30-32

30-32

"Царь и правитель... встали..." - не потому, что Павел сказал все, но - чтобы прекратить столь пытавшее совесть царя слово апостола, встает Агриппа, и за ним правитель и все сидевшие с ними. Как бы то ни было, общее впечатление защиты апостола оставалось благоприятным. Любопытно, что Фест и Агриппа, признав Павла не сделавшим ничего достойного не только смерти, но и уз; все-таки посылают его к Кесарю, ссылаясь на то, что Павел требовал суда Кесаря. Но ведь это требование имело силу дотоле, доколе находили виновным Павла. Теперь, когда эта виновность торжественно снималась с Павла, он имел право на свободу, без отсылания к Кесарю. Очевидно, и Фест, и Агриппа не совсем искренно желали освобождения Павла, или, по меньшей мере, показали себя бездушными и мелочными формалистами, строго соблюдающими закон, который так легко мог быть обращен и тут в пользу Павла, стоило только спросить последнего, настаивает ли он на суде Кесаря, когда его совершенно готов освободить суд прокуратора? Ответ был бы, конечно, один: настаивать не для чего, достаточно освободить.

"Отшедши в сторону..." - ?????????????, отойдя, удалившись, очевидно, в другую комнату, а не в сторону только той, где происходило собрание.

"Ничего достойного смерти или уз не делает..."

Настоящее время - не делает - выражает оценку всей деятельности Павла, доколе он действует по высказанным им религиозным началам. Важное и ценное признание, усугубляющее непоследовательность отправления Павла еще на суд Кесаря.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.