13/14.09.90

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

13/14.09.90

Он родил нас во Христе — мы стали другими людьми.

Когда он говорил о Серафиме Саровском, всегда подчеркивал, что тот был гоним. Он и сам был гоним. Это участь всех, кто следует за Христом.

Сейчас, когда Церковь легализована и даже находится под протекцией государства, опасностей и искушений в ней больше, гораздо больше. Он был прав. Он предупреждал об этом.

«Благословенно царство!» — голос его звенел и переливался торжеством.

Его шутки — не ради шуток. Они снимали напряженность, разрешали ситуацию.

Сколько людей после минутного разговора отходили от него со счастливой улыбкой.

Мгновенное переключение с одной темы на другую: философия, искусство, религия, политика, быт, природа — всё что угодно. Немедленная реакция на любое слово, любой поворот разговора. Краткие, сжатые суждения. Экспромты выглядят так, как будто они давно продуманы. Неожиданные сравнения. Поэтичность, лиризм.

Всесторонние способности — и все развиты в высшей степени (притча о талантах). Универсальность. Интегральная личность.

Доброта. И в то же время — глубокое и точное знание человеческой души, трезвость. Его обличения во время общей исповеди (он говорил «мы», хотя к нему это не относилось): «Наши души подобны пылесосам, мы всасываем всякий мусор, без конца перемываем косточки людям, наслаждаемся осуждением ближних. Возносим себя. Мы не следуем завету Христа: «Да будет воля Твоя». Наш закон: «Да будет воля моя»».

Никто не видел его рассерженным, гневным или раздражительным. Казалось, он не умеет сердиться. И действительно, не умел — всё покрывала любовь. Обличал не грешника, а его грех. Его терпение было бесконечным, нечеловеческим. Кто мог выдерживать такую тяжесть годами?

«Блаженнее давать, нежели брать» (его любимое изречение). Отдавал себя каждый день, каждый час и в конце концов принес себя в жертву.

Круг общения — кто угодно. Знал несколько поколений прихожан.

Как ни странно, его смерть — духовное торжество.

Я постоянно веду с ним безмолвный разговор. Его голос, его жесты, его интонации — всё живое.

Не лицо, а лик. Большие зрачки с нежной–нежной светло-карей опушкой.

Вселенская катастрофа. Она отозвалась эхом во всех мирах.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.