Увещание святого Гонората

Увещание святого Гонората

Итак, когда блаженной памяти отец Гонорат возжелал любящим сердцем возродить Илария к бессмертию новой жизни, он ненадолго оставил собранную им для Господа общину[9]. Любовь к этому сыну позвала его назад в отечество, из которого ранее его вырвала любовь небесная[10]. Слабый телом, умом же сильный и крепкий, зачав новую поросль духовным увещанием, образуя назиданием, взращивая ее молитвами, опытный земледелец посеял святое семя[11] в превосходную почву сердца, возделанную плугом веры, и непрерывно орошал его вечными дарами молитвы и ручьями изливаемых слез. Но благородная душа [Илария], обремененная бесчисленными трудами учения, держалась за обманчивое и обманывающее счастье мира, когда ее призывали на службу Небесного Царства[12]. Не легким и не простым было ее обращение, поскольку влечение к настоящим благам незаметно вкралось в нее, отвлекая от плода и славы будущих благ.

Но благочестивый отец Гонорат страстно желал освободить душу, связанную благополучием мира, следующими увещаниями: «Я, сын мой, воспламененный вдохновением свыше, для того, чтобы ты получил славу вечной жизни, ради тебя был вынужден вернуться в эти места, откуда, как я твердо убежден, уже давно следовало бежать по благоразумному определению, как ты сам видишь. И тебе я намерен представить в вечное [владение] не земное, но небесное, не тленное с миром, но вечное[13] со Христом, Поручителем (Sponsor) и Подателем милости. То, чему ты следуешь и к чему привязана твоя душа, смерть может похитить в любой обычный день. То же, в чем я тебя убеждаю, приуготовляет не уходящее богатство, но пребывающее, не временные удобства, но вечные, и наделяет не титулами преходящих почестей, но вечной славой ангелов. Относительно же мимолетности жизни в мире Писание пророческое считает, что ее должно сравнить с тенью, которая появляется и тут же исчезает: Дни мои, как тень, проходят[14]. И действительно, на что ни посмотри, при ближайшем рассмотрении окажется обманчивым. Поэтому и силы телесные, и возможности, которые дает наследственное имущество, и увеличение благосостояния, даже верх всякого благополучия быстро проходят раньше, чем, давая малую радость, начнут, так или иначе, услаждать обладателя. Они, однако, более мучают привязанного к ним страхом потерять их, нежели радуют своего обладателя. Постоянно вызывающие беспокойство и ненадежные, [они исходят] из обычной хитрости врага[15], который дает легкую добычу, чтобы вечно держать душу в плену. Таким образом, воспламененный не человеческим чувством, но Божественным повелением (потому что не обманывает Тот, Который взывает к сердцу)[16], я хочу получить от тебя жатву много более обильную, много больше, чем можно подумать, и обещаю предоставить тебе и в настоящей жизни то, о чем ты и не думаешь, и в будущей то, о чем ныне невозможно помыслить».