СВЯТО-ВВЕДЕНСКАЯ ОПТИНА ПУСТЫНЬ
СВЯТО-ВВЕДЕНСКАЯ ОПТИНА ПУСТЫНЬ
Оптина пустынь была основана в XV в. на правом берегу реки Жиздры, у опушки векового бора — на месте крепости в Козельской засечной черте, какие устраивались на Руси от разбойников. Начало иноческой жизни на месте, которое занимает Оптина пустынь, относится к XV в., и считается, что название свое обитель получила от имени разбойника Опты, который после своего раскаяния и основал ее. Обратясь на путь истины, он из главаря разбойничьей шайки превратился по промыслу Божьему в наставника душ, искавших спасения, и благословение Господне не оскудевало над основанной им обителью.
Еще в 1629 г. в пустыни был храм во имя Введения, но обитель стала называться Введенской только с начала XIX в., а до этого времени именовалась Оптиной Макарьевой. Почему — точно неизвестно, но ученые выдвигали разные версии на этот счет: может быть, потому, что до начала XVII в. в ней существовал храм во имя преподобного Макария? А может быть, разбойник Опта при пострижении в монахи был наречен Макарием?
Скит, где подвизались оптинские старцы
В течение почти 200 лет после основания обители данных об ее истории не сохранилось, т. к. во времена литовского нашествия монастырский архив был полностью разорен. По Писцовым книгам города Козельска пустынь становится известной только с царствования Бориса Годунова, когда монастырю было дано на поминовение умершего в 1598 г. царя Федора Иоанновича «на свечи и на ладан, под городом Козельским, на речке на Другусне, место мельничное».
Первые сведения об Оптиной пустыне после литовского разорения относятся к 1629 г., когда в обители начальствовал старец Исидор. К его настоятельству относится первая тяжба пустыни с жителями Козельска за старинную монастырскую мельницу, построенную братьями Желябужскими на месте, пожалованном монастырю.
«Некто Мишка Кострикин построил без царского указа, единственно по согласию с козельскими драгунами и стрельцами, на речке Другусне мельницу, стоявшую выше по течению, „остановил и без остатку разорил“, чем пресек главный источник содержания бедной пустыни. Смиренный старец Исидор и братия вынуждены были подать в 1645 г. челобитную царю Алексею Михайловичу, в которой доказывали свои права на мельницу и просили, чтобы „досмотреть подтоп их монастырской мельницы, а мельницу Мишки Кострикина отписать, до подлинного розыска, на имя государево“.
Рассмотрев челобитную, царь предписал козельскому старосте Ивану Головкову исполнить просьбу иноков Оптиной пустыни, однако дальнейших распоряжений о возмещении монастырю убытков, понесенных от разорения их старинной мельницы, не последовало. И старец Исидор пишет царю новую челобитную, в которой описывал положение вверенной ему обители: „За Оптиным монастырем крестьянских и бобыльских дворов нет и денежной руги им нейдет; кормятся миром и своей работой“. Поэтому они просят государя „велеть тоё Мишкину мельницу Кострикина отдать им в монастырь на свечи, на ладан и на вино церковное и им, строителю с братией, на пропитание, чтобы им голодом не помереть“.
Челобитная эта осталась неудовлетворенной, т. к. в конце января 1676 г. царь Алексей Михайлович скончался. Между тем разоренная мельница не давала пустыни никакого дохода, тогда как Мишка Кострикин с дружками из мести к инокам били челом к новому царю — Федору Алексеевичу, чтобы он позволил им достроить свою мельницу, а монастырскую мельницу затопить и запретить им рыбную ловлю.
Старец Исидор решил искать правосудия у молодого государя, и, рассмотрев дело, царь Федор Алексеевич в августе 1676 г. прислал козельскому воеводе В. И. Кошелеву грамоту, которой повелевал: „Мельницу Мишки Кострикина снесть, и впредь ниже монастырской мельницы других не ставить“. А в 1680 г. благочестивый царь на веки вечные отдал монастырю под огород семь посадских мест, которые находились в городе Козельске».
В последующие века судьба обители была тесно связана с историей города Козельска, и многое пришлось пережить Оптиной пустыни за свою многовековую историю, когда забвение и оскудение сменялось процветанием[90]. В результате реформаторской деятельности Петра I, отношение к православной вере и внешним формам ее проявления стало прохладным. «Образованное» общество стыдилось прежней простодушной религиозности: на первых порах оно успешно скрывало, а потом и вовсе стало изживать ее. Но православие ответило на это явлением преподобных Паисия Величковского и Серафима Саровского, святителей Тихона Задонского, Игнатия Брянчанинова и Феофана Затворника. Именно ученики учеников преподобного Паисия Величковского привнесли в Оптину пустынь то, что сделало знаменитым дотоле мало кому известный монастырь под уездным городом Козельском.
Во второй половине XIX в. старцы появились в нескольких российских монастырях, но ни одна обитель не прославилась своими старцами так, как Оптина пустынь. В ней по великому промыслу Божьему старчество в течение нескольких десятилетий передавалось от учителя к лучшему ученику. Оптина пустынь всему христианскому миру явила целую плеяду богомудрых старцев, которые почти целое столетие духовно окормляли тысячи и тысячи христиан.
С богословской точки зрения, старец — это инок, опытный в духовно-аскетической жизни, обладающий «даром рассуждения». Это духовный отец для всей монашествующий братии, а также для многих мирян, прибегающих к старцу как к последней надежде. И совсем необязательно, что старец должен быть стар годами. Преподобному Амвросию Оптинскому, прототипу отца Зосимы в романе «Братья Карамазовы», было всего 49 лет. Все зависело от дара прозорливости, врачевания душ и исцеления тела. Наблюдательный К. Леонтьев тонко подметил: «Из людей, долго зажившихся в миру, как бы искренны и добросовестны они ни были, очень редко выходят замечательные духовники и старцы-руководители. Большинство знаменитых старцев очень скоро оставляли мир и посвящало себя иноческой жизни».
Сами старцы сравнивали семейную мирскую жизнь с виноградной лозой, а свою монастырскую жизнь — с сухой палкой, на которой держится вся лоза. «Одно без другого не бывает и трудно представить себе старца без ученика, добровольно предавшегося в руки духовного руководителя и беспрекословно повинующегося его воле».
Подлинная история Оптиной пустыни начинается только с 1821 г., когда в 300 метрах от обители был построен скит во имя Иоанна Предтечи — первого пустынножителя. Скит был засажен фруктовыми деревьями, ягодными кустарниками и цветами. Первым оптинским старцем был отец Леонид (Наголкин), начавший свой монашеский путь в Оптиной пустыни. Затем он последовал за своим учителем, схимонахом Феодором, жил сначала в уединении, а потом в нескольких северных монастырях. В 1829 г. отец Леонид вернулся в свою обитель и очень быстро изменил духовный строй монашеской жизни. В довольно короткое время каждый из братий мог убедиться, как откровенное исповедание духовных помыслов в корне пресекает грех, а следование мудрым наставлениям старца способствует духовному возрастанию.
Чудную картину представляла в то время форма единения старца с доверявшими ему свою душу обительскими иноками. Все иноки стояли в его келье во время беседы на коленях вокруг него, а он, как добрый пастырь среди своих учеников, выслушивал их откровенную исповедь, умудрял их своим жизненным и духовным подвигом[91].
За духовным руководством к старцу Леониду шли многие монашествующие из других обителей, а также миряне. И каждый, кто хоть раз побывал в Оптиной пустыни, чувствовал дыхание бесконечной жизни и горнего мира. Обитель, как говорилось выше, ничем особенным знаменита не была: в ней не почивали мощи святых угодников Божьих, не было чудотворных икон, не числились за ней исторические подвиги. Но к скиту святого Иоанна Предтечи стекались все страждущие душевно и телесно: больные, убогие, заблудшие, некрепкие верой. И старцы никому не отказывали в совете, помогая в самом себе услышать ответ и наставляя на путь истинный. Отец Павел Флоренский образно назвал Оптину пустынь «санаторией израненных душ».
Возрождающее влияние Оптиной пустыни испытал на себе растерянный и слабеющий Н. В. Гоголь, побывавший в обители несколько раз и, по свидетельству его первых биографов, любивший ее больше других монастырей. В лице старца Макария он нашел мудрого наставника и до конца жизни состоял с ним и с другими иноками в переписке.
В 1870-е г. в Оптиной пустыни был и несколько дней жил в скиту «кающийся» (по словам старца Амвросия) Ф. М. Достоевский. Одновременно с писателем в обители был религиозный философ В. С. Соловьев. Несколько лет жил при старце Амвросии и по его благословению незадолго до смерти принял монашество К. Н. Леонтьев. В 1905 г. Оптину пустынь посетил отец Павел Флоренский — известный религиозный мыслитель и богослов. Несколько раз побывал в обители «гордый» граф Л. Н. Толстой. Братья Киреевские, воспитанники и помощники старца Макария, были похоронены у стен Введенского собора. Бывали в Оптиной пустыни А. К. Толстой, А. М. Жемчужников, М. П. Погодин, А. А. Ахматова и многие другие выдающиеся деятели русской культуры…
Монастырские постройки, дошедшие до нашего времени, были возведены в XIX в., только Введенский собор был построен в середине XVIII в. Монастырский ансамбль, отличающийся композиционной четкостью и симметричностью, в плане повторяет православный крест, и этой композиции впоследствии были подчинены все последующие сооружения.
После Октябрьской революции Оптину пустынь уничтожали не сразу: сначала у нее отобрали все земли, и когда положение обители стало критическим, иноки решили организоваться в сельскохозяйственную артель, которая просуществовала до 1923 г. Потом обитель закрыли, она перешла в ведение «Главнауки» и была превращена в музей «Оптина пустынь», который просуществовал до 1927 г. Через год на территории монастыря был устроен дом отдыха РККА им. А. М. Горького, а потом это место превратили в концлагерь.
Во время Великой Отечественной войны Козельск два года был оккупирован немцами, а после войны в пустыне последовательно размещались госпиталь, колония, военные части, интернат для детей-сирот, СПТУ-28… В 1957 г. был возрожден музей.
Ущерб, нанесенный Оптиной пустыни за годы безбожной власти, очень огромен. Были разобраны на кирпичи, а то и просто разрушены большинство культовых зданий и хозяйственных построек. Сохранилось меньше половины монастырских стен; все кельи были заняты жителями Козельска. Внутри обители были навалены кучи битого кирпича и щебня, монастырский некрополь разрушили… Сильно пострадала заповедная роща: в 1920-е гг. здесь действовала лесопилка, и вековые деревья, за которыми бережно ухаживали монахи, были пущены на доски.
Но судьба знаменитой Оптиной пустыни не оставляла равнодушными краеведов, историков, реставраторов, и восстановительные работы предпринимались в ней еще в 1970-е гг. Но средств не хватало, и в то время поднять монастырь из руин не представлялось возможным. Весной 1987 г. (к 1000-летию Крещения Руси) развалины обители передали Русской православной церкви, и в этом же году в Оптину пустынь приехали первые насельники — иноки Свято-Данилова монастыря. Первая служба у первого освященного престола — в честь Владимирской иконы Божьей Матери — состоялась 3 июня 1988 г. в башне Святых врат, приспособленной под храм. А 16 октября 1988 г. были открыты святые мощи преподобного Амвросия — необыкновенного старца, который души людские читал, как книги.
После передачи пустыни Русской православной церкви в ней сразу же начались невиданные по масштабам реставрационные работы, и за 3 года были восстановлены все стены монастыря и многие строения. До возобновления Оптиной и Шамординской обителей дожила лишь одна схимонахиня Серафима, которой было в то время 105 лет. Она помнила, как в детстве ее подводили под благословение преподобного Амвросия и как в 1920-е гг. гнали вместе с другими сестрами из обители…
К настоящему времени Церкви передали уже скитские храмы: старейший — во имя Иоанна Предтечи и самый последний — во имя преподобного Льва Катанского и святителя Амвросия Медиоланского, возведенный до революции. Отданы Церкви и «хибарки» оптинских старцев, у порога которых когда-то перебывала почти половина России.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.