Политическая власть царя

Политическая власть царя

Как в семье власть была связана со жречеством и отец – глава домашнего культа был одновременно судьей и властелином, так и верховный жрец города был одновременно политическим главой города. Алтарь, по выражению Аристотеля, пожаловал ему сан и власть. Нас не должно удивлять это смешение религиозной и политической власти. Мы находим это на первом этапе существования почти всех обществ, то ли потому, что на ранней стадии развития человечества только религия могла добиться повиновения, то ли потому, что в самой человеческой природе заложена потребность подчиняться исключительно власти нравственной идеи, и никакой иной.

Мы уже говорили, что религия вмешивалась во все сферы городской жизни. Человек постоянно ощущал зависимость от богов и, следовательно, от жреца, являвшегося посредником между ним и богами. Жрец заботился о священном огне, и он спасал город, по словам Пиндара, каждодневно отправляя культ. Жрец знал священные формулы и молитвы, которым не могли противиться боги; во время сражения он убивал жертву и обращался к богам с просьбой оказать покровительство. Естественно, что человека, облеченного такой властью, признавали в качестве главы. Из того, что религия принимала столь большое участие в управлении, в правосудии и войне, неизбежно следовало, что жрец был одновременно правителем, судьей и военачальником. По Аристотелю, цари спартанские были истинными начальниками и судьями народа в мирное время, предводителями его на войне и представителями перед лицом богов, то есть исполняли политические, правовые, религиозные, культурные и социальные функции. То же самое пишет Дионисий Галикарнасский относительно римских царей.

Законы этого монархического строя были крайне просты; их незачем было долго выискивать; они вытекали из правил культа. Основатель, воздвигший священный очаг, был, естественно, первым жрецом. Вначале основным правилом для передачи культа было наследственное право; был ли это семейный очаг или очаг города, религия одинаково предписывала, чтобы забота о нем переходила от отца к сыну. Таким образом, жреческий сан был наследственным, а вместе с ним и власть[119].

Общеизвестный факт в истории Греции с поразительной точностью доказывает, что вначале человек, воздвигший очаг города, становился обладателем царской власти. Известно, что население ионийских колоний состояло не из афинян, а из смеси пеласгов, эолийцев, абантов и кадмейцев. Однако все очаги были установлены членами религиозной семьи Кодра[120].

Отсюда и получилось, что поселенцы, вместо того чтобы иметь вождей из своего племени: пеласги – пеласга, абанты – абанта, эолийцы – эолийца, передали царскую власть в своих двенадцати городах кодридам, потомкам царя Кодра[121].

Следовательно, кодриды получили власть не силовым путем, а потому, что были практически единственными афинянами в этом пестром скоплении племен. Поскольку они установили священные очаги, то и поддерживать священный огонь должны были именно они. Никто не оспаривал их право на власть, они получили ее мирным путем. Батт основал Кирену в Африке, и царская династия баттидов долго правила в Кирене. Протис основал Массалию (Марсель); протиады были там наследственными жрецами и пользовались значительными привилегиями.

Итак, в древних городах вождями и царями становились не с помощью применения силы, и ошибочно считать, что первый человек, ставший царем, был удачливым воином. Источником власти был культ священного огня. Религия создала царя так же, как создала главу семьи. Вера, неоспоримая и властная вера, объявила, что наследственный жрец очага является хранителем святынь и стражем богов. Как можно было сомневаться, стоит ли повиноваться этому человеку? Царь был священной личностью. Люди видели в нем если и не бога, то, по крайней мере, самого могущественного человека, способного успокоить гнев богов; человека, без помощи которого ни одна молитва не была бы услышана, ни одна жертва не была бы принята богами.

И вот теперь, могущественный царь,

Тебя, Эдип, мы все с мольбой усердной

Пришли просить: найди для нас защиту,

От бога ли услышав вещий глас,

От смертного ль узнав секрет спасенья.

Твой опыт почве благодатной равен:

Решений всхожесть он блюдет для нас.

Спаси ж наш град, о лучший среди смертных[122].

Эта царская власть, наполовину религиозная, наполовину политическая, установилась во всех городах с их основания без усилий со стороны царей, без сопротивления со стороны подданных. Мы не находим в периоде формирования древних обществ тех колебаний и той борьбы, которые сопровождают становление современных обществ. Нам известно, сколько потребовалось времени после падения Римской империи, чтобы восстановить нормы правильного общежития. На протяжении веков Европа видела основанную на противоположных принципах борьбу за власть над народами и народы, время от времени отвергающие любую общественную организацию. Ничего подобного не наблюдалось ни в Древней Греции, ни в Древнем Риме; их история не начиналась с борьбы, и перевороты последовали лишь в конце истории.

Общество у этих народов складывалось медленно, постепенно, переходя от семьи к трибе, от трибы к городу, без потрясений, без борьбы. Царская власть устанавливалась естественным путем, сначала в семье, позже в городе. Она не была плодом фантазии нескольких лиц; она возникла по необходимости, очевидной для всех. На протяжении долгих веков эта власть была мирной, ее уважали, ей подчинялись. У царей не было необходимости прибегать к физической силе; у них не было ни армии, ни финансов, но их власть, поддерживаемая верой, оказывающей сильное влияние на людей, была священной и неприкосновенной.

Переворот, о котором мы будем говорить дальше, уничтожил царскую власть во всех городах, но эта власть не оставила ненависти в сердцах людей. Ее не коснулась та смесь презрения с ненавистью, которая обычно сопровождает поверженное величие. Несмотря на падение царской власти, в народной памяти сохранились любовь и уважение к царям. В Греции мы находим нечто абсолютно необычное, не встречающееся в истории: в городах, где не угас царский род, не только не изгоняли представителей этого рода, но те самые люди, которые лишили представителей царского рода власти, продолжали воздавать им почести. В Эфесе, Марселе, Кирене лишенные власти представители царского рода продолжали жить, окруженные уважением народа, и даже сохранили за собой титул и знаки отличия царской власти.

Народы установили республиканскую форму правления, но слово царь не превратилось в оскорбительное слово, а осталось почетным титулом. Принято считать, что это слово вызывало ненависть и презрение. Ничего подобного: римляне использовали его в молитвах, обращаясь к богам.

И если узурпаторы не осмеливались присваивать себе этот титул, то, скорее, не потому, что он вызывал ненависть, а потому, что был священным. В греческих городах неоднократно восстанавливалась монархия, но новые монархи не считали себя вправе называться царями и довольствовались названием тираны. И дело вовсе не в том, хорош или плох был тот или иной правитель; не было принято называть доброго правителя царем, а злого тираном. Религия сама решала, кто из них плох, а кто хорош. Древние цари выполняли обязанности жрецов и получали власть от священного огня; тираны более поздней эпохи были просто политическими вождями и своей властью были обязаны только силе или выборам.