5. Бог как слово, или Что мы можем сказать, когда говорим

5. Бог как слово, или Что мы можем сказать, когда говорим

«В начале было Слово, и Слово было у Бога, и Слово было Бог».

Евангелие от Иоанна 1:1

«Общепризнано, что значительное единообразие свойственно поступкам людей всех возрастов, принадлежащих ко всем народам, и что человеческая натура одинаково проявляется в ее принципах и деятельности. Одни и те же мотивы неизменно дают одинаковые действия».

Дэвид Юм

Сейчас мне тридцать один год; примерно десять лет прошло с того момента, как я начал методично изучать естественные науки в надежде обрести хоть какие-нибудь знания о духе или Боге. За это время я узнал о продолжающейся четырнадцать миллиардов лет истории и эволюции материальной вселенной. Узнал, как родилась и в дальнейшем расширилась Вселенная; как сила гравитации когда-нибудь превзойдет силу расширения Вселенной, в итоге вся материя вновь схлопнется, при этом вся материя и энергия стянется в одну точку, точно такую же, как в последний момент перед «Большим взрывом»; узнал, что в это же время произойдет еще один взрыв, с которым весь процесс начнется заново; и как это расширение, равновесие, сжатие и вновь расширение, равновесие и сжатие будут повторяться вновь и вновь до бесконечности, словно гигантский пульс в космосе, продолжающийся до конца времен.

Наука рассказала мне о происхождении материи, атомов, звезд, планет, Земли, жизни, человечества… и меня самого. Какое бы физическое явление я ни стремился понять, всякий раз я обнаруживал, что наука уже справилась с этой задачей. Но при всей своей мудрости, увлеченности, пытливости, при всех своих исследованиях наука так и не смогла дать мне хотя бы самые общие знания о Боге. Что же это за сущность, ускользающая от волевых и талантливых людей, благодаря которым у нас есть лазерные лучи, космические корабли, трансплантация сердца и ядерная энергия?

Будет ли когда-нибудь разгадана эта разнесчастная загадка? Где Бог? Где он прячется? Как выходит, что все мы знаем, кто он такой, а сказать о нем можем только то, что он играет чрезвычайно важную роль в жизни каждого из нас, вдобавок понятия не имеем о его местопребывании? Какую злую шутку он сыграл с нами, сотворив нас верующими в него, а затем, словно желая подразнить нас, очутился вне нашей досягаемости? Почему он до сих пор не явил себя нам? Что это за большой секрет?

…

Будет ли когда-нибудь разгадана эта разнесчастная загадка? Где Бог? Где он прячется?

Итак, прошли годы, а я все так же понятия не имел, в чем смысл и цель моего существования. Разница между мной прежним и мной нынешним заключалась лишь в том, что теперь, по крайней мере, я располагал арсеналом научной информации, к моему огорчению, не имеющей никакого отношения даже к самым приблизительным знаниям о Боге. Может, я просто не нашел способа рассмотреть новообретенные данные с верно выбранной точки зрения? Или же, как я подозревал, Бог существует далеко за пределами естественных наук, человеческого разума и понимания? Как бы там ни было, я наконец решил применить научный метод в своих поисках знаний о Боге. Отступив на шаг, я рассмотрю этот вопрос упорядоченно и методично — словом, научным способом.

И я составил оценочный лист, который ответил бы на вопрос: после всего, что я уже узнал в жизни, могу ли я утверждать, что знаю о существовании Бога, и если знаю, то что? Случалось ли мне видеть Бога или становиться свидетелем событий, доказывающих его существование? Нет! Слышал ли я, как кто-нибудь рассказывал, что стал свидетелем проявлений божественного? Разумеется. Люди постоянно заявляют, что видели какие-нибудь священные кровоточащие мощи или чудесное событие, которое сочли доказательством существования божества. Но когда в последний раз эти утверждения подвергались проверке, были оценены и подтверждены научным методом? Ответ однозначный: никогда. Сколько я себя помню, никому еще не удавалось запечатлеть чудо сколько-нибудь надежными средствами (представьте себе, какую сенсацию вызвало бы расступившееся Красное море, если бы это произошло в наши дни).

Почему же в прошлом божественные вмешательства были настолько частыми, а в настоящем их проявления полностью отсутствуют? Когда в последний раз церковь провозгласила свершившееся чудо или объявила случившееся таковым? Я не слыхал ничего подобного — по крайней мере, в последние несколько веков. Почему? Почему все признанные и широко известные чудеса произошли в древности и во времена Средневековья? Почему не сегодня? Неужели с тех пор Бог покинул нас? Или же причина в том, что примерно так же давно произошла научная революция и теперь все, что ранее объявили бы чудесами, подвергается тщательной и всесторонней оценке с применением научных методов?

…

Почему все признанные и широко известные чудеса произошли в древности и во времена Средневековья? Почему не сегодня? Неужели с тех пор Бог покинул нас?

С тех пор как сложилась научная культура, человеку, который утверждает, будто он стал свидетелем чуда, приходится доказывать это. Никакой пьяница, шарлатан или шизофреник уже не может явиться в город, провозглашая, что видел чудо Господне, и не иметь дела с целой толпой исследователей, которые задают массу вопросов, в том числе при перекрестных расспросах, стремятся найти физические доказательства, проводят опыты, отправляют «очевидца» на энцефалографию, и т.?п. Теперь, с появлением научной культуры, каждый, кто явится в город, утверждая, будто бы видел божество, рискует быть осмеянным — конечно, если его не свяжут и не пропишут ему аминазин или какой-нибудь другой нейролептик.

Вернемся к моей личной дилемме: ситуация проста. Пока мне не представят ощутимые свидетельства, доказывающие существование Бога, я ни при каких условиях не собираюсь верить, что он/она/оно существует. Но почему? Откуда вообще взялась потребность в подобном поиске? Зачем заниматься исследованиями, если они не приносят ничего, кроме досады, и безрезультатно переходить от одной обманчивой зацепки к другой? Если уж на то пошло, почему бы не посвятить остаток жизни поискам единорога или еще какого-нибудь вымышленного существа? К чему ограничивать свои бесцельные поиски только одной воображаемой сущностью? Откуда эта одержимость тем, что принято называть Богом? Казалось, потребность в постижении абсолютной сущности каким-то образом внушили мне. Наряду с необходимостью искать пищу, кров, защиту и любовь я ощущал необходимость в духовной определенности, в поисках знаний о Боге. Но почему? Этому непреодолимому стремлению должно найтись какое-то объяснение. Ничто не возникает из ниоткуда. Как растолковала мне наука, все происходящее в материальной вселенной имеет свои физические причины. Должна быть некая причина, какое-то ощутимое объяснение конкретной одержимости, возникшей и упорствующей во мне.

Возможно, я не в своем уме. Чем еще можно объяснить столь абстрактное влечение? Но если я безумен, тогда то же самое относится к почти всем живущим на этой планете, так как это не только моя личная идиосинкразия: как ни странно, она роднит меня с почти каждым представителем каждой культуры, с которой я сталкивался, о которой слышал или читал, относящейся ко временам вплоть до начала истории человека как вида. Что же это за невероятное совпадение? Да, у каждого свои причуды, но почему эта конкретная причуда свойственна всем нам?

Иногда человеческое поведение определяют как общий итог жизненного опыта человека. Однако при всей уникальности нашей жизни как получилось, что у каждой культуры с самого начала существования нашего вида возникла вера в духовную или трансцендентальную силу или сущность — в божество? Каким образом люди из самых разных слоев общества, представители всех культур, имеющие различную расовую, возрастную, половую и классовую принадлежность, придерживаются общей веры в некую форму духовной реальности? Как ни странно, если бы мне довелось общаться с человеком, относящимся к любой другой культуре, расе, возрастной группе, полу и классу, я сумел бы поддержать разговор (конечно, при условии, что мы говорим на одном языке), касающийся природы Бога или богов, концепции души, вероятности жизни после смерти. Возможно, в этом и состоит доказательство существования Бога. Чем еще можно объяснить тот факт, что миллиарды человек в каждом поколении, каждой культуре, вплоть до самых отрезанных от мира, задумываются об одних и тех же понятиях и вопросах? Если это не следствие масштабного и невероятного совпадения, этот феномен, наиболее удивительный у человека, следует приписать некой внутренней силе или инстинкту.

И я вернулся на шаг назад и напечатал на экране своего компьютера вопрос: «Известно ли мне о Боге хоть что-нибудь такое, о чем я могу сказать, что знаю это почти наверняка?» Я задумался над собственным вопросом, в досаде качая головой, как вдруг в один ослепительный архимедов момент меня осенило. Столь же несомненным, как наличие носа у меня на лице, оказался как раз такой факт, который я искал. Он значился на экране компьютера прямо передо мной. Все просто: Бог — это слово! Каким бы незначительным ни казалось это утверждение, данное слово представляло собой первый факт, относящийся к Богу, который я знал и который мог подтвердить эмпирически. Я мог прочитать его, написать, произнести и услышать самого себя. Мог даже потрогать это слово, если оно напечатано шрифтом Брайля. Нет никаких сомнений: я вправе с эмпирической определенностью заявить, что Бог — это слово.

…

Бог — это слово! Данное слово представляет собой первый факт, относящийся к Богу, который я знаю и который могу подтвердить эмпирически. Я могу прочитать его, написать, произнести и услышать самого себя

Если у меня возникнут сомнения насчет здравости собственного рассудка, я всегда могу найти слово «Бог» в любом словаре. Если окажется, что этого недостаточно, я могу отправиться куда угодно и спросить окружающих, знакомо ли им понятие высшей духовной сущности — божества. Кто станет отрицать, что хотя бы раз в жизни задумывался о существовании во вселенной некоего духовного начала? Кто из дееспособных взрослых в тот или иной момент не обдумывал концепцию трансцендентальной силы или сущности? Даже у атеиста язык не повернется заявить, что ничего подобного с ним не случалось.

Итак, Бог — это слово, обозначающее идею трансцендентальной/духовной силы или сущности. Еще примечательнее то, что для этой идеи у каждой культуры с самого начала существования человека как вида, в какой бы изоляции ни развивалась эта культура, имелся собственный символ или слово.

Что же говорит о словах наука? Откуда, к примеру, они берутся? Из единственного источника — человеческого разума. Однако «разум» — понятие неопределенное. Почти во всех религиозных и философских текстах, которые я читал, присутствовали постоянные упоминания о дихотомии тела и души, подразумевающие, что есть две обособленные сущности, два отдельных объекта. Разум указывает на то, что сознание наделено неким трансцендентальным свойством. Он предусматривает существование в нас духовного компонента. Поскольку наука так и не подтвердила наличия подобного компонента, далее я буду пользоваться словами «мозг» и «разум». Подтвердить, что есть душа, наука не в состоянии, а вот наличие мозга она подтверждает. Аналогично сердцу или почкам, мозг не содержит абсолютно ничего духовного и обладает исключительно физической/органической/механической природой.

Итак, Бог — это слово, которое, подобно всем словам, зародилось в процессе работы человеческого мозга. До того как появились люди, никаких слов не существовало. Наряду с идеей Бога слова возникли вместе с человеком как видом. Итак, если природа мозга строго биологическая, а слово «Бог» зародилось именно в этом органе, тогда, возможно, идея Бога каким-то образом неразрывно связана с нашей биологической природой. А если идея Бога — продукт присущего нашему виду когнитивного процесса, проявление «духовного» режима свойственного нам восприятия? Неужели решение проблемы существования Бога все-таки находится не «где-то там», а запрятано в каком-нибудь укромном уголке человеческого мозга?

Единственное, что я могу хоть с какой-то степенью эмпирической определенности сказать о Боге, — что Бог слово, которое, подобно всем словам, зародилось в человеческом мозге. Это означает, что единственный факт, касающийся природы существования Бога, которым я располагаю, — не следствие восприятия внешнего мира, того, что находится «где-то там», а скорее нечто, исходящее изнутри, а конкретно — результат работы моего физического органа, мозга, и не только моего, но и мозга почти всех остальных людей, представителей всевозможных культур вплоть до начала истории человека как вида.

Решая, как лучше воспользоваться этим понятием, я вспомнил позицию, которой придерживается наука: если некое поведение является универсальным для любого данного вида (или, в случае с людьми, для всех культур), то скорее всего оно представляет собой неотъемлемую характеристику этого вида, то есть генетически наследуемую черту. Представители всех человеческих культур говорят на каком-либо языке, все размножаются и аналогично во всех культурах практикуют религию, ассоциирующуюся с верой в ту или иную форму духовной реальности. В таком случае означает ли это, что наше восприятие духовной сферы, сферы Бога, также представляет собой следствие генетически наследуемой черты? И если да, то как это можно доказать?

Данный текст является ознакомительным фрагментом.