1. «Диалог с нехристианскими религиями»
1. «Диалог с нехристианскими религиями»
НАШ ВЕК, — век духовного шатания, когда многие православные христиане чувствуют себя колеблющимися и увлекающимися всяким ветром учения, по лукавству человеков, по хитрому искусству обольщения
(Еф. IV, 14).
Кажется, и вправду настало время, когда людиздравого учения принимать не будут, но по своим прихотям будут избирать себе учителей, которые бы льстили слуху; и от истины отвратят слух и обратятся к басням
(2 Тим. IV, 3–4).
С недоумением читаешь о последних действиях и заявлениях экуменического движения. На самом высоком научном уровне православные богословы, представляющие Постоянный американский Совет православных епископов и другие официальные организации Православия, ведут ученые диалоги с католиками и протестантами и выпускают «совместные заявления» по таким вопросам, как евхаристия (причащение), духовность и тому подобное, даже не указывая инаковерующим, что Православная Церковь — это Церковь Христова, к которой все должны быть призваны, что лишь ее таинства несут благодать, что православная духовность может быть постигнута личным опытом только в лоне Православной Церкви и что все эти «диалоги» и «совместные заявления» — всего лишь академическая пародия истинно христианского диспута, — диспута, который ставит перед собой цель спасения душ. По правде говоря, многие из православных участников этих «диалогов» знают или догадываются, что православному там не место, что самая атмосфера экуменического «либерализма» отторгает любое истинное слово, произнесенное там; но они молчат, потому что в наши дни «дух времени» часто сильнее, чем голос совести православного христианина (См.: «Диакония» № 1, 1970, стр. 72; «Богословский альманах св. Владимира» № 4, 1969, стр. 225).
На более общедоступном уровне организуются экуменические «конференции» и «дискуссии», часто с «православным оратором» или даже с отправлением «православной литургии». Высказывания на подобных конференциях часто настолько невежественны, а общая атмосфера настолько лишена серьезности, что они не только не способствуют «единению», которого жаждут их организаторы, но даже служат доказательством того, что между истинным Православием и «экуменическим» мировоззрением лежит непроходимая пропасть (См.: «Соборность» – Зима, стр. 494–498 и т. д.). В своих действиях активные экуменисты пользуются в своих интересах тем, что интеллигенция и богословы нетверды в своих убеждениях и оторваны от традиции Православия, применяя их собственные высказывания о «фундаментальном соглашении» в ряде пунктов, касающихся таинства и догматов, в оправдание вызывающих экуменических демонстраций, не исключая и причащения Святых Таин для еретиков. В свою очередь, это состояние смешения понятий дает экуменическим идеологам повод для пустопорожних заявлений, рассчитанных на самые широкие массы, которые сводят основные богословские темы на уровень дешевого фарса, как, например, то, что позволяет себе высказывать патриарх Афиногор: «Разве ваша жена спрашивает у вас, сколько соли положить в суп? Конечно, нет. Ей свойственна непогрешимость. Так пусть и папа располагает ею, если ему хочется» («Эллинская хроника», апрель, 9, 1970).
Просвещенный и сознательный православный христианин вполне может задать вопрос: чем же все это кончится? Неужели нет пределов предательству, извращению и самоуничтожению Православия?
До сих пор еще никто достаточно подробно не разбирался в том, к чему это все ведет, но логически путь совершенно ясен. Идеология, на которую опирается экуменизм, которая вдохновляет действия и высказывания, приведенные выше, сама по себе уже является определенной ересью: Церковь Христова не существует, никто не обладает Истиной, Церковь еще только созидается. Но без особых рассуждений видно, что самоликвидация Православия, ЦЕРКВИ ХРИСТОВОЙ, есть в то же время и самоуничтожение христианства как такового: ибо если ни одна церковь не является той Христовой Церковью, то комбинация всех сект тоже не будет той Церковью, во всяком случае, в том смысле, который вложил в это понятие ее основатель — Христос. И если все «христианские» группировки родственны друг другу то все они, вместе взятые, сродни другим «религиозным» группировкам, и христианский экуменизм может привести только к синкретической мировой религии.
Вот воистину неприкрытая цель масонской идеологии, вдохновляющей экуменическое движение, и эта идеология сейчас настолько овладела участниками экуменического движения, что «диалог» и последующее воссоединение с нехристианскими религиями становятся логически следующим шагом для сегодняшнего извращения христианства. Вот некоторые примеры из множества последних событий, которые могут подтвердить направление пути «экуменического» будущего вне христианства.
27 июня 1965 г. в Сан-Франциско была создана Ассамблея верующих за мир во всем мире, приуроченная к двадцатой годовщине Организации Объединенных Наций в этом городе. Десятитысячная аудитория слушала речи о «религиозной» основе мира во всем мире, произносимые делегатами индуистов, буддистов, мусульман, иудеев, протестантов, католиков и православных, и «межконфессиональный» хор в 2 000 голосов пропел гимны всех вероисповеданий.
Греческий епископат Северной и Южной Америки официально заявил на 19-м Конгрессе духовенства и мирян (Афины, июль 1968 г.): «Мы уверены, что экуменическое движение, хотя и христианское по происхождению, должно стать движением всех религий в стремлении к единению».
«Храм взаимопонимания, корп.», американская организация, возникшая в 1960 г. как некая «Ассоциация соединенных религий» и ставящая своей целью «строительство символического Храма в различных частях света» (в точном соответствии с доктриной франкмасонства), провела несколько «конференций на высшем уровне». На первой из них, в Калькутте в 1968 г., латинский траппист Томас Мертон (случайно убитый электрическим током в Бангкоке на обратном пути с этой конференции) заявил: «Мы уже стали новым единством. Но нам нужно еще вернуть первоначальное наше единство». На второй конференции, в Женеве в апреле 1970 г., восемьдесят представителей десяти мировых религий встретились, чтобы обсудить такие темы, как «Проект создания Всемирного сообщества религий». Генеральный секретарь Всемирного совета церквей, доктор Юджин Карсон Блейк, огласил обращение, призывающее глав всех религий к объединению; а 2 апреля в соборе святого Петра имела место «беспрецедентная» экуменическая церковная служба, которую протестантский пастор Бабель считает «величайшей датой в истории религий», на которой «каждый молился на своем родном языке и в соответствии с обычаями религии, которую он представлял» и во время которой «верующие всех религий были призваны соединиться в служении культу одного Бога»; в заключение службы прозвучала молитва «Отче наш» (Ла Суисс — Швейцария, 3 апреля 1970 г.). Рекламные материалы, распространяемые «Храмом взаимопонимания», сообщают, что на второй «Конференции на высшем уровне», в Соединенных Штатах осенью 1971 г., присутствовали представители Православия и что митрополит Эмилиан из Константинопольской патриархии стал членом «Интернационального комитета» Храма. «Конференции на высшем уровне» предоставляют православным делегатам принять участие в дискуссиях, целью которых является «создание всемирного сообщества религий», «приближение осуществления мечты человечества о мире и взаимопонимании» в соответствии с философией «Вивекананды, Рамакришны, Ганди, Швейцера» и основателей различных религий; делегаты также участвуют в «беспрецедентных экуменических (суперконфессиональных) молитвенных собраниях», где «каждый молится в соответствии с обычаями религии, которую он представляет». Можно только гадать о том, что происходит в душе православного христианина, который принимает участие в подобных конференциях и молится вместе с мусульманами, евреями и язычниками.
В начале 1970 года Всемирный совет церквей организовал конференцию в Аджалтоуне (Ливан), где были представители индуистов, буддистов, христиан и мусульман, и последовавшая за ней конференция 23-х «богословов» ВСЦ, происходившая в Цюрихе в июне того же года, заявила о необходимости «диалога» с нехристианскими религиями. На митинге Центрального комитета ВСЦ в Аддис-Абебе в январе этого года митрополит Георгий Кодре из Бейрута (Православная Церковь Антиохии) поразил даже многих делегатов-протестантов, не только призвав к диалогу с иными религиями, но и оставив христианскую Церковь далеко позади и поправ девятнадцативековую традицию христианства, когда он призвал христиан «познать истинную духовную жизнь некрещеных» и обогатить свой собственный опыт «богатствами вселенского религиозного сообщества» («Религиозные новости»), так как «один лишь Христос воспринимается как свет, когда благодать посещает брамина, буддиста или мусульманина при чтении их собственного священного писания» («Христианский век», 10 февраля 1971 г.).
Центральный комитет Всемирного совета церквей на своей встрече в Аддис-Абебе в январе 1971 г. выразил одобрение и пожелание как можно более регулярных встреч с представителями других религий, подчеркивая, что «в настоящий момент следует отдать предпочтение двусторонним встречам специфического характера». В соответствии с этой директивой был намечен крупный христианско-мусульманский «диалог» на середину 1972 года, включивший около сорока представителей с обеих сторон, в том числе и ряд православных делегатов («Аль-Монтада», январь– февраль 1972 г., стр. 18).
В феврале 1972 года произошло еще одно «беспрецедентное» экуменическое событие в Нью-Йорке, когда, по словам архиепископа Иакова из Нью-Йорка, впервые в истории Православная Греко-Кафолическая Церковь (Греческий епископат Северной и Южной Америки) провела официальный богословский «диалог» с евреями. За два дня дискуссий были достигнуты определенные результаты, которые можно принять за предвестие будущих результатов «диалога с нехристианскими религиями»; греческие богословы постановили: «пересмотреть тексты литургий с целью смягчения текстов, в которых евреи и иудаизм упоминаются в отрицательном или враждебном смысле» («Религиозные новости»). Была ли ясно выражена цель «диалога» — «реформировать» православное христианство, чтобы привести его в соответствие с религиями всего мира?
Все эти события положили начало «диалогу с нехристианскими религиями» в конце 1960-х годов и в начале 1970-х. В прошедшие с тех пор годы такие события умножились, и «христианские» (даже и «православные») дискуссии и молитвы с представителями нехристианских религий постепенно стали восприниматься как нормальное явление в современной жизни. «Диалог с нехристианскими религиями» превратился в часть религиозной моды наших дней; он представляет собой современную стадию экуменизма в его развитии к универсальному религиозному синкретизму (слиянию). Давайте теперь взглянем на «богословие» и цель этого набирающего темп «диалога» и посмотрим, чем он отличается от «христианского» экуменизма, который преобладал до сих пор.