Обоснование, наука и духовные ценности

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

Обоснование, наука и духовные ценности

В одной из сутр Будда говорит:

«Монахи и ученые мужи должны

Тщательно обдумать мои слова,

Как золото, которое следует проверять

Посредством расплавления, разрезания и шлифовки,

А затем принять их, но не для того, чтобы

Высказать мне уважение».

Эти слова означают, что, даже если в священных текстах Будды изложена определенная доктрина, ее следует подвергнуть анализу, с тем чтобы определить, выдерживает ли она проверку логикой. Если нет, то не следует воспринимать данную часть текста в ее буквальном смысле.

***

Допустим, что что-то было доказано путем научного исследования; что определенная гипотеза подтвердилась или что в результате такого исследования был установлен определенный факт. Более того, предположим, что этот факт несовместим с теорией Будды. Без всякого сомнения, мы должны принять результат научного исследования. Видите ли, общий буддийский подход заключается в том, что мы всегда должны принимать факты. Досужие домыслы, не основывающиеся на эмпирическом опыте, когда таковой возможен, неуместны. Таким образом, если гипотеза была подвергнута проверке, в результате которой она на 100 процентов подтвердилась, то это именно то, что нам следует принять.

Я думаю, что такое представление является сердцевиной буддийского образа мышления. Это общий буддийский подход. Буддисты верят в перерождение. Но предположим, что благодаря различным исследовательским методикам наука однажды придет к окончательному заключению, что перерождений не существует. Если данный факт будет со всей определенностью доказан, то мы должны будем его принять, и мы его примем. В этом заключается общая идея буддизма. Таким образом, создается впечатление, что научный метод сильнее, чем другие! Однако мы знаем, что и научный метод имеет свои границы.

В сущности, буддийский подход к любому предмету основан на соответствии фактам. Если в ходе исследования выясняется, что тот или иной момент подтверждается рассуждениями и доказательствами, то его следует принять. Но это не значит, что не существует определенных моментов, которые находятся за рамками человеческой способности к дедуктивному обоснованию. Правда, здесь уже речь идет о другом. Что касается таких вещей, как размеры или положение звезд или Луны, то это человек может познать с помощью разума. Здесь важно принимать факты и существующую ситуацию только такими, каковы они есть.

Когда мы исследуем некоторые описания в том виде, в котором они имеют место в наших собственных текстах, то иногда выясняется, что они не соответствуют реальному положению вещей. В таком случае нам остается согласиться с реальностью, а не с дословным толкованием священных текстов. Именно в этом и должен заключаться общий буддийский подход.

Стоит ли обсуждать данные темы столь подробно? Стоит. Дело в том, что корень страдания кроется в силе неведения, а уничтожение неведения достигается с помощью аналитической мудрости. Я вкратце ознакомлю вас с системой буддийской логики. В рамках изучения или исследования ее объектов аналитическим путем существуют шесть способов изучения или исследования, проводящегося с целью искоренения страдания. Первое, что нужно исследовать, это значение слов, что, в свою очередь, означает исследование значения каждого из них. Во-вторых, нужно исследовать фактическое положение вещей на предмет того, носят они характер внутренний или внешний. В-третьих, необходимо исследовать характер явлений — индивидуальный и общий. В-четвертых, нужно исследовать классы явлений и определить, где имеют место благоприятные и неблагоприятные качества. В-пятых, надо исследовать время, поскольку трансформация явлений находится в зависимости от времени. В-шестых, следует обратить внимание на обоснование, которое подразделяется на четыре вида:

1. Обоснование через зависимость: результаты зависят от причин.

2. Обоснование через выполнение функции: например, огонь выполняет функцию горения, а вода — увлажнения.

3. Обоснование через природу: каждое явление обладает собственной природой; например, огонь обладает природой жара, а вода — природой влаги.

4. Обоснование через обоснованное утверждение факта: непротиворечив с непосредственным восприятием и сделанным заключением.

Действенное, обладающее ценностью познание бывает двух видов — прямое и получаемое путем умозаключения, причем последнее проявляется в трех формах: умозаключение, основанное на силе факта; умозаключение, сделанное на основании уже известного, и умозаключение, основанное на знании священных текстов и правдоподобии.

Основой для порождения умозаключающего Сознания является логический признак. Важность логических признаков, или доводов, определяется тем, что, исходя из верного, безошибочного признака, при умозаключении выводится некоторый объект, как правило, недоступный для непосредственного восприятия. Учителя логики Дигнага, Дхармакирти и другие дали предельно детальное описание различных видов доводов.

Верный признак, или довод, обладает трехмодальной природой. Вкратце это означает, что: 1) признак устанавливается как неотъемлемое качество предмета; 2) устанавливается прямое проникновение этого признака; 3) устанавливается противопроникновение этого признака. Такие верные признаки должны быть рассмотрены под различными углами зрения. Что касается их природы, то верные признаки бывают трех типов: признаки-результаты (на основании которых может быть логически выведено существование их причин), признаки однородности природы (как в случае доказательства, что нечто является деревом, поскольку оно является дубом) и признаки ненаблюдения (как в случае доказательства, что нечто отсутствует, поскольку отсутствует факт восприятия этого, несмотря на соблюдение условий, необходимых для такого восприятия, если бы оно было в наличии).

Возможны и другие варианты классификации верных признаков. Например, в рамках доказательства предиката (предпосылки) существуют признаки, характеризующие позитивное явление, и признаки, характеризующие явление негативное. Или, если классификация осуществляется при учете адресата подобного доказательства, то имеют место верные признаки, обусловленные собственной надобностью (в случае доказательства чего-либо с помощью доводов самому себе), и верные признаки, обусловленные надобностью иного лица (доказательство чего-либо другому). Далее, в рамках способа доказательства существуют пять типов верных признаков:

1) признаки, доказывающие факторы условного характера (скажем, вам уже известно значение, но вы не знаете, как это назвать);

2) признаки, доказывающие значения;

3) признаки, доказывающие лишь факторы условного характера;

4) признаки, доказывающие лишь значения;

5) признаки, доказывающие как значения, так и факторы условного характера.

Все эти варианты подразделения признаков включены в первый способ их классификации (на признаки-результаты, признаки однородности природы и признаки ненаблюдения), осуществляющийся на основании природы признака. В зависимости от конкретного момента времени, ситуации и человека, для которого предназначен довод, в качестве доказательства приводится либо признак-результат, либо признак однородности природы, либо признак ненаблюдения.

Каждая из трех групп признаков, объединенных на основании природы признака, также разделяется на множество подгрупп. Например, признаки-результаты бывают пяти видов: те, что доказывают реальную причину; предшествующую причину; общую причину; частную причину и, наконец, верный признак-результат, на основании которого делается умозаключение о качественных характеристиках причины. Подобно этому, в рамках группы признаков ненаблюдения существуют верные признаки ненаблюдения непроявленности и верные признаки ненаблюдения того, чему следовало бы проявиться в случае присутствия. Эти признаки, в свою очередь, делятся еще на одиннадцать категорий, а некоторые ученые мужи доводят эту цифру даже до двадцати пяти — например, ненаблюдение предмета, имеющего отношение; ненаблюдение причины или наблюдение объекта, несущего в себе противоречие.

Среди шести способов исследования последним является способ исследования через обоснование, который, как говорилось выше, бывает четырех видов. Создается впечатление, что исследование научными методами полагается в основном на три из них: обоснование через природу (при котором исследуется основополагающий характер объекта), обоснование через выполнение функции (при котором исследуются функции, выполняемые объектом, на основании анализа присущей этим функциям определенной природы) и обоснование через зависимость (при котором исследуется то, от чего объект находится в зависимости). По-видимому, это основные методы научного исследования. Таким образом, создается впечатление, что эти шесть видов исследования полностью охватывают все области как научного, так и духовного постижения. Я думаю, что научное исследование и научный прогресс должны происходить вкупе с медитативным исследованием и прогрессом духовным, поскольку наука и духовное познание обладают сходной сферой интересов. Если наука проводит эксперименты с помощью инструментов, то во втором случае это осуществляется через внутренний опыт и медитацию. Между тем, что не обнаружено наукой, и тем, что определено наукой как несуществующее, должна быть проведена четкая граница. То, что наука находит несуществующим, буддист обязательно должен принять как несуществующее. Однако если наука просто что-то не смогла установить, то это совершенно другое дело. Совершенно ясно, что в мире существует огромное множество загадок. Человеческие органы чувств обладают определенными границами, однако мы не смеем утверждать, что за пределами пяти органов чувств ничего не существует. Мы знаем, что сейчас наши органы чувств воспринимают то, что в свое время не могло быть воспринято нашими бабушками и дедушками. Таким образом, даже в том, что касается объектов физического мира с их формами, цветами и тому подобными характеристиками, воспринимаемыми нами через пять органов чувств, многое из того, что мы не понимаем сейчас, будет понято в будущем.

Что касается других областей — таких, как область существования сознания как такового, — то чувствующие существа, включая людей, ощущали присутствие в себе сознания на протяжении многих столетий, и, однако, мы по-прежнему точно не знаем, что оно из себя представляет, не понимаем, как оно функционирует, не знаем его подлинной, целостной природы. Такие вещи не имеют формы, объема, цвета и поэтому относятся к категории тех явлений, которые не могут быть изучены методами, применяющимися при исследовании обычных внешних феноменов.

Буддийское представление о сознании очень многослойно и детализировано. Самое простое буддийское определение сознания звучит так: то, что обладает ясностью и знанием. Но для того, чтобы способствовать развитию и сохранению многообразия постижения и внутреннего проникновения в природу сознания, оно рассмотрено со многих различных точек зрения.

***

Создается впечатление, что современная физика как будто принимает идею существования некой элементарной неделимой частицы. Можно начать изучение с физической формы, видимой глазу, подвергая ее дальнейшему делению экспериментальным путем. Далее утверждается, что в результате оказывается в наличии нечто вещественное и реально существующее, что больше не может быть разделено на части. Утверждается, что это нечто неделимо. Пока процесс деления возможен, оно обладает составными частями, но, достигая предела делимости, больше их не имеет и становится неделимым.

Буддийское представление о неделимости, или опровержение этой теории, по-настоящему не основывается на результатах экспериментов. Буддийское видение этого предмета не связано с эмпирическим делением материи на части. Напротив, мы придерживаемся теоретической трактовки возможности существования пространственной неделимости. Что касается сознания, то здесь речь идет не о пространственной неделимости (поскольку сознание нематериально и таким образом не является фактором пространства), а о временной неделимости. Таким образом, «части», о которых идет речь в буддийском контексте, не являются чем-то, что получено эмпирическим путем через строгое деление. Вместо этого мы говорим о том, что материальные объекты делятся на части в пространственном отношении, в то время как сознание — во временном, и это утверждение носит чисто теоретический и абстрактный характер.

***

Вопрос: Пожалуйста, приведите примеры феноменов, не обнаруженных наукой.

Д. Л.: Самосознание. В каждый момент мы обладаем многими различными уровнями сознания — от грубых до тонких. Очень сложно идентифицировать даже грубые уровни сознания, не говоря уже о тонких.

Вопрос: Если ум нечто большее, чем просто мозг или физический феномен, то почему процесс мышления может изменяться и контролироваться через наркотики или стимуляцию мозга?

Д. Л.: Существует много различных уровней сознания или ума. Некоторые из них очень сильно связаны с физическим уровнем. К примеру, наше зрительное сознание зависит от физического органа зрения. Таким образом, если что-то случится с органом, то сознание не сможет нормально функционировать; если же орган зрения удалить, то сознание не может быть сохранено, за исключением возможности трансплантации органа,

В любом случае определенные уровни сознания очень тесно связаны с органами нашего тела и клетками мозга; эти уровни сознания возможно контролировать через операции на мозге и электротерапию. Однако чем тоньше уровень ума, тем он менее зависим от тела; таким образом, на эти уровни сознания сложнее воздействовать физическими средствами.

Вопрос: Думаете ли Вы, что мы, жители Запада, должны научиться совмещать пути духовного и научного исследования, для того чтобы не допустить возможности причинения вреда человечеству?

Д. Л.: Если мы сосредоточим свои усилия лишь на научном исследовании, не занимаясь вопросами развития духовного (если мы утратим ощущение человеческой ценности), то это чревато опасностями. В конце концов, целью научного прогресса является принесение пользы человечеству. Если научное развитие уйдет в сторону и принесет новые страдания человечеству, то это будет очень прискорбно. Я думаю, что прогресс умственный и прогресс материальный должны происходить одновременно.

В этом столетии, когда интеллект человека был в значительной степени обогащен новым знанием, почерпнутым из важных научных открытий, в научной жизни, к счастью, развивается новое направление. Люди, занимающиеся наукой, вновь начинают проявлять живой интерес к идеям духовности и морали. Они готовы пересмотреть свои взгляды на ту роль, которую духовное развитие играет в нашей жизни, с тем чтобы достичь более целостного представления о бытии и мире. В частности, в научном сообществе наблюдается стойкое возрастание интереса к буддийской философской мысли. Я с оптимизмом смотрю в будущее и верю, что в течение нескольких следующих столетий в нашем мире произойдут большие перемены как в области духовности, так и в области материального развития.

Вопрос: Буддизм обладает значительным знанием и пониманием природы ума, в то время как мы на Западе знаем так мало. Не думаете ли Вы, что природа ума — это следующая область исследований западных ученых?

Д. Л.: Я думаю, что западная наука будет развиваться в сторону синтеза различных отраслей — психологии, биологии и физики. Она найдет связующее звено, нечто объединяющее различные области исследования. В прошлом научная мысль и духовное или умственное развитие рассматривались как существующие отдельно друг от друга, как два различных пути, ведущих в противоположных направлениях. Но сейчас, в конце двадцатого столетия, это представление начинает меняться.

Ньюпорт-Бич, Калифорния, 8 октября 1989 г.

«Презентации трудов ученых, работающих в области когнитивных исследований... были отмечены повышенным вниманием со стороны Его Святейшества и проницательностью его научной интуиции. Вновь и вновь он предвосхищал развитие логической мысли или экспериментального исследования».

Профессор Ньюкомб Гринлиф

Для тех, кто наблюдал за Далай Ламой в течение многих лет, его активное участие в конференциях по неврологии не было сюрпризом. Обладатель Нобелевской премии Мира за 1989 год давно проявлял глубокий интерес к науке, в особенности к точкам соприкосновения между наукой и буддизмом.

Недавно он посетил конференцию по изучению проблем «ума и жизни», проходившую в калифорнийском городе Ньюпорт-Бич, в которой приняли участие психиатры из Гарвардской школы медицины и такие выдающиеся ученые, занимающиеся проблемами неврологии, как директор Национального института ментального здоровья Льюис Л. Джадд. Во время конференции был рассмотрен широкий спектр тем, начиная от амнезии и восстановления памяти до феномена «ясных», люцидных снов. Несмотря на то что презентации проводились западными учеными, участники не скрывали того факта, что они рассматривают конференцию как возможность получить знания от тибетцев. «Мы имеем перед собой древнюю систему, обладающую исключительно утонченным проникновением в природу ума. Мы надеемся, что сможем что-то из нее вынести», — заметил Ларри Р. Сквайр из Калифорнийского университета города Сан-Диего.

Два года назад в Дхарамсале (гималайской ставке тибетского правительства в изгнании) состоялась первая конференция по изучению проблем «ума и жизни». Группа ученых провела напряженную неделю в обществе тибетского лидера, обсуждая вопросы когнитивной науки, начиная от искусственного разума до молекулярной биохимии.

То, что Далай Ламе была присуждена премия Мира, является данью его способности служить мостом между различными группами и фракциями. Во время своих встреч с учеными, занимающимися проблемами неврологии, этот великий мировой лидер показал, что он не только способствует встрече различных точек зрения, но и синтезирует их, обращая в единое целое.