Протоиерей Александр (Шаргунов). Скорби и испытания (Ответы на письма мирян)[33]

Протоиерей Александр (Шаргунов). Скорби и испытания

(Ответы на письма мирян)[33]

Крест Христов – высшее утешение

Вы много пишете, и не без основания, о торжестве зла в сегодняшнем мире. Одной рукой строят храмы, а другой – губят души. Уже дошли до публичного поругания православных святынь. Также Вы много говорите о Кресте Христовом. А ведь Бог говорит: «Утешайте, утешайте люди Моя». Утешайте нас, пожалуйста. А то слишком все непереносимо.

Т. Окунь, г. Иркутск

Крест Христов и есть высшее утешение. И в нем одном – непобедимая победа над всяким торжеством зла.

Слово Церкви и слово священника всегда крестное и всегда о Кресте. Иудеям (и всем, кто ищет внешних чудес) – соблазн, а эллинам (и тем, кто ищет внешней мудрости) – безумие (1 Кор. 1, 23). По мере умножения в мире зла и по мере приближения Второго Пришествия Христова все яснее воздвигается перед нами Крест. Чтобы мы приняли радостное участие в том, что совершает для нас Господь.

Самое главное, что мы должны помнить – пусть никакое зло не страшит нас. Что бы ни было – «от Меня это было», говорит Господь через преподобного Серафима Вырицкого. Эти слова всегда должны быть у нас в памяти.

Где умножается в мире грех, там избыточествует благодать. Сам Бог утешает порою, как никто не может утешить, Своею благодатью. Думаю, что многие из нас, если не большинство, знают, как милостив бывает Господь к тем, кто живет решимостью не уступить ни в чем злу. И тем более милостив, чем больше скорбей.

И Господь спрашивает нас, готовы ли мы исполнить то, что мы обещали Ему в час благодати. У Него есть причины спрашивать об этом. Потому что более, чем когда-либо, Крест является сегодня знамением пререкаемым. С ненавистью большей, чем у императора Адриана, построившего капища на месте Голгофы, большей чем у персов, некогда похитивших Святой Крест, чем у большевиков, сбивавших с храмов кресты и взрывавших храмы, служители антихриста ополчаются сегодня против Креста.

Их цель ныне – профанировать изображение Креста, сделать его ничего не значащим. Мы часто говорим, что одна из главных черт нашего времени – обессоливание соли, обессмысливание смысла. И это значит прежде всего – упразднение Креста как знамения нашего спасения. И для них важнее всего вырвать это сокровище из сердец тех, кто знают благодать, знают, что Христос воскрес и исполнены решимости идти вслед Христу. Добиться того, чтобы все (по крайней мере, большинство) сняли нательные крестики – это еще не все. Но «прельстить, если возможно, избранных» – вот что для врага всего нужнее.

Потому всякий, кому по милости Божией было дано вкусить вечную жизнь, должен быть готов к особым искушениям и особым испытаниям, зная, что победа уже одержана Богом. И единственный смысл нашей жизни, всех наших искушений и испытаний – в том, чтобы войти Крестом, Его и нашим, в радость Господа своего. В Христову пасхальную победу. Враг знает, а мы должны несравненно лучше это знать, что без Креста не может быть Воскресения. Всякий верующий, кто хочет быть свидетелем Христовым, не будет оставлен Господом никогда.

О скорбях и испытаниях

Почему Православная Церковь все время говорит о скорбях, об испытаниях, о необходимости подвига? Но нельзя ли достигнуть Бога, идя через радость?

К. Авдюков, г. Воскресенск Московской обл.

Если Христос не воскрес, мы несчастнее всех человеков, – говорит Апостол. Бог восхотел стать Мужем скорбей, всех скорбей, в этом мире, лежащем во зле.

Если бы мы любили Бога, мы бы купались в радости. Радость христианина глубока и она будет всегда, и никто не отнимет ее. Они бы отняли ее, если бы могли, но Господь не даст им возобладать над нами. Наши земные радости, какие бы они ни были, могут быть в одно мгновение отняты у нас тысячами случайностей. Но небесные радости будут вечными, они непреходящи, они сокровенны, они глубоки и сладки, и непоколебимы.

В то же время, мы живем в той реальности, где невозможно любить не страдая. Жизнь, исполненная скорбей, и сердце, исполненное радости – вот что такое христианин. Кто говорит, что он знает Христа, должен, подобно Ему, знать и скорби. Таков мир, в котором мы живем: все розы его окружены шипами, не бывает в нем роз без шипов. И причиной этого является грех, который порой может пронзать ладони как гвозди. Есть неизбежные скорби за наши грехи, и есть скорби любви. Потому что любовь Христова в этом мире всегда распята. Нужно следовать за Христом не только на Фавор, но и на Голгофу. Вообще существование человека на земле – страдание бесконечное. Чем больше человек живет, тем больше он это понимает. Как, почему это страдание можно перенести? Только потому, что Творец мира пришел к нам, обитал и обитает с нами. И мы теперь знаем Его лично.

Никто и ничто не может отнять нашу радость, потому что никто и ничто не может отлучить нас от любви Христовой. Никто и ничто не может отнять у нас нашего Бога и тех сокровищ небесных, которые Он приготовил нам.

О смысле жизни

Вы часто говорите в своих проповедях, что сегодня все делается, чтобы превратить человека в скота. А вот я недавно прочитала в Священном Писании в книге Екклесиаст, что участь сынов человеческих и участь животных – участь одна; как те умирают, так умирают и эти, и одно дыхание у всех, и нет у человека преимущества пред скотом; потому что все – суета.

Признаться, эти слова не могут не озадачивать. Согласитесь, безрадостная перспектива для человека. Никакой надежды, только страх перед надвигающимися бедами. Если человек – животное, для него естественно жить животной жизнью. Чем больше он может раскрыть свое естество, тем большей он обладает свободой. Так что нынешние пропагандисты вседозволенности не так уж и неправы. Если не в этом, тогда в чем же еще смысл нашего существования?

Светлана Степанова, г. Солнечногорск

Слова Писания, которые Вы приводите (Еккл. 3, 19), означают только, что время человека на земле, как и время всякого творения, ограничено концом, смертью. Однако смерть – не последнее слово. Да, человек – это животное. Но не только животное. Он может стать только животным, отрекаясь от Бога, по слову псалма: такой человек в чести не пребудет, он уподобится животным, которые погибают (Пс. 48, 13). А святитель Василий Великий говорит, что человек – это животное, которое получило повеление стать богом.

Скорбное слово Екклесиаста – чаяние Спасителя человеческим родом. С пришествием Христа все изменилось. Мы по-прежнему живем в ограниченности нашей свободы – в жизни, которой постоянно угрожает смерть. Но одновременно – в благодати, которую предлагает нам Христос, Победитель смерти. Вот почему жизнь каждого из нас, говорят святые отцы, является уникальной возможностью. Этой уникальной возможностью и определяется смысл нашего существования.

На самом деле, каждый момент нашей жизни исполнен смысла. Человеку дан разум и многие другие дарования (а самое главное – благодать), чтобы он мог обнаружить этот смысл или, по крайней мере, понять, что он существует. Даже если неблагоприятные обстоятельства настоящего момента нашей жизни делают нас неспособными увидеть этот смысл. Грех заслоняет смысл, а жизнь по совести и правде Божией и покаяние возвращают его. Важнее всего на свете – верить в смысл настоящего момента нашей жизни, жизни наших близких, нашего народа, всего человечества – даже если сейчас мы неспособны понять этот смысл. (Как говорит Христос на Тайной Вечери апостолу Петру, умывая ему ноги, что теперь не знаешь, что Я делаю с тобой, после узнаешь, и будешь вечно благодарить Бога.)

Вот смысл – верить, что жизнь для меня значительна сейчас и крайне необходима. От всего сердца желаю Вам и каждому ищущему смысл жизни человеку узнать благодатно тайну христианства – тайну Божия Воплощения, Рождества Христова, вхождения вечности во время. Если я живу, это значит, что Бог живет моей жизнью. И я могу молиться без боязни, что меня постигнет какое-нибудь непоправимое несчастье. «Да будет воля Твоя!» – говорим мы, да будет воля Божия о нас в этот час нашей жизни, который Бог дает нам сейчас. Это значит – да совершится Его воля – побеждающей зло любви – в это мгновение, сейчас и всегда. Что бы ни было с каждым из нас, с нашей страной, со всем миром, какие бы беды ни пришли к нам. Мы сознаем свою ограниченность и немощь во всем, и поэтому просим у Бога исцеление и силу – Его силу, мир – Его мир и радость – Его радость. Наша жизнь – действительно уникальная возможность существовать во времени, которое дано нам Богом, чтобы приобрести вечность. И каждая человеческая жизнь обладает уникальной единственностью. Несмотря на то, что каждый из нас – смертен. Точнее сказать, именно благодаря тому, что смертен. И потому может приобщиться Высшему Смыслу в Боге, ставшем смертным человеком и победившем смерть.

О смысле невинных страданий

Здравствуйте, отец Александр!

Как-то Вы сказали, что одна из главных задач человеческой жизни – научиться задавать самые существенные вопросы. Вопрос, который гложет меня и, наверное, многих людей, таков: есть ли смысл в страданиях? Найти ответ на него я пыталась много лет, частично нашла. Я инвалид детства уже 36 лет, понятно, что я хотела понять смысл жизни, которая состояла в основном из страданий, обыкновенных физических страданий. Как ни странно, меня не мучили вопросы типа: а почему я? Почему именно мне выпало мучение? Само собой отвечалось: а почему кто-то должен болеть? Почему не я? Кому-то летать, кому-то ползать; кому-то бегать, кому-то лежать; кому-то петь, а кому-то выть. И было ясно, что я никогда не найду ответа на вопрос: за что мне Бог попустил болезнь, за мои ли грехи, за чьи-то? В сущности, это и не важно. Важно было найти смысл в болезни, точнее – наполнить смыслом болезнь. Мне стало легко, когда я вместила в сердце простую истину: болезнь – это посещение Божие, это дар Божий. Дар этот можно обратить и к погибели души, и ко спасению оной. Тут сразу появилось в жизни много маленьких целей и много работы для души. Главное понятно – без веры во Христа иго страданий не станет легким, а с Ним любая болезнь может преобразиться в здоровье.

Человеку, которому Богом попущена длительная и тяжелая болезнь, легче обрести смысл в страданиях. Даны время и подходящие условия для осмысления жизни и, в конце концов, «в смерть можно войти как в победу».

Но есть другой род страданий.

Недавно по НТВ показали документальный фильм о серийных убийцах, в частности о сыне и матери Спесивцевых, которые заманивали в свою квартиру детей, подростков, девушек, бомжей (причем, зачастую по несколько человек приводили), и после длительных изощренных истязаний трупы расчленяли, а останки сбрасывали в речку. Преступники признались в 40 убийствах, а оперативники нашли у них 80 (!) комплектов окровавленной одежды!

Отец Александр, отчего Милосердный Бог, Который есть Любовь, попускает детям претерпевать нечеловеческие мучения перед смертью? Отчего Ангелы отступают от детей в подобные моменты? Почему Господь не останавливает палача-изувера? Ясно, что судьбы людские (суды Божий) в Его руке, но неужто будущее возможное покаяние маньяка ценнее одной жизни (слезинки!) ребенка?! Карамазовский вопрос, сознаю, но от него никуда не деться! Во имя чего попущены детям немыслимые страдания?! Как Он может смотреть на них?! Ведь если мы плачем, видя горе и страдания детей, то как должен плакать Он!

Извините, если я не сумела корректно и спокойно изложить все наболевшее. Уж очень тяжко жить в мире, в котором столько слез и горя.

Спаси Вас Бог.

С уважением,

Елена Ивановна К., г. Краснодар

Дорогая Елена Ивановна!

Помоги Господь Вам нести со смирением и благодарностью Богу Ваш крест. Вы сумели вместить в свое сердце простую истину: что скорбь – это посещение Божие. Дай Бог Вам благодатно узнать, что в посещении Божием не только великая скорбь, но и высшая радость, несравненно превосходящая все радости земли. По этой причине святые угодники Божий говорили, что в будущей жизни человек больше всего будет жалеть, что у него мало было скорбей. Всякая скорбь, которую мы принимаем со смирением, соединяет нас с Крестом Христовым. А значит, и со всей Его славой. И Господь часто дает это узнать еще здесь, на земле.

По поводу упомянутой Вами передачи нельзя не отметить, что по телевидению любят показывать патологические случаи, которые раньше рассматривались только в закрытом суде. Теперь же они снимают документальный фильм с самыми страшными подробностями и демонстрируют его каждый год, чтобы шокировать общественное сознание бессмысленным ужасом и затмить то массовое убийство, которое совершают они сами.

Почему Господь попускает быть подобным злодеяниям? Чтобы люди увидели, к чему может привести жизнь без Бога, и пришли в себя. Но правда заключается в том, что это еще цветочки, ягодки будут впереди. Мы еще не знаем по-настоящему, что такое зло и как велика свобода человека, что такое атеизм, переходящий в сатанизм, что ад и диавол – это реальность. Мы не сознаем, от чего и какой ценою избавляет нас Христос.

Это означает, что время антихриста близко. Зло должно раскрыться до конца во всей мерзости и во всей силе, чтобы до конца испытать нашу свободу и чтобы была явлена в полноте всепобеждающая сила Божия.

О тайне невинных страданий детей Бог открывает нам с самого Рождества Своего. Четырнадцать тысяч Вифлеемских младенцев – и в это число таинственно включены все от века убиенные дети-мученики – являются, по слову святителя Филарета Московского, телохранителями Господа. Время Его Креста пока не пришло, но эти младенцы уже – первыми – приобщаются Его страданиям.

Ответ на Ваш вопрос – в страданиях нашего Господа. Мы должны обратить особенное внимание на то поругание, которому подвергся тогда Христос. И мы призываемся в подлинной мере увидеть, как раскрылось тогда зло, которое всегда измеряется участием самого диавола.

С самого начала сатана искал погубить Господа, с самого рождения. И чем дальше шел Христос по Своему пути, тем больший ужас охватывал диавола и все его царство, сознающее бессилие и невозможность как-либо сокрушить Господа.

Но настал момент, когда Он, казалось, перестал явно обнаруживать Свою опаляющую диавола силу. Неусыпаю щий взор сатанинской злобы не мог видеть Его сердца. Единственное, что мог видеть сатана – это трепет и ужас Христа перед предстоящими страданиями. И сатана возомнил, что ему возможно победить Господа. «Ныне час тьмы», – говорит Христос Своим апостолам, и сатана в злобной радости подтверждает это.

Перед нами явление всего зла, какое есть в мире. Нам известны все подробности того, что произошло в Гефсимании и на Голгофе.

Место, где был распят Господь, называется Голгофа, «краниево место», по-русски – «место, где черепа», где обычно совершались казни преступников. И Его распяли между двух разбойников – «одного одесную, другого ошуюю», а Его – посередине, как худшего из трех.

Его прибили гвоздями ко Кресту. Перед нами страшное зло, которое мы не можем никогда вместить в нашем сознании, его невозможно постигнуть. Но тем не менее, каждая подробность открывает новую глубину бездн сатанинских.

В обычае было давать приговоренным к смерти вино, смешанное со смирной, которое было горьким и которое должно было затуманить сознание умирающего от боли. Христос вкусил его, сказано, но не захотел пить, показав, что и эту горечь Он принимает, но показав также, что Он не нуждается в облегчении такого рода от боли.

Перед лицом смерти Господь был в наготе, как в час Крещения, и об одежде Его воины метали жребий, кому что достанется, делая забаву из Его страданий.

И была надпись над Его головой «Царь Иудейский». Пилат хотел посмеяться над Христом как над шутовским царем. А может быть – над иудеями, которые не заслуживали лучшего царя.

Зрители Его страданий вместо того, чтобы выразить Ему сострадание, усугубляли Его страданий, оскорбляя Его. Проходящие злословили Его, кивая головами своими. Теперь они выражали свое предельное отвращение к Нему и возмущение Им. Наученные первосвященниками, они насмешливо кричали: «Э! Разрушающий храм и в три дня созидающий! Спаси Себя Самого и сойди со Креста». И распятые с Ним поносили Его.

И здесь Святая Церковь говорит нам, чтобы мы увидели не только страдания Спасителя, но и то, как совершается осквернение самой величайшей святыни. Посмотрите, как Пилат перед самим распятием, желая угодить римским воинам, веселым, пьяным от этого зла, которое они вкушают, предает Господа на поругание.

Воины отвели Его внутрь двора, то есть в преторию, и собрали весь полк. И здесь они дали волю всем издевательствам. Мы слышим эту стихиру всякий раз, как поклоняемся Кресту Христову: «Се Царь славы в одежду облачится поругания».

Они издеваются над Господом как над царем. Цари одеваются в торжественные дни в одежду багряного или алого цвета – и они одели Его в багряницу. Цари носят на голове венцы – они сплели терновый венец и возложили на Него. Не просто венец из какого-нибудь сена-соломы, чтобы Он был как чучело огородное перед ними, а венец из терния, чтобы боль была от колючек и шипов при этом издевательстве над Ним.

Подданные окружают царей возгласами приветствия. И они приветствуют Его: «Радуйся, Царь Иудейский». Перед царями становятся на колени и кланяются им – и это они обратят тоже в шутовство. Становясь на колени, они с хохотом кланяются Ему.

Цари держат скипетр в руке – и они дали Ему в правую руку трость. Но, как сказано в Евангелии от Марка, они бьют Его по голове этой тростью.

Подданные, когда они присягают на верность своему властителю, поцелуем запечатлевают свою присягу, а они вместо этого плюют на Него. Но был и поцелуй – поцелуй Иуды, ближайшего ученика.

Такому поруганию Господь подвергся, будучи не в Своих одеждах, а в чужих, – говорят святые отцы, – в знамение того, что Он страдает не за Свои, а за чужие грехи. Преступление было нашим, каждого из нас. А позору за преступление подвергли Его.

Посмотрите – все, что связано со Христом в час Его страстей, раскрывает нам торжество зла, которое будет в мире во времена пришествия антихриста. И сегодня те, кто презирает Господа Иисуса Христа, утверждая, что теперь их время, их власть, делают то же самое.

То, что происходит со Христом, имеет отношение к каждому из нас. Это зло, которое хочет и нас уничтожить, и нас навеки погубить. Читая описание страданий Христовых, мы должны задуматься, о том, как велика сила зла, действующего в мире, направленного против каждого человека. Теперь, после Воскресения Христова, диавол не может ничего сделать Господу, и всю свою ненависть обращает на тех, кто Христов. История рода человеческого существует для того, чтобы зло, в конце концов, раскрывалось до конца. И чтобы наше участие в победе Христовой было подлинным противостоянием всему злу, действующему в мире.

Дай Господь нам понять, как велико может быть зло в мире! Что то зло, которое мы видим сейчас, не сравнимое ни с чем в истории человечества, раскроется на еще большей глубине, потому что грех без покаяния умножается в мире. И дай Господь нам понимать, что самое страшное – не только глубина страданий, но поругание святыни, которое будет происходит в самые последние дни, когда «человек беззакония», по слову апостола Павла, сядет в самом храме Божием, выдавая себя за Бога.

Так раскроется непостижимо страшное зло, которое победил до конца наш Господь. Да научит Господь и нас видеть происходящее, не умаляя ни в чем это зло, не замазывая, не приукрашивая ничего – не умаляя ни в чем победу Божию, участвовать в которой все мы призваны. Да не смущается сердце ваше при виде сегодняшнего зла! Это агония сатаны. И чем больше возрастает зло в мире, тем яснее проступает над ним Крест Христов как знамение Второго и Славного Его Пришествия.

Действительно, одна из главных задач человеческой жизни – научиться задавать самые существенные вопросы. И ответ на них всегда дает только Крест Христов. Ибо «в тот час (в час, когда откроется нам сила Креста), – говорит Господь, – вы не спросите Меня ни о чем».

Мы сейчас вступаем в Великий Пост, чтобы достигнуть Креста Христова и Его пасхальной победы нашего ради спасения. «Трепещет ад и трясется», не терпя видеть силы крестной. Но всякий, кто носит крестильный крестик, должен помнить всегда, воинству какого Царя он принадлежит.

О слепорожденном

Дорогой отец Александр!

В Евангелии от Иоанна повествуется об исцелении Христом слепорожденного. Некоторые места этого повествования меня смущают. Прошу Вас, если возможно, ответить на мои вопросы.

1. Ученики спрашивают, почему он родился слепым: кто согрешил – он или его родители. Но ведь он уже родился таким, как же он мог до рождения своего согрешить? Церковь ведь не признает перевоплощений. Не может речь идти, видимо, и о первородном грехе, так как предполагается, очевидно, какой-то особенный грех, который терпит особенное наказание.

2. Но пусть согрешили родители – при чем здесь он? Как можно наказывать одного человека за проступки других?

3. Далее говорится, что ни слепой, ни его родители не согрешили (они, вероятно, грешили в жизни, но «как все», ничего особенного). Слепой страдает, «чтобы явились дела Божий на нем». Страшно подумать, что человек всю жизнь мучается безвинно только для того, чтобы послужить впоследствии некоей иллюстрацией всемогущества Божия. Я как христианка верю, что Бог не может быть бесчеловечным. Однако объяснить это себе как-то удовлетворительно не получается.

Я прошу Вас понять меня правильно, это не праздное любопытство на богословские темы. Просто мне кажется, что речь может идти в каком-то смысле о всех нас, «слепорожденных» уже в четвертом поколении. Мы слепыми родились, нас слепыми воспитывали, и сослепу мы чего только не натворили! Жалко детей, жалко стариков, да и себя тоже, не скрою, очень бывает жаль. На все это, конечно, есть объяснение – грех наших предков в 1917 году. Кажется иногда, что кто-то удовлетворится этим ответом и окончательно махнет рукой на себя и на Россию. Но, может быть, это все было и для того, «чтобы явились дела Божий» на всех нас?

С. И. Четверикова, г. Москва

Святая Церковь избрала это Евангелие о слепом для последнего воскресенья Пасхи, чтобы показать нам, что прозрение, радость видения Господа, дается всему миру Крестом. Чтобы мы всегда, прощаясь с Пасхой, помнили об этом.

Тяжело человеку быть без Господа, тяжело человеку быть слепым. Мы видим не просто слепого человека, а человека, который слеп от рождения. Кто ослеп, лишившись радости света – это одно. А тот, кто родился слепым, не имеет о свете никакого представления, такой человек много бы дал, чтобы хотя на один день увидеть свет, все краски, очертания, всю красоту, все, что можно увидеть в этом мире глазами, хотя бы на один миг, а потом пусть снова навсегда наступает тьма. Или, может быть, наоборот, его страдания после такого краткого прозрения стали бы еще более горшими.

Благодарим ли мы Бога за все, что нам дано? За то, что мы принимаем обычно как должное, никогда не задумываясь о том, какой это дивный Божий дар – глаз, одно из самых удивительных чудес чудесного человеческого тела. Какая милость, что Бог не допустил ни малейшей неточности, когда создавал для нас, лично для каждого из нас этот сложнейший и тончайший орган! Малейшая неточность – и не было бы у нас никакого зрения.

Христос многих исцелял из тех, кто терял зрение из-за болезни или несчастного случая, а здесь Он исцеляет слепого от рождения, чтобы показать, что в Его власти помочь нам в самых отчаянных беспросветных обстоятельствах. И Он дает образ того, как действием Его благодати могут прозреть грешные наши души, которые по естеству своему вследствие отпадения от Бога духовно слепы.

Как совершается прозрение? Оно начинается тем, что Бог видит человека. В Евангелии сказано, что Христос, проходя, увидел этого человека. Другие тоже видели его, но не так, как Он. Христос часто обретается теми, кто не ищет Его и не может Его видеть. И тайна исцеления человека заключается как сказал блаженный Августин, в следующем: мы видим, потому что Бог видит нас.

И далее мы слышим разговор Христа и Его учеников об этом человеке. Когда Христос взглянул на него, они тоже обратили на него внимание. Сострадание Христа к страждущим людям должно бы возбуждать и наше сострадание, но ученикам Христовым и в голову не приходит, что они могли что-то сделать, чтобы помочь этому человеку. Вместо этого они задают очень странный вопрос: «Равви, кто согрешил, он или родители его, что он родился слепым?» Мы не можем не видеть, до какой степени этот вопрос является безлюбовным. Они полагают, как само собой разумеющееся, что эта страшная болезнь была наказанием за какие-то необыкновенные грехи. Но Господь говорит нам в этом Евангелии, что мы не должны считать большими грешниками тех, кто терпит большие скорби. Это потом Он покажет на Самом Себе, чтобы мы увидели, Кто терпит самые большие скорби. А что касается нас, то благодатью покаяния мы можем назвать собственные скорби наказанием, но благодать любви научает нас видеть скорби других людей, о жизни которых мы не можем явно сказать ничего плохого, и называть их испытанием. Эти скорби – испытание каждого человека, насколько он подлинен, насколько он Христов, насколько в нем нефальшивое золото Божия образа.

В вопросе учеников – ненужное любопытство: кто так тяжко согрешил, он или родители его. А что им до этого, какая польза для них была это знать? Мы чаще интересуемся грехами других людей, чем своими собственными, рискуя впасть в грех осуждения, хотя сказано, что согрешающий этим грехом повинен во всех грехах и участвует в грехах человека, которого он осуждает.

Но давайте разберемся, о чем спрашивают ученики. Они хотят знать, наказан ли этот человек за какой-нибудь свой грех или за грехи своих родителей. Что значит «за свой грех», если он родился слепым? За какой такой грех до рождения своего? Не может быть, конечно, как говорят некоторые лжеучения восточных религий, что человеческая душа жила в другом теле прежде своего рождения, что теперь она заслуженно терпит наказание за грехи, содеянные в прежней жизни. Подобные философские измышления лжеименного разума просто не могли быть известны тогда некнижным и трезвомыслящим Галилейским рыбакам. А если бы они услышали что-нибудь подобное, то с негодованием отвергли бы это, потому что откровение Божие еще в Ветхом Завете учит, что личность каждого человека – единственная и неповторимая: неповторимая душа и неповторимое тело.

Но почему все-таки ученики спрашивают о грехах слепорожденного? Нет ли какой-нибудь его вины в том, что он родился таким? Да потому что в очах Божиих наше прошлое, настоящее и будущее – как один миг. И Бог, предвидя грехи, которые мы совершим, может для нашего блага лишить нас физической возможности это сделать либо внезапной смертью, «глубиною мудрости человеколюбие вся строяй», либо связующим нас по рукам и ногам скорбным посещением. «Прежде чем ты был соткан во чреве материнском, – говорит Господь, – Я видел все вхождения твои и исхождения».

А может быть, человек мог согрешить прежде своего рождения, во чреве матери? Мы знаем только, что еще нерожденный Предтеча во чреве матери в Духе Святом приветствует с радостью еще нерожденного Богомладенца. И о «человеке беззакония» святые отцы говорят, что он в беззакониях будет зачат и в беззаконии родится. Кажется, фарисеи именно так судят о слепорожденном: во грехах ты весь родился, говорят они ему. Но в том-то и дело, что они этим своим судом совершают диавольскии переворот правды. «Се бо в беззакониих зачат есмь и во гресех роди мя мати моя». Эти святые слова покаяния, которые призван говорить каждый человек применительно к себе; когда мы их обращаем против другого только на том основании, что Бог посетил его тяжкими скорбями, становятся диавольской клеветой.

А то, что дети часто страдают за грехи родителей – объяснять не нужно. После первого грехопадения дети наказываются за грехи родителей. В Священном Писании и во всей человеческой истории мы видим множество примеров того, как таинственно связаны мы этим родством друг с другом. И наше время, наверное, как никакое другое, является убедительной иллюстрацией этой связи. Для родителей, любящих своих детей, есть достаточное основание остерегаться греха, если они не хотят, чтобы их дети страдали после того, вообще погибли, и жизнь их превратилась в полный, беспросветный, слепой ад.

Мы понимаем, что связь между нашими грехами и судьбой наших детей очевидна, однако есть более глубокая тайна в этой связи. Преподобный Паисий Афонский, когда к нему пришел человек, сын которого был болен раком, сказал ему, чтобы тот отказался от своей любимой страсти, и все будет хорошо. Так и было. Потом, когда человек этот вернулся к своему греху, вернулась болезнь к его сыну, и он умер.

Но почему же в жизни иногда бывает совсем по-другому? Например, дети таких праведников, как святой архиепископ Лука (Войно-Ясенецкий) или отец Валентин Амфитеатров, были неверующими. Этим Господь показывает, что свободное произволение человека не отнимается ни при каких обстоятельствах, ни при какой наследственности. Показывает еще для того, наверное, чтобы мы научились любить Бога больше всего на свете, больше, чем своих самых дорогих детей. И, конечно, испытание неверием собственных детей является скорбью, которая по тяжести своей следует за самой великой скорбью богооставленности. Но Господь не оставляет нас и такими скорбями для того, чтобы мы прозрели.

Так кто же согрешил, что этот человек родился слепым? Не согрешил ни он, ни родители его, но это дано для того, чтобы явились на нем дела Божий, говорит Христос. Блаженны те, на ком являются Божий дела. А на ком они являются? На всех людях без исключения, на всем роде человеческом. Значит, все люди блаженны, для всех уготована только радость. Да, говорит Господь, не имеет значения, кто и как согрешил. Если даже и тяжко согрешил, Я любовью Своею беру на Себя грехи всех. Перед светом Божественной любви исчезает тьма всех грехов и становится как бы небывшей. Как говорят святые отцы, перед океаном Божественной любви все зло мира не больше горсти песка. Это для того, чтобы не помрачился никогда наш взор, когда мы видим все возрастающее зло, и кажется, уже неизлечимую слепоту большинства людей.

Никто не согрешил, ни этот человек, ни родители его, ни прародители его, хотя все согрешили, но все безгрешны, и все без исключения – «внидите паки в рай». Это Божий дела, не человеческие, это то, что Христос совершил ради спасения всех Крестом и Воскресением. И то, что Он доныне каждый день совершает для всех нас. Этот человек – обыкновенный представитель духовно слепого человечества.

Этот слепорожденный – особый избранник Божий. Он ради Христа, ради того, чтобы все узнали, что Христос – свет истинный, просвещающий всякого человека, приходящего в мир, прошел через долгий, очень долгий мрак страдания. Мы почти ничего не знаем о нем, но слова Господа, что он страдал ради славы Божией, говорят о многом. Поистине, кто страдает ради Бога, хотя бы один миг, не потеряет награды своей. А за годы страданий Бог воздает страждущему человеку всем светом безмерной славы Своей. Этот человек родился слепым, чтобы на нем явились дела Божий для всех, кто был свидетелем этого чуда, кто слышит это Евангелие и будет слышать до конца мира.

Те, кто не замечают Промысла Божия в повседневной жизни, могут увидеть его в чрезвычайных явлениях и прозрениях. Много лет прошло с тех пор, как родился слепым этот человек. И смысл его несчастья раскрылся только сейчас, через много лет. Человеку нужно долго читать то, что написано о нем в книге жизни, пока он поймет, что он читает; надо много страдать, чтобы дойти до той радости, которую Господь приготовил для каждого человека и которой никто не может отнять. Всем дано страдать, но не многие умеют переносить страдания. Еще меньше тех, кто умеет благодарить Бога за эти страдания.

Святые отцы говорят, что драгоценна молитва «Господи, помилуй». Ничего нет, кажется, ее драгоценнее, но во сто крат драгоценнее молитва «Слава Тебе, Боже, слава Тебе» среди скорбей, потому что первая молитва, говорят святые отцы, это необходимость, а вторая молитва – это подвиг. В конце концов, самое страшное страдание заключается в том, что человек не видит смысла своих страданий, в том, что он слеп.

Есть совершенно удивительный рассказ современного афонского монаха об одном человеке, у сына которого внезапно что-то сделалось с глазом. Врачи обнаружили злокачественную опухоль, и глаз пришлось удалить. Монах молился об этом мальчике и об отце его, потому что страдание отца было не меньшим, а, может быть, большим, чем у сына. Молился, чтобы Бог дал им просвещение. Он сказал отцу, что если мальчик научится благодарить Бога за это страдание, то в будущей жизни он будет прославлен вместе с преподобным Пафнутием Исповедником, у которого вырвали глаз за веру во Христа. Когда отец понял это, он начал прыгать от радости. Бог просветил его благодатью, свет Воскресения коснулся его души, и он понял, что несправедливости не было. Он понял, почему святые отцы говорят, что в будущей жизни человек будет жалеть, что у него мало было скорбей здесь на земле – потому что через эти скорби мы приобщаемся тому чуду, которое является Крестом Христовым. Он понял, что Бог не совершает несправедливости, что Он видит все до конца и любит до конца.

Если нам не дано мученичество и исповедничество за Христа, нам всем даны скорби, которые мы можем принять ради Христа. Если Бог может прославиться через нас и в нас, значит, не напрасно дана нам жизнь. И в этом сегодня нам как никогда дана возможность убедиться. Радость прозрения дается Крестом Христовым, которым Он приобщается всей нашей тьме, и нашим крестом, которым мы приобщаемся всему Его свету, всей славе Его Креста и Воскресения.

«Я Буду с вами…»

Дорогой отец Александр!

Пишу и не могу сдержать слез. У моих близких родился долгожданный ребенок. Он прожил очень короткую жизнь – всего восемь лет, и вот недавно после тяжелой болезни умер. Нам говорят, что смысл человеческой жизни заключается в служении Богу и людям. Какая польза, скажите, Богу и людям от этой короткой жизни, которой не дано было расцвести, от этого ума, который лишен возможности познавать Божий мир, от этого тела, которое положили в гроб, прежде чем оно развилось? Из всех смертей смерть ребенка – самая противоестественная и невыносимая. А что делается с родителями – свет Божий меркнет в их глазах, все лишается смысла. Все слова о бессмертии кажутся отвлеченными. Я недавно пришла к вере, делаю только первые шаги в Церкви. И может быть, мой вопрос покажется Вам наивным.

Но невозможно жить, не имея на него ответа.

Анастасия К., Московская обл.

Дорогая Анастасия!

Я, как и каждый священник, знаю не понаслышке много примеров подобных ранних смертей. Но мой совет Вам – обязательно прочитать книгу – документальную повесть о умершей от рака девочке, написанную ее отцом, Н. П. Бобровым, которая была напечатана в журнале «Человек» и теперь выходит отдельным изданием. Книга так и называется: «Сашенька. Последний год. Заметки отца». Кстати сказать, эту девочку, Александру, я тоже знал – причащал ее в течение нескольких месяцев и могу свидетельствовать, какой бывает смерть для ребенка и его родителей.

«Смерть и ребенок – несовместимые слова», – пишет отец Сашеньки.

Да, смерть и человек – понятия несовместимые. Особенно – мучительное умирание талантливой доброй и красивой девочки. Она так любила петь, танцевать, плавать, играть, рисовать. Ее жизнь как яркий костер, заливаемый водами болезни. Огонь все время борется, пригасает и разгорается вновь, но воды снова и снова обрушивают свой мертвящий поток. Есть особая тайна в смерти: она не различает ни юных, ни старых, ни добрых, ни злых, ни верующих, ни неверующих.

Как сказал поэт:

О, как мы любим лицемерить,

И забываем без труда

То, что мы в детстве ближе к смерти,

Чем в наши зрелые года.

Удивляет, как дети вообще выживают. Они кажутся слишком беззащитными для нашей грубой жизни. Церковь говорит, что младенцев особым образом оберегают Ангелы. И действительно, взрослые вряд ли могли бы без Божьей помощи ограждать своих детей от опасностей. Чувство жизни, чувство собственного тела у ребенка гораздо ярче, острее, чем у взрослого.

А Сашеньке ее болезнь представлялась в виде капсулы, «получерной-полусине-фиолетовой» – нечистая сила, разрушающая ее. И удивительны ее интуиции в именовании своего Ангела-хранителя. Это «покой», «воля», «сила», «свобода», «ресурсы». Всеми управляет «Волшебный ларец» или «Центр».

Это таинственная символика постижения своего организма. Той мистической борьбы с болезнью, которая в нем происходила.

Поразительно, что во сне Сашеньке был назван святой, которому она должна особенно молиться. Его имя не было известно ни ей, ни ее близким. Она только запомнила что-то среднее между словами «Лондон» и «гуталин». И когда родители прочитали имена святых, близких к Сашиному дню рождения, она узнала имя Лонгин. И епископ Русской Православной Церкви в Германии, куда ее увезли лечиться, носил имя Лонгин. Впоследствии он ее и отпевал.

Часто, когда ребенок смертельно заболевает, родители спрашивают себя: что я сделал не так? Какой грех совершил? И чувство вины обостряет страдание. Даже ученики Христовы спрашивают Господа: Кто согрешил, он или родители его, что он родился слепым? (Ин. 9, 2). Для верующего человека очевидно, что болезнь и смерть – прямой результат греха. Однако в случае слепорожденного, который можно приравнять к страданию невинных детей, Христос говорит: Не он согрешил, ни родители его, но это случилось, чтобы явилась на нем Слава Божия (Ин. 9, 3).

Не случайно, что Сашенька видела себя во сне распятой на кресте. Это было предопределением, посланным ей свыше. И ребенок проявил удивительное мужество в доверии к Богу. О Кресте Саша пела незадолго до смерти: «Ты не плачь о смерти сей. Ведь Иисус не плакал, Он не плакал, жизнью Он Своей гордился». И своих близких она старалась утешить словами: «Меня Господь ждет, а вы меня держите». Перекликаясь со словами Христа: «Не мешайте детям приходить ко Мне. Таковых есть Царство Небесное».

Наши дети нам не принадлежат. Бог доверил их нам и может в любой момент взять их. Здесь вера испытывается до такой глубины, что тот, кто никогда не переживал подобного, не может иметь об этом представления. И через непомерные страдания Господь может дать подлинную веру. Говорят, что воспитывая детей, мы учимся у детей. Потому что «если не будете как дети, не войдете в Царство Небесное».

Дети приходят в этот мир, чтобы в нем было возможно жить. Их присутствие учит нас терпению и пониманию, приближает к Богу. Молитва Церкви об ушедших детях – это молитва о святых. «Еще молимся о упокоении блаженного младенца…» – то есть святого. Уже не о нем молитва, а ему как святому.

Есть особые дети – посланники, они своей короткой жизнью и смертью свидетельствуют о Боге. Глядя на их фотографии, видишь в их глазах и облике что-то общее. Сашенька чем-то похожа на святого мученика царевича Алексея. Та же неизъяснимая глубина, кротость и как бы некоторая снисходительность. Как будто они смотрят уже откуда-то с небес.

Бог выделил этих детей особым Своим доверием. Доверием мученического венца и креста. И родители до конца были у этого креста. Поражает то мужество, с которым Сашенькин отец почти протокольно описывает все этапы болезни своей дочери.

Мы живем во время обесценивания жизни и обесценивания смерти. Одни отгораживаются от реальности смерти, повторяя слова древнего философа: «Пока мы живы – смерти нет, а смерть придет, то нас не будет». Другие пытаются заглушить ужас шуточками: «Пьем – умрем, не пьем – умрем. Лучше пить да умереть, чем не пить да умереть». Третьи кончают жизнь самоубийством. Эвтаназия становится все более узаконенной и возвращает людей ко времени дикарей. На ТВ, которое смотрят почти все, как правило, герои умирают на бегу, на лету, с воплем взрываясь, так что исчезает само понятие последнего слова.

Значение книги в том, что она заставляет задуматься и людей не знающих Бога о том, что не может не волновать всех. Несомненно, одна из главных задач человеческой жизни – научиться задавать самые существенные вопросы. Потому что пока мы не задали их, мы не сможем получить на них ответа. Время нашей жизни коротко, и мы должны использовать его по возможности мудро. И вот мы видим, как иные за предельно короткий срок обретают такую духовную зрелость, какую другие не могут обрести за долгие годы.

Ценность этой книги в том, что она показывает, что значит смерть человека в самом глубоком ее измерении. Хотя смерть, по слову апостола Павла – последний враг (наш и Божий), ее не следует бояться. Только христианин может встретить смерть осмысленно и даже войти в нее как в победу. Потому что ему дается узнать что ни смерть, ни жизнь, ни Ангелы, ни Начала, ни Силы, ни настоящее, ни будущее, ни высота, ни глубина, никакая другая тварь не может отлучить нас от любви Божией во Христе Иисусе, Господе нашем (Рим. 8, 38–39).

Книга показывает через какую жестокую борьбу со смертью надо пройти, прежде чем достигнуть небесной жизни, для которой создан человек, чтобы открылась ему правда слов «для меня жизнь – Христос и смерть – приобретение» (Флп. 1, 21).

Вера и надежда христианина не означает, что его минует горе, но он, проходя скорбное испытание, вступает в более близкие отношения с Христом Богом и с самым дорогим для него умершим человеком.

Как трудно принять реальность смерти того, кого любим! Когда Христос много раз говорил Своим ученикам, что Он будет предан и распят, они отказывались это слышать. Петр сказал Ему: «Да не будет с тобой это, Господи» (см. Мф. 16, 21–22). Он знал, что Христос говорил истину, но он ничего не хотел знать о Его смерти.

Очень часто умирающий ребенок направляет своих родителей к Богу. И это есть не что иное, как отдача жизни за спасение других. Священник, окормляющий детскую больницу, сказал, что редко у взрослых бывает такое глубокое видение тайны смерти, как это бывает у детей: «Дети так открыты к разговору о Боге, и они более бесстрашно говорят о смерти, чем взрослые». Таких детей объединяет какое-то внутреннее знание о жизни и предчувствие своей судьбы.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.