§114. Поэзия Восточной церкви

§114. Поэзия Восточной церкви

См. третий том Daniel, Thesaurus hymnoiogicus (греческий раздел готовил R. Vormbaum); труды J. M. Neale, упоминаются в §113; статья Greek Hymnology в Christian Remembrancer, April, 1859, London; также литургические труды, упоминаемые в §98.

Нам следовало бы ожидать, что Греческая церковь, которая шла впереди во всех областях христианского учения и культуры и получила от Древней Греции столь богатое поэтическое наследство, будет задавать тон и в церковных песнопениях. Это верно только в очень ограниченной степени. Gloria in Excelsis и Те Deum, без сомнения, являются самыми ценными образцами священной поэзии, дошедшими до нас от древней церкви, и оба они, первый целиком, второй — отчасти, восточного происхождения и восходят, вероятно, к III или II веку[1237]. Но, помимо этих гимнов в ритмической прозе, Греческая церковь в первые шесть веков не произвела в этой области ничего, что имело бы долговременную ценность или использовалось бы повсеместно[1238]. В течение долгого времени она почти исключительно пользовалась псалмами Давида, которые, по словам Златоуста, пелись в начале, середине и конце христианских собраний; и, в оппозицию еретическим предпочтениям, даже неприязненно относилась к церковному использованию небогодухновенных песен. Вслед за гностиками до них, ариане и аполлинаристы использовали религиозную поэзию и музыку как популярный способ распространения своих заблуждений, чем вызвали недоверчивое отношение к этим видам искусства, хотя злоупотребления никогда не должны мешать праведному использованию. Лаодикийский собор, около 360 г., даже запретил использовать в церкви все небогодухновенные или «частные гимны»[1239], а Халкидонский собор 451 г. подтвердил это постановление.

Но были и исключения. Златоуст считал, что губительному влиянию арианских гимнов в Константинополе можно эффективно противодействовать с помощью позитивного противоядия торжественных антифонов и славословий во время процессий. Григорий Назианзин сочинял ортодоксальные гимны в древнем размере, но из?за спекулятивно–богословского характера и отсутствия народного духа эти гимны так и не стали использоваться церковью. То же самое можно сказать и о произведениях Софрония Иерусалимского, который воспевал главные церковные праздники в анакреонтических строфах, Синезия Птолемаидского (около 410), который сочинял философские гимны, Нонна из Панополя Египетского, который сделал переложение Евангелия от Иоанна гекзаметром, Евдоксии, супруги императора Феодосия II, и Павла Силенциария, государственного деятеля при Юстиниане I, от которого до нас дошло несколько эпиграмм и интересное поэтическое описание церкви Святой Софии, составленное к ее освящению. Анатолий, епископ Константинополя (ум. в 458), — единственный поэт этого периода, которому в какой?то степени удавалось писать церковные гимны и произведения которого были пригодны для народного использования[1240].

Сирийская церковь первой из всех восточных церквей начала создавать и допускать к применению в ходе публичного богослужения популярную ортодоксальную поэзию в противодействие еретической поэзии гностика Вардесана (около 170) и его сына Гармония. Ефрем Сирин (ум. в 378) создал большое количество известных гимнов на сирийском языке, а его достойными преемниками стали Исаак, пресвитер из Антиохии, в середине V века, и особенно Иаков, епископ Саруга в Месопотамии (ум. в 521)[1241].

После V века Греческая церковь отказалась от предубежденного отношения к поэзии и создала множество священных, хотя и практически неизвестных на Западе, песнопений для публичного поклонения.

В истории греческой церковной поэзии, как и в истории латинской, мы можем выделить три этапа: 1) формирование, когда происходил постепенный отказ от классических размеров и создавался своеобразный стиль, примерно до 650 г.; 2) совершенствование, до 820 г.; и 3) упадок, до 1400 г. или до падения Константинополя. Первый период, прекрасный, как некоторые из од Григория Назианзина и Софрония Иерусалимского, не оставил почти никакого следа в греческих молитвенниках. Период процветания греческой поэзии совпадает с периодом споров об иконах, а самые выдающиеся поэты того времени были их защитниками; среди них выделялся Иоанн Дамаскин, которому выпала двойная честь считаться величайшим из богословов и величайшим из поэтов Греческой церкви.

Таким образом, расцвет греческой поэзии относится к более позднему периоду нашей истории. Но так как она, по крайней мере, возникла в V веке, мы дадим здесь краткое описание ее своеобразного характера.

Древнейшие поэты Греческой церкви, особенно Григорий Назианзин в IV веке и Софроний Иерусалимский в VII веке, писали классическими размерами, совершенно неподходящими для выражения христианских идей и церковного песнопения, поэтому их произведения постепенно перестали использоваться[1242]. Рифма не получила распространения в Греческой церкви. Вместо нее была заимствована метрическая или гармоническая проза у еврейской поэзии и древних христианских гимнов Марии, Захарии, Симеона и ангельского воинства. Анатолий Константинопольский (ум. в 458) первым отказался от тирании классического размера и пошел новым путем. Основные особенности греческого стихосложения следующие[1243].

Первая строфа, которая служит образцом для дальнейших, называется Hirmos, ирмос, так как тянет остальные за собой. Следующие строфы называются Troparia (тропари или куплеты), они разделены запятыми для легкости пения, без внимания к смыслу. Некоторое количество troparia, от трех до двадцати или более, образуют Ode, которая соответствует латинской секвенции, введенной примерно в то же время монахом Ноткером из Сант–Галлена. Каждая ода основана на ирмосе и завершается тропарем, восхваляющим Святую Деву[1244]. Оды обычно писались (вероятно, по примеру таких псалмов, как Пс. 24; 111; 118) в виде акростиха, иногда в алфавитном порядке. Девять од образуют Canon[1245]. Более древние оды о великих событиях воплощения, воскресения и вознесения иногда отличаются возвышенным характером, но более поздние, длинные, прославляющие неизвестных мучеников, чрезвычайно прозаичны, скучны и полны элементов, чуждых Евангелию. Даже лучшие гимнологические произведения Востока не обладают той здоровой простотой, естественностью, пылом и глубиной, которые свойственны многим латинским и евангельским протестантским гимнам.

Главные церковные поэты Востока — Анатолий (ум. в 458), Андрей Критский (660 — 732), Герман I (634 — 734), Иоанн Дамаскин (ум. ок. 780), Козьма Иерусалимский, прозванный Песнопевцем (780), Феофан (759 — 818), Феодор Студит (826), Мефодий I (846), Иосиф Студит (830), Митрофан из Смирны (ум. в 900), Лев VI (886 — 917) и Евфимий (ум. в 920).

Греческая церковная поэзия содержится в литургических сборниках, особенно в двенадцати томах Мепаеа, соответствующих латинскому бревиарию и включающих в себя по большей части поэтические или полупоэтические оды, написанные ритмической прозой[1246]. Эти сокровища, накапливавшиеся девять веков, использовались почти исключительно Восточной церковью, и на самом деле там есть не очень много золотых крупиц, пригодных для всеобщего использования. Нил недавно совершил удачную попытку воспроизвести на современном английском языке и сделать доступными наиболее ценные гимны Греческой церкви, с существенными сокращениями[1247].

Мы приводим несколько фрагментов из переведенных Нилом гимнов святого Анатолия, патриарха Константинополя, участника Халкидонского собора (451). Первый из них — рождественский гимн, который по–гречески начинается словами ???? ??? ????????? ?????.

Великое и могущественное чудо

Становится залогом праздника:

Дева носит Младенца,

И честь Девы остается чиста.

Слово воплотилось,

Но остается превознесенным:

И херувимы поют с небес,

Отвечая пастухам.

И мы вместе с ними торжественно

Снова повторяем гимн:

«Слава в вышних Богу,

Мир людям на земле!»

Пока блистательные воинства ангелов

Так воспевают вашего Царя,

Ликуйте, долы и горы!

Океаны, рукоплещите!

Он пришел искупить всех,

И все будут Ему поклоняться,

Младенцу, рожденному в Вифлееме,

Спасителю и Господу!

Теперь идолы погибнут,

Заблуждения исчезнут,

И Христос будет править вовеки,

Господь наш и Бог.

Еще один христианский гимн того же автора, начинающийся со слов ?? ???????[1248]:

В Вифлееме Он родился!

Творец всего, вечный Бог!

Он открывает врата Эдема,

Царь веков! Огненный меч

Позволяет войти туда в славе;

Отделяющая нас стена разрушена, силы

Земли и Неба теперь едины;

Ангелы и люди вновь вступают в древний союз,

Чистые присоединяются к чистым.

Счастливо это единство! Теперь чрево Девы,

Как престол херувимов,

Содержит Того, Кто ничем не ограничен;

Носит Его, перед Которым

Трепещут серафимы! носит Того, Кто грядет.

Чтобы излить на мир

Свою вечную любовь во всей полноте!

Еще один гимн о Христе, успокаивающем шторм, ??????? ?????????, в воспроизведении Нила:

Свирепыми были завывания ветра,

Темна была ночь;

Весла усердно работали;

Белая пена сверкала;

Мореплаватели дрожали;

Опасность была близка;

Потом Бог от Бога сказал;

— Не бойтесь! Это Я.

Волны высотой с гору,

Склонитесь!

Вой эвроклидона,

Успокойся!

Нет никакой опасности —

Да уйдет печаль —

Там, где Свет от Света говорит:

— Не бойтесь! Это Я.

Иисус, Избавитель!

Приди ко мне;

Успокой жизненное море

На моем пути!

Когда буря смерти

Свирепствует, все сметая,

Прошепчи, о Истина из истин;

— Не бойтесь! Это Я.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.