Стих 41-42

Стих 41-42

Почему Господь наш по воскресении своем не являлся между иудеями общенародно (ст. 41-42)

Сего (Иисуса) Бог воскреси в третий день и даде ему явлену быти не всем людем, но нам, свидетелем преднареченным от Бога.

1) Не было никакой уважительной необходимости, которая бы, так сказать, могла побуждать к явлению Его между иудеями по воскресении общенародно. В самом деле, кому являться Ему в Иерусалиме? Этому ли слабодушному прокуратору, который, вопреки собственному своему убеждению и совести, осудил Его на смерть? Легкомысленному ли и сладострастному Ироду, осмеявшему Праведника, приведенного на суд к нему, и не принявшему никакого участия в Его судьбе и страданиях? Этим ли архиереям и книжникам, которые, во все земное служение Спасителя роду человеческому, неутомимо теснили, гнали и преследовали Его, и наконец, клеветою и кознями, довели до смерти крестной; — которые, прибавим еще, получив несомненное известие от стражей гроба о воскресении Распятого, вместо того, чтобы уверовать в Него, или по крайней мере, благоразумно обследовать это важное известие, занялись тотчас же сплетением новых лжей? Иерусалимской ли черни, которая, быв осыпана Его благодеяниями и столько раз будучи свидетельницей Его чудес, — тем не менее продолжительными криками требовала смерти Его у Пилата и даже нагло приняла на себя и потомство свое ответственность перед небом за кровь Праведника?.. Чем все эти преступные люди заслуживали благодеяние явления Его? Не сделал ли Спаситель уже довольно, или лучше, всего для их обращения, и справедливо ли желать, чтобы Бог умножал и, так сказать, расточал благодать Свою по той мере, как люди становятся более и более недостойными ее, — чтобы Он умножал знамения там, где неверие со всем ожесточением готово противиться истине? При том, кто может утверждать, что явление воскресшего Господа архиереям и книжникам или и всему Иерусалиму, не было бы истолковано первыми или как мечта и призрак, или же приписано действию темных сил, как это не раз они делали уже, вопреки всякой сообразности, в то время, как Он божественной силой изгонял бесов?

Правда, не одна пытливость, но и неразумная ревность и усердие к славе Спасителя желали бы, чтобы Он, торжественным явлением Своим по воскресении, сомкнул уста клеветников и заставил их, так сказать, уверовать в Себя. Но сего-то Он и не хотел! — Если благоугодно Ему по временам являть необыкновенные знамения в утверждение основанной Им на земле веры: то Он так же хочет, чтобы вера в Него была следствием свободного убеждения, а не принуждения и очевидной необходимости, потому что в сем последнем случае она ненадежна, теряет цену заслуги и не может быть венчаема как подвиг. По сей-то причине Спаситель усвояет высшее блаженство только той вере, которая не видит и верует (Иоан. 20, 29).

2) Далее, скажем со святым Златоустом, что «появление воскресшего Господа было бесполезно для иудеев и что если бы только сим способом можно было обратить их: то, без сомнения, Господь не отказал бы в нем иудеям; но последствия воскрешения Им Лазаря доказывают совсем противное. В самом деле, — чудо столь разительное, как воскрешение четверодневного мертвеца со всеми признаками начавшегося уже тления, изведение его, связанного по рукам и ногам, из углубленной пещеры пред очи всего народа — вместо того, чтобы обратить иудеев и побудить их к вере в Спасителя, только более усилило их злобу и было одной из главных причин, по которой они решились умертвить Его. Они не простили Ему воскрешения другого, — простили ли бы Его собственное? Конечно, они были уже не в силах сделать что-либо лично Ему, но неумолимая ненависть их, без всякого сомнения, не оскудела бы в новых кознях и в покушении тем или другим способом на новое богоубийство. Их обращение с апостолами доказывает это: они преследуют, подвергают разным истязаниям, и — когда можно — предают их смерти. Если же так они поступили с учениками, то пощадили ли бы Учителя?.. Незачем было наводить их на новое злодеяние: и без того наказания, заслуженные ими, были очень тяжки. Спаситель пощадил их от новых, скрывшись, по воскресении, от взоров их.

К словам св. Златоуста прибавим еще, что появление воскресшего Господа среди народа не могло бы обойтись без смут и волнений в нем: народ разделился во мнениях, овии глаголали бы опять, яко благ есть, другие, принадлежавшие к стороне синедриона, говорили бы: ни, но льстит народы (Иоан. 7, 12); с тем вместе воскресли бы в умах учеников Христовых мечты о земном царстве Мессии, рассеянные голгофскими событиями; подозрительные владыки Иудеи, римляне, не преминули бы употребить строгие меры к подавлению волнения в народе, кровопролития начались бы, и притом во имя Того, Который есть любовь. Иисус Христос дорожил земным покоем и счастьем людей, даже и врагов своих, и не хотел подавать повода к таким плачевным событиям. Царство Его было не от мира сего!

3) Впрочем, хотя воскресший Господь и не являлся в мире среди народа, однако, достаточно явил и засвидетельствовал Свое воскресение через учеников Своих. В самом деле, свидетельство апостолов, сопровождаемое очевидными чудесами, служило непреоборимым доказательством воскресения Распятого. Эти чудеса, совершаемые во имя Иисуса, изумлявшие весь народ и не раз приводившие в замешательство злобный синедрион, не ясно ли говорили, что Тот, иже бысть мертв, жив есть (Апок. 2, 8)? Не были ли они самой лучшей проповедью о воскресении? Воскресший Спаситель не являлся ли, так сказать, пред очи всего народа, всякий раз, как апостолы, именем Его совершая необыкновенные знамения, говорили не обинуясь и синедриону и иудеям: разумно буди всем вам и всем людем израилевым, яко во имя Иисуса Христа Назорея, Егоже вы распясте, Егоже Бог воскреси от мертвых, о сем сей стоит пред вами здрав (Деян. 4, 10)? Через сии-то знамения и чудеса и восхотел явиться иудеям Спаситель по воскресении; через них Он явил Себя Спасителем и Господом всего мира, через них уверовали все народы! Почему же иудеям не подражать им? Чего — каких еще доказательств требуется для них?..

Итак, не несвидетельствована Себе остави (Деян. 14, 17) Господь наш по воскресении Своем и перед неверием и ожесточением иудеев; только сии люди, как предсказал о них за тысячу лет пророк Исайя, ослепили очи свои и окаменили сердца, да не видят очима, ни разумеют сердцем (Иоан. 12, 40)! (Воскр. чт. XIX. 17-19).

Данный текст является ознакомительным фрагментом.