Житие преподобного Симона, епископа Владимирского и Суздальского

Житие преподобного Симона, епископа Владимирского и Суздальского

То, что сказал Иисус, сын Сирахов, о Симоне, сыне Ониине [1]: «великий священник, при жизни своей исправил дом и во дни свои укрепил храм» (Сирах.50:1); и еще: «как утренняя звезда среди облаков, как луна полная во днях, как солнце сияющее над храмом Всевышнего, как радуга, сияющая в величественных облаках» (Сирах.50:6–7), — это самое мы должны сказать и о преподобном отце нашем Симоне, епископе Владимирском и Суздальском, свидетеле и спасателе житий угодников печерских, втором летописце по блаженном Несторе [2]. Поистине, он хорошо построил дом Божий и укрепил Церковь примером жития своего и назидательными повествованиями о житии святых, как один из тех добрых пастырей, о которых Господь обещал пророку Иеремии, говоря: «дам вам пастырей по сердцу Моему и будут пасти вас со знанием и благоразумием» (Иер.3:15). Поистине все наименования, относимые к Симону, доброму пастырю и хранителю закона Иудейского, могут быть отнесены и к сему преподобному Симону, архипастырю Владимирскому и Суздальскому.

Этот блаженный Симон принял образ иноческий в святом монастыре печерском, подобно небу, украшенному святыми подвижниками, как бы звездами мысленными, луною и солнцем. Поступив в монастырь, Симон с прилежанием читал повести о житии прежде бывших и Богу угодивших святых, многочисленных, как многочисленны звезды на небе. И сам блаженный Симон воспламенялся любовью к подвигам сих святых и всячески старался им подражать. С любовью вспоминал он подвиги первого строителя сей обители преподобного Феодосия [3], так умножившем сии духовные звезды обители — иноков, и всячески старался подражать жизни его. Вспоминал он также и о подвигах святого Антония [4], просветившего всех, подобно солнцу, светом добрых дел своих; и его равноангельному житию подражал преподобный; взирая на преподобных, умноженных как звезды, служащие луне и солнцу, Симон поучался смирению; в особенности поучался смирению примером святителя Феодосия, который, подобно луне, сиял ярче всех прочих звезд и заслужил себе у Бога более славный сравнительно с прочими братиями венец. От Антония, как бы солнца, идущего по небу одиноко, без прочих светил, Симон заимствовал равноангельное безмолвное житие. Подобно зеркалу, он отражал в себе все те духовные светила — звезды, луну и солнце, и сам проявлял из себя свет звездный, лунный и солнечный. Кроме того, подобно тому древнему Симону первосвященнику, и сей был как звезда утренняя, как луна полная и как солнце, сияющее на церковь Всевышнего. Он усердно подвизался в святом монастыре печерском, подобном небу, и сам Симон уподоблялся своими подвигами звезде утренней, всегда подражая Пресвятой Богородице, прекрасной как луна и славной как солнце. Сколько было у него сил, он усердно служил Матери Божией, пребывая постоянно в великом смирении, усердной молитве, как общей с братиею, так и уединенной.

Когда сей святой Симон просиял подвигами своими по многим окрестным странам, так что был даже известен и в странах весьма отдаленных, случилось, что в то время архиерейский престол епархии Владимирской и Суздальской не имел своей главы. Церкви же прилично украшаться звездным венцем (ср. Откр.12:1), как пишет святой Иоанн в своем Апокалипсисе. На том престоле владимирском и суздальском не было пастыря, — пресветлого солнца и красивой луны, так что та церковь не могла похвалиться словами псалма: престол мой как солнце предо мною и «как луна совершенна в веке» (Пс.88:38). В это именно время, по изволению Начальника пастырей — Иисуса, вручившего некогда овец Своих любившему «Его более всех» (Ин.21:15–17) Симону Петру, этот блаженный Симон, от всего сердца возлюбивший Пречистую Матерь Божию, был призван Богом на престол епископский для управления Богом хранимыми городами — Владимиром и Суздалем. Таким образом украсился венец церкви той светом звездным, престол же ее просветился как солнце и как полная луна. Сей блаженный пастырь просиял на престоле добрыми делами своими как звезда утренняя, как луна и как солнце; учением своим он просвещал всех, любовью согревал, благодатью, испрошенною от Бога, даровал всем жизнь (духовную). Сей блаженный Симон всегда представлял себя как бы звездою утреннею, которая возвещает конец ночи и начало дня, поэтому он всегда хранил себя от всех дурных и греховных дел и всеми силами устремлялся на дела добрые, благодатные. Помышлял про себя святой и то, что солнце и луна — суть как бы два глаза, неусыпно бдящих на небе; поэтому он всячески заботился о том, чтобы его престол сиял как солнце и как полная луна, и лично сам старался подражать тем неусыпным очам небесным, для чего с неусыпною бодростью прилежно пас духовное стадо свое.

Блаженный Симон долгое время подвизался, как ревностный пастырь, усердно и внимательно заботившийся о своей пастве; и следует заметить, что преподобный весьма успешно проходил служение свое. В то же время святой не оставлял и трудов своих иноческих, всегда представляя в мысли своей труды и подвиги честных подвижников печерских и радуясь душою своею о том, что Господь сподобил его в сей честной обители принять образ иноческий и быть как бы сожителем святых печерских подвижников; святой Симон постоянно призывал их к себе на помощь в молитвах своих и по предстательству их пред Богом при помощи благодати Божией успешно устроил дела паствы своей, так что на нем исполнились и все прочие подобия и наименования, усвояемые Иисусом, сыном Сираха, Симону, первосвященнику Иудейскому, угодившему Богу в Ветхом Завете. Кроме вышеупомянутых наименований Иисус, сын Сирахов, пишет о том Симоне, что он был как бы дугою небесною, как бы цветок среди шипов, как лилия, как стебель ливанский, как ладан на огне, как сосуд златокованный, как маслина и как кипарис (Сир.50:8–11). Все эти добродетели архипастырские, предуказанные этими наименованиями, проявил в своей жизни и добрый пастырь Симон. Так он весьма заботился о сохранении и водворении между людьми мира, предуказанного небесною дугою; далее, он учил всех самым делом своим терпению, произрастая как цветок яблочного дерева среди терний, всегда трудясь в мысленном вертограде паствы своей; наставлял всех и делом и словом чистоте духовной, как бы насаждая белую лилию; поучал всех непрестанной молитве к Богу, умножая как бы благоухающие растения ливанские; всегда благодарил Бога, даже среди скорбей своих, и к тому же поучал и паству свою, представляя собою как бы ладан, благоухающий на огне, предлагаемый всем в драгоценном сосуде любви и премудрости духовной; он укоренял среди паствы своей маслину милосердия и любви к ближнему, а также возращал в пастве своей, как кипарис, постоянную мысль о Боге.

Сей блаженный Симон настолько изучил подвижническую жизнь святых угодников печерских, что как бы написал ее на скрижалях сердца своего; поэтому он восхотел, чтобы и прочим, благочестивым людям, была известна жизнь печерских подвижников; а для этого он решил составить письменное описание подвижнической жизни печерских иноков. Следует заметить, что в это время, по причине многочисленных войн и усобиц было утеряно много книг, так что многие события, описанные в этих книгах, начинали приходить в забвение. В виду этого блаженный Симон с большим усердием разыскивал всех очевидцев того или другого чудесного события, случившегося в печерской обители, и все, полученные таким образом, сведения преподобный с усердием собирал в одно целое, трудясь как мудрая пчела. Потому то он и просветил нас светом солнечным, лунным и звездным, так как описал нам чудеса преподобного Антония, этого светозарного солнца, и чудесное окование раки преподобного Феодосия — луны полной; ко всему этому блаженный Симон присовокупил сказание о святой, небесам подобной, церкви печерской, престол которой поистине сиял как солнце и как луна полная; — все это занесено преподобным Нестором в первую часть Патерика [5]. Кроме того, блаженный Симон в послании к Поликарпу предложил сведения о жизни многих подвижников печерских, сиявших как звезды подвигами своими; — это вошло во вторую часть Патерика. Впоследствии Симон еще раз написал послание к тому же Поликарпу, в котором говорит о подвигах и многих других подвижников печерских.

Из сочинений сего блаженного Симона видно, что он имел великую любовь ко Пресвятой Богородице и к преподобным отцам — Антонию и Феодосию Печерским, так что он с сими преподобными обитал духом и умом своим как бы в одной пещере, несмотря на то, что телом своим жил в своей епархии.

Подобно тому, как Симон Петр более прочих апостолов любил Господа, так и этот Симон, тезоименитый тому славному апостолу, выказывал больше всего любовь и ревность к Пресвятой Богородице и обители Ее печерской.

Во дни жизни его верующие видели на небе чудное знамение, — именно, они видели, что Некая Жена, Невеста неневестная, Пречистая Богородица, имела под ногами Своими не только свет лунный, но и звездный и солнечный; ибо этот пастырь добрый сиял своими делами благими (как мы сказали выше), как звезда и как луна, причем являл столь великое смирение, что, будучи епископом, писал в послании своем, что считал бы честью для себя быть сором, попираемым и разбрасываемым в сторону ногами проходящих, как об этом свидетельствует послание его.

Этот добрый пастырь потрудился довольно продолжительное время, питая духовных овец своих пищею нетленною, ведущею в жизнь, так как предлагал всем пасомым своим жития святых, подвизавшихся в обители печерской, и в письмени и самым делом жизни своей.

Пробыв двенадцать лет на архипастырском престоле, блаженный Симон отошел к пастырям, восседающим на двенадцати престолах и к Самому Пастыреначальнику, Господу Иисусу, дабы восприять от Него неувядаемый венец славы. Тело же его честное, согласно его желанию, выраженному в послании к блаженному Поликарпу, а также в соответствие его любви к святым подвижникам печерским, положено в печерских пещерах, где и доныне пребывает в нетлении, в честь, славу и хвалу Отца, и Сына, и Святого Духа, Единого Бога в Троице славимого, ныне и всегда, и во веки веков. Аминь [6].