах. Впоследствии я (в Meyer’s Konvesations?Lexikon[2301]) встретился со способом репродукции полиграфической, основанном на том же начале: сухие листья и цветы при надавливании на поверхность свинцового сплава, дают тончайший оттиск жилок, с которого можно печатать или непосредственно, или через промежуточное гальвано. А теперь я узнал, что если свежий лист положить на стальную или железную плитку и над листом взорвать пироксилиновую шашку, то получается оттиск тончайших жилок; самое замечательное в нем: выпуклости под выпуклыми местами листа и вогнутости?под вогнутыми. Крепко целую тебя, дорогой Мик.

Дорогая Тика, как же сошли у тебя занятия за 1–ую половину года? По географии ты можешь набрать много сведений, ведь у нас разъезжают из конца в конец и могут разсказать тебе о виденном ими. Необходимо только тебе иметь почаще перед глазами геогр. карты и следить по ним, кто куда ездил, какие там реки, города, жел. дороги, горы и т. д. Очень полезно стараться выучивать геогр. карту в главных чертах наизусть и для этого чертить ее самой по неск. раз, сперва срисовывая, а потом на память. Потом еще хорошо затевать геогр. игры: напр., кто больше назовет рек, гор, городов и т. д. на ту или другую букву. Такую игру можно вести даже и без кого?либо, задав себе задачу подобного рода и стараясь ответить на на * нее. Можно устроить еще игру—воображаемое путешествие. Задаться мыслию поехать в какую?нибудь далекую страну и совместно чертить свой путь, разсказывать куда приехали, что видели, что встречается вам. Я думаю, это было бы занятно. Вот напр., я описывал тебе соловецкую природу. Попробуй разсказать маме или кому–ниб. в связном виде все, что ты запомнила из моих разсказов, но разсказывай стараясь живо представить себе все, как если бы ты сама это все видела своими глазами. —Очень скучаю по своей дорогой дочке и все думаю как она живет с мамочкой. Чаек теперь нет и некому разсказать про Тику. Ho, я надеюсь, весною, когда они прилетят, то привезут и вести об ней. Пока же пусть сама она пишет. Крепко целую свою Тику. Научилась ли ты читать мои письма, или тебе их читает мамочка?

1936.1.16—17. Дорогой Кирилл, получив твое письмо я удивился словам, что я не пишу тебе. В каждом письме пишу, если только не послал отдельно для тебя бабе Оле. Что?то это не так. Неужели же ты не получаешь моих писем? Мне тяжело и грустно при сознании невозможности помочь тебе, т. к. главное, чего хотелось бы мне—поделиться с вами опытом жизни и передать вам то, что есть у меня, единственное, этот опыт. Читаешь ли ты мои письма к братьям и сестрам. Ведь каждое из них я пишу собственно ко всем, но только с индивидуальным оттенком содержания. К сожалению, у меня слишком много замыслов, на которые ушло время и работа, но не доработанных или, что хуже, неоформленных, и замыслы эти пропадают и пропадут. Кое?что стараюсь указать короткими фразами писем, но, боюсь, это слишком кратко, чтобы дойти до сознания. Ты пишешь о Гирне и удивляешься устарелости его книги[2302]. Ho ведь эта книга написана лет 70 тому назад, при начале развития энергетики, и притом не философом. Философские книги могут сохранять вечную свежесть, научно- же философские необходимо стареют, поскольку появляется существенно–новый материал. Тем не менее необходимо знакомиться в подлинниках и с устаревшими научн. — фил. сочинениями, т. к. только при этом условии становится понятен истин, смысл терминов и воззрений, выдвигаемых после; а кроме того весьма нередко моменты устаревшие к одному времени становятся полноценными ко времени более позднему и могут навести на интересн. размышления. Так напр, суждения Шеллинга о тяжести света[2303] и электричества и т. п., казавшиеся нелепостью в середине XIX в., приобрели в наст, время полную значимость. Разсуждения древних (Демокрита, Эпикура, Платона и др.) о форме (геометрич.) атомов, как причине их физ–хим. свойств, и затем физиков XVI в. (Бейль и др.) в том же направлении, получили новый смысл и мотивировку в теории Штаудингера, Марка[2304] и др. и в структурном рентгеновском анализе. В XVIII в. существовали текстурные классификации минералов; в моих работах, напр, по слюде[2305], эта концепция получила красивое подтверждение, хотя подошел я к ней, исходя из общих представлений о реальности пространства—времени и о значении геом. формы, как фактора природных явлений. Этот вопрос о пространстве—времени, как факторе, и основном факторе, думается есть узловой в мировоззрении ближайшего будущего, сюда надо смотреть. Даже такое широкое понятие, как ДИССИПАЦИЯ (разсеяние) реальности, частным применением какового можно считать

II принцип термодинамики, есть только тодно[2306] из ответвлений общего вопроса о пространстве—времени. Оно реально, а не субъективно и фиктивно, это первое. Как реальное, оно действует и, следов., есть фактор (в восточной средневек. философии говорили: «только небытие не имеет деятельности—????????»). Отсюда концепция о форме, как факторе (а эта концепция сплетается с принцип, относительности) и отсюда повышенный интерес к текстуре. Во многих случаях значение текстуры, в главном, определяется большой уд. поверхностью и кривизною ее. Обычно (напр, в коллоидн. химии) отмечается лишь значение уд. поверхности и дисперсность фазы оценивается только с одной стороны. Ho помимо уд. поверхности высокодисперсн. фазы характеризуются еще и большой кривизной. Пока кривизна невелика, переход от одной кривизны к другой мало заметен, но он делается оч. заметным при малых значениях кривизны (гипербол, зависимость). Напр, эл–хим. потенциал, скорость реакций и т. д. пропорциональны логарифму кривизны. — Крепко целую тебя, дорогой, будь здоров и весел.

Дорогой Олень, спрашиваешь о Расине. Поливановского издания я не видывал, но, полагаю, там подобраны наилучшие из существовавших тогда переводов Расина (ты почему?то пишешь России, делая из него вариант Россини), а Поливанов был грамотен и не без вкуса. Однако к Расину более, чем ко многим другим поэтам, следует относить общее правило о невозможности переводить поэтов—можно лишь возсоздавать. Получается в переводе тяжеловесные и непроизносимые вирши, в которых не находишь и следов французского, и притом придворного, и притом XVII века изящества. Поэтому порусски * читать—читай, но постарайся хотя бы одну пиесу* прочесть в подлиннике, и притом не глазами, а вслух, притом не говором, а распевно, с чтением е * muet на концах стихов, как это требуется французской просодией, а особенно требовалось в XVII в. —Листочка крыжовника не получил. — Обращаю твое внимание (это из совсем другой области) на географические названия со стороны их смыслового значения и корня. Это чрезвычайно важное подспорье в истор. географии и в истории. По геогр. названиям часто удается вскрыть историю местности и страны, отождествить местность и т. д., выяснить этнический состав первонач. населения и т. д. Есть замечательная книга: Berard, Les Origines de L’Odysseo et Ies Pheniciens. Берар доказал, что когда территория переходит от одного населения к другому, то геогр. названия либо сохраняются буквально, делаясь непонятными для позднейших насельников, либо переводятся на новый язык, затем могут быть снова переведены и т. д. Таким методом ему удалось разыскать все места, упоминаемые в «Одиссее», доказать не только их реальность, но и замеч. точность гомеровских описаний и т. д. — Недавно встретилась мне статья А. Мадуева («Сборн. статей в честь ак. А. И. Соболевского», Л., 1928, стр. 26—27) в которой доказывается, что обычное объяснение слова Саратов, как татарского Сара–тау—Желтая гора—совершенно неверно, а должно быть заменено иным: Sarata, Sarati или Saratu, то же что Сарата, Серет, есть слово арийское и означает просто «текучая», «текучка» (в др. индоевропейском sara—вода). Подобн. образом мордовское Pa, название Волги, есть то же, что древне греч. Pa — Волга — Река. Крепко целую тебя, дорогой Олень, не кисни и ни капризься. Еще раз целую.