Глава 11

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

Глава 11

Следствие в Англии. – В Германии. – В Испании. – В Италии. – В Неаполе и Провансе. – На Сицилии. – На Кипре. – Проведение Венского собора. – Запрет ордена. – Судьба его членов. – Смерть де Моле

Подошло время, назначенное для проведения собора в Вене, на котором должна была решиться судьба ордена. Прежде чем перейти к рассказу о том, что на нем происходило, стоит кратко изложить результаты следствия по делу тамплиеров в других странах.

Папа в качестве своих судей отправил в Англию аббата Лени Дюдоне и каноника Нарбона Сикара де Во. 25 ноября 1309 года начали проводиться допросы в Йорке, Лондоне, Линкольне и в других городах. Следствие проходило до 1311 года, когда состоялся совет в Лондоне. Количество допрошенных тамплиеров составило 228 человек. Против ордена свидетельствовало 72 человека, почти все кармелиты, минориты, доминиканцы и августинцы, все давнишние враги ордена. С тамплиерами обращались весьма мягко. В Англии, Ирландии и Шотландии все они в один голос свидетельствовали о невиновности ордена. Почти все доказательства вины ордена сводились к ереси, суть которой можно продемонстрировать на следующих примерах.

Джон де Годерал, минорит, слышал, что тамплиер Роберт де Раксе как-то расхаживал по лугу, выкрикивая: «Эй, эй, это я! Как только меня родили, меня заставили отречься от Бога и отдать душу дьяволу!»

Тамплиер в присутствии нескольких достопочтенных людей сказал Уильяму де Бени на похоронах приходского священника Дюксворта, вблизи Кембриджа, что от человека после смерти остается не больше души, чем от собаки.

Джон де Юре, мирской рыцарь, рассказал, что однажды пригласил приора Уильяма де Фени к себе на ужин. После трапезы приор вытащил из-за пазухи книгу и дал ее почитать жене рыцаря. На листе бумаге, вложенном в книгу, она прочла следующие слова: «Христос не был Сыном Божьим и не рожден девой, а был выношен Марией, женой Иосифа, так же, как и все остальные люди. Христос был не настоящим, а лжепророком и был распят за собственные преступления, а не во искупление грехов человечества и тому подобное». Женщина показала этот листок своему мужу, который сказал об этом приору, на что тот лишь рассмеялся. Однако, представ перед праведным судом, он сознался в этом, объяснив, что это произошло из-за его неграмотности и незнания содержания книги.

Минорит Роберт Отеригемский рассказал: «Как-то вечером наш приор не появился за трапезой, поскольку из Палестины прибыли святые реликвии, которые он хотел показать братьям. Около полуночи я услышал странный шум в часовне. Я встал и, посмотрев сквозь замочную скважину, увидел, что она была освещена. Утром я спросил у своего брата, кто был тем святым, в чью честь они ночью проводили службу? Он побледнел и с ужасом взглянул на меня, полагая, что я видел нечто, и сказал, чтобы я не спрашивал об этом и, если мне дорога моя жизнь, не говорил об этом никому из наших настоятелей».

Другой свидетель рассказал, что сын тамплиера подглядел сквозь щелочку в двери в комнате капитула, как новобранца убили за то, что он не стал отрицать Христа. Спустя много лет, когда его отец предложил ему стать тамплиером, он отказался, рассказав, что видел, и отец на месте убил его.

Джону Гертийскому, тоже минориту, одна женщина по имени Агнесс Лавкоут рассказывала, со слов лондонского приора Эксвалетуса, что, когда в одной из церквей брат отказался плюнуть на крест, его подвесили в колодце и закрыли там. Этот свидетель также дал показания и относительно других преступлений, о которых он слышал от этой же женщины, а та, в свою очередь, тоже говорила с чужих слов.

В июне 1310 года папа написал королю Англии Эдуарду, обвиняя того в мягкости и призывая задействовать пытки, чтобы добиться правды. Совет в Лондоне после длительных дискуссий приказал прибегнуть к ним, но так, чтобы не увечить конечности и не наносить незалечимых ран и не вызывать сильные кровотечения. Рыцари продолжали настаивать на своей невиновности.

В Германии различные прелаты допрашивали тамплиеров в своих епархиях. Никаких преступлений установлено не было. В Менце орден был объявлен невиновным. Рауграф Фредерик, рейнский прецептор, предложил провести испытание раскаленным железом. Он хорошо знал магистра по Востоку и верил, что он является добрым христианином, чем любой другой человек.

На Пиренейском полуострове также провели следствие над тамплиерами, свидетелей в их защиту и против них заслушали в Кастилии, Леоне, Арагоне и Португалии и никаких доказательств вины не нашли. Тарагонский совет в Арагоне, прибегнув к пыткам, заявил, что орден не запятнан ересью. На совете в Медине-дель-Кампо в Леоне один свидетель показал, что слышал такую историю: когда минориты посетили прецептора в Виллапандо, то заметили, как он читал маленькую книжку, которую постоянно запирал в трех ящиках и объяснял, что, если эта книга попадет в чужие руки, это может быть очень опасным для ордена.

Влияние папы, возможно, было сильнее в Италии, чем в вышеназванных странах, и соответственно здесь можно встретить те же самые признательные заявления, что и во Франции. Все же лишь во Флоренции поклонение идолам, коту и прочее было признано наиболее широко. В монастыре Святого Петра было сделано несколько подобных признаний. А вот в Болонье, Цесине и Анконе ничего выявлено не было. Девять тамплиеров продолжали отстаивать невиновность ордена на совете в Равенне. Обсуждалось, следует ли применить пытки. Два доминиканских инквизитора выступали за это, остальные члены совета были против. Было решено, что невиновных следует простить, а виновных – наказать в соответствии с законом. Те, кто отказывался от показаний, данных под пытками или из страха перед ними, должны были считаться невиновными – совершенно отличное правило от того, чем руководствовался король Филипп.

Карл II Анжуйский, родственник французского короля и враг тамплиеров, которые были на стороне сицилийского короля Фредерика, арестовал тамплиеров и допрашивал их в Провансе и Неаполе. Те, кого допрашивали в Провансе, все были прислуживающими братьями, и некоторые из них подтвердили безверие и идолопоклонничество ордена. Двое тамплиеров были допрошены в Бриндизи в Неапольском королевстве в июне 1310 года. Один отрекся от распятия, по его словам, через шесть лет после вступления в орден. Другой топтал крест в момент вступления. Он и другие на капитулах склоняли голову и поклонялись серому коту.

На Сицилии шесть тамплиеров, то есть все, кого арестовали, дали показания против ордена. Один из них заявил, что его приняли не по уставу в Каталонии, там, где, как было показано выше, была полностью доказана невиновность ордена. Его показания были полны абсурда. Он рассказал, что уже длительное время кот не появлялся на капитулах, но что древние статуты Дамиетты утверждают, что раньше он появлялся и ему поклонялись.

На Кипре были взяты показания у 110 свидетелей. 75 были членами ордена и утверждали, что он невиновен. Показания остальных также были в пользу ордена.

Таким образом, видно, что повсеместно за пределами сферы влияния короля Франции и его ручного папы отстаивалась и признавалась невиновность ордена и, несомненно, точно так же обстояло бы дело и во Франции, если бы процесс против ордена подчинялся принципам справедливости и любви к истине.

Время, назначенное для проведения Вселенского собора, настало. 1 октября 1311 года папа прибыл в Вену, которая располагалась не очень далеко от Леона. Там уже собрались и поджидали его 114 епископов и несколько других прелатов. 13 октября, в годовщину ареста тамплиеров, произошедшего четырьмя годами ранее, собор начал свои кафедральные заседания. Папа, открывая собрание, в своей речи озвучил причины, по которым был созван этот собор, а именно процесс против тамплиеров, поддержка Святой земли и реформа церкви. Епископы Сюсона, Мене, Леона и Аквилы, которым было поручено подготовить заключение по результатам расследования преступлений ордена, зачитали его перед собравшимися святыми отцами, которые еще раз предложили тамплиерам, желающим защищать орден, заявить о себе.

Хотя орден к этому моменту был уже разгромлен и преследовался, множество его самых достойных членов погибло или томилось в темницах вместе со своими руководителями, тем не менее девять рыцарей имели мужество выступить в защиту ордена и явиться перед собором в качестве представителей от 1500 до 2000 тамплиеров, которые скрывались в Лионе и его окрестностях. Папы не было, когда они появились, однако его письмо от 11 ноября демонстрирует, как он отреагировал, когда узнал, что на сцену вышли защитники ордена. Климент приказал арестовать этих мужественных рыцарей и бросить в тюрьму. В реальном или мнимом страхе перед количеством свободных тамплиеров, он принял дополнительные меры предосторожности в отношении собственной персоны и рекомендовал королю сделать то же самое.

К чести собравшихся святых отцов, они отказались одобрить этот вопиющий акт несправедливости. Прелаты Испании, Германии, Дании, Англии, Ирландии и Шотландии, все, кроме одного, итальянцы, французы, за исключением архиепископов Реймса, Сенса и Руана, заявили, хотя и безрезультатно, что необходимо позволить тамплиерам участвовать и заслушать их доводы в защиту ордена. Вместо того чтобы выполнить это требование, соответствующее понятиям о справедливости и гуманности, Климент внезапно прекратил работу собора. Зима прошла в спорах и переговорах.

Филипп, который привык всегда самостоятельно заниматься собственными делами, посчитав, что его присутствие необходимо в Вене, отправился туда, прибыв в начале февраля в сопровождении трех сыновей, брата, знати и тяжелой кавалерии. Результаты его присутствия очень скоро начали ощущаться. Папа созвал кардиналов и нескольких других прелатов на тайную консисторию и распустил орден своим единоличным решением 22 марта 1313 года.

Вторая часть собора была открыта 3 марта с огромной торжественностью. Король Франции, его сыновья и брат присутствовали на нем, появилась также и королевская гвардия в знак уважения, в целях охраны, а может быть и устрашения. Папа зачитал буллу о роспуске ордена. Все присутствующие слушали в тишине. Никто не осмелился поднять голос в защиту справедливости. Богатый и могущественный орден тамплиеров был уничтожен. 2 мая булла была опубликована, и орден как таковой перестал существовать.

После уничтожения ордена дальнейшее преследование его членов стало бессмысленным, и по большому счету оно прекратилось. Король и папа обратили в свою пользу все движимое имущество ордена во Франции. Прочие его владения, к высшему неудовольствию короля, были переданы ордену госпитальеров, которых, однако, вынудили заплатить столь большие пошлины королю и папе, которые почти целиком разорили их. Это произошло во всех странах, кроме Пиренейского полуострова и Майорки. Собственность тамплиеров в Арагоне была передана ордену Пресвятой Девы Марии Монтезской, который был основан в 1317 году. Его задачей была борьба с маврами, костюм напоминал облачение тамплиеров, и поэтому он вполне может считаться тем же самым орденом. Диниз, талантливый и просвещенный король Португалии, не упразднил орден, невиновность которого была признана его прелатами. Чтобы продемонстрировать покорность папской воле, он заставил его сменить свое название, и верховный приор тамплиеров в Португалии стал магистром ордена Христа, который продолжает свое существование и в наши дни.

Относительно уцелевших тамплиеров, заключенных в тюрьмах, на соборе было решено: тех, кто был признан невиновным, следует отпустить на свободу и содержать из средств ордена, с виновными, если они признались и раскаялись в совершенных преступлениях, необходимо обойтись с мягкостью, если нет – поступить с ними в соответствии с церковными законами и держать в заключении в бывших обителях ордена и монастырях. Те, кто бежал, если в течение года не появятся перед собором или епископом своей епархии, должны быть отлучены от церкви.

Большинство рыцарей сразу же были выпущены на свободу, однако никакой собственности у ордена не осталось и для них не осталось никаких средств к существованию. Поэтому они оказались в крайней нужде, и большинство из них было вынуждено соглашаться на самую низкооплачиваемую работу, чтобы добыть себе пропитание. Значительное количество было принято в орден Святого Иоанна в том же статусе, в каком они состояли в собственном ордене, что является весомым доказательством того, что вина ордена тамплиеров в любом случае не считалась доказанной. Постепенно, по мере того как члены ордена умирали или вливались в другие ордены, название «тамплиер» предавалось забвению либо о нем вспоминали с сожалением об их незаслуженно горькой судьбе.

В то время как достойнейший орден был таким образом уничтожен, его члены разбросаны по странам, собственность поделена, когда-то возглавлявший его магистр Жак де Моле со своими тремя соратниками верховным приором Нормандии Гуго де Пейро, досмотрщиком Франции и братом дофина Аверне Гаем продолжали томиться в тюрьме. Де Моле посещал лишь единственный человек – его повар. Выделенных ему средств едва хватало на то, чтобы добыть ему самое необходимое, и жизнь потеряла для него всякий смысл. В конце концов папа решился проинформировать узников об уготованной им судьбе.

Папская комиссия в составе епископа Альбы и двух других кардиналов приехала в Париж, но не для того, чтобы выслушать пленников, а, считая их вину доказанной, вынести свой приговор. Чтобы придать этому деянию публичность, возможно в соответствии с пожеланием короля, 18 марта 1314 года перед собором Парижской Богоматери был возведен помост, на котором разместились три члена комиссии с архиепископом Сенса и несколькими другими прелатами. Вокруг собралось значительное число людей. Четыре благородных узника были выведены из своих темниц и возведены на сцену. Кардинал Альбы зачитал сделанные ими ранее признания и вынес приговор – пожизненное заключение. После этого он начал обличать виновность ордена, когда его прервал магистр и, призвав всех присутствующих в качестве свидетелей, начал говорить:

– Вот так, в столь ужасный день и в последние моменты моей жизни я должен изобличить всю несправедливость лжи и позволить истине восторжествовать. Итак, я заявляю перед лицом небес и всего мира и к своему собственному стыду признаю, что совершил величайшее из преступлений, но оно заключается лишь в том, что мною были признаны те, в которых столь нелепо обвинили орден. Я свидетельствую, и истина обязывает меня засвидетельствовать, что он невиновен. Я заявлял обратное лишь для того, чтобы прекратились невыносимые муки пыток и успокоились те, кто меня им подвергал. Я знаю, какое наказание постигло всех тех рыцарей, кому хватило мужества отказаться от подобных признаний, но чудовищное представление, которое меня ожидает, не способно заставить меня подтвердить одну ложь другой. Я без сожаления отказываюсь от жизни, предложенной мне на столь бесчестных условиях.

Рис. 15. Портрет последнего верховного магистра

Примеру де Моле, заявившему о невиновности ордена, последовал и Гай, двое других промолчали. Члены комиссии пришли в замешательство и приостановили свою работу. Сведения о происшедшем немедленно донесли королю, который сразу созвал совет, на котором никто из духовных лиц не присутствовал, и приговорил этих двух рыцарей к сожжению на костре.

Поленница была сложена в том месте на острове посреди Сены, где позже был воздвигнут памятник Генриху IV, и на следующее утро де Моле и его соратника привели и поместили на ней. Они продолжали настаивать на невиновности ордена. Языки пламени сначала коснулись их ступней, затем более жизненно важных частей тела. Зловонный запах горящего мяса наполнял окружающее пространство, принося им дополнительные муки. И все же они продолжали кричать о своей невиновности. В конце концов смерть положила конец их мучениям. Зрители утирали слезы, наблюдая за их несгибаемой силой духа, а ночью их прах собрали, чтобы сохранить как реликвию.

Как предание, некоторыми историками рассказывается, что де Моле, прежде чем умереть, призвал Климента предстать на Божий суд в течение 40 дней, а Филиппа к тому же правосудию – через год. Понтифик действительно умер от колик ночью 19 числа следующего месяца, а церковь, в которой лежало тело, сгорела, и огонь почти целиком уничтожил его останки. Прежде чем истек год, король погиб, упав с коня. Вероятнее всего, именно эти события послужили возникновению поверий, запечатлевшихся в общественном сознании верою в невиновность тамплиеров. Также было отмечено, что все, кто активно преследовал тамплиеров, умерли преждевременной или насильственной смертью.

Остается обсудить два следующих момента: было ли у военно-религиозного ордена рыцарей Храма секретное учение, которое противоречило религиозным и моральным нормам? Продолжил ли орден свое существование вплоть до наших дней?

Выше было продемонстрировано, каковы были доказательства вины тамплиеров, и очевидно, что подобные факты не были приняты во внимание современным, руководствующимся принципами справедливости судом. Они представляли собой слухи, либо распространявшиеся лицами, совершенно не заслуживающими доверия, либо же выжатые из обвиняемых муками и пытками. Сами по себе пункты обвинения абсурдны и противоречивы. Стоит ли верить, что один и тот же человек мог принять строгий деизм магометан и быть виновным в идолопоклонничестве[100], почти немыслимом даже для самых грубых суеверий? Но когда началось подобное разложение тамплиеров? Были ли те, кого святой Бернар восхвалял как образец для подражания в христианском рвении и набожности, кем восхищался и кого почитал весь христианский мир, вовлечены в тайный заговор против религии и государства? Да, самоуверенно отвечает Хаммер, двое смиренных, благочестивых рыцарей, которые основали орден, были учениками и тайными сторонниками мусульман-исмаилитов. Это уже слишком, по мнению Вилайка, который считает, что вина появления тайного учения лежит на капелланах. Так, он разглядел, что учение гностицизма, которого, как предполагается, придерживались тамплиеры, выходило за пределы понимания малообразованных рыцарей, которые, хотя и были способны сражаться и молиться, совершенно не годились для того, чтобы разбираться в дебрях мистической метафизики. Таким образом, согласно одним, весь орден был поражен преступной доктриной снизу доверху, по другим – секретное учение было уделом немногих, и, противореча всем возможным аналогам, руководители ордена зачастую не знали о нем. Ни те ни другие не представили ничего, что было бы похоже на факты в поддержку своих допущений.

Реальная вина тамплиеров заключалась в их богатстве и гордыне[101]: последняя отдалила их от людей, первая – породила алчность в короле Франции. Речь идет вовсе не о том, чтобы утверждать наличие у тамплиеров более высоких моральных качеств, чем у представителей других религиозных орденов. При наличии таких свободных средств, которыми они располагали, чтобы потакать всем своим аппетитам и пристрастиям, сказать, что они всегда держали себя в руках, противоречило бы всему историческому опыту, и можно даже предположить, что некоторые из его членов не были свободными от обвинений в деизме, неверии, нарушении своих религиозных обетов и крайней распущенности. Можно лишь утверждать, что правила ордена таковыми не были. Не будь они столь преданы Святому престолу, они, возможно, дожили бы до наших дней столь же незапятнанными, как рыцари святого Иоанна[102]. Они же поддержали папу Бонифация в противостоянии с Филиппом Красивым, и следующий понтифик из-за собственных алчности и амбиций пожертвовал самыми верными сторонниками римского престола[103].

Нет ни малейшего сомнения в том, что тот, кто спокойно и непредвзято рассмотрит вышеописанный способ расправы с орденом, вряд ли посчитает вину его членов доказанной. Тем, кто в наши дни сомневается в этом, следует предоставить более весомые доказательства, чем предъявлявшиеся ранее. Главным противником тамплиеров до наших дней является автор, чья правдивость и приверженность справедливости не подвергается сомнению и который своими трудами по восточной литературе снискал себе надежную славу. Однако он склонен полагать, и это даже его самые верные друзья признают, что эрудированность и богатое воображение склонны нарушать равновесие в суждениях и теориях[104]. Ему возражали Ренуар, Мюнтер и другие достойные защитники рыцарей.

Теперь можно перейти к вопросу существования ордена в последующие столетия. Не подвергается сомнению то, что некоторым образом он продолжил свою деятельность вплоть до XIX века. Так, и об этом уже говорилось выше, король Португалии создал в своих владениях из тамплиеров орден Христа. Однако читатели, разумеется, могут не подозревать, что масоны считают себя связанными с тамплиерами и что существовало общество, члены которого называли себя тамплиерами, главная их резиденция находилась в Париже, а филиалы – в Англии и других странах. Свою историю они рассказывали следующим образом.

Жак де Моле в 1314 году, предполагая свою скорую мученическую участь, назначил Йохана Маркуса Лормени своим преемником. Это назначение осуществлено надлежащим образом удостоверенным документом, содержащим подписи различных руководителей ордена, хранится в Париже вместе со статутами, архивами, знаменами и прочими атрибутами воинства Храма. Один магистр приходил на смену другому без перерывов, среди них можно встретить некоторые из наиболее выдающихся имен Франции. Бертран дю Гюсли был Великим магистром в течение нескольких лет, эта честь выпадала нескольким представителям рода Монморанси, руководителями общества были и королевские особы различных линий дома Бурбонов[105].

Вне сомнения, это весьма впечатляющий и обстоятельный рассказ. Однако если коснуться его разоблачающим копьем Итуриэля (ангел, изобличающий ложь. – Пер.), то начнут проступать некоторые очертания неприглядной лжи. Например, утверждается, что де Моле назначил своего преемника в 1314 году. Он был казнен 18 марта этого года, а орден был уже почти год как распущен. Почему он так долго откладывал это и почему стал опасаться гибели именно в это время, когда, как хорошо известно, не было никаких намерений казнить его? И еще, где находились руководители ордена в то время? Как много из них оставалось в живых? Как им удалось собраться в тюрьме, где находился де Моле, и осуществить формальную процедуру? Более того, не противоречило ли это правилам и традициям тамплиеров, чтобы магистр назначал своего преемника? Это лишь немногие из возражений, которые можно обоснованно предъявить, но в целом есть серьезные основания не верить всей этой истории.

Что же касается масонов, то здесь верно будет предположить, что это было скорее стечение обстоятельств и совпадение в названии тамплиеров, что позволило им заявить о своем происхождении от ордена. И вполне возможно, что если бы та же участь выпала рыцарям святого Иоанна, то такое утверждение никогда не появилось бы. Здесь вовсе не утверждается, что в момент разгрома ордена Храма не существовало никакой тайной доктрины и что низвержение папской власти, идолопоклонничество, суеверия и безбожие не входили в число идей, которым были привержены ее сторонники, и что масоны не могли стать сторонниками той же доктрины, но под другим названием[106]. Однако с полной уверенностью можно говорить, что не было представлено ни одного серьезного доказательства причастности тамплиеров к подобному учению и вероятнее всего обратное. Их в целом следует считать мучениками – мучениками, пострадавшими от алчности, кровожадности и амбиций короля Франции.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.