VIII. Русь

VIII. Русь

В 860 г. на Константинополь совершил нападение народ «рос». Этот первый военный контакт с новым противником тут же привел и к первому религиозному взаимодействию: по словам Продолжателя Феофана, «насытившись гневом Божиим, они вернулись домой… а вскоре прибыло от них посольство в царственный город, прося приобщить их к Божьему крещению. Что и произошло»[533]. Сколь бы неопределенными ни были эти сведения, из них следует, что новая угроза заставила имперскую дипломатию немедленно задуматься над способами ее обезвреживания, и самым доступным показалось христианство. Вскоре после первого набега Руси к этому народу поехал византийский миссионер. Согласно цитированному выше посланию Фотия (см. с. 145) и его письму восточным патриархам, народ «рос» (или руссы), раньше превосходившие все народы в жестокости, теперь пребывают под духовным владычеством Византии как ее «подданные и друзья (??????? ??? ????????)»[534]. Они якобы приняли у себя византийского епископа.

Существует и другой рассказ о первом крещении Руси; содержится он в Жизнеописании Василия I, составленном в X в. Константином Багрянородным: «Щедрыми раздачами золота, серебра и шелковых одеяний [Василий] также склонил к соглашению неодолимый и безбожный народ росов, заключил с ними мирные договоры, убедил приобщиться к спасительному Крещению и уговорил принять рукоположенного патриархом Игнатием архиепископа, который, явившись в их страну, стад любезен народу таким деянием. Однажды князь этого племени [Руси] собрал сходку… и стал рассуждать… о вере. Позвали туда и иерея, только что к ним явившегося, и спросили его, что он им возвестит и чему собирается наставлять. А тот, протягивая священную книгу божественного евангелия, возвестил им некоторые из чудес Спасителя и Бога нашего и поведал по Ветхому Завету о чудотворных божьих деяниях. На это росы тут же ответили: «Если сами не узрим… того, что рассказываешь ты о трех отроках в печи, не поверим тебе». И попросили они бросить в разложенный ими костер саму книгу веры христианской»[535]. Епископ, помолившись, сделал это, но книга осталась нетронута огнем. «Видя это, варвары, пораженные величием чуда, немедленно начали креститься», — заканчивает свой рассказ Константин Багрянородный.

Когда же произошло это крещение? И сколько их было? К. Цукерман предполагает, что два: первое, при Михаиле III, в патриаршество Фотия, оказалось недолговечным, поскольку прекратил свое существование тог «Русский каганат», который его принял, и тогда Василию I и преемнику Фотия, Игнатию пришлось повысить ранг миссионера до архиепископского и уже самим просить, чтобы Русь его приняла[536]. Нам представляется, что более вероятна одна, а не две миссии: посольство на Русь ездило при императоре Михаиле III, но позднее заслуги этого императора были приписаны его преемнику и убийце Василию I. Логично, что историография Македонской династии превозносила достижения ее основателя — императора Василия. Поскольку эта династия была у власти довольно долго, то «македонская» версия утвердилась и попала также в некоторые поздние хроники, кратко сообщающие о крещении Руси[537]·

Когда именно произошло это весьма недолговечное крещение, и даже имело ли оно место на самом деле, нам здесь не столь существенно[538]. Важнее, что приведенный выше рассказ — это первый имеющийся у нас отчет о подробностях целенаправленной миссии, отряженной к варварам от имени центральной власти Константинополя. В рассказе обращает на себя внимание, что миссионер повествует язычникам не столько о Христе, сколько о Ветхом Завете[539]; главный же упор делается на чудо.

Есть некоторые основания думать, что при Василии I в Киеве возник первый христианский храм в честь пророка Илии — небесного покровителя императора[540]. И все же первая миссия не принесла ощутимых и длительных результатов — то ли потому, что ставшее ее объектом государство погибло[541], то ли еще почему. В любом случае, когда византийские источники начинают говорить о Руси в X в., то ни малейших напоминаний о ее «крещении» нет[542]. Руссы для греков — жестокие и опасные язычники, поэтому соображение о том, что ромеи полагали Русь хрисгианизованной уже с IX в., не может приниматься во внимание, когда мы пытаемся понять такой поразительный феномен, как полное отсутствие в греческих памятниках каких бы то ни было упоминаний об окончательном крещении Руси в 988 г.