Охота и рыболовство

Охота и рыболовство

Стада диких гуанако, викуний и оленей в каждой провинции занимали отдельные охотничьи угодья – жители одной провинции не имели права охотиться или вредить животным другой провинции. Фактически все охотничьи угодья принадлежали Инке, и никто не мог охотиться в них без его разрешения или разрешения назначенного им управляющего. Такую лицензию предоставляли в определенный сезон или для добычи ограниченных количеств мяса или шерсти, когда ощущалась нехватка. Всегда было запрещено убивать самок. Викуний захватывали живьем, чтобы остричь. Чтобы отлавливать животных, которых загоняли в центр круга охотников, использовали пращи, болас, силки и петли.

Прямоугольной сетью, привязанной к шестам, пользовались для ловли птиц (см. рис. 22), которых добывали главным образом из-за их перьев, но также и для жертвоприношений. Животных, которые считались вредителями, то есть таких как лисы, пумы и медведи, убивали в основном дубинками – ими били животных, загнанных в безвыходное положение. В одной из последних имперских охот, организованной Манко Инкой в 1536 г., 10 тысяч индейцев образовали кольцо окружностью 50–100 километров. Когда круг замкнулся, назначенные охотники убили свыше 11 тысяч животных, при этом сколько-то отпустили на волю. Чтобы окружить викуний и гуанако, иногда применяли другой способ – загоняли их в узкое ущелье.

Рыболовный промысел в окрестностях Куско, где есть всего лишь несколько озер, а реки слишко мелкие и быстрые, не имел такого важного значения, как на озере Титикака. Уру, которых инки считали отсталым племенем, существовали практически полностью за счет рыбы, выловленной в водах этого озера. Когда они стали подданными инков, последние благосклонно разрешили озерным жителям выплачивать подати рыбой, взамен предоставив им права на рыбную ловлю.

Другой важной рыболовецкой территорией было, разумеется, побережье. Береговые рыбаки использовали медные крючки и сети, которые два человека тащили между лодками. Кроме того, делали запруды вдоль берегов, чтобы ловить рыбу между приливами и отливами. В горах использовали большие глубоководные сети, зазубренные гарпуны, а на ручьях ставили запруды.

В то время как в родных краях инков не было особого смысла строить лодки, это имело большой смысл на крупных озерах, таких как Титикака, и на побережье.

Рис. 38. Бальза для рыбной ловли на озере Титикака

Индейцы аймара делали из пучков тростника тотора несколько видов суденышек и плавали на них по озерам и рекам. Современный исследователь доктор X. Чопик смог реконструировать это плавательное средство. Небольшие одноместные бальза (тростниковые лодки) были сделаны из четырех пучков тростника, сформированных в виде сигар, каждый от 2,4 до 3,7 метра длиной, из которых два пучка покрупнее образовывали нижнюю часть судна. Рогатиной, играющей роль гребного весла, на мелководье пользовались из положения стоя; в глубокой воде ею оперировали как веслом каноэ, стоя на коленях или сидя в лодке (см. рис. 38).

Большие бальзы от 4,5 до 6,1 метра длиной были оснащены мачтой из двух шестов в форме перевернутого V, с деревянным крюком вверху, чтобы поднимать и спускать парус. На этом бальзовом парусном судне рогатина, играющая роль гребного весла, укреплялась в уключине на корме. Парус использовался только при попутном ветре – видимо, индейцы не умели поворачивать на другой галс. Из тростниковых циновок и наклонного шеста была устроена кабинка. Чтобы поставить лодку на якорь носом к ветру, использовали большие камни с просверленным отверстием или выдолбленным по окружности желобком.

Рис. 39. Плот, на котором плавали жители северного побережья Перу и Эквадора

Небольшие рыболовные бальзы, изготовленные на побережье, походили на те, что делали аймара, за тем исключением, что имели длинный суживающийся нос и срезанную квадратную корму. Они были достаточно легкими, чтобы их мог нести один человек. Группы этих суден, каждое управляемое одним человеком, использовавшим двухлопастное весло из расщепленного бамбука, удалялись на расстояние до 30 километров от побережья.

Судно другого типа, сделанное из надутых тюленьих шкур, крепко связанных между собой, могло выдержать одного человека и было очень легким. Об этих судах сообщали из Арика и Тарапата; рыбаки там носили с собой трубки, через которые надували шкуры.

Другие приспособления для плавания – плоты, сделанные из множества тыкв-горлянок, помещенных в сеть и толкаемых перед собой пловцами, и грубые плоты из тростника, строившиеся в качестве паромов для аварийной переправы через реки. Перуанская морская навигация ограничивалась недостатком пригодного для постройки суден леса. Но вдоль побережья Северного Перу до Манта в Эквадоре из местного бальзового дерева строились большие океанские плоты (см. рис. 39). Именно один из этих плотов Писарро увидел вдали от южноамериканского побережья во время своего разведывательного путешествия.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.