V. Количество и классификация новозаветных греческих рукописей[82]

V. Количество и классификация новозаветных греческих рукописей[82]

Традиционная классификация греческих рукописей Нового Завета включает несколько типов источников, определяемых отчасти по материалу, из которого они изготовлены, отчасти по рукописному шрифту, отчасти по их функциональным особенностям.

Первоначально издатели Нового Завета использовали довольно громоздкие обозначения греческих рукописей. Эти обозначения, как правило, восходили к именам владельцев рукописей или библиотек, в которых они хранились. Поскольку ранние издатели не разработали общую для всех систему обозначений, а рукописи часто переходили из рук в руки и странствовали по свету, эти обозначения представляли огромные неудобства для сравнения данных в аппарате различных изданий. Первый шаг к стандартизации номенклатуры был сделан швейцарским ученым Иоганном-Якобом Веттштейном (Johann Jakob Wettstein), который в своем двухтомном издании Нового Завета, выпущенном в Амстердаме в 1751–1752 гг., использовал заглавные буквы для обозначения маюскульных рукописей и арабские цифры для обозначения минускульных рукописей. Ныне принятая система обозначений восходит к концу XIX в., она была разработана Каспаром Рене Грегори (Caspar Ren? Gregory)[83], уроженцем Филадельфии, который, завершив богословское образование в Принстоне, отправился в Германию, где в 1889 г. стал профессором Нового Завета в Лейпцигском университете. Основываясь на системе Веттштейна, Грегори выделил еще несколько типов источников. Так, папирусы учитываются отдельно от пергаменных рукописей. Каждый папирус, как правило, обозначается готической или древнеанглийской буквой , за которой следует номер в верхнем регистре. Ко времени, когда пишутся эти строки (2003), 116 папирусов получили официальный номер от Грегори и продолжателей его дела.

Согласно системе Веттштейна, маюскульные рукописи, известные уже достаточно долгое время, обозначаются в критических аппаратах заглавными буквами латинского и греческого алфавитов, а также одной буквой древнееврейского алфавита (?, алеф). Однако поскольку число найденных маюскульных рукописей превысило число букв во всех трех алфавитах (греческом, латинском, еврейском), вместе взятых, Грегори обозначил каждую маюскульную рукопись арабской цифрой, перед которой ставится нуль. Таким образом к настоящему времени учтено 310 маюскулов. Общее число минускульных рукописей, обозначаемых арабскими цифрами без предшествующего нуля, на момент написания этой книги составляло 2877.

Особый разряд греческих рукописей, включающий как маюскульные, так и минускульные рукописи (хотя общее число последних намного больше), выделен для лекционариев. Как уже упоминалось выше, лекционарии представляют собой литургические книги, содержащие фрагменты Священного Писания, читаемые во время богослужения в определенные дни церковного и гражданского календаря, которым соответствуют синаксарий и менологий. Несмотря на то, что уже каталогизировано 2432 новозаветных лекционариев, лишь некоторые из них подвергались текстологическому анализу[84]. В системе Грегори лекционарии обозначаются латинской буквой «l», за которой следует число. Отдельно стоящее «l» обозначает евангельский лекционарии; «l^a» обозначает лекционарии, содержащий тексты Деяний и посланий; «l^+a» обозначает лекционарии, содержащий чтения из Евангелий, Деяний и посланий. (Чтения из Книги Откровения в греческих лекционариях отсутствуют.)

Можно упомянуть еще два вида письменных источников, имеющих отношение к тексту Нового Завета. Довольно короткие фрагменты шести новозаветных книг сохранились на острака, или глиняных черепках, использовавшихся неимущими людьми в качестве материала для письма. В качестве свидетелей новозаветного текста учтено 25 черепков, и иногда на них ссылаются при помощи обозначения готической или древнеанглийской буквы , за которой следует цифра. Наконец, довольно удивительный, но не представляющий особой текстологической важности источник по истории текста Нового Завета — это талисманы, которые, как считалось, приносили удачу. Подобные амулеты датируются разными эпохами: от IV в. до XII–XIII вв. Материалом амулетов могли быть пергамен, папирус, острака и дерево. Предрассудки, связанные с верой в талисманы, были распространены не только в языческом античном мире, но и среди христиан. Об этом мы можем судить по тому, что церковные иерархи многократно осуждали практику талисманов[85]. Четыре каталогизированных амулета содержат текст молитвы «Отче наш», а пять других — различные стихи как Ветхого, так и Нового Заветов. Иногда их обозначают буквой , за которой следует номер в верхнем регистре.

Если забыть о талисманах и острака, на момент написания этой книги (2003 год) официальная статистика новозаветных рукописей по группам выглядит так:

Папирусы: 116

Маюскулы: 310

Минускулы: 2877

Лекционарии: 2432

Всего: 5735

При оценке значимости этих количественных данных о рукописях Греческого Нового Завета необходимы — в качестве своеобразного контраста — сведения о количестве рукописей, сохранивших для нас произведения тех авторов, которые писали в первые десятилетия нашей эры. Например, история Рима Веллея Патеркула (родился около 20 г. до н. э., умер после 30 г. н. э.) сохранилась до наших дней лишь в одной неполной рукописи, найденной в Мурбахском аббатстве (Эльзас) в 1515 г… На ее основании гуманист Беат Ренан подготовил editio princeps, опубликованное Фробеном в Базеле в 1520 г.; сама рукопись при этом была утрачена бесследно, однако перед этим с нее успел снять копию ученик Ренана, базельский гуманист Бонифаций Амербах. Последняя ныне хранится в библиотеке Базельского университета, где была обнаружена в 1834 г. филологом-классиком Иоганном-Каспаром Орелли. До сих пор ведутся споры о том, насколько адекватно эта рукопись и первое печатное издание отражают оригинальный текст Патеркула[86].

Литературное наследие известного римского историка Корнелия Тацита (расцвет деятельности около 100 г. н. э.) к началу эры книгопечатания дошли в весьма неудовлетворительном состоянии. Из четырнадцати книг его «Истории» до нас дошло четыре с половиной; из четырнадцати книг «Анналов» десять сохранились полностью и две частично. Текстом обоих трудов мы обязаны всего двум рукописям, IX и XI веков соответственно. Малые произведения Тацита известны нам по единственной, и притом не дошедшей до нас рукописи X века, с которой в XV веке были сделаны многочисленные копии.

Новозаветный текстолог может быть немало удивлен обилием своих источников в сравнении с приведенными цифрами[87]. Более того, произведения многих античных авторов сохранились только в списках, сделанных в Средние Века (а часто и в позднее Средневековье), весьма далеко отстоящих от времени написания оригинала. В противоположность этому период времени, разделяющий написание текста Нового Завета и сохранивших его древнейших рукописей, относительно короток. Тысячелетний, а иногда и больший разрыв, между созданием оригиналов многих античных произведений и их списков, несопоставим со всего лишь столетним периодом, разделяющим древнейшие папирусные фрагменты Нового Завета и время его написания.