Ольга

Ольга

Пожалуй, я начну сама эту тему. Одна. А то из-за сугубой деликатности отца Эдуарда вы вообще не поймете, о чем мы толкуем в последующем диалоге… Я же буду честной и грубоватой. Мне можно.

Начну издалека. Представьте себе – вы мужчина в расцвете сил, женаты и работаете, скажем, начальником лаборатории по исследованию запаха серы. И в отделе у вас работает несколько молодых химичек. Одна из которых, без объявления войны, однажды дарит вам на День святого Валентина комплект розового постельного белья, усыпанного по всему полю красными сердечками. Вы что подумаете? Она на что-то явно намекает? А что был должен подумать реальный священник, однажды получивший в подарок такой комплект?

О, разумеется, «Поющих в терновнике» написала австралийская писательница, но это произведение особо глубоко запало именно в души российских католичек. Умозрительную драму они всячески пытаются реализовать в своей реальной и, замечу, единственной жизни. Любому российскому католическому священнику объяснялись в любви гораздо увлекательнее, чем Брюсу Уиллису или Константину Хабенскому их поклонницы… Но не расскажет, потому что связан некоторыми обязательствами сдержанности и человеколюбия. Вы спросите, откуда я знаю некоторые истории? Да от самих девушек, которые рассказывают о своих «подвигах» направо и налево, не считая случившееся дичайшим унижением, отрицательно влияющим на их репутацию. Несколько лет назад на глазах у нескольких прихожан в храм вбежала девушка в растрепанных чувствах и пала в ноги отцу. Наболело. Не смогла больше сдерживаться. Она обхватила эти самые ноги и возопила:

– Зачем тебе твоя Мадонна? Давай я покажу тебе, как может любить земная женщина!

… Пару лет после этого случая несчастный отец пытался разговаривать с любой женщиной моложе восьмидесяти на расстоянии не ближе восьми метров. Если случайно подкрадывались ближе, он стремительно пятился в сторону ризницы, пока не скрывался совсем.

И если мы начали о постбальзаковском возрасте «моложе восьмидесяти», то вот вам еще история. В паломничестве к популярному отцу-душке подкатила дама-пенсионерка с интересным предложением. Если он проведет с ней ночь, она пожертвует на храм десять тысяч долларов. Вся группа паломников была, как случается, в курсе, и долго дебатировала серьезную богословскую тему – если он согласится, считать ли это прелюбодеянием и нарушением целибата или зачесть как героическую жертву во имя Вселенской Церкви?

Ни один священник, конечно, не признается, что он реально думает по этому поводу. Но, дорогие девушки, если бы вы слышали эти мысли, вам бы это не очень понравилось. Ваше самолюбие было бы задето в корне. Впрочем, о каком самолюбии можно говорить, если одна моя знакомая два (!) раза поговорив по часу с доброжелательным монахом, написала мне письмо: «Ах, Боже мой, я грешница. Я люблю отца Н. не как отца, а как мужчину! Что делать?»

Мне хотелось ответить: «Снимать штаны и бегать, дура!» Каюсь, примерно так я и ответила. Обратно я получила письмо: «Ах, Боже мой, как это все верно. И моя подруга тоже неровно дышит, но к отцу С. Благодаря нам могут погибнуть не только наши души, но и души священнослужителей!»

Нет, вот за что я спокойна, так это за души и прочие органы священнослужителей. Если они будут погублены, то не истеричками и не в этот раз.