1. Вот, Отрок Мой, Которого Я держу за руку, избранный Мой, к которому благоволит душа Моя. Положу дух Мой на Него, и возвестит народам суд;
1. Вот, Отрок Мой, Которого Я держу за руку, избранный Мой, к которому благоволит душа Моя. Положу дух Мой на Него, и возвестит народам суд;
(В Славянском перевод c 70-и: Иаков отрок мой, восприиму и: Израиль избранный мой, прият его душа моя, дах Дух Мой нань, суд языком возвестит. Прим ред.)
1-9. Предшествующая речь Господа (40-41 гл.) содержала в себе, главным образом, возвещение близкого Суда Божия над различными народами, не исключая и израильского. Новая речь, начинающаяся с данной главы, преимущественно говорит о проявлении Божественной личности, имеющей обильно излиться, после праведного суда, на все человечество. Посредником и проводником этой милости выступает "Раб Всевышнего", в котором, по удачному выражению одного экзегета (Orelli), как бы "воплощен, известным образом, добрый гений всего богоизбранного народа".
Вот, Отрок Мой... избранный Мой, к которому благоволит душа Моя... LXX и славян. текст имеют здесь вставки слов: "Иаков" (в самом начале) и "Израиль" (перед словом избранный). Но еще Ориген и блаженный Иероним протестовали против такой вставки; последний, между прочим, говорил: "Иакова и Израиля в настоящем отделе нет, что не поставил и евангелист Матфей (12:18[743]), который говорит об Иисусе Христе "Отрок Мой" — в значении Сын Мой!
Но даже и независимо от подобной вставки, существует несколько объяснений того, кого надо разуметь под избранным Отроком. Одни, очевидно, основываясь на дополнительных терминах, видели здесь общее указание на богоизбранный израильский народ, другие — вводили в него некоторое ограничение, разумея не весь народ, а только его избранных представителей т.е. праведников; третьи — относили это к одному лицу, понимая под ним или Кира, царя персов, или самого пророка Исаию. Но огромное большинство, как древнееврейских (халдейские парафрасты) святоотеческих (Иоанн Златоуст, блаженный Иероним, Кирилл Александрийский и др.), раввинских средневековых (Кимхи, Исаак Абарбанель и др.), так и новейших экзегетов (Ochlei, Delitsch, Cheyne, Orelli, Duhm, Dillmann etc.) видят здесь индивидуальное указание на Лицо Мессии, в полном согласии с евангелистом Матфеем, относящим это место, как известно, к Иисусу Христу (12:17-21[744] ст.).
Впрочем, наши ученые комментаторы дают опыт согласительного толкования двух наиболее типичных экзегетических версий ("Израиль" и "Мессия"), говоря так: "идея богоизбранного народа и идея Мессии, как внешнеисторических факторов, имеют одинаковое содержание, и признаки понятия "Иаков" и "Израиль" входят в число признаков понятия "Мессия". Как израильский народ был рабом Божиим (Втор 6:13[745]; 10:20; Ис. 41:8-9; 44:1 и др.), так и исполнивший историческое призвание сего народа Мессия был рабом Божиим (Зах 3:8[746]; Флп 2:7; Деян. 3:13), исполнителем воли Божией (Пс. 39:8-9[747]; Евр 10:5-7), — но если израильский народ, в лице своих руководителей, явился рабом, не исполнившим воли Господина своего (Мф. 23:1-3[748]; Рим 2:17-24), то истинный Мессия, Господь Иисус Христос, "приняв образ раба, сделавшись подобным человекам… Себя, быв послушным даже до смерти, и смерти крестной", и предвидя вкусить ее, в молитве к Пославшему Его Отцу говорит: "Я прославил Тебя на земле, совершил дело, которое Ты поручил Мне исполнить" (Ин. 17:4 — Толков. на кн. святого пророка Исаии проф. СПб. Академии). Таким образом, по совершенно правильному взгляду приведенного толкования, рассматриваемое место одинаково должно быть относимо как к Израилю, так и к Мессии: но к первому лишь в условном, преобразовательно-ограничительном смысле, тогда как ко второму — в полном и исторически-завершительном виде.
К Которому благоволит душа Моя. Положу дух Мой на Него... Многие не без основания усматривают в этих словах пророчественное указание на факт Крещения Господня, как на момент Его выступления на дело общественного служения. В это время сбылось и пророчество сошествия Святого Духа на Господа ("Дух Мой на Него") и были повторены почти те же самые слова — "об особом божественном благоволении, — какие мы читаем и здесь (ср. Мф. 3:17; Мк. 1:11; Лк. 3:22). Все эти выражения — что Бог поддержит Своего Отрока, что Он ниспошлет на Него Святого Духа — в отношении к Господу Иисусу Христу имеют, конечно, условный смысл и должны быть понимаемы человекообразно, т.е. приспособительно к нашему языку и нашим человеческим представлениям. Общая же мысль, заключающаяся в них, та, что все Лица Святой Троицы (Бог-Отец — субъект, Бог-Сын — объект, Бог-Дух Святой — посредствующая связь) объединены между собой самой полной гармонией, хотя и сохраняют свою ипостасную индивидуальность. Некоторые, впрочем, видят здесь указание на особое помазание чрез Святого Духа, какое Сын Божий получил от Бога Отца по своей человеческой природе". (Ис 11:1,2; 61:1-2; Пс. 44:8[749]; Ин. 3:34; En. Петр).
И возвестит народам суд. Новозаветное Писание ясно раскрывает нам эту мысль, когда говорит, что "Отец и не судит никого, но весь суд отдал Сыну" (Ин. 5:22), или когда свидетельствует, что Он (т.е. Сын), изгнав князя мира сего вон (Ин. 12:31[750]) и получив власть на небе и на земле, будет судить живых и мертвых (2 Тим 4:1[751]). Принимая во внимание последующий контекст речи, здесь должно разуметь не грозный страшный Суд Господа, который должен быть во второе Его пришествие, а то любвеобильное, милостивое, обращение к грешникам, которым сопровождалось Его первое пришествие, о котором Сам Господь ясно заметил: "Я пришел не судить мир, а спасти мир" (Ин. 17:47; ср. Мф. 9:13[752]; 1 Тим 1:15). Филологический анализ слова "суд" по-евр. mischpath, — что значит "определение", "приговор", а оттуда "закон" (синоним слову thora — см. 3,4 ст.) дает основание видеть здесь указание и на тот Евангельский закон, который Господь имеет возвестить народам, по Своем пришествии в мир. Это толкование также имеет для себя опору в контексте, где говорится о суде и законе, как предмете надежд для языческого мира (ст. 4-й).
Данный текст является ознакомительным фрагментом.