Время Петра II (1727-1730 гг.)

Время Петра II (1727-1730 гг.)

Малолетний сын убиенного царевича Алексея был символической тенью императорской власти. Правили целиком так называемые «верховники». Они же назначали без ссылки на царскую власть и членов Синода и епархиальных архиереев и архимандритов старейших монастырей, сообщая свои «приказы» в Синод лишь к исполнению. Синод с своей стороны обязан был подавать в ВТС отчеты по делам финансовым и экономическим. А сверх того и по всем делам ежемесячные реестры о количестве дел, решенных и нерешенных, с объяснениями, когда дело началось и почему оно не окончено. В случае кажущегося замедления ВТС требовал ускорения производства дела.

Внутренняя судьба самого ВТС, преобладание в нем то одной, то другой партии и просто даже одной личности подавляюще отражались на картине отношений государства к церкви. Быстрый захват князем А. Меньшиковым диктатуры в ВТС подверг синодальную власть перенесению его абсолютных приказов. Ссылаясь на то, что указом Петра I он, светлейший князь, получил в свое заведывание Александро-Невский монастырь, а посему настоятелями монастыря «без его ведома чинить не велено» никого. Да и вообще Меньшиков требовал от Синода, чтобы и других никаких распоряжений по монастырю Синод не делал «понеже де оный монастырь находится в протекции его светлости». Покорный Синод постановил доносить кн. Меньшикову и вообще о всех своих решениях. Вот стиль указа от 27-го мая 1727 г. о выдаче Меньшиковым своей дочки за молодого императора: «Его светлость генералиссимус изволил объявить, что завтрашнее число Е.И. Величество, по воле Всемогущего Бога соизволит публичный сговор иметь к брачному сочетанию на старшей его светлости дщери светлейшей княжне Марии Александровне и чтобы послать с ведомостью к прочим ВТС особам. А Синоду, Сенату и генералитету о том уже объявлено от дому его светлости». 14-го августа обер-секретарь Маслов объявил от светлейшего князя «приказ», чтобы изволили определить указом, дабы Коломенский архиерей, имел смотрение над здешними попами по примеру тому, как в Москве Крутицкой. Рассуждено Синоду объявить о том словесно».

Падение диктатора со ссылкой его в Сибирь не ослабило форм зависимости Синода от светской власти, но только усилило эту зависимость. Синод обязан был докладываться ВТС «доношениями». ВТС хотел еще более властных форм. Он завел практику личных вызовов членов Синода с докладами по подобию секретарских докладов о делах. 10-го сентября 1727 г. в ВТС «призван Новгородский архиерей и сказан ему указ, чтоб впредь обрученной невесты при отправлении службы Божией не упоминал. И о том бы во все государство отправили из Синода». Для ускорения процедуры делопроизводства ВТС приказал (26/VII. 1727 г.), чтобы вызванные из Синода члены для докладов приводили с собой и секретарей с тем, чтобы решения ВТС тут же на месте формулировались синодскими секретарями и эти формулы одобрялись обер-секретарем ВТС Анисимом Масловым для немедленного исполнения.

В таком же безоговорочном духе пишутся и протоколы ВТС. «Впущены были (1/ХІ 1727 г.) члены синодальные и говорено, что из них остаться одному. А там к ним в добавку можно и ближних призвать, Рязанского и Суздальского». Или: «просил Новгородской об Аароне епископе, чтоб ему в помощь придать. На то позволили». 15/ХІ 1728 г. «допущен был Тверской архиерей и просил об учинении указа по поданному из Синода доношению об определении в Новоспасский монастырь архимандрита Феофила (Кролика), на что ему от гг. министров сказано, что то доношение слушано будет при собрании всех гг. министров».

Синод сделался исполнительным органом не только ВТС непосредственно, но даже еще ниже: через посредство «Высокого Сената». Высочайшие распоряжения по ведомству Синода отсылались в Сенат и оттуда уже Синод получал их для приведения в исполнение. Это поставление Синода этажом ниже Сената очень нервировало членов Синода, и Синод, защищая свое прежнее уравнение с Сенатом, часто вступал с последним в пререкания.

Однако, несмотря на эту зависимость Высшего Органа Церковного управления от учреждений и лиц государственных, бытовая обстановка в кругах верховной власти по исторической инерции продолжала еще открывать широкие возможности для правящих иерархов принимать очень близкое участие в делах высокой государственной важности. Позднее в ХIХ в. эти пути к ступеням Российского Трона для синодальных иерархов были закрыты.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.