Мать у Креста

Мать у Креста

Когда точно умер Иосиф, мы не знаем, но когда Иисус вышел на служение, его уже не было в живых, да и Мария как будто пропадает из Его жизни… «Не плотников ли Он сын? не Его ли Мать называется Мария, и братья Его Иаков и Иосий, и Симон, и Иуда?» – так, к примеру, Матфей передает удивление окружающих. Но и только, одно из немногих мест, где Она упоминается. А позже, в одном эпизоде, Иисус даже как будто принижает Свою привязанность к Ней: «И пришли к Нему Матерь и братья Его, и не могли подойти к Нему по причине народа. И дали знать Ему: “Матерь и братья Твои стоят вне, желая видеть Тебя”. Он сказал им в ответ: “Матерь Моя и братья Мои суть слушающие слово Божие и исполняющие его”» (в изложении Луки, Матфей и Марк описывают этот случай примерно так же). Но, как и в случае с Храмом, это не отказ от родства, а, скорее, указание на то, что духовное родство может связывать людей не менее тесными узами, чем родство физическое.

И если мы встречаем в евангельском тексте имя Мария, оно, скорее, относится к другим женщинам – тогда его носили многие. Только в одном эпизоде евангелист Иоанн говорит о Ней чуть более подробно, когда рассказывает о распятии: «При кресте Иисуса стояли Матерь Его и сестра Матери Его, Мария Клеопова, и Мария Магдалина. Иисус, увидев Матерь и ученика тут стоящего, которого любил, говорит Матери Своей: “Жёно! се, сын Твой”. Потом говорит ученику: “се, Матерь твоя!” И с этого времени ученик сей взял Ее к себе».

В самый последний момент Своей земной жизни Иисус все же позаботился именно о Ней. Значит, не было никакого пренебрежения, никакой отчужденности. Просто Его служение, Его жизнь и смерть оказались чем-то куда более важным, нежели чисто человеческая любовь и привязанность сына к матери и матери к сыну. Величие Матери состояло именно в том, чтобы отпустить Сына, не удерживать Его, не требовать от Него ничего – но быть рядом и принять даже Его смерть. А значит, и Его воскресение.

Православные воспевают Деву Марию как «более чтимую, чем херувимы, и без сравнения более славную, чем серафимы», вознося эту простую девушку из Назарета превыше самых великих ангельских существ. Эта хвала звучит откликом на слова Самой Марии, некогда сказанные Ей в ответ на приветствие Елисаветы: «Величит душа Моя Господа, и возрадовался дух Мой о Боге, Спасителе Моем, что призрел Он на смирение Рабы Своей, ибо отныне будут ублажать Меня все роды; что сотворил Мне величие Сильный, и свято имя Его».

Библия – это Священное Писание христиан, но оно существует в неразрывной связи с Преданием. Сами Евангелия не были записаны сразу, они долгое время передавались устно или в виде кратких записей, и лишь потом самое главное было отобрано и принято в канон Нового Завета.

В этот канон не вошли многие другие книги и устные сказания, которые принято называть апокрифами, как и книги, примыкающие к Ветхому Завету, но не вошедшие в Библию. Их статус различен: одни из них принимаются Церковью, другие нет, но в любом случае их авторитет не равен авторитету книг Писания. Те книги и сказания, которые Церковью приняты, относят к Преданию.

О жизни Девы Марии мы узнаем в основном как раз из Предания – именно оно рассказывает о Ее рождении, детстве и ее жизни после евангельских событий. На нем основаны такие православные праздники, как Рождество Богородицы, Введение во Храм и Успение. Это не Евангелие, но это тот контекст, в который евангельские повествования ставились христианами уже в древние времена.

Но в Предание входят не только книги и легенды, это и христианские обычаи, и иконопись, и даже храмовая архитектура. Можно сказать, что Предание – это опыт прочтения и осмысления Писания Церковью, опыт жизни по его тексту. Одно не отделимо от другого, но Писание все равно остается в самом центре христианской жизни, и все, что относится к Преданию, должно согласовываться с ним. Один из упреков, которые Иисус обращал к Своим слушателям, как раз и состоял в том, что ясные слова Писания они подменили «преданиями старцев».