Свв. мученики Пров, Тарах, Андроник (Беспечность о вечном спасении)

Свв. мученики Пров, Тарах, Андроник

^{(Беспечность о вечном спасении)}

I. Свв. мученики Пров, Тарах и Андроник, память коих совершается ныне, пострадали при Диоклетиане. Они были приведены на суд в киликийский город Тарс, к правителю области Нумерию Максиму. Прежде всех подвергли суду Тараха. На неоднократный вопрос: «Как имя твое?» он постоянно отвечал: «Я – христианин. Это имя для меня дороже и славнее, нежели имя, данное родителями. Но если нужно знать и то имя, – я называюсь Тарахом». Подвергнув его бичеваниям и видя его упорство, судья велел посадить его в темницу. Другой христианин, Пров, на вопрос об имени, отвечал: «Имя мое первое и честнейшее – христианин; другое же имя, данное людьми, – Пров». На обещание милостей и даров от царя, за отречение от веры, Пров сказал: «Я не ищу милостей; я сам был богат и оставил богатство, чтобы служить Богу истинному». Судья велел предать его мукам. Потом привели Андроника, одного из почетнейших граждан Ефеса. Когда и он на данные ему вопросы дал такие же отвиты, его также заключили в темницу. Потом все три мученика были подвергаемы новым допросам, пыткам и мучениям. Когда им угрожали смертью, они говорили: «Умирают те, которые творят зло; но мы оживем на небесах, ибо Господь – воскресение наше. Не надейтесь отвратить нас от Бога; мы всем сердцем служим Ему, и не боимся угроз». Судья, потеряв всякую надежду склонить их к отречению, осудил их на съедение зверям. Но звери их не тронули.

II. Свв. мученики Тарах, Пров и Андроник весьма живо помнили о вечной жизни и деятельно готовились к ней, причем спасительная мысль о вечной жизни на небесах, как видели мы из их краткого жития, поддерживала их во все время страданий за Иисуса Христа.

Думаем ли мы о вечной жизни после нашей смерти?

Приготовляемся ли к новому жилищу на небе, к образу бытия высшего и нескончаемого? Так мало думаем, что этот предмет вовсе не принадлежит к обыкновенному кругу нашего размышления. Странность непостижимая! Беспечность удивительная! Предстоит ли какой путь в страну отдаленную: сколько сборов и приготовлений! Мы стараемся заранее узнать то место, в которое отправимся, кто там живет, какие обычаи, какая природа, какие удобства и неудобства жизни; стараемся иметь в запасе все, что может быть для нас пригодно, заводим предварительно там связи и знакомства.

А вступить в вечность? А запастись тем, что там будет для нас необходимо? А освободиться заблаговременно от того, что там нетерпимо? О сем нет у нас ни мысли, ни заботы…

а) Что значит это? Уж не неверие ли в жизнь будущую? Но как не верить этому, когда самая здешняя жизнь наша явно есть только начало, необходимо предполагающее продолжение? Как не верить в жизнь за гробом, когда в лучшие минуты нашей жизни мы сами не только чувствуем, что внутри нас есть нечто не от сего мира, но, можно сказать, уже предвкушаем ту жизнь, которая ожидает нас в вечности?

б) Или, может быть, иной мыслит, что все равно, как ни вступить в вечность, приготовившись к тому, или не готовясь нисколько? Но рассуждать таким образом значит быть маломысленнее дитяти. Ибо, явно, жизнь будущая должна состоять в тесной и непосредственной связи с настоящею, как плод с цветом, как цвет со стеблем. Что посеяно здесь, то будет пожато там. Сеявый в плоть, скажем словами св. Павла, от плоти пожнет истление; а сеявый в дух от духа пожнет живот вечный (Гал. 6, 8). Надеяться противного – значило бы превращать в своих мыслях устав премудрости и правды Божией, порядок всей природы.

в) Что же значит наша беспечность в отношении к вечности, нас ожидающей? Значит то, что мы, подобно малым детям, заглядевшись на игрушки, забываем все, даже самих себя; значит, что мы не смеем и подумать о чем-либо другом, кроме удовлетворения нашей чувственности, наших прихотей и страстей. Ибо одно из величайших несчастий наших то, что мы имеем способность, занявшись малостью, оставлять в то же время без внимания самое важное. Вследствие сего-то мы так неразумно дорожим земными приобретениями или потерями, и так невнимательны к тому, что ожидает нас в вечности!

III. Всегда ли нам оставаться в этом странном и пагубном нерадении о вечности? – Душа бессмертная, душа предназначенная к пребыванию с Самим Богом! Долго ли ты будешь, яко мертва и бесчувственна? Востани, что спиши! Ты спишь и предаешься грезам твоего воображения; а смерть уже готовится восхитить тебя из среды живых. Воспряни убо, доколи есть время; воспряни, обозри опасное положение свое, и, подобно спавшему на пути страннику, взяв жезл веры, устремись путем добродетели туда, где нет ни печали, ни воздыхания!

Молитвами свв. мучеников Христовых Прова, Андроника и Тараха, никогда не забывавших о вечной жизни, да укрепит в нас благодать Всесвятаго Духа мысль о скором отшествии нашем из этой временной – приготовительной жизни для вступления в жизнь вечную, конца не имеющую, и да пробудит она нас от страшной беспечности о спасении своей души. (Составлено по проповедям Иннокеннтия, архиепископа Херсонского, т. V).