Молитвенное правило

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

Молитвенное правило

Преподобный Макарий Великий [22] спрашивает: «С чего начать нам, никогда не занимавшимся исследованием сердец наших?» И сам же отвечет на свой вопрос: «Стоя вне, будем стучаться молитвою и постом, как Господь повелел: Толцыте и отверзется вам».

Часто новообращенные люди задают такой вопрос: «Почему я должен молиться чужими словами, да к тому же на незнакомом мне языке»? Вопрос, надо сказать, небезосновательный. Действительно, почему, открывая молитвослов, мы читаем слова других людей, причем многие из них либо не совсем нам понятны, либо непонятны вовсе?

К молитвенному правилу следует относиться как к способу приобретения молитвенного навыка. Правило – это выправление, исправление нашей духовной жизни, потому-то оно и необходимо, и только в этом его необходимость и состоит. Святитель Игнатий писал: «Душа, начинающая путь Божий, погружена в глубокое неведение всего божественного и духовного, хотя бы и была богата мудростью этого мира. <…>

Для вспомоществования младенческой душе святая Церковь установила молитвенное правило. Цель правила – доставить душе недостающее ей количество молитвенных мыслей и чувств, причем мыслей и чувств правильных, святых, Богу угодных».

Часто мы машинально произносим слова молитвы, совершенно не осознавая, что мы в это время разговариваем с Богом. А слово – это не пустой звук, оно живо и действенно! Когда человек приступает к Богу и начинает что-то говорить Ему – это уже великое дерзновение. Для того чтобы высказать Богу настоящие, искренние, живые слова, надо иметь для этого определенное основание. Ведь с пустыми, бессмысленными, ничего не стоящими словами к Богу не обратишься.

Открывая молитвослов, мы читаем удивительное, простое и проникновенное обращение: «Прежде, чем начинаешь молиться, постой немного, помолчи, сделай так, чтобы все твои душевные чувства успокоились, умирились, и тогда только из молчания произнеси: «Боже, милостив буди мне грешному», представив себя сейчас перед Богом стоящим».

Не Бога надо представить себе, потому что Господа никто никогда не видел и вообразить Его невозможно. Опасности подвергает себя человек, который, настраиваясь на молитву, пытается моделировать в уме образ Божий. Только себя можно представить перед Богом; это и надо сделать – предстать перед Невидимым и Живым Творцом, в присутствии Которого ты находишься, и из глубины начать говорить.

А что ты можешь Богу сказать? А сказать-то и нечего, кроме как: «Боже, милостив буди мне, грешному». И поэтому для того, чтобы научиться с Господом разговаривать, Церковь предлагает нам молитвы, написанные Святыми Отцами, – живые, от сердца исходящие слова.

Внутренний духовный инструмент святого человека настроен очень тонко и гармонично, поэтому их слова созвучны с Богом. Это – настоящая песнь духовная.

Душа каждого человека подобна музыкальному инструменту, она всегда поет Богу. Человек призван восхвалять Господа, только наш инструмент расстроен, а движения нашей души то и дело оборачиваются фальшью. Казалось бы, терпеть такую какофонию невозможно, а Господь терпеливо слушает нас. Мы не умеем расслышать друг друга так, как Господь нас слышит. Но когда мы читаем, скажем, молитву Василия Великого [23] , происходит нечто поистине удивительное: душа наша настраивается на высокий молитвенный лад, если слова святителя мы пытаемся принять в свое сердце и сделать своими. Дается это очень и очень нелегко, это – величайшее духовное упражнение.

Святые Отцы отмечают, что нет ничего более трудного, чем молиться. Приступая к молитвенному правилу, человек настраивает свой душевный инструмент. Это происходит в течение многих-многих лет и достигается не только одной молитвой, но также покаянием, участием в богослужении и добрыми делами. Лишь в этом случае наше «Помилуй мя, Боже!» может стать со временем созвучно тому, что возглашал когда-то царь и пророк Давид.

Святитель Игнатий (Брянчанинов) писал: «Путь к Богу – молитва. Научись молиться Богу правильно. Научившись молиться правильно, молись постоянно – и удобно наследуешь спасение».

Молитвенное правило призвано нас исправлять, но оно не должно становиться для нас препятствием к молитве. Мы вычитываем большое количество молитв, не понимая, что делаем и зачем это нужно, и тем самым, по словам святителя Игнатия, становимся рабами молитвенного правила. Исполнение правила, не осмысленного нами, не понятого, не воспринятого в меру наших духовных сил, приводит к тому, что то, что должно служить человеку для спасения, превращается в причину торможения и духовного умирания.

Отвергающих опыт молитвы Святых Отцов святитель Игнатий сурово предостерегает: «Не дерзни произносить Богу многоглагольных и красноречивых молитв, тобою сочиненных, как бы они ни казались тебе сильны и трогательны. Они – произведение падшего разума и, будучи жертвой оскверненной, не могут быть приняты на духовный жертвенник Божий. А ты, любуясь изящными выражениями сочиненных тобой молитв и признавая утонченное действие тщеславия и сладострастия за утешение совести и даже благодати, увлечешься далеко от молитвы в то самое время, когда тебе будет представляться, что ты молишься и уже достиг некоей степени богоугождения».

А вот святитель Феофан Затворник [24] утверждает нечто прямо противоположное, сравнивая молитвы, основанные исключительно на молитвенном правиле, с общением с Господом при помощи разговорника. И с этим тоже не поспоришь. Неужели же мы не в силах найти свои собственные слова для Спасителя? Можем ли, веря в Бога, ограничивать свою молитвенную жизнь правилами? Следовательно, мы не должны упускать из виду и второй путь, непрестанно подыскивая верные слова, выражающие нашу потребность в общении с Богом.

Для того, собственно говоря, и существует духовная жизнь, чтобы было о чем с Господом побеседовать. Но случается, к сожалению, и так, что, прочитав утреннее правило, человек облегченно вздыхает: теперь о Боге можно до вечера не вспоминать! Это ужасно… Христианин, живущий настоящей духовной жизнью, не может ни минуты не вспоминать о Боге. Он должен постоянно пребывать в общении с Ним, чем бы он ни занимался. Не случайно апостол Павел призывает: Непрестанно молитесь (1 Фес. 5:17).

Разумеется, речь не идет о том, чтобы, едва дочитав правило, сразу же приниматься за акафист, потом взять в руки Псалтирь и так далее, по кругу. Говоря о непрестанной молитве, апостол имеет в виду, прежде всего, состояние человеческой души, то, насколько она пребывает с Богом. Если у нас не оказывается слов для Господа, – это очень опасное явление! Тревожно, если человек посты соблюдает, в храм ходит, исповедуется, причащается, а для Бога слов так и не находит. Жизнь духовная, прежде всего, состоит в приобретении навыка молитвы. Цель молитвенного правила – сделать все для того, чтобы желание молиться в человеке не иссякало, чтобы молитва присутствовала в нем всегда, в любой форме, даже не выраженная словами (существует и такая форма молитвы). Молясь по-настоящему, ни в каком молитвенном правиле человек больше не нуждается.

«Всегда необходимо помнить, что нам нужно не только просто молиться, но молиться так, чтобы быть услышанным», – отмечал святитель Иоанн Златоуст [25] .

Для многих молитвенное правило становится проблемой потому, что им трудно различить молитвенное правило и саму молитву. Совпадают ли они? Каким образом сделать так, чтобы совместить в себе возможность и молиться, и исполнять то, что положено каждому христианину? Святитель Игнатий говорит, что, пока у человека нет молитвенного правила, ему невозможно выстроить свою духовную жизнь. Оно является домостроительством внутреннего человека. Можно сказать, что с молитвенного правила начинается выстраивание храма Божия внутри себя.

Мы должны понимать, что грех исказил природу каждого из нас. Хотя мы знаем, что в крещении грех прощается человеку, но последствие его исправляется лишь самой жизнью. Всякий дар Божий, будь то приобщение к какому-то таинству или молитва, дается постольку, поскольку мы способны его принять, но он не преображает нас механически в момент принятия. Дар Божий таков, что человек в принципе не способен его вместить. Любое благодатное посещение бесконечно больше самого человека.

Порой нас не оставляет ощущение того, что нам чего-то «недодали». Вот мы исповедовались как могли и, кажется, что-то опять от Бога «недополучили». Мы причащаемся и всякий раз ждем чего-то необыкновенного, но ничего экстраординарного не замечаем. Нам кажется, что, может быть, мы как-то «не так» исповедовались, как-то «не так» причастились… На самом деле виной всему – наша глубочайшая слепота и непонимание того, что происходит вокруг. Даже самая малая крупица, падающая со стола Христова, неизмеримо больше человека, бесконечно больше всего мира. Дары Божии даются нам с тем, чтобы мы смогли к ним приобщиться, чтобы смогли стать частью их природы, чтобы ничего не растеряли по пути. С нами же то и дело происходит так: Господь дает, а мы не берем! Взять не можем, а думаем, что нам «не дали»… Мы или не взяли предложенное, или взяли, но сразу же потеряли.

Это в полной мере относится и к молитвенному правилу, к тому великому Дару, приобщение к которому должно принципиально изменить нас. Он подается нам как возможность все это невместимое, непосильное, то, что больше нас, сделать своим. И когда правило таким образом входит в человека, оно преобразует, выправляет его. Тогда правила уже не существует, оно само становится молитвой.

Однако до слов, которыми молились Василий Великий и Иоанн Златоуст, надо дорасти. Этот уровень духовной жизни, такая всепоглощающая богоустремленность, христостремительность, заложенная в их молитвах, нам неведомы. Молитвенное правило – это наука, постоянное упражнение, школа духовной жизни, то, что учит нас молитве и, в свою очередь, само становится молитвой. Нам дается счастливая возможность пользоваться теми же словами, которыми говорил с Богом Василий Великий. Иногда случается и нам сказать Богу от сердца такое, что принадлежит только нам и Ему. И это найденное слово так крепко соединяет нас с Господом, что мы совершенно забываем о себе, забываем даже, молимся мы в этот момент или нет. Этим и определяется настоящая молитва: человек совершенно не помнит себя, о себе помыслить не может, не может увидеть себя со стороны. В минуты настоящей молитвы человек «блаженно исчезает» и начинает говорить Богу настоящие слова.

Молитвы нашего правила – это как раз те самые настоящие слова, которые нашел Василий Великий, исчезнувший в Боге. Этому мы и должны научиться. «Надобно иметь молитвенное правило немощи ради нашей, чтобы, с одной стороны, лености не давать хода, а с другой – ревность держать в своей мере», – учил Феофан Затворник.

Молитва как дар Божий дается только тому, кто употребляет усилия. Только в этом случае молитва станет тобой, а ты станешь молитвой. Но если ты не понуждаешь себя на молитву, не прилагаешь стараний, а ждешь, что она родится сама по себе без пролития пота и крови, ты никогда не получишь молитвы. Это не тот дар, который дается случайно и внезапно, в результате стечения обстоятельств.

Для того чтобы правило стало не препятствием, а настоящим трамплином на пути человека к Богу, необходимо, чтобы оно оказалось соразмерно его духовным силам, соответствовало бы его духовному возрасту и состоянию души.

Многие люди, не желая себя отягощать, сознательно выбирают слишком легкие молитвенные правила, которые из-за этого становятся формальными и не привносят движения. Иногда и большое правило, выбранное из неразумной ревности, тоже превращается в кандалы, ввергая в уныние и мешая духовному росту. Правило – не застывшая раз и навсегда форма, в течение жизни оно обязательно должно меняться и качественно, и внешне. Человек может увеличивать или сокращать правило в зависимости от обстоятельств, например, во время путешествий или болезней. Святой праведный Иоанн Кронштадтский пишет в дневнике о том, что иногда, когда человек болеет, он просто не может молиться. Ну и не надо! По этому поводу следует не унывать, а молиться, как можешь, или занять себя другим делом, например чтением, – в этом не будет никакого греха. Молитва – это дыхание жизни, и должна жизни соответствовать. В молитве, с одной стороны, страшна формальность, а с другой – нерегулярность. Казалось бы, эти две вещи друг другу внутренне противоречат: регулярность так или иначе приводит к формальному исполнению, однако молитва не может родиться по-настоящему, если человек непостоянен в делании.

Как соблюсти баланс между внутренним постоянством и живостью молитвы? Это и является существом молитвенного труда. Человек, встающий на молитву, должен к ней подготовиться. Молитва начинается с состояния внутренней тишины, с осознания того, что сейчас начнется самое важное дело всей твоей жизни – твой разговор с Богом. Получится он или не получится, это уже другой вопрос. Главное же сейчас – это начальный страх Божий, когда человек берет себя в руки и ставит на место перед Богом. С этого момента начинается узнавание своей силы на молитве – насколько ты способен составлять свое правило из состояния страха Божия, насколько само правило может держаться в состоянии разговора с Богом. С Богом же разговаривать очень непросто, ведь мы обращаем слова к Тому, кто в Священном Писании Сам назван Словом Божиим.

Для новоначального человека представление о правиле начинается с того, что он, прежде всего, оценивает свое внутреннее стремление быть с Богом и говорить с Ним всерьез. Достаточно выбрать из утреннего или вечернего правила те молитвы, которые лежат у нас на сердце, чтобы они стали по-настоящему нашими. Со временем человек начинает чувствовать определенную жажду, голод молитвенный, когда этих слов уже не хватает и хочется сказать что-то еще. Так молитвенное правило начинает неуклонно развиваться. При этом оно не обязательно растет, оно может оставаться небольшим, но делаться все лучше и чище. У человека расширяется душа, которая жаждет молитвы.

Молитва узнается по плодам. Если молитва плода не приносит, следует подумать о нашем отношении к ней. Когда человек начинает любить богослужения, не тяготится их тяжестью, сомолится со священником и с хором, когда он стремится как можно чаще бывать в храме, а свое вынужденное отсутствие переживает как тяжкую болезнь, когда человек, в силу житейских обстоятельств не успевший прочитать утренних молитв, целый день чувствует себя не на своем месте, – налицо признаки того, что настоящая молитва рождается, движется и сама начинает подталкивать человека вперед.

Иногда молитва рождается в нас с трудом, но если человек не предпринимает усилий, то он и не спасется. Дело в том, что в Царствии Небесном ничего нет, кроме молитвы, наполняющей жизнь и соединяющей собою все сущее. Там не может быть отдыха от молитвы, нет возможности спрятаться от нее. Царство Небесное – это непрерывное общение с Господом, непрестанная молитва.

Молитва доходит до Самого Бога. По слову преподобного Ефрема Сирина [26] , «когда молитва с любовью возносится к Богу, чтобы собеседовать с Ним, тогда открыты для нее небесные врата, и никто не воспрепятствует ей войти в них. Не задержат ее Ангелы, не остановят Огнезрачные, как только пожелает она войти и получить от Бога исполнение просимого. Поэтому всякий возлюби молитву, и бодрственно упражняйся в ней – и день и ночь».

Данный текст является ознакомительным фрагментом.