Кто послал Блаватскую?

Кто послал Блаватскую?

(полемика с Ксением Мяло и другими рерихославными)

Рерихославие

ПРЕДИСЛОВИЕ

1. МАСОНЫ И ШАМБАЛА, ИЛИ МОГУТ ЛИ ВРАТЬ МАХАТМЫ?

2. КАК БЛАВАТСКАЯ ЗАПРЕТИЛА МОЛИТЬСЯ

3. ВОИНСТВУЮЩИЙ БЕЗБОЖНИК ПО ИМЕНИ БУДДА

4. РЕРИХ И СИМВОЛ ВЕРЫ

5. НИКОЛАЙ РЕРИХ И СВ. ИОАНН КРОНШТАДТСКИЙ

6. МИССИОНЕРСТВО СРЕДИ МЕРТВЫХ

7. ПОЛИТИЧЕСКОЕ СПЛЕТНИЧЕСТВО КАК СРЕДСТВО УХОДА ОТ РЕАЛЬНОСТИ

8. РЕЛИГИЯ ЛИ РЕРИХИАНСТВО?

9. ТЕОСОФСКИЙ СЛОН В ИСТОРИКО-РЕЛИГИОЗНОЙ ЛАВКЕ

10. О САТАНИЗМЕ

11. ЕСТЬ ЛИ ЧТО ДОБРОЕ НА ЗАПАДЕ?

12. КАК ГАСНЕТ МИССИЯ

13. КТО ПОСЛАЛ БЛАВАТСКУЮ?

14. КОСМИЧЕСКАЯ ЭЗОТЕРИКА

15. ГНОСТИКИ, ТЕОСОФЫ, ХРИСТИАНЕ

а) ГНОСТИКИ И АНТИЧНОСТЬ

б) ГНОСТИКИ И ХРИСТИАНСТВО

в) ГНОСТИКИ И ТЕОСОФИЯ

г) ГНОСТИЦИЗМ И ХРИСТИАНСТВО ПРОТИВ ПАНТЕИЗМА И ТЕОСОФИИ

16. СПОРИМ О ВКУСАХ.

17. ЦИФРЫ СКУЧНЫЕ, НО ЛЖИВЫЕ

18. РЕРИХИ, МЯЛО И ЦЕРКОВНОСТЬ

ПРЕДЛОЖЕНИЕ ЗНАКОМСТВА

УМЕЮТ ЛИ ПИСАТЕЛИ ЧИТАТЬ?

АНТРОПОСОФСКАЯ ЗАЩИТА БУДДИЗМА

РЁРИХОСЛАВИЕ

(по поводу книги Ксении Мяло “Звезда волхвов или Христос в Гималаях”. 2-е издание. М., 1999)

ПРЕДИСЛОВИЕ

В 1994 г. Архиерейский Собор Русской Православной Церкви предупредил, что последователи рёриховского[1] учения поставили себя вне Православия. Конечно, в “обществе” поднялась буря негодования: “Нетерпимость!”, “Фанатизм!”, “Средневековье!”. Самые чуткие носы даже учуяли “костры инквизиции”.

В 1997 г. вышел мой двухтомник “Сатанизм для интеллигенции. О Рёрихах и Православии”. В нем на тысяче страниц объяснялась несовместимость христианства с теософией и буддизмом.

Затем последовало почти два года молчания. Рёриховские периодические издания время от времени огрызались на мою книгу, но в серьезную дискуссию не вступали. За это время у меня было много поводов разочаровываться в уровне честности и образованности моих рёриховских оппонентов.

Наконец, рёриховским издательством “Беловодье” была выпущена книга Ксении Мяло Звезда волхвов или Христос в Гималаях”. Главная особенность этой книги: она пробует спорить со мной не с теософских позиций, а с... православных. Автор настаивает на своей церковности. Издатели подчеркивают, что ее голос звучит “изнутри православия”.

Что ж, событие вполне предсказуемое для пост-пост-пост модернистских 90-х годов ХХ века.

Очень многим людям кажется, что православие – это лишь красивое слово, за которым пустое пространство, которое они могут заставлять своей мебелью по своему же плану. Возжигание свечки в православном храме считается достаточным основанием для того, чтобы затем любую свою политическую, философскую, религиозную позицию назвать “православной”.

Но ведь даже постоянное посещение курятника не превращает в курицу. И захождение в православный храм не превращает в христианина того, кто свой ум питает плодами светских, нехристианских и языческих философий.

Православие есть достаточно четко очерченная традиция. Это традиция существует в истории уже много столетий – и потому нет нужды выдумывать, что такое православие, что в нем есть, а чего нет. Это традиция письменно зафиксированная, а потому не составляет труда проверить те или иные предположения о православии. Это традиция, которая всегда вызывала полемику и сама охотно в нее входила. В ходе этих споров Церковь очень ясно провела разграничения между тем, что православно и тем, что не-православно. Это традиция, которая проповедовала свои принципы, критиковала чужие, а, значит, по полемической необходимости, постоянно создавала и совершенствовала изложения своей веры и пути ее аргументации. Это значит, что православие в значительной степени воплощено в мире мысли и философии. А потому быть православным – это значит войти в историческую традицию, которая четко отличает себя от всех других, которая выразила и аргументировала основные принципы своей веры.

Православие не надо создавать заново: тот, кто желает быть православным, должен просто к православию присоединиться - и тогда наследие Святых Отцов будет передано и ему.

Казалось бы – все очевидно: осознай, что история началась не с тебя, что ты не первый человек, живущий на земле и ищущий Бога, и прислушайся к голосу Традиции.

Но вновь и вновь находятся странные люди, которые разрешают себе считать себя православными и при этом исповедовать и защищать позиции, давно уже оцененные Святыми Отцами и Соборами как несовместимые с христианством. Православие предполагает умение дисциплинировать свой ум и свои чувства, пленять “всякое помышление в послушание Христу” (2 Кор. 10, 5). Слово дисциплина не может быть популярно в эпоху постмодернизма и демократического плюрализма. А ведь без дисциплинирования ума невозможна никакая наука и философия, невозможен без этого и духовный рост.

Итак, рёриховцам было предложено отойти от Церкви и осознать свою отделенность от нее. Им было предложено не обманывать ни самих себя, ни других людей видимостью единства теософии с православием. Но на поступок эти люди оказались неспособны. Они оказались неспособны честно и мужественно осознать свой выбор. Они продолжают жаться к церковным стенам и заклинают: “мы тоже православные!”.

Это стремление вопреки всякой очевидности и всякой логике считать себя православными очень показательно: значит, в глубине своих душ даже рёриховцы чувствуют, что Церковь своими таинствами дает какую-то защиту. Они хотят обличать Церковь, критиковать ее историю, вероучение и даже Евангелие, но при этом все равно быть под покровом Церкви. У кого-то из рёриховцев это всего лишь маскировка. Но у некоторых это - искреннее стремление.

И вот к таким людям я и обращаюсь и пробую пояснить: благодать православных таинств не защищает тех, кто не соглашается с православным вероучением. “Соединение веры и причастие Святаго Духа испросивше, сами себе и друг друга и весь живот наш Христу Богу предадим” – вот условие действительности Святой Чаши в нас. Нельзя совместить теософскую веру с православным Причастием.

Рёриховцы хотят дополнить православие, слишком “узкое”, по их оценке, “терпимостью” и “открытостью”, хотят обновления православной традиции в свете “новейших достижений науки и культуры”. Ирония, однако, в том, что сам этот их призыв демонстрирует неумение замечать перемены, происходящие в современном мире.

Еще десять лет назад религия была малоизвестным книжно-культурным пространством. И поэтому казалось, что “терпимость” означает возможность покупать книги разных религий, ставить их рядком на домашнюю книжную полку и время от времени читать по нескольку страниц то из одной книжки, то из другой… Но в последующие годы религия вырвалась из книжного плена. Она стала реальностью, круто меняющей, а порой и ломающей судьбы реальных людей. Оказалось, что “духовный опыт” есть действительно – опыт. Оказалось, что то, о чем говорят эти книги, более чем реально. Духи сбросили символико-аллегорические одежды и стали напрямую общаться с некоторыми не в меру доверчивыми читателями. Мир религии оказался многообразным и опасным. Самые разные “духи” вышли на “контакт” и не брезговали присваивать себе чужие имена. В этих условиях поднявшейся пыльной бури, которая заносит в наш мир весь астрально-космический мусор, призывать к “открытости” и “широте”, рекомендовать отцензурировать древние Заветы по указаниям новых пришельцев – значит калечить людей. При пыльном порыве глаза надо жмурить, а не распахивать. “Узость” и “зашоренность” Православия в этих условиях есть просто средство выживания, необходимая техника религиозной безопасности.

После того, как на книжном рынке появились опусы “контактеров”, претендующих на продолжение “Агни Йоги” (причем контактеры заявляли, что сама Елена Рёрих диктует им эти книги из иного мира, или что на связь с ними вышли те же Махатмы, что инструктировали Рёрихов), сами рёриховцы стали предупреждать, что в мире снов, голосов, контактов и видений бытует множество подделок. Христиане же о подделках говорили уже давно. А потому тем более стоит внимательно отнестись к многовековым предупреждениям, которые всегда исходили из православной Церкви: “не всякому духу верьте, но испытывайте духов, от Бога ли они, (1 Ин. 4,1).

А как “испытывать” духов? – для этого надо обратиться к аскетической, монашеской традиции православия и ознакомиться с признаками “прелести”, прельщенности, которые в ней описаны. Духовный опыт людейможет истекать из совершенно разных источников. “Откровение” – не гарант истины. Вопрос в том – кто именно “открылся”. Бог, или – нет… По тому следу, который это “откровение” оставило в душе контактера и в его письменных трудах, в его проповеди, можно судить о том, кто повстречался этому человеку.

Поэтому сопоставление того, о чем проповедовали Святые Отцы, о чем говорит Евангелие, с тем, что говорят создатели теософы, есть путь к диагностированию их духовного состояния: кто на самом деле тот дух, который при общении с Блаватской и Рёрихами порой называл себя именем Христа…

Не стоит пренебрегать опытом церковной мысли и духовной брани. Ведь наши Символы веры - это “дорожные знаки на распутьях христианской веры, предупреждающие о той опасности, которой когда-то удалось избежать с их помощью”.

***

Предлагаемая книга содержит в себе полемику с основными публикациями, которыми рёриховские проповедники откликнулись на отлучение их от Церкви. Знакомство с теми способами, какими рёриховцы ведут полемику с Православием, полезно не только для тех, кто уже встретил на своем пути рёриховские призывы. Эти же методы используют и другие секты, маскирующие свой оккультизм под христианскими одеждами.

Надеюсь, эта книга поможет не только понять, что именно отталкивает православных от теософии, но поможет осознать – что именно радует нас в Православии.

1. МАСОНЫ И ШАМБАЛА, ИЛИ МОГУТ ЛИ ВРАТЬ МАХАТМЫ?

2000 лет христианства будут отмечать все. Но смысл этой дате будут придавать разный.

Для христиан это символ вечности христианства, и в третье тысячелетие нашей истории мы входим, уверенные в том, что миссия Церкви будет продолжаться и за пределами 2000 года.

Но для многих людей двухтысячный год – это повод заговорить об устарелости христианства. Пора, мол провожать его на давно заслуженную пенсию, а вместо него проповедовать "Третий Завет", религию Нового Века (Нью Эйдж)... В этом умонастроении, которое полагает, что христианству не стоит переступать порог третьего тысячелетия, как ни странно, возродилось древнее буддистское верование (т.н. «пророчество Сангхавардханы), согласно которому именно буддистское «Учение должно существовать две тысячи лет»[3]. Но почему-то в современном мире принято говорить об уникальной глубине и перспективности учения Будды (которое начало проповедоваться все же на несколько столетий раньше проповеди Христа), и при этом весьма внятно намекать на то, что под историей христианства (которое само никак не ограничивает длительности своей истории) пора подвести черту.

Вслушайтесь в голос человека, входящего в государственный российский комитет по встрече юбилея – “Среди движений-2000 мое любимое носит название “Зеро”. Его сторонники, мусульмане африканского происхождения, живущие в Америке, во избежание религиозных распрей предлагают обнулить календарь. Они боятся, что с наступлением 2000 года, когда христиане будут праздновать победу своей религии, со стороны фанатиков других вероисповеданий последует мощный террористический взрыв. Поэтому единственным спасением может стать объявление 2000 года годом “Зеро”, не отягощенным ничьим рождением. Начнется новый отсчет времени, и, возможно, вокруг такого календаря объединятся люди разных религий”. Так, во имя “мира между религиями” у христиан будет отобрана их святыня. Марат Гельман, чьи мысли только что были процитированы, придумал и символику встречи “года Зеро”, уже утвержденную Президентом Ельциным: цифра ХХХ стилизована под песочные часы с тремя чашечками, в двух из которых “песок просыпался, а в третьем только начинает”[4]... Мол, время христианства истекло.

Одна из самых известных групп людей, в сознании которых христианство устарело и должно быть заменено чем-то “примиряющим разные религии” – это последователи рериховского учения Агни Йоги, которую Рёрихи именуют “Третьим Заветом”: “Мы даем Новый Завет. Чтите величество завета Космического магнита! Да, да, да! Так Майтрейя говорит!” (Беспредельность, 227). “Новое Учение почитает Носителей прежних Заветов, но идет без багажа конченных времен” (Община, 40[5]).

Нет, вроде бы ничего плохого о православии при посещении выставки рёриховских картин прямо вам не скажут. Здесь вообще не говорят лишнего “непосвященным”, и тем более не отзываются поначалу плохо ни об одной из религий. Все религии тут считают предтечами одной, наисовременнейшей… А разве Вы еще не слышали, что все религии на самом деле говорят об одном и том же? И знаете, на чем они сошлись? На том, что все они своими величайшими пророками и истолкователями признали семью Рёрихов. Жрецы древнего Египта говорили об “Агни Йоге”. Пророки Израиля проповедовали о том же. Философы Индии и Китая тщились выразить те же самые мысли – да вот только им не удавалось сделать это так здорово, как это получилось у Елены Ивановны Рёрих. Христианские святые и богословы тоже, оказывается мыслили под диктовки Рёрихов и их друзей (в те века Рёрихи носили иные имена, но все равно принадлежали к “Великому Белому Братству Посвященных”, которые, принимая разные облики, создавали все духовные движения на планете).

“Объединение религий”… Красивые слова. Но нельзя ли уточнить: что именно пропускается в этот “синтез”, а что в нем подлежит цензурному устранению ради того, чтобы ничто не выбивалось из общей шеренги? Когда я впервые начал знакомиться с трудами Рёрихов, я по наивности полагал, что они и в самом деле решили взять самое лучшее из всех религий. И я попробовал честно поинтересоваться - что же именно они сочли “лучшим”, что, откуда и как взяли Рёрихи для своего “творческого синтеза”.

Знаете, когда приходишь в семью, где есть новорожденный, то присматриваешься к малышу и пробуешь понять, от кого он заимствовал больше - от папы или от мамы. Вот и я для начала посмотрел на рёриховскую доктрину спокойным глазом историка религий. На какую же из прежде существовавших исторических религиозных традиций рёрихианство похоже более всего? На христианcтво или на буддизм? Оказалось, ни на “маму”, ни на “папу”. Ребенок оказался прижит вообще далеко на стороне. Более всего теософия Рёрихов оказалась похоже на... каббалистику. И здесь, конечно, пришлось задаться вопросом: почему традиционно русская интеллигентная семья вдруг оказалась проповедником каббалистических идей? “Откуда у парня испанская грусть?”

Чтобы ответить на этот вопрос, надо перелистать страницы весьма давней истории.

Какой синоним есть у слова “средневековое общество”? – “Христианская теократия”. Под “средневековой европейской культурой” обычно понимают “христианскую культуру”. А это не вполне верно. Мир средневековой и новой Европы никогда не был всецело христианским. Во всех “христианских государствах”, в центрах европейских городов были очаги совершенно иной культуры. И не просто иной культуры – но иной религии. Через все столетия европейской истории прошла нить истории еврейской[6].

Как и все остальные религии, религия иудейская стремилась к защите своих верований. Своих верующих и своих детей она стремилась оградить от влияния того, что ею воспринималась как “внешняя среда”. Тем более, что среда эта была весьма агрессивной: она брала к себе еврейские священные книги и говорила, что их нужно толковать не так, как это делают раввины, а так, как это делают христианские священники.

Публичные диспуты вспыхивали иногда. Но всегда в христианских школах учили тому, как спорить с иудеями, а в иудейских школах поясняли, как спорить с христианами[7]. Вообще-то в этом нет ничего дурного: для человеческой мысли естественно развиваться и оттачиваться в дискуссии.

Конечно, как опять же всякая иная религия, иудаизм стремился к тому, чтобы создать по возможности более благоприятное отношение к себе у внешних людей. Пусть даже они не примут все иудейские верования, но хотя бы будут лояльно и уважительно относиться к еврейской религиозной традиции. Не ставя прямой миссионерской задачи обращения не-евреев в иудаизм, интеллектуальные еврейские круги все же стремились к тому, чтобы в других народах были люди, которые готовы были бы понимать те различия, что есть между христианством и иудаизмом, и хотя бы в некоторых случаях разъяснять и защищать именно иудейскую позицию.

Прямо призвать своих гойских собеседников отказаться от Евангелия и следовать Каббале было бы опрометчиво. Но под рукой оказался очень удобный способ для такого прозелитизма. Дело в том, что после исчезновения в Израиле пророков религия иудеев претерпела быструю и довольно предсказуемую метаморфозу: лишившись благодатной поддержки и сдержки, израильский народ создал обычную народную религию – язычество со свойственными для него верованиями и магиями… Поэтому философия средневекового иудаизма оказалась замечательно схожа с учениями языческой философии Греции. Пантеизм, присущий большинству философских школ Греции, характерен и для каббалистики. Вера в переселение душ, проповодуемая Пифагором и платоническими школами, также получила прописку в средневековом иудаизме. Та неразличимость философии и магии (“теургии”), которая была присуща античному способу философствования в период его последнего кризиса III-VI веков[8], оказалась сущностной чертой и позднейшей иудейской мистической мысли.

Это сходство позволяло проповедовать современные иудейские верования под видом ознакомления с учениями уважаемых древних греков. “Да, уважаемый Жак, христиане верят в воскресение тел… Но Вы же знаете, как Ваша же Церковь чтит великого Платона, именуя его “христианином до Христа”… Да, да, для нас он тоже великий. Так вот, этот Платон говорил о том, что душа входит во многие тела… И Пифагор говорил так же. Правда, интересно? Ну, между нами говоря, и наши еврейские мудрецы тоже говорят об этом… Нет, к сожалению, эта древняя мудрость была утрачена позднейшими церковными ханжами и лицемерами”.

Так создавались школы “западного эзотеризма”, в которых каббалистика проповедовалась под прикрытием греческой или египетской мудрости… В этих “эзотерических обществах” были люди, которые публично от христианства не отрекались, но которые принципиальные религиозно-философские вопросы решали совершенно иначе, чем христиане. Им ближе были греческие философы, мистики и маги, нежели библейские апостолы и пророки. Самые известные эзотерические течения – это розенкрейцеры и масоны[9].

Участие иудеев в возникновении этих течений несомненно - вероучительные книги этих обществ являют поразительную близость именно с каббалистическими книгами средневекового иудаизма: отрицание Бога как Личности и проповедь безличностного (пантеистического) представления о Божестве. Жгучий интерес к магии, алхимии и астрологии. Вера в переселение душ. Утверждение о глубинном единстве добра и зла. И просто прямые апелляции к Каббале как к высшему авторитету – все это поразительно сближало “эзотериков” и каббалистов[10].

Но прямо проповедовать антихристианские идеи было небезопасно. Поэтому “эзотерики” таились: днем публично декларируя свою верность христианству и посещая храмы по воскресным дням, они вели и “ночную” религиозную жизнь. Так в жизнь некоторых интеллектуальных кругов вошло странное правило: оно разрешало и даже предписывало ложь и лицемерие. “Эзотерики” говорили “посвященным”: “Клянись и лжесвидетельствуй, но не раскрывай тайну” (современный “посвященный” Е. Парнов, автор рекламной книги “Трон Люцифера”, говорит, что это “великий и очень человечный принцип”[11]). Девиз же розенкрейцеров призывал: “Знать. Желать. Сметь. Молчать”[12].

Из истории войн мы знаем, что не всегда можно верить тому, что некий человек говорит сам о себе. Бывает, что распространяется сознательная "деза". Бывают и люди, носящие форму армии, которую они считают своим врагом. Вроде бы человек хороший и улыбчивый, и истинный ариец и даже характер у него нордический…Но поднимая тост "За нашу победу", он держит в голове совсем иное, чем его сотрапезники.

Вот такой же урок следует помнить, и изучая историю религии. В мире религий тоже встречаются люди, которые на словах чтут Христа и заверяют в своей православности, но свои сердца отдали совсем иным культам и идеям. Для “толпы” они говорят одно, для “посвященных” – противоположное.

Самое замечательное их открытие – это изобретение “эзотерического христианства”. Рецепт был прост, как суп из топора. Надо лишь сказать, что Иисус (вариант: Будда, Моисей, Магомет[13] и т. д.) оставил “тайное учение”, которое было забыто всеми, кроме масонов (розенкрейцеров, теософов…). Это учение не было зафиксировано в текстах и в документах. Именно потому, что оно было тайным, его нельзя изучить или проверить по библиотекам и архивам. И состоять будет оно в том, что мы захотим. Вот, например, типичный розенкрейцеровский текст XVIII века, уверяющий, что именно орден розенкрейцеров - это “первая Апостольская церковь; так было приблизительно до третьего папы; первые священники около него составляли гаупт-директорию Ордена в христианской церкви… Папа Лев изъял магические познания из церкви и вернул их в орден; после этого церковь стала Вавилоном, а так как в русской ветви менее всего изменился старый обряд, то он должен более всего соответствовать Ордену. Впрочем, ни в какой церкви уже нет таинства; оно отнято у церкви высшей магической властью и силой”[14].

Конечно, не розенкрейцерам принадлежит изобретение рецепта “эзотеризма”. Они заимствовали его у каббалистов. Именно в этой традиции родилось учение о том, что Моисей на Синае получил от Бога два откровения. Одно он записал в Торе, а вот другое он сохранил втайне и лишь устно сообщил немногим “избранным”. Многие века оно хранилось без письменной фиксации, пока ему не стали более-менее открыто учить каббалисты…

И вот оказалось, по подобному же рецепту можно очень изящно создать “христианство” по своему вкусу, да еще при этом обвинить в “бездуховности” всех несогласных.

Пользуясь таким способом “аргументации”, можно доказать вообще что угодно. Я, например, так могу доказать, что именно я являюсь Хранителем Древних Духовных Знаний. - Внимайте, други: Настал и мне час открыть вам величайшую тайну, которую не хранит ни один архив и ни одна библиотека. Это эзотерическое знание дано только моей душе. Итак, знайте отныне, что я - это перевоплощение Николая Константиновича Рёриха. И за то время, которое я провел в Нирване, я многое пересмотрел. Я понял, что в прежней своей жизни во многом ошибался. Поэтому сейчас я вынужден отрабытывать свою карму и писать книги с опровержением своих же былых заблуждений...

И как же теософы смогут опровергнуть такой аргумент?! А ведь достоверность и проверяемость теософско-масонских реконструкций “эзотерического христианства” ничуть не доказательнее…[15]

Но заметим важную особенность масонских сект: они не прямо противопоставляют себя христианству, но именно себя и выдают за “духовных христиан”.

Теперь вспомним несколько имен, причастных к этим “посвященным” кругам. Прежде всего – это создательница “Теософского общества” Елена Блаватская. В собрании ее писем опубликован ее масонский диплом “посвященной” 33 (высшей) степени[16]. “Мой масонский опыт – если называть этим словом членство в нескольких Восточных организациях и эзотерических братствах – ограничен исключительно Востоком. Тем не менее, это не мешает мне, подобно всем другим Восточным “Масонам”, знать обо всем, что связано с Западным Масонством, включая те бесчисленные глупости, которые напридумывали о масонском братстве за последние полстолетия, и, учитывая получение от “Верховного Великого магистра” диплома, называть себя Масоном”[17]. “Теперь об Инициации. Г-ну ван Столку гораздо лучше было бы поехать за этим в Англию, а не во Францию. Во Франции у нас 28 или 30 теософов, но я не верю, что они уже образовали отделение. Леймари инициировали несколько раз, и несмотря на это, г-н Синнетт рассказывает, что когда в мае он был в Париже, Леймари перепутал знаки и пароли..."[18].

Многие масоны рассматривали свое масонство как обычную игру. Но Блаватская всем сердцем приняла масонскую доктрину и мистику. “Я посвятила всю жизнь мою изучению древней каббалы и оккультизма”[19]. “”Зохар” (главная книга каббалистов) для Блаватской – “бездонный клад сокровенной мудрости и тайн”[20]. Дежурный перечень ее авторитетов звучит так – “оккультисты, розенкрейцеры средних веков и даже средневековые каббалисты говорили…”[21].

В понимании Блаватской “единственно приличное приближение к “Всеобщему Братству” – масонство”[22]. Причем Блаватская всегда уточняет, что есть масонство хорошее и плохое. Дурное масонство – это то, которое признает Бога-Творца и видит в Боге Личное начало.

Для профанов она говорила, что проповедует соединение и взаимообогащение всех религий. Но попробуйте найти хоть одну строчку среди ее тысяч страниц, в которой она признала бы, что христианство хоть чем-то обогатило языческий религиозно-магический опыт…

Синкретическое “слияние религий”, возглашаемое ей, осуществлялось как подражание сюжету известной сказки о лисе, делящей сыр. Лиса начинает свою деятельность под замечательным “общечеловеческим” лозунгом – “чтобы никому не было обидно”. Но затем, уравнивая разные кусочки, она потихоньку поедает их все. Да, в итоге все частички сыра стали равны: они все равно улеглись в желудке у лисы… Так и у Блаватской: равенство религий состоит в том, что все они должны подравняться в шеренге и дружно взять равнение на каббалистику[23].

Как и положено “посвященной”, Блаватская не считала нужным быть честной с профанами. В письмах к православным она писала о “нашей православной Церкви”, а единомышленникам дарила портреты с подписью “От старой буддистки”, и задачи для них формулировала так: “необходимо проповедовать и открывать людям Запада Брахму”[24]. И еще точнее: “Наша цель не в том, чтобы восстановить индуизм, а в том, чтобы смести христианство с лица земли”[25]. Естественно, это нисколько не помешало Е. Рерих сказать о своей учительнице, что “Блаватская - эта врожденная честность”[26].

Соратник Блаватской – Олкотт – также был масонским “посвященным”: Он состоял в Коринфском ордене системы “Королевская Арка”, о чем свидетельствует выданный ему масонский диплом за номером 159, датируемый 12 января 1860 года. А на дипломе Масона-Магистра Гугенотской Ложи № 448, выданном 20 декабря 1861 г., находится подпись Олькотта в качестве “Старшего Смотрителя” [27].

Известно о принадлежности к масонству другой виднейшей проповедницы теософии - Анны Безант[28]. Принадлежал к масонам и Рудольф Штейнер[29].

Не забудем также, что масонские симпатии и антипатии, интересы и предубеждения передавались не только “посвященным”, но и их детям – в тех семьях, где воспитывались “волчата”[30]. Елена Блаватская, например, происходит из рода, который уже очень давно был связан с масонами. По материнской линии Блаватская состоит в родстве с семейством князей Долгоруких[31]. Члены этого рода еще с екатерининских времен упоминаются в связи с масонским движением[32]. От прадеда князя П. Долгорукова Е. П. Блаватская унаследовала огромную библиотеку по оккультизму, в которой с детства и набиралась оккультной премудрости. “Мой прадед со стороны матери, князь Павел Васильевич Долгорукий, имел странную библиотеку, содержавшую тысячи книг по алхимии, магии и прочим оккультным наукам. Я прочла их с острейшим интересом прежде, чем мне исполнилось пятнадцать. Вся чертовщина средних веков нашла себе прибежище в моей голове, и скоро уже ни Парацельс, ни К. Агриппа ничему уже не могли меня научить… Знаете, почему я вышла за старого Блаватского? Потому что в то время, как все молодые люди смеялись над “магическими” суевериями, он верил в них! Он так часто говорил со мной о эриванских колдунах, а таинственных науках курдов и персов, что я приняла его, чтобы использовать как ключ к ним”[33].

Другая семья, также не в одном поколении связанная с масонско-розенкрейцеровскими кругами – это род Голенищевых-Кутузовых. Имена членов этой фамилии встречаются в масонских кружках с конца XVIII века[34]. К этому роду принадлежала Елена Ивановна Рёрих[35].

Николай Константинович Рёрих также унаследовал благоговейный и живой интерес к оккультизму у своих предков. Знак розенкрейцера, принадлежавший еще Константину Рёриху, хранится в Музее Востока (и демонстрировался в московской Библиотеке Иностранной литературы выставке, посвященной розенкрейцерам в России)[36]. Не случайно в агни-йоговском учении очень тепло упоминаются розенкрейцеры: «Установим наше отношение к розенкрейцерам, масонам и прочим организациям, где затронуто Общее Благо. Многие Махатмы принимали участие в них. Когда же мы вспомним о бескорыстных первоосновах этих организаций, мы не должны отрицать их». (Знаки Агни Йоги, 473).

Итак, ни о Е. Блаватской, ни о Рёрихах не приходится говорить как о людях, радикально менявших свой взгляд на религию. Уже с детства они были приучены на публике говорить о своих религиозных взглядах одно, а в душе таить другое[37].

Повзрослевшая Елена Рёрих советует брать уроки тактической лжи у Розенкрейца, мифического основателя ордена розенкрейцеров, который по возвращении из Индии в Европу “должен был преподать учение Востока в полухристианском обличии, чтобы защитить своих учеников от мести фанатиков и ханжей. В своем большинстве человечество осталось все теми же нетерпимыми и жестокими изуверами. Каждое великое Откровение требует прикрытия внешними щитами”[38]. В “Письмах Махатм” формулировка точнее рёриховской — Розенкрейц прикрыл христианским флером “наши восточные доктрины”, чтобы защититься от “духовенства”[39]. Те же Махатмы из исторического прецедента делают оккультный закон: “Пока неофит не достигнет состояния, необходимого до той степени озарения, на которую он имеет право и для которой он годен, большинство, если не все секреты нельзя сообщить”[40].

“Если Общество основано на гуманистическом принципе, пусть Оккультизм будет совершенно тайным… Или все Общество посвятить Оккультизму, в случае чего оно должно быть тайным, как Масонская Ложа или Ложа Розенкрейцеров, или никто не должен что-нибудь знать об Оккультизме, за исключением очень немногих"[41]. “Наименование Легат Сокровенного Общества лучше заменить Вождем культуры. Нельзя чересчур дразнить диких зверей!”[42]. В самом деле, с профанами лучше поговорить про «защиту культуры», и лишь после долгой дрессировки им можно открыть, что же является главным – «Вы давно уже ничего не писали о развитии Ваших Собеседований. Помните - это главное»[43]. «Вы, родные, сможете теперь не терять главного Контакта в идущее тяжкое время, которое временно пресечет другие контакты. Но, родные, сердцем чуйте, как нужно охранять такой Контакт. Малейшее самомнение может уявить трещинку, залечить которую будет трудно, и дальнейшее развитие может приостановиться»[44]. Под «Контактом» и «Собеседованием» тут имеется в виду общение с духами, визионерство, спиритический опыт… Так открывается, что именно личная оккультная практика все же является главной целью Агни Йоги. Но открыть эту цель можно не всем. Для начала - «поговорим о культуре»… “Туман иногда очень полезен”[45]. «Конечно, "Мир Огненный" не следует давать подходящим и мало или ничего не знающим о восточных Учениях. Пусть лучше начинают с первых книг. В них и Христос чаще поминается. Последнее обстоятельство значительно успокаивает молодых духов и искателей пути»[46].

Как применять на практике это разрешение жить по лжи, Елена Рёрих показывает на таком примере:

Диспут, имевший место в одном из теософских кружков в Америке, обсуждал следующую ситуацию. “Один фабрикант и большой благотворитель шел по дороге. Впереди него, заплетаясь ногами, передвигался пьяный нищий, из-за поворота неожиданно вывернулся автомобиль и смял пьяницу. Вопрос — должен ли был фабрикант броситься спасать нищего и рисковать при этом жизнью или же он был прав, воздержавшись от возможности самоубийства. Учитель-американец утверждал, что фабрикант, несший на себе ответственность за существование множества рабочих, поступил правильно, сохранив свою жизнь. Но в обществе поднялась буря негодования и утверждалось, что человек не должен рассуждать, но обязан жертвовать собою ради ближнего. Но, конечно, подобные сознания еще не вышли из приготовительного класса и не могут понять, что каждая жертва должна быть осмысленна. Потому скажем, что человек должен везде, где может, помогать своему ближнему, но рисковать своею жизнью он может лишь в том случае, если он не несет большой ответственности. Было бы тяжкою утратою для всего человечества, если бы люди, несущие благо всему человечеству, безрассудно рисковали своею жизнью. Но если мы будем говорить массам, то мы должны сказать, что человек всегда и во всем должен спешить на помощь своему ближнему”[47].

А вот пример “маскировки” из жизни Николая Рёриха. В одном из своих писем он упоминает о людях, говорящих, “что я буддист, большевик и масон. В злобной клевете эти сатанисты даже не понимают, что произнесенные ими три определения взаимно исключают друг друга, буддист не будет большевиком и масоном, масон не будет большевиком и буддистом, и большевик не будет ни масоном, ни буддистом. И, конечно, вместе с нами посмеетесь, насколько все три определения не отвечают действительности”[48].

Но как же совместить тезис о том, что буддизм и большевизм взаимно исключают друг друга, с лозунгом Елены Рёрих – “Необходимо выдвинуть претворение буддизма в ленинизм”?[49] Как совместить этот тезис с тем уверением, которое присутствует в черновике рукописи “Общины” – “Знаем, как ценил Ленин истинный буддизм”[50]? Как совместить это с оценкой, которую сам Николай Рёрих дал в своем дневнике, назвав “светлым и смелым и честным китайцем” некоего Е Чин-Бена за его слова о том, что, мол “Ленин может быть сравнен с Шакья-Муни и Христом”[51]?

Тут, правда, надо заметить, что Рёрихи не поинтересовались мнением самих буддистов – хотят ли они быть ленинцами. Третье лицо буддистской иерархии Богдо-Гэгэн Ринпоче IX говорит, что “В детстве в сознании всплывали сцены прошлых жизней, очень волновали истории из жизни Богдо-Гэгэна Ринпоче VIII. Если я вёл себя плохо, взрослые говорили, что идут красные русские, и я сильно пугался. В годы гражданской войны Красная Армия причинила большой урон Монголии, были разрушены многие буддийские святыни, и в Монголии существовала версия, что восьмой Богдо-Гэгэн был убит красноармейцами, а по совпадению, у мальчика в душе бессознательно жил огромный страх перед красноармейцами"[52]. А ему самому после оккупации Тибета китайскими ленинцами (коммунистами–общинниками) пришлось бежать в Индию…

А если и в самом деле Рёрихи не буддисты, то зачем же систематизацию своих воззрений они называют “Основы буддизма”? И почему же в письме к Далай-Ламе Николай Рёрих сам именует себя буддистом – “Как буддист и как Глава Чрезвычайной Миссии от Западных Буддистов считаю своим долгом поставить Вас в известность… Я, как лицо, пользующееся мировой известностью и преданное Учению Благословенного,.. прошу Вас отнестись достойно к мировому моему положению”?[53].

И если Рёрихи чужды большевизму, то почему же в “Общине” своих адептов они именуют “коммунистами” (Община, 121)? И разве не был Рёрих по меньшей мере союзником большевиков – если в декабре 1924 г. советскому консулу в Берлине он высказал свою собственную “симпатию к советскому строю и убеждение в том, что прогрессивные коммунистические идеи должны преобразовать на новых началах всю общественную жизнь человечества”[54]? И отчего же рёриховский ученик полковник Кордашевский с таким восторгом пророчествует, что коммунизм должен придти на смену обветшавшему христианству?[55]

Это отнюдь не риторические вопросы. Ответ на них есть. Просто Рёрих одним людям говорит одно, другим – другое, даже противоположное. У оккультистов это называется “говорить по сознанию”. И вот Рёрих одним говорит, что он –православный, другим приоткрывает свою страсть к буддизму и оккультизму. Одним он рекомендует себя как коммуниста, другим – как борца с коммунистическим вандализмом… В одном кругу он восхваляет материализм, а другие люди читают разъяснения его супруги: “Один из мыслителей, кажется, Успенский, назвал материализм дефективным мышлением или трехмерной собачьей психологией в противовес человеческой, четырехмерной, ибо мысль уже принадлежит к четвертому измерению. Все материалисты лично мне казались всегда ограниченными, убогими, лишенными всякого воображения людьми»[56]...

Признаюсь, что и в православной традиции есть допущения о полезности и необходимости лжи. “Если предлежат душе две вещи вредные и никак нельзя избежать одной из них: что надобно делать? - Из двух вредных вещей должно избрать менее вредную. В Отеческих сказаниях написано: некто пришел просить у другого динария, и тот не дал ему, сказав: "мне нечего тебе дать". Когда же спросили его, отчего не дал ему, отвечал: если бы я дал ему, это причинило бы ему душевный вред, а потому я и предпочел лучше нарушить одну заповедь, нежели допустить пагубное для души”[57] “Вопросил однажды авва Агафон авву Алония такими словами: Научи, как охранять мне уста мои. И говорит ему авва Алоний: Если лгать не будешь, много грехов примешь на душу. Тот спрашивает - Как это? И говорит ему старец: Вот два человека дрались на глазах у тебя, и вышло убийство, и убивший бежал в келейку твою и укрылся в ней, а начальник ищет его и вопрошает тебя так: "Не на глазах ли у тебя совершилось убийство?". Если не солжешь, предашь человека на смерть; а лучше отпустить его пред лицем Бога твоего, не ввергая в узилище. Бог сам все рассудит”[58]. “Обманщиком справедливо должен называться тот, кто пользуется этим средством злонамеренно, а не тот, кто поступает так со здравым смыслом. Часто нужно бывает употребить хитрость, чтобы достигнуть этим искусством величайшей пользы, а стремящийся по прямому пути нередко наносит великий вред тому, от кого не скрыл своего намерения”[59].

Но есть абсолютное табу и в православии: нельзя врать, когда речь идет о твоем вероисповедании. Нельзя называть себя не-христианином. Нельзя выражать согласие с еретическими верованиями. Если христианин услышал свое имя при зачитывании списков иноверцев, язычников, и просто промолчал, не опротестовал эту ошибку – он уже считался отступником.

Рёрихи же лжесвидетельствуют именно в вопросе о своем вероисповедании. И уже хотя бы по тому они находятся вне православной традиции.

Православная традиция знает, что надо по разному проповедовать Евангелие разным людям: “для Иудеев я был как Иудей, чтобы приобрести Иудеев; для подзаконных был как подзаконный, чтобы приобрести подзаконных; для чуждых закона - как чуждый закона, для немощных был как немощный, чтобы приобрести немощных. Для всех я сделался всем, чтобы спасти по крайней мере некоторых” (1 Кор. 9,20-22). Мы знаем, что одним надо давать облегченное понимание духовной жизни (“молочко”), другим – более глубокое (“твердая пища”): “Я питал вас молоком, а не твердою пищею, ибо вы были еще не в силах” (1 Кор. 3,2).

Но и при этом нельзя приписывать христианству то, чего в нем нет, нельзя утверждать то, что Евангелие на самом деле отрицает, а также нельзя отрицать то, что на самом деле в христианстве есть. Нельзя ради миссионерского приспособления к предубеждениям греческих философов-спиритуалистов сказать, что, мол, христианство не проповедует воскресения мертвых. И нельзя ради приспособления к индусам сказать, что христианство, мол, вполне согласно с идеями кармы и переселения душ.

То есть - христианин не может действовать подобно теософам и … Будде. “В отношении Будды к нирване проявляется та же самая стратегия, которая уже прослеживается в его отношении к проблеме атмана – приспособление к уровню аудитории. Нирвана должна отличаться от всего того, что известно человеку, т. е. быть разительным контрастом его привычной жизни. Но вместе с тем она должна быть и привлекательной целью (едва ли большинство последователей Будды могло бы вдохновиться идеалом “ничто”). Поэтому для них Будда связывает ее с блаженством, а для более “продвинутых” йогов говорит о прекращении сознания”.

В христианстве подобное поведение невозможно. Можно менять акценты и способы аргументации, но нельзя в одной аудитории говорить нечто противоположное тому, что сказано соседнему собранию – особенно, если речь идет не о политике, а о содержании христианского вероучения.

Христианин не может назвать себя буддистом[61]. Иногда мне жаль, что я не могу использовать этот миссионерский прием. Он был бы сегодня очень успешен. Я знаю, какое волшебное слово я должен произнести в школьном классе или в университетской аудитории, если я хочу, чтобы мальчики и юноши пошли за мной. Стоит мне произнести лишь одно слово – и они выстроятся в колонну и радостно замаршируют за мной в монастырь. Стоит только сказать, что я к ним пришел из монастыря по имени – Шаолинь. Мол, я к вам послан ради того, чтобы посвятить вас в великую эзотерическую тайну удара левой пяткой по правому уху.

И все же я не могу так говорить. Я не могу назвать себя ни буддистом, ни жрецом культа Вуду (тоже о-ч-ч-чень популярное верование у молодых потребителей голливудской продукции). После некоторых газетных статей бывает стыдно ходить по улице в православной рясе. Но сменить ее на что-то более незаметное я не могу.

Но теософы могут называть себя чужими именами и даже отрекаться от своего собственного (“мы не оккультисты!”).

Итак, теперь понятно, почему еще в предисловии к “Сатанизму для интеллигенции” я предупредил, как не надо вести диспут о теософии. При опровержении моих выводов не надо лишь приводить мне противоречащие им цитаты из рёриховских книг. Эти цитаты я и так знаю. Вопрос для меня в другом: можно ли верить, что именно в этих местах проповедники теософии были искреннее, чем в других?

Цитаты – даже воспроизведенные с фотографической точностью - могут врать. Ибо не все, что писали теософы, они писали для открытия своих мыслей; многое они писали и говорили ради их сокрытия. Как различить – где “маскировка” и “внешние щиты”, а где “тайная доктрина”? Надо анализировать внутреннюю логику теософской системы. Надо помнить ее истоки. В случае обнаружения противоречий между теософскими текстами, надо обращаться к “Тайной доктрине” Блаватской, – ибо “Учение Наше заключает “Тайную Доктрину”” (Мир огненный. 1,79) - а противоречащие ей утверждения Рёрихов считать не более чем маскировочным прикрытием…

И, вступая в дискуссию с теософами-рёриховцами, надо быть готовым к самым головокружительным трюкам: подмене значения слов и откровенным лжесвидетельствам, к мгновенным переменам позиций рёриховцев на ровно противоположные. И, конечно, надо быть готовым к тому, что рёриховцы сделают вид, что они напрочь не слышат аргументы своих оппонентов…

Это – не диспут с учеными или философами. Тот, кто начинает разговор с теософом или рёрихианцем, должен знать, что перед ним – пропагандист и вербовщик. В зависимости от сиюминутной пропагандистской потребности он может установить самые разные “маскировки” – даже взаимоисключающие. Поэтому теософские тексты невозможно рассматривать как нечто целостное. Одно и то же слово может иметь совершенно разные значения на разных страницах даже одной и той же книги. Один и тот же тезис может отрицаться в одном месте и утверждаться в другом.

Такая внутренная мозаичность и даже противоречивость имеет много причин.

Первая - философская и научная бесталанность теософских писательниц.

Вторая – их одержимость духами. Если обычная научная и философская книга появляется как результат систематических и последовательных размышлений автора, то теософские трактаты пишутся как “диктант” капризных духов. Уверения духов проверке не подлежат – “Сам сказал!”. Человек–медиум не властен над “сообщаемым” ему материалом, не вполне властен в его обработке и построении. Поэтому противоречия тут неизбежны.

Третья причина – необходимость постоянного притворства (с буддистами – надо выдавать себя за буддистов, с христианами – за христиан). В одной и той же книге может быть написано, что “Учение Будды изгоняло отрицание”[62]. И тут же будет дан перечень того, что именно Будда яростно отрицал: “Будда отрицал существование личного Бога. Будда отрицал существование вечной и неизменной души”[63]. Здесь же говорится, что “так велика была его терпимость, что он никогда не говорил против обрядов или верований”[64]. И совсем невдалеке – “С самого начала он порицал все ритуалы и другие внешние действия… Все ваши правила, - говорил Будда изуверам, - низки и смешны”[65].

Между прочим, согласно Рёрихам, не только в Будде не было отрицания[66]. Еще его не было… в Ленине: “В великом Владимире поразительно отсутствует отрицание”[67].

Нельзя сказать, что в теософских книгах вообще нет логики (за исключением книг Агни Йоги, где логическое выведение одних тезисов из других отсутствует напрочь). Но она – кусковая. Некоторые обрывки логических цепей можно проследить. Но попытка систематизации всей теософской классики немедленно заставит делить эти тексты по их назначению: что было сказано всерьез, а что для пропаганды; что логично с точки зрения одной из перевариваемых теософией религиозных систем, но не логично с точки зрения остальных.