§97. Совершение евхаристии

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

§97. Совершение евхаристии

См. литургическую литературу, которая приводится в следующем разделе, особенно Daniel, Neale, Freeman.

Принесение евхаристической жертвы и причастие были центром и вершиной церковного поклонения в день Господень, а все остальные части богослужения выступали в виде подготовки и сопровождения. Древние литургии по сути своей являются почти исключительно евхаристическими молитвами и установлениями; помимо этого, они содержат лишь несколько формул крещения и молитв о катеху–менах. Слово «литургия» (??????????), которое относится ко всем частям богослужения, в более узком смысле указывает на совершение евхаристии или мессы.

Здесь просматривается существенная разница между католическим и евангельским поклонением. В первом центральным событием богослужения является жертвоприношение мессы, во втором — проповедь.

Несмотря на разночтения в деталях, особенно во вступительной части, древ–некатолические литургии едины в основных моментах, особенно в молитвах, которые непосредственно предшествуют освящению даров и следуют за ним. Все они (за исключением нескольких сирийских экземпляров несторианских и монофизитских церемониальных книг) повторяют торжественные слова учреждения таинства из евангелий[1055], воспринимая их не только в объяснительном, но и в оперативном, действенном смысле; все они содержат акты освящения, ходатайства и причастия; все (кроме римских) призывают Святого Духа сойти на дары, чтобы освятить их и сделать настоящими носителями плоти и крови Христа; все воспринимают евхаристию прежде всего как жертвоприношение и только потом — как причастие, основанное на жертвоприношении.

Евхаристия в узком смысле слова называется анафора (букв, возношение), или евхаристический канон, canon missae, и начинается после завершения богослужения катехуменов (которое состоит в основном из чтения Писаний и проповеди и продолжается до дароприношения, то есть подготовки хлеба и вина и помещения их на алтарь). Ее первый шаг — ??? ??? ???????, или Sursum corda священника — призыв к верующим, чтобы сердца их возвысились в вере и приняли участие в молитвах {«Ввысь обратим сердца», ц. — слав. «Горе сердца»}, на что собрание отвечает: Habemus ad Dominum, «Возносим их к Господу» {«Обратим ко Господу», «Имеем ко Господу»}. Далее следует призыв: «Благодарим Господа», — и ответ: «Достойно и праведно…»[1056].

Первое из основных действий анафоры — это великая молитва благодарения, ??????? или ??????????, по примеру Спасителя при учреждении вечери. В этой молитве священник благодарит Бога за все дары творения и искупления, а хор обычно завершает благодарение так называемым Трисвятым или серафимской песнью (Ис. 6:3) и триумфальной осанной (Мф. 21:9): «Свят, свят, свят Господь Саваоф; полны небо и земля славы Твоей. Осанна в вышних! Благословен Грядущий во имя Господне! Осанна в вышних!».

Далее следует освящение и принесение даров, с воспоминанием о великих событиях жизни Христа, повторением слов учреждения вечери из Евангелия или посланий Павла и призывом Святого Духа, Который совершает таинственное превращение хлеба и вина в плоть и кровь Христовы[1057]. Призывание Святого Духа[1058] присутствует во всех восточных литургиях, но в Латинской церкви отсутствует — она считает, что освящение даров происходит исключительно под воздействием Христовых слов об учреждении вечери. В разных литургиях используются разные формулировки слов учреждения[1059]. Возношение вверх святых даров, введенное в Латинской церкви только после беренгарских споров в XI веке, предназначалось для того, чтобы люди получили возможность продемонстрировать, поклоняясь гостии, свою веру в реальное присутствие Христа в таинстве.

Добавим в качестве примера молитву при освящении и приношении даров в одной из древнейших и самых важных литургий, литургии святого Иакова. После слов об учреждении вечери священник продолжает обряд.

Священник: И мы, грешники, поминая Его животворящие страдания, спасительный крест, и смерть, и погребение, и трехдневное воскресение из мертвых, и восхождение на небеса, и восседание одесную Тебя, Бога и Отца, и второе славное, страшное Его пришествие, когда Он приидет со славою судить живых и мертвых, чтобы каждому воздать по делам его, — приносим Тебе, Владыко, страшную сию и бескровную жертву[1060], моля не по грехам нашим и не по беззакониям нашим воздать нам, но по Твоему снисхождению и неизреченному Твоему человеколюбию, презрев и изгладив рукописание, осуждающее нас, Тебе молящихся, удостоить нас небесных и вечных Твоих дарований, которых око не видит и ухо не слышит и которые не приходят на сердце человеческое, но которые уготовал Ты, Боже, любящим Тебя. И не отвергни народ Твой, человеколюбивый Господи, из?за меня и грехов моих.

Священник повторяет трижды: Народ Твой и Церковь Твоя молят Тебя.

Церковь: Помилуй нас, Господи Боже, Отче Вседержитель.

Священник: Помилуй нас, Боже Вседержитель, помилуй нас, Боже, Спаситель наш, помилуй нас, Боже, по великой милости Твоей и ниспошли на нас и на предлежащие святые дары сии Духа Твоего Всесвятого, Господи животворящий, сопрестольного Тебе, Богу и Отцу, и единородному Твоему Сыну, соцарственного, и единосущного, и совечного[1061], говорившего через закон, и пророков, и в Твоем Новом завете, сошедшего в виде голубя на Господа нашего Иисуса Христа в реке Иордан и пребывшего на Нем, сошедшего на святых Твоих апостолов в виде огненных языков в горнице святого и славного Сиона в день Пятидесятницы: Сего Духа Твоего Всесвятого ниспошли, Владыко, на нас и на предлежащие святые дары сии, да освятит Он Своим святым, и благим, и славным присутствием хлеб сей и соделает его Святым Телом Твоего Христа[1062].

Церковь: Аминь.

Священник: И чашу сию честной Кровью Христа Твоего.

Церковь: Аминь.

Священник (тихо): Да пребудет через них всем причащающимся оставление грехов и жизнь вечная, освящение души и тела, плодоношение дел благих, утверждение святой Твоей соборной и апостольской Церкви, которую Ты основал на камне веры, так что врата ада не одолеют ее, избавление ее от всякой ереси и соблазна творящих беззаконие, устояние ее до скончания веков.

За освящением следовали ходатайства, иногда очень долгие, за церковь, за все слои общества, за живых и за мертвых, от праведного Авеля до Марии, апостолов, мучеников и святых в раю, и наконец, молитва Господня. На некоторые из ходатайств, как и на молитву Господню, народ или хор отвечал: «Аминь». Так завершалось приношение, жертва евхаристии.

Потом следует причастие, или принятие освященных даров. Оно начинается словами «Святое — святым»[1063], и Kyrie eleison или (как в литургии Климента) Glona in Excelsis: «Слава в вышних Богу, на земле мир и в человеках благоволение»[1064]. «Осанна сыну Давида! Благословен Грядущий во имя Господа: Бог — Господь, и явился средь нас». Епископ и священники причащались первыми, народ после них. Формула причастия в литургии Климента проста: «Тело Христа»… «Кровь Христа, чаша жизни»[1065], — на что причащающийся отвечает: «Аминь». В других литургиях она длиннее[1066].

Священнодействие завершается молитвами благодарения, псалмами и благословением.

Евхаристия проводилась ежедневно или, по крайней мере, каждое воскресенье. Народ призывали причащаться чаще, особенно в великие праздники. В Северной Африке некоторые принимали причастие каждый день, некоторые — каждое воскресенье, некоторые — реже[1067]. Августин считает, что верующий вправе сам решать, как часто ему причащаться, но замечает также: «Евхаристия — хлеб наш насущный». Ежедневное причастие было связано с распространенным мистическим толкованием четвертой просьбы из Господней молитвы. Василий причащался четыре раза в неделю. Геннадий из Массилии рекомендует причащаться не реже, чем раз в неделю. На Востоке, похоже, было принято начиная с IV века причащаться только раз в год, а также по особым случаям. Златоуст часто жалуется на равнодушие тех, кто приходит в церковь только для того, чтобы послушать проповедь, и на тех, кто посещает служение евхаристии, но не причащается. Одно из его упоминаний о таком пренебрежении мы уже цитировали. Некоторые более поздние соборы угрожали отлучением всем мирянам, которые не причащаются хотя бы в Рождество, Пасху и Пятидесятницу.

В Восточной и Северо–африканской церквях преобладал неподобающий обычай детского причастия, который, видимо, проистекал из обычая крещения младенцев; сторонниками его выступали Августин и Иннокентий I на основании Ин. 6:53. В Греческой церкви этот обычай существует по сей день, а в Латинской, после IX века, он начал оспариваться или запрещаться, потому что апостол (1 Кор. 11:28,29) требует исследовать себя, чтобы быть достойным участником таинства[1068].

Вместе с этим обычаем возникли первые, хотя и исключительные, случаи причащения под одним видом, communio sub una specie, после того как в Карфагене во времена Киприана маленькая девочка опьянела, выпив вино. Но лишение мирян права причащаться из чаши (которое является нарушением явного повеления Господа: «Пейте из нее все»), связанное с суеверным страхом перед осквернением крови Господа посредством ее пролития, а также с усилением власти священства, относится только к XII или XIII веку, а потом оно было подкреплено схоластическим учением о сопутствовании, согласно которому Тело Христа неотделимо от Его Божественности.

В Греческой церкви было принято погружать хлеб в вино и раздавать оба дара ложкой.

Обычаи домашнего причастия, послелитургического причащения больных и заключенных, раздача неосвященных остатков хлеба среди непричащающихся, а также отправка освященных или заменяющих их даров[1069] далеким епископам или церквям на Пасху в знак общения возникли в глубокой древности.

В Греческой церкви использовался дрожжевой хлеб, а в Латинской — пресный. В конечном итоге эта разница привела к сложным спорам.

Разбавление вина водой считалось необходимым и объяснялось различными мистическими причинами; в основном оно связывалось с кровью и водой, которые вытекли из раны на боку распятого Иисуса.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.