Отрывок из беседы IV

Отрывок из беседы IV

Нижеследующий отрывок представляет более подробный ответ на поставленный Златоустом в самом начале IV беседы вопрос: «для чего евангелист в средней части родословия опустил трех царей, а в последней, поместив двенадцать родов, сказал, что их четырнадцать?» и следует непосредственно после слов, читаемых далее: «первое предоставляю собственному вашему исследованию,… о втором же скажем». Так как отрывок этот, находящийся только в трех манускриптах, был неизвестен Аниану современнику и переводчику Златоуста, и значительно отличается по стилю от подлинных его произведений, и кроме того, решение вопроса, данное в нем, не согласно с златоустовским, то принадлежность его Златоусту справедливо признается сомнительной.

А лучше решим вам и первый вопрос, чтобы исследование его не затруднило вас, потому что в решении его есть некоторые трудности. Итак, почему евангелист говорит, что от Давида до Иехонии и пленения вавилонского четырнадцать родов, тогда как царствовавших было семнадцать? Если евангелист имел в виду показать преемство царей, то его справедливо можно было бы упрекнуть за то, что он в этом преемстве некоторых пропустил. В книгах Царств и Паралипоменон одинаково говорится, что после Иорама, сына Иоасафатова, царствовали преемственно три царя: Охозий, Иоас и Амасия, а за ними далее: Озия, Иоафам и Ахаз. Между тем евангелист, опустив трех первых царей, после Иорама сына Иоасафатова прямо ставит Озию, Иоафама и Ахаза, а упомянутых их предшественников опускает. Очевидно, он сделал это потому, что не имел целью указать преемственный порядок царей, — в противном случае данную у него родословную следовало бы признать ошибочною. Он имел в виду указать не число преемств, а только количество родов. Это–то именно он и хочет выразить в словах: «Всех родов от Авраама до Давида четырнадцать родов», и далее: «от Давида до» Иехонии и «от переселения в Вавилон до Христа четырнадцать родов» (Мф. 1:17), а не преемств четырнадцать, и таким образом освобождается от всякого обвинения в ошибочности.

Некоторые, впрочем, думают, что он мог назвать преемство, сказав таким образом: «всех же родов от Авраама до Давида четырнадцать преемств, и от переселения вавилонского четырнадцать родов»; если, говорят, он сказал так, то слова его не возбуждают никакого недоумения. Однако, в этом случае он отступал бы от истории. Между тем, если он, как я сказал, имел в виду показать роды, а не преемство, а книги Царств и Паралипоменон говорят о преемствах, а не родах, то, при сличении их друг с другом, противоречия не оказывается. Под родом нельзя разуметь время жизни человека, потому что продолжительность последней бывает различна: одни живут очень недолго и умирают в младенческом возрасте, другие достигают отроческого возраста, иные — юношеского, иные доходят до зрелого возраста мужа, а жизнь некоторых простирается до глубокой старости. Итак, что же нужно считать за род, если один доживает, например, до десяти лет, или до двадцати, другой до пятидесяти, третий до семидесяти, а иной переживает и за сто лет, как бывало не только у древних, а и у нас наблюдается. Итак, каким же образом можно называть родом человеческую жизнь? Нельзя принять и время до рождения детей, потому что одни женятся и производят детей раньше двадцати лет, а другие начинают лишь после тридцати. Да и при одинаковом возрасте одни видят только первое поколение сыновей, другие доживают до четвертого поколения, так что видят своих потомков в продолжение лет пятидесяти, а иные и в течение семидесяти лет остаются без всякого потомства. Как же нужно считать роды? По тем ли, которые долго живут, или тем, которые недолго? По тем ли, у кого дети рождаются раньше, или тем, у которых позже? По тем ли, которые видят только первое поколение, или тем, которые видят их много? Из этого исследования можно видеть, что божественный евангелист, имевший в виду указать не преемства, а роды, и считавший их известным самому ему образом, мало заботился о точной передаче преемств, показанных в исторических книгах, и принял в генеалогию столько лишь лиц, сколько нужно было ему, чтобы вышло полных четырнадцать родов. Генеалогия, таким образом, остается правильной и нисколько не противоречит историческим книгам. Итак, первое затруднение решено. Теперь нужно сказать о втором. Почему евангелист говорит, что от Иехонии до Иосифа четырнадцать родов, тогда как в родословии их только двенадцать? По той же самой причине: он хотел, как я сказал, указать не преемства, а роды, а часто случается, что у людей долголетних преемств бывает немного, а число родов получается полное. Подобно тому, как в период времени от Давида до плена при большем числе преемственно следовавших лиц количество родов указано меньшее, именно из семнадцати преемств названо только четырнадцать родов, так точно и здесь из двенадцати родов составляется четырнадцать полных родов, так как этих двенадцати мужей, при их вероятном долголетии, было достаточно, чтобы составилось четырнадцать родов. Таков один способ решения вопроса. По другому же решению окажется, что в этом (последнем) ряду преемств указано четырнадцать родов вполне согласно с историей, если именно к двенадцати присоединишь самого Иисуса Христа, считавшегося сыном Иосифа, и кроме того, Иехонию, бывшего в Вавилоне, отличного от того, который раньше переселения царствовал в Иерусалиме. После Иосии было двое царей с именем Иоакима: один — сын самого Иосии, который после него царствовал в Иерусалиме, другой Иоаким — сын этого последнего. Они же назывались и Иехониями — по греческому произношению имени. Итак, первый Иоаким, он же и Иехония, сын Иосии, должен быть причислен к родам до первого пленения; второй же Иоаким, он же и Иехония, сын первого Иехонии и внук Иосии, должен быть относим к родам, считаемым от пленения до Христа, и тогда получается полное число четырнадцати родов. А что Иоакимов было двое, об этом свидетельствует книга Царств, в которой говорится об этом так: «И воцарил фараон Нехао» над Израилем «Елиакима, сына Иосиина, вместо Иосии, отца его, и переменил имя его на Иоакима» (4 Цар. 23:34). Вслед за тем говорится, как он умер и почил с отцами своими, и как, затем, царствовал вместо него Иоаким, сын его. В самом начале царствования этого последнего пришел Навуходоносор, царь вавилонский, и, осадив Иерусалим, взял его, а самого Иоакима и всех людей его отвел в Вавилон. Этот второй Иоаким, которого назвал Иехонией пророк Иеремия, был внуком Иосии, а не сыном. Поэтому справедливо он причисляется к третьей части генеалогии, от Иехонии до Христа, состоящей из четырнадцати родов, тогда как отец его, бывший сыном Иосии, относится к предшествующим родам. Таким образом, и число последних четырнадцати родов становится у нас полным.

Далее в означенных трех манускриптах следуют слова: «Мне кажется, что Он причисляет к родам время пленения» и т. д.