Процесс присоединения юго-западных епархий к Московскому патриархату

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

Процесс присоединения юго-западных епархий к Московскому патриархату

После Брестской унии положение православной Церкви в юго-западных епархиях значительно ухудшилось. Это было связано, прежде всего, с религиозной политикой польского короля, шведского принца Сигизмунда III. Помимо его приверженности папскому престолу и желанию угодить Риму, он стремился к возможно более тесному объединению ПОЛЯКОВ и русских в своей стране и надеялся, что уния этому поможет. Также отсутствовали какие-либо надежды на деятельную поддержку со стороны константинопольского патриархата, к которому относилась юго-западная митрополия, поскольку положение патриархата было плачевным – он находился под властью турецких султанов и не имел достаточных средств к существованию. Началась уния с обоюдных анафем, но если отлучение униатов от православной Церкви было законным, то отлучение от Церкви православных являлось актом нелепым, поскольку непонятно, от какой церкви и за какие прегрешения их можно было отлучить. Тем не менее, Сигизмунд поддержал униатов, и над всеми юго-западными епархиями был поставлен униатский митрополит Михаил Рагоза; так, с 1596 г. юго-западная православная Церковь четверть века не имела своего митрополита и была вынуждена бороться с решениями церковных властей. Защитниками православной веры стали многочисленные братства с типографиями и школами при них, а также некоторые богатые польские паны православной ориентации, с которыми польским властям трудно было бороться; об одном из них, князе Константине Острожском уже говорилось в предыдущем параграфе.

Святая Анастасия. Икона начала XV в.

Самые многочисленные братства обосновались во Львове, в Вильно, Киеве, Луцке и некоторых других крупных городах; в Вильно братству принадлежал Троицкий монастырь и монастырь возле Свято-Духовной церкви; в Киеве был Киево-братский училищный монастырь, предшественник знаменитого коллегиума Петра Могилы. Униатские власти начали свою деятельность с присвоения православных церквей и монастырей и жестокого давления на оставшихся. Митрополит Рагоза был довольно пассивен и не настаивал на жестких репрессиях по отношению к православным, хотя при нем были приняты королевские указы о привилегиях, предоставляемых униатским общинам, которые были по сути приравнены к католическим. Сравнительно спокойная жизнь православных закончилась после смерти Рагозы в 1599 г. и восшествию на престол униатского митрополита Игнатия Потея, человека жесткого, непримиримого, истинного творца унии. Потей был горячим поклонником иезуитских методов обращения и даже создал свой орден базилиан, который формально следовал правилам Василия Великого, написанным святым для православных монастырей, но фактически старался привлечь верующих в унию или даже в католичество. Своим помощником Потей сделал Иосифа Рутского, сына убитого в Москве воеводы Вельяминова, о котором говорилось выше. Рутский в свое время учился в школе иезуитов и там принял католическую веру, он был возведен в звание генерала и возглавил орден базилиан. После смерти в 1613 г. Потея митрополитом стал Рутский и пробыл в этой должности почти четверть века. Потей и Рутский в качестве митрополитов беспощадно громили православные церкви и монастыри, забирая в пользу униатов их имущество и помещения. При Рутском в составе членов ордена базилиан появились католики и даже протестанты в качестве школьных учителей, призванные соответствующим образом обучать своих воспитанников. Этот беспредел по отношению к православной Церкви длился для юго-западных епархий до 1620 г., когда произошло важное событие – иерусалимский патриарх Феофан на обратном пути из Москвы, где виделся с царем Михаилом Федоровичем и получил от него богатые подарки, направился через Путивль в Киев. Здесь его встретили казаки, которые тоже много претерпели от власти униатов; в Киеве возле Богоявленского братства, где остановился патриарх, казаки устроили настоящую охрану; по словам летописца, они «как пчелы матку свою, так святейшего отца и пастыря овцы его от волков противника стерегли». Ситуация усложнялась и тем обстоятельством, что Турция, подданным которой был Феофан, находилась в то время в состоянии вражды с Польшей. Патриарх посетил киевские церкви и Киево-Печерскую лавру, на которую «положил глаз» митрополит Рутский. В первой изданной грамоте Феофан объявил свое благословение «всем в Православии сияющим, которые обитают в Малой России, более же всего обывателям киевским». Феофан привез от константинопольского патриарха Тимофея грамоту, согласно которой приехавший патриарх имел полномочие совершать всякие архиерейские священнодействия и распоряжения в пределах киевской митрополии; в подтверждении этих полномочий Тимофей отправил с Феофаном своего экзарха архимандрита Арсения. Данной ему властью Феофан поставил православным митрополитом «Киевским, и Галицким, и всея Руси» Иова Борецкого, игумена Киево-Михайловского монастыря и ректора Киевской братской школы, а также ряд епископов и других архиереев. После отъезда Феофана на родину в сопровождении казаков король Сигизмунд III объявил его турецким шпионом, а униатский митрополит Рутский назвал поставленных патриархом иерархов лжеепископами и предал их церковному проклятию. Папа Урбан VIII прислал королю требование «подвергнуть русских лжеепископов, возбуждающих мятежи, заслуженной каре». Так, защищенным казаками оказался один митрополит Иов, живший в Киеве; другие православные архиереи жили тайно в различных монастырях или в домах поддерживавших Православие польских панов. Опорой православной веры в юго-западных епархиях с 1620 г. стали казаки; они представляли собой реальную силу, с которой считалось правительство. Так, на сейме 1621 г. православные добились прекращения откровенных гонений; это решение было принято со скрипом и то лишь потому, что в случае его непринятия казаки грозили отказаться идти на войну с Турцией. Однако вскоре произошло событие, помешавшее мирному урегулированию проблемы взаимоотношений униатов с православными. После того как полоцким епископом патриарх Феофан поставил Мелетия Смотрицкого, униатский полоцкий епископ Иосаф Кунцевич стал громить православные церкви, не обращая внимания на уговоры Рутского прекратить погромы и убийства. При посещении Витебска Иосаф выгнал православных верующих из церквей и даже разрушил шалаши вне города, предназначенные для богослужений. В ответ толпа убила Иоасафа и бросила его тело в Двину. Рим потребовал жестко наказать виновных в убийстве – в результате некоторые горожане Витебска были казнены, а город лишен Магдебургского права. Иоасаф стал религиозным мучеником, и его именем начали твориться новые беззакония по отношению к православным. Поставленный патриархом митрополит Иов хорошо понимал, что его борьба с униатами, которых активно поддерживает правительство Польши, – занятие безнадежное, и потому обратил взоры к соседней Москве. Сразу же после избрания он отправил тайные письма царю Михаилу и патриарху Филарету с просьбой о помощи и о своем желании объединиться с Москвой, хотя решения сеймов 1621 и 1623 гг. были внешне доброжелательными по отношению к Православию. В ответ государь пожаловал Иову соболей на триста рублей, а патриарх послал ему образ Пресвятой Богородицы в позолоченном окладе с драгоценными камнями. На сейм

1626 г. казаки и православные иерархи представили грамоту с просьбой к королю успокоить нападения униатов на Православие, но эта просьба, как и многочисленные предыдущие, осталась без ответа. В 1631 г. на сейме король Сигизмунд III объявил: «Хотя мы всегда того желаем, чтобы люди, разрозненные между собой в вере православной, могли быть примирены, но поскольку на нынешнем сейме достигнуть этого было невозможно, то мы откладываем дело до будущего сейма». Будущего сейма для Сигизмунда уже не было – он умер в 1632 г., и польский престол наследовал его сын Владислав IV, которого в Смутное время прочили на русский престол. Владислав был человеком религиозно толерантным и продолжать политику отца по искоренению в государстве православной веры не собирался.

На выборный сейм от православного духовенства, братств, цехов, православной шляхты и казаков были посланы грамоты, в которых новому правительству предлагалось прекратить преследование православной веры, отменить привилегии для униатов, вернуть хотя бы частично похищенное церковное имущество и помещения. Сейм принял эти условия, несмотря на возражения депутатов-униатов и некоторых католиков, после чего православные проголосовали за Владислава. В это же время произошло важное событие – на престол киевского митрополита был выдвинут Петр Могила – выдающаяся личность, сыгравшая заметную роль в культурном возрождении России. Он был единодушно избран после отстранения от сана Исайи Копинского, избранного после смерти в 1631 г. митрополита Иова. Могила был угоден не только православным, но и польским властям.

Происходил Могила из богатого рода молдавских государей, переселившихся в начале XVII в. в Польшу. Петр учился в православной школе братства во Львове, затем окончил польскую Академию в Замостье. Принадлежа к аристократии, он по принятой традиции закончил образование за границей в Голландии и в Париже. Там он понял, что широкое образование требует знания латыни, и впоследствии всячески насаждал латынь в основанных им школах. Могила был участником войны Польши с Турцией, но рано понял, что военная карьера ему не подходит. В возрасте 30 лет он в 1627 г. после пострига назначается архимандритом Киево-Печерской лавры. Русско-шляхетские круги всячески пекутся о его продвижении – в 1629 г. Могила становится экзархом константинопольского патриархата; эта должность была утверждена патриархом Кириллом Лукарем. Согласно слухам тех времен, Сигизмунд III назначил Могилу архимандритом в обмен на обещание молодого честолюбивого Петра всячески поддерживать унию, и впоследствии Могила не без успеха старался примирить православных с униатами. В конце 1632 г. Петр Могила избирается православным митрополитом юго-западных епархий России. Первым делом он стремится вернуть православным отобранные униатами церкви и монастыри; в Киеве это, в первую очередь, относилось к Софийскому собору и Выдубецкому монастырю. Стараниями Могилы была восстановлена старинная церковь Св. Владимира, Спаса на Берестове, а также церковь трех святителей, которую он отдал братскому монастырю. В 1635 г. была расчищена и частично восстановлена Десятинная церковь. Его главное детище – Киево-Могилянский коллегиум, переименованный впоследствии в Академию. По примеру иезиутских школ обучение в коллегиуме делилось на три ступени: низшую, среднюю и высшую с временными сроками соответственно в 4, 3 и 3 года. Учебные руководства и авторитеты тоже были западные; основными считались труды Аристотеля и Фомы Аквинского. Главное внимание уделялось латинскому языку, греческий преподавался слабо. Этот стиль католических и протестантских школ был перенесен и в московские школы и продержался почти до 1917 г. Надо сказать, что во времена Могилы вселенский патриарх Кирилл Лукари был известен своей склонностью к западному богословию, исповедуя, пусть не в такой категоричной форме, знаменитый протестантский принцип sola fide – оправдание одной верой. Петр Могила был плодотворным писателем – им созданы многочисленные труды богословского и агиографического характера; в последнем он предвосхитил известные «Жития святых» Дмитрия Ростовского. Наиболее известны его «Евхологион, или молитвослов» и «Катехизис» для всех православных христиан. В 1640 г. Могила созвал православный собор, решения которого призваны были улучшить отношения между православными и униатами. Скончался Петр Могила в 1647 г., написав перед смертью обширное духовное завещание, где, в частности, говорится: «Лишь только Господь Бог сподобил меня сделаться архипастырем Киевской митрополии, а еще прежде архимандритом Печерской лавры, я, видя, что упадок веры и благочестия в русском народе происходит от недостатка у него просвещения и школ, дал обет Богу моему – все мое имущество, доставшееся от родителей, и все, что будет оставаться от доходов имений, принадлежащих вверенным мне по моему служению св. местам, обращать частью на восстановление разрушенных храмов Божиих, от которых остались жалкие развалины, частью на основание школ в Киеве и утверждение прав и вольностей для народа русского!» Сменивший Петра на посту ректора Киево-Могилянского коллегиума Лазарь Баранович написал такой панегирик: «Могила скрыла от нас нашего Могилу. При этом пастыре принялась у нас добрая нива. Не можем достаточно оплакать Могилу: был он нам отец и пастырь любезный. Любезного любезно приняли на небе, а нам бы надобен был второй Могила… Мы плачем, ты же утешен при Господе – пекись же о нас, пастырь. Пусть, сея слезами, пожнем радостью, но без твоих молитв мы этого не достигнем». Сразу же после смерти Петра Могилы в судьбе Киевской митрополии произошли важные перемены – в 1648 г. казацким гетманом был избран Богдан Хмельницкий, ратными трудами которого юго-западные земли были присоединены к России, а еще спустя некоторое время к Московской патриархии официально присоединилась митрополия киевская. И хотя мотивы, вызвавшие ненависть Хмельницкого к польской шляхте, носили, в основном, личный характер, для результатов его борьбы с Польшей это не играет роли. Собрав большое войско и заключив договор с татарским ханом, Хмельницкий потребовал у польского короля Яна Казимира предоставить независимость тем землям, где проживали казаки. Получив отказ, Хмельницкий разгромил поляков под Зборовом, и королю пришлось подписать соответствующий договор с условием утвердить его на сейме. Сейм договор не утвердил, а попытка казаков пойти войной на Польшу окончилась неудачей, так что Зборовский договор был заменен в 1651 г. Белоцерковским. Сторону короля принял православный митрополит Сильвестр Коссов, известный своими симпатиями к унии; кроме того, митрополит не поддерживал стремления Хмельницкого объединить Украину с Россией, считая это объединение гибельным для развития украинской церковной и светской культуры.

Тем временем Хмельницкий собрал новое войско, заключив договор не только с Крымом, но и с Венгрией. Начавшаяся война закончилась полным поражением поляков, после чего Зборовский договор 1649 г. был утвержден сеймом. Однако теперь Хмельницкому этого было мало, и в 1654 г. в Переяславле был подписан пакт с Россией о присоединении к ней юго-западных областей, и казачество приняло присягу на верность московскому царю. После этой знаментой Переяславской Рады царь Алексей и патриарх Никон потребовали покорности и в области церковной, т. е. выхода киевской митрополии из константинопольского патриархата и присоединения ее к патриархату московскому, чему всячески противился митрополит Сильвестр. Константинопольский патриархат тоже, естественно, был против лишения его обширной митрополии, но все понимали, что соединение киевской Церкви с Москвой – дело времени, и поэтому церковные и светские власти России не стали в такой ситуации прибегать к насилию и торопить события.

Свято-Троицкий Ипатьевский монастырь.

Впервые упоминается в летописи в 1432 г. Кострома.

В 1658 г. скончались Хмельницкий и митрополит Сильвестр – их заменили митрополит Дионисий Болобан и гетман Иван Выговский; оба они тяготели к Польше и к унии в церковных делах, так что присягу Москве принесли вынужденно. С присоединением Украины к России сами собой отпали некоторые проекты иерархов юго-западной церкви по изменению ее статуса – так, например, теперь стало невозможным учреждение в Киеве своего патриархата с униатской ориентацией. Под влиянием усисливавшего давления Рима, укрепившего свои позиции в Польше, три епархии правобережной Украины и Белоруссии перешли в унию. После того как гетман Выговский порвал с Москвой и подписал с Польшей Гадячский договор, митрополит Дионисий покинул Киев и переехал в Чигирин. Таким образом, православные епархии левобережной Украины оказались без митрополита, и для них в 1659 г. Москва назначила местоблюстителем черниговского епископа Лазаря Барановича, что положило начало церковному двоевластию. Московский собор 1667 г., на котором присутствовал епископ Лазарь, собирался рассмотреть вопрос о подчинении киевской митрополии московскому патриарху, но восточные патриархи Александрии и Антиохии отказались обсуждать это предложение в отсутствие патриарха константинопольского. Тем не менее Лазарь Баранович был на соборе возведен в сан архиепископа. Важную роль в церковных делах сыграло подписание в 1667 г. Андрусовского договора между Россией и Польшей. Согласно этому договору между странами было заключено перемирие на 13 лет и достигнуто соглашение о передаче России левобережной Украины с Киевом и его окрестностями; казаки по договору должны были бороться с врагами обоих государств. В 1681 г. мир между Россией и Польшей был продолжен бахчисарайским договором, а в 1686 г. страны подписали так называемый «вечный мир» с тем, чтобы навсегда включить восточную Малороссию с Киевом в состав России. Поляки обязались у себя в государстве дать свободу православной вере и вернуть захваченные униатами церкви и монастыри их законным владельцам. Православным возвращались епархии Луцкая, Львовская, Могилевская и Перемышльская с переводом оттуда униатских архиереев в другие города.

В 1683 г. между гетманом Самойловичем и московским патриархом Иоакимом началась оживленная переписка о постановке в Киеве нового митрополита. Наиболее подходящей кандидатурой оказался Луцкий и Острожский епископ Гедеон, князь Четвертинский; он был представителем древней фамилии, ведущий свой род от Ярослава Мудрого. Епископ Гедеон строго придерживался православной веры и был известен своей борьбой с унией; он высказывал свое расположение к церковным властям Москвы. Митрополита утвердил собор, созванный в Москве в 1685 г. в помещении Успенского собора; утверждение происходило в торжественной обстановке. Однако собор, созванный вскоре в Киеве, высказал протест против избрания Гедеона, поскольку митрополита в Киеве должен утверждать константинопольский патриарх. Чтобы придать законность акту избрания, гетман Самойлович и Гедеон Четвертинский послали в Москву просьбу царю и патриарху отправить к константинопольскому патриарху посольство с тем, чтобы получить его согласие на подчинение киевской митрополии московскому патриархату; при этом они просили оставить Киеву принадлежавшие ему привилегии. В 1687 г. константинопольский патриарх с согласия других восточных патриархов прислал грамоту, утверждающую новый порядок. Так официально закончилось двухвековое разделение единой Русской Церкви; до раздела Польши в конце XVIII в. там осталась Русская Церковь в двух видах: православная и униатская, и у каждой из них была своя драматическая история. В 1688 г. особым указом киевскому митрополиту было запрещено именоваться митрополитом «всея Руси». После смерти митрополита Гедеона Четверинского в 1690 г. его преемником стал Варлаам Ясинский, законно избранный и утвержденный уже в Москве.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.