САМЫЕ СВИРЕПЫЕ ОБЛИК * РАССЕЛЕНИЕ * НАРОД СЛОТА * БЕГУЩИЙ ЗВЕРЬ * РЕЙДЫ * УБИЙСТВА СОПЛЕМЕННИКОВ
САМЫЕ СВИРЕПЫЕ
ОБЛИК * РАССЕЛЕНИЕ * НАРОД СЛОТА * БЕГУЩИЙ ЗВЕРЬ * РЕЙДЫ * УБИЙСТВА СОПЛЕМЕННИКОВ
«Они мажутся жиром и чёрной краской, сооружают на голове украшения из перьев ястреба. Мужчины носят на плечах кожаные покрывала и на поясе – мешочки из хорьковой шкуры, предназначенные для хранения курительной смеси. Они любят наряжаться и покрасоваться. Ружьями не богаты. Их женщины улыбчивы и приятны на вид, хотя красивыми их не назовёшь. У них высокие скулы. Одеваются в кожаные юбки и укрываются накидками с густой шерстью. Женщины выполняют всю работу. Я бы сказал, что они – рабыни своих мужей, как и у всех других народов, где женщин гораздо больше мужчин» (Lewis amp; Clark «Journals»).
Ранние путешественники называли Янктонаев северными Янктонами. Одни из первых записей гласят, что «северные Янктоны живут между Миссисипи и Красным Озером», что в сегодняшнем штате Миннесота. Оттуда они были изгнаны племенем Кри на юг, там обучились стрельбе из ружей, которые покупали у торговцев с Гудзонова Залива (Hyde «Red Cloud`s Folk»). Табо зафиксировал в 1804 семь подразделений «северных Янктонов». В 1823 году Янктонаи считались широко распространёнными между Красной Рекой и Миссури, торговали же они на озере Traverse, на Озере Большого Камня и на реке Шайен (William Keating «Narrative of Exploration to the St.Peter River»). Рал Аткинсон обнаружил их между Миссури и рекой Святого Петра и видел их во время торговли на реке Джеймс в 1825 году. Воган тоже утверждал, что охотничьи земли Янктонаев протянулись до реки Джеймс.
«В 1833 году Янктонаи насчитывали 400 палаток, над которыми стоял вождь по имени Бегущий Зверь. После гибели этого вождя в 1840 году Янктонаи раскололись на три группы, но несмотря на это, основная их масса продолжала кочевать к востоку от Миссури, и крайне редко кто-либо из них появлялся на западном берегу. Их охотничьи угодья протянулись от Яблоневой Реки (Apple River) вниз к устью малой реки Шайен, на север к Дьявольскому Озеру и на восток к Coteau de Prarie, но никогда не достигали Rivere de Jacques. Большая часть этой территории теперь покинута бизонами, которые появляются на северных и западных границах лишь иногда зимой. В 1830 году эти Янктонаи вместе с некоторыми другими индейцами стояли лагерем напротив форта Пьер, на восточном берегу Миссури, и убили за один заход 1500 бизонов. Это был самый крупный забой на памяти белых торговцев, о чём один из служащих компании сделал запись в своём дневнике. Говорят, что именно после этого бизоны стали покидать ту территорию, передвигаясь на запад и северо-запад и вынуждая Янктонаев следовать за ними. В 1833-44 годах бизоны всё ещё паслись огромными стадами на берегах малой реки Шайен и к востоку по направлению к Coteau de Prarie» (Denig «Five Indian Tribes»).
Продвигаясь за бизонами, Янктонаи время от времени встречали на своём пути племя метисов с северной Красной Реки (Red River of the North), которые частенько наведывались в эту зону территории степных Дакотов для охоты на бизонов. Дакоты называли этих метисов словом «Слота», происхождение которого остаётся необъяснённым на сегодняшний день. Эти полукровки с Красной Реки жили в традиционных индейских жилищах, охотились на бизонов, но «дикие» краснокожие не считали их индейцами, равно как белые не считали их белыми. Это было уникальное племя, которое занимало некое промежуточное положение между Бледнолицыми и индейцами, не сливаясь ни с теми, ни с другими. Военные отряды метисов насчитывали обычно от трёхсот до шестисот человек; отправляясь на большую охоту, обычно везли за собой до тысячи телег для транспортировки мяса и шкур. От случая к случаю между метисами и Дакотами происходили стычки, отнимавшие немало жизней с обеих сторон. До нас дошло много рассказов о том, что Дакоты часто получали от метисов настоящую трёпку. Находясь в форте Юнион 14 октября 1851 года, Курц получил очень любопытные свидетельства метисов о недавних сражениях с Лакотами, и полукровки настаивали на том, что уничтожили восемьдесят Лакотов в последнем бою. Но даже если эти истории и не полностью соответствовали действительности, то нужно признать, что значительная доля истины в них была, ведь метисы не переставали приходить на земли Дакотов и не проявляли особого трепета перед многочисленными племенами Титонов и Янктонов. Многие путешественники отзывались о полукровках с Красной Реки как о мужественных бойцах, ни в чём не уступавших чистокровным индейцам.
Одной из причин успеха племени с Красной Реки были очень тесные контакты с белыми людьми, у которых они получали огнестрельное оружие и порох. Никто из диких индейцев не мог похвастать в те годы таким количеством ружей, никто из краснокожих не мог получить такого доступа к патронам. Индейцы оставались дикими и враждебными белым людям. Метисы же принадлежали к обеим расам одновременно, неся в своей крови прогрессивные устремления европейцев и подвижную близость к природе, свойственную дикарям.
Дакоты пытались отвечать на наглость полукровок не столько военными рейдами, сколько кражей лошадей. Племя Слота постоянно пускалось в погоню за конокрадами, непременно убивая нескольких врагов, однако Дакоты умудрялись угонять приличное число голов. Мало-помалу враждебные отношения между метисами и индейцами достигли такого накала, что полукровки даже обратились к правительству США за разрешением пойти широкомасштабной войной против СЮ, так как им нужно было либо защитить себя, либо перебраться обратно в окрестности Красной Реки, находившиеся во владениях Англии.
***
Многие считали Янктонаев свирепыми индейцами, всегда готовыми на предательский шаг. В правление Бегущего Зверя они были такими же, как при сменившем его вожде по имени Красный Лист. Ни жизнь белых людей, ни их собственность не уважалась дикарями. Редкий путник позволял себе заночевать в деревне Янктонаев.
«Бегущий Зверь был известным воином, смелым, отчаянным и властным. Он дрался на стороне англичан против американцев в войне 1812 года, получил звание капитана и командовал крупным соединением индейцев, проявившим себя в нескольких операциях. В одном из сражений он был тяжело ранен мушкетной пулей, ударившей в живот и вылетевшей наружу возле позвоночника. Сам факт его выздоровления послужил тому, что в глазах большинства людей он стал пользоваться славой сверхъестественного существа. Он ещё больше утвердился на своём посту.
После открытия Американской Пушной Компанией меховой торговли на Миссури (на более выгодных условиях, чем французская торговля) Янктонаи под предводительством Бегущего Зверя перебрались, наконец, с реки Святого Петра и обосновались на Миссури. До этого момента они лишь изредка навещали здешние места, занимаясь случайным товарообменом на берегах Миссури, но чаще приезжая на Lac qui Parle.
Благодаря тому, что Бегущий Зверь умел заставить своё племя беспрекословно подчиняться своему мнению, его считают величайшим индейцем первой половины девятнадцатого столетия. Его слово было законом для всех Янктонаев. Люди были уверены в том, что он наделён сверхъестественными силами и не решались противоречить вождю. Племя было рабски послушно ему. После войны 1812 года он постоянно носил офицерский мундир, высокие сапоги, зелёные очки, саблю и пистолеты. Его облик резко контрастировал с внешним видом его полуголых последователей. Он взял в привычку взимать высокую плату с торговцев, зимовавших в его лагере, но однажды получив эту плату, он всячески содействовал этим торговцам в их делах в пределах своей деревни. Белые люди ужасались величине требуемой платы, но осознавали, что без поддержки такого вождя делать в его стойбище им было нечего, поэтому и торопились удовлетворить его требования и заручиться его дружеской и деловой поддержкой. Заключение такого “контракта” было делом неспешным и затягивалось иногда на несколько дней. Вождь обязательно принимал во внимание имевшиеся в лагере индейские товары, прикидывал в голове перспективы развития той или иной сделки по меху или коже, проглядывал имевшиеся в его распоряжении разные предложения и делал ответные, которые редко кто осмеливался отклонить, даже если они и казались не слишком разумными на тот момент.
В 1836 году этот вождь стоял с основной частью своего племени в устье Яблоневой Реки, в то время как остальные люди находились в 50-60 милях ниже по реке, где располагался другой зимний торговый пост. Весной, переезжая на новое место, индейцы второй группы, следуя своим диким привычкам, украли шесть лошадей и кое-что ещё из собственности мистера Диксона, который был начальником поста. Так как всё племя ушло на равнины, разрешение вопроса было отложено на осень, когда Янктонаи должны были приехать в форт Пьер с большим количеством бизоньих шкур. Прежде чем начать торговлю, Бегущий Зверь потребовал предъявить ему счёт за украденные товары. Плата исчислялась в бизоньих шкурах, и услышав названное число, вождь распорядился сложить нужное количество в один тюк и отнести его пострадавшему торговцу. Таким образом вопрос был улажен. Во всеуслышание было объявлено, что нарушение слова вождя кем-либо из племени будет караться очень строго. Пару раз Бегущий Зверь был вынужден убить провинившихся, чтобы заставить индейцев поверить в непоколебимость его слова. Именно таким образом вождь приучил своих людей уважать свой закон.
Другой любопытной особенностью было то, что белые люди могли попросить вождя предоставить им лошадей для транспортировки товара. Он объявлял об этом в племени, и если никто из соплеменников не проявлял желания продать или выделить своих лошадей на прокат, то вождь просто забирал на некоторое время первых попавшихся и получал от торговца плату за использование животных.
Мало кто из индейцев мог похвастать столь великой властью, если вообще мог отыскаться ещё хоть один такой. Дикари не любили давления на себя, не признавали командиров. Что же касается Бегущего Зверя, то его авторитет продлился намного дольше, чем можно было ожидать в привычных условиях. Естественно, что в его племени у него появились враги и завистники, даже среди его сторонников. Мало-помалу в людях возрастало чувство злобы, слишком уж своенравным и властным он проявлял себя. Но сгубило его не это.
В самом зените своей славы он потерял зрение во время снежной бури, что привело его к полной беспомощности, и власть ускользнула и него из рук. Друзья покинули его и пошли за новым вождём, а он, лишённый какой-либо поддержки, был застрелен в сердце одним из соплеменников» (Denig «Five Indian Tribes of the Upper Missouri»).
Участники экспедиции майора Лонга в 1823 году встретились с Бегущим Зверем, которого называли Ванотан, неудачно подражая индейскому языку, возле озера Traverse и были потрясены произведённым на них впечатлением. Ему было двадцать восемь лет и он казался им «величайшим человеком нации Дакотов». Портрет этого индейца в исполнении Сэмюэля Сэймура можно увидеть на титульном листе в книге Китинга. Джеймс Льюис нарисовал портрет вождя по имени «Ва-на-таа» во время переговоров на Prarie du Chien в 1825 году; портрет был опубликован в книге Льюиса «Aboriginal Portfolio» через десять лет. Кэтлин сделал его портрет в форте Пьер в 1832 году, но ошибочно художник записал вождя в племя Сиссетон-Сю.
Несколько прежде этого события Янктонаи объявили большую войну Манданам и Большебрюхим (Хидатсам). В дневниках форта Кларк (1833-1837) столкновения Манданов и Большебрюхих с Янктонами встречаются постоянно. Вот лишь несколько примеров:
«23 июля 1834. Сражение Янктонов и Манданов, убиты 1 Сю, 1 Мандан, 1 Большебрюхий. 5 Манданов ранены».
«20 сентября 1834. Пришло известие о том, что на Большебрюхих напали… После недолгой перестрелки обе стороны разъехались. Манданы потеряли 1 человека убитым и шестерых ранеными, у Большебрюхих погибло двое и двенадцать получили ранения, о врагах ничего сказать не могу. В полдень на горе появился тот самый Янктон, который покинул нас 19-го числа. Он искал тело соплеменника. Пять или шесть Манданов поскакали к нему, намереваясь убить его, но они, следует отдать должное их чести, не тронули его, но лишь велели ему убраться немедленно».
«9 ноября 1834. Группа Большебрюхих возвратилась с войны против Саонов, украли у врагов 20 лошадей».
«11 ноября 1834. Небольшой военный отряд Манданов выехал сегодня рано утром с экспедицией против Сю».
«31 декабря 1834. Сегодня утром индеец из племени Большебрюхих застрел в деревне Манданов какого-то Сю, после чего убийца скрылся».
«5 января 1835. Манданы опасаются нападения со стороны Сю из-за того, что 31 декабря в их деревне один из Сю был убит».
«16 марта 1835. Прискакали два Мандана с известием о том, что вчера Янктоны застрелили Saon Blesse».
«17 марта 1835. Манданы готовятся к войне. Стадо оленей показалось на противоположном берегу, и Манданы переправились туда, приняв оленей за отряд Сю».
«30 апреля 1835. Женщины заняты установкой изгороди в деревне Манданов. Они боятся нападения Сю».
«7 мая 1835. Янктоны перебили маленький отряд Большебрюхих, 11 человек погибли, семерым удалось спастись».
«15 мая 1835. Военный отряд Большебрюхих выступил сегодня на поиски Янктонов».
«6 июня 1835. Небольшой военный отряд выехал искать Янктонов, все на лошадях. Пусть они да не возвращаются сюда, таково моё огромное желание».
«16 июня 1835. Военный отряд от 6-го числа вернулся сегодня. Они не совершили ни одного подвига, ни одного coup».
«6 июля 1835. К нам приехали три Янктона с реки Пушечное Ядро. Они хотят выкурить с Манданами трубку».
«7 июля 1835. Приехавшие вчера Янктоны собираются обратно, так как Манданы и Большебрюхие поговаривают о том, чтобы убить их».
«Все Янктоны вместе с большой группой Саонов собрались на Миссури прошлой осенью… На их землях уже в течение нескольких месяцев не появлялись бизоны, поэтому к Сю уже подкрадывалась голодная смерть. Они решили поехать к Манданам и Большебрюхим и купить у них кукурузное зерно. Примерно первого января этого года Сю выступили в поход и вскоре остановились по соседству с деревнями Манданов. Покуда шла торговля, отношения между племенами оставались вполне нормальными. Но Манданы и Большебрюхие, будучи хитрыми торговцами, воспользовались трудным положением Сю и очень быстро довели их до полной бедности. Племенам пора было расстаться… Группа Саонов в 150 палаток пустилась в путь 9 января. Проезжая мимо селения Большебрюхих, Саоны украли у них зерно и бобы, оставив в качестве платы за содеянное несколько одеял, ножей, табак и тому подобное. Их отряд был слишком крупен, и никто не осмелился преследовать их. Но на следующий день из деревни Манданов уехали 45 палаток Янктонов. Остановившись на привал в нескольких милях от деревни Большебрюхих, они готовы были продолжить свой путь рано утром, но обнаружили неподалёку от себя большой отряд Большебрюхих и Манданов из Малой деревни. Ослабленные голодом и холодом и не имея достаточно оружия, Янктоны не могли оказать сопротивление. Почти все они – мужчины, женщины, дети – погибли. Всего умерло 150 человек, 43 женщины с детьми попали в плен, 8 или 10 Янктонов скрылись и принесли трагическое известие в форт. Там молодой Янктон увидел мальчика-Большебрюхого в комнате для переводчиков и застрелил его. Старик Шарбоно пустился бежать, и две пули попали ему в шапку. Всё это произошло на глазах у большого числа Манданов. Они немедленно поспешили за своим оружием и помчались на противоположный берег реки, где расположилась лагерем небольшая община Сю. Манданы хотели уничтожить их всех, но посовещались и решили сделать жест милосердия и отпустить Сю, принимая во внимание их жалкое положение. Они велели Сю побыстрее собрать вещи и уезжать» (David Mitchell).
«Сегодня Янктонаи делятся на Tete Coupee, Gens des Perche, Gens des Pins. Первые из них обитают близ Яблоневой Реки в зимние времена, остальные живут несколько ниже. Tete Coupeе – это самая крупная ветвь Янктонаев, которую возглавляет Красный Лист, человек весьма неуравновешенный, но имеющий огромное влияние на своих людей. В течение многих лет его племя воевало против Манданов, Большебрюхих и Ассинибойнов, но ни разу не случилось по-настоящему большого кровопролития. В редких случаях погибало более восьми или десяти человек с каждой из сторон. Обычно военные действия ограничивались убийствами одиноких путников» (Denig «Five Indizn Tribes of the Upper Missouri»).
В 1836 году Янктонаи послали табак Ассинибойнам через посредство белых торговцев, желая установить мир. Ассинибойны долго размышляли над неожиданным предложением, не в силах принять решения. Белые трапперы отговаривали их от поездки к Янктонаям, ссылаясь на коварство последних. Однако прошло время, и Ассинибойны решились отправить свою делегацию. Под стук барабанов и бубнов индейцы двинулись в путь, торжественно раскрасившись и облачившись в парадные наряды и пышные головные уборы. Приехав в лагерь Янктонаев, они предложили выкурить трубку в знак мира. Янктонаи приняли её, но прежде, чем раскурить табак, они выхватили оружие и открыли огонь по приехавшим. Двадцать три члена мирной делегации пали мёртвыми на месте. Лишь один человек (двадцать четвёртый) сумел скрыться, хоть и получил ранение. Стремительно разбив небольшой отряд врага, состоявший из самых выдающихся Ассинибойнов, Янктонаи устроили грандиозный праздник, свойственный всем дикарям. Буйные песни и пляски вокруг огромных костров посреди деревни не стихали несколько дней.
Из этого случая можно сделать напрашивающийся вывод: Янктонаи не думали о мире, но мечтали только о лёгкой победе над своими давними врагами. Душа человеческая – потёмки. Никто не знает, на что способны мы сами и на что способны те, с кем мы общаемся. Война продолжается.
Дениг утверждает, что «Дакоты никогда не стремились по-настоящему заключить мир с кем-либо из индейцев. Их численное превосходство над всеми соседними племенами было столь очевидно, что они не пытались вести себя хоть сколько-нибудь честно по отношению к другим. В сороковые годы Янктонаи стали особенно сильно проявлять свою недружественность по отношению к правительству США и белым торговцам на своей территории. Янктонаи не приезжали на переговоры в Ларами и более других Дакотов были охвачены духом войны».
Что касается Янктонов, то они занимали земли к востоку от Миссури между рекой Вермилион и фортом Пьер. Из всех их вождей следует выделить индейца по имени Айова (от названия индейского племени Айова, которые взяли его в плен в младенчестве и среди которых он рос некоторое время).
Айова подписал договор Янктонов с США в устье реки Титон 22 июня 1825 года. Дениг указывает, что на языке Янктонов его имя – Ha-sas-ha. Подпись Ha-Sazza стоит и в договоре от 15 июля 1830 года в Собачьей Прерии, и Ha-sa-za стоит под договором, заключённом с Янктонами в Вашингтоне в 1837 году, хотя английский перевод имени в данном случае гласит «Лосиный Рог». В действительности, по написанию данного имени латинскими буквами в указанных случаях практически невозможно определить этимологию настоящего имени, так как первый слог «ха» (точнее «хе») может означать слово «рог», однако вторая половина имени не имеет ничего общего с известными словами в языке Дакотов, хотя вполне ясно, что при неграмотном написании слово сильно исказилось.
Вождь был отменным «бизнесменом» и за своё умение заключать выгодные сделки был глубоко уважаем соплеменниками. Будучи абсолютно неграмотным и не понимающим ровным счётом ничего в цифрах, он через несколько лет после своего первого контакта с белыми людьми сумел разобраться в порядке цен и системе их построения, научился сам считать в пределах небольших сумм и переводить свои цены, выраженные в мехах, шкурах и лошадях, в государственные деньги. Он организовал специальную группу воинов, которым было поручено распределение товаров, а также учредил особый совет, решавший вопросы торговли, в результате чего сумел обеспечить разумное управление племенем, претерпевшее колоссальное изменение после соприкосновения с европейцами. Отношения с белыми людьми на образовавшейся «границе» сделались более или менее мирными. Дабы научить своих соплеменников сдерживать свой норов, вождю пришлось убить нескольких человек в качестве наказания за грабежи и убийства белых торговцев.
Тема убийства соплеменников занимает особое место. Принято считать, что у индейцев это было самое страшное преступление из всех возможных. Но так ли это?
Вспомним хотя бы, как Крапчатый Хвост встретил девушку, на которой решил жениться, и чтобы завладеть ею, он убил старого Бегущего Медведя, который тоже жаждал заполучить девушку. Было ли это коварное убийства из засады или же молодой воин сразил старого индейца, глядя ему в глаза, не имеет никакого значения. Важно, что они принадлежали к одному племени.
Индеец из племени Ассинибойн по имени Свет, ставший известный после своего путешествия в Вашингтон, пал от руки соплеменника в собственном селении. И это не была кровная месть. Вендетта началась лишь с его убийства. При этом никто из замешанных в длинной череде мстительных кровопусканий не был изгнан из племени.
Прекрасно известен случай, когда знаменитый Оглала по имени Неистовая Лошадь увёз с собой чужую жену. Он не похитил её, она поехала с ним по доброй воле, потому что полюбила его. Но оскорблённый муж не смирился с побегом жены. Он ворвался в дом Неистовой Лошади и выстрелил в него из револьвера с расстояния в два или три шага. То, что Неистовая Лошадь не скончался – настоящее чудо. Но человек, пустивший в него пулю, остался в племени, хотя и опасался после случившегося за свою жизнь. Никто не наказал стрелявшего. А ведь Неистовая Лошадь не был рядовым Лакотом. Он принадлежал к числу Носителей Рубах (своего рода высшая каста), и тем не менее преступник не понёс никакого наказания. Зато старейшины наказали самого Неистовую Лошадь, исключив его из числа Носителей Рубах. Причина абсолютно понятна: Носитель Рубахи должен был служить образцом для молодёжи, а Неистовая Лошадь позволил себе разрушить покой в чужой семье, соблазнив замужнюю женщину. Поэтому не стоит думать, что всё было предельно просто в отношениях между соплеменниками.
Дениг писал, что хорошо знакомый ему Ассинибойн по имени Летящий Первым зарезал двух соплеменников, которых подозревал в убийстве своих братьев. Подчёркиваю, что лишь подозревал, а не знал. Летящий Первым доводился Денигу шурином, и уж для оправдания этого индейца Дениг мог бы сказать, что вождь знал наверняка о вине двух соплеменников, но Дениг не делает этого. Летящий Первым только подозревал их в убийстве родственника, но всё равно зарезал их. И никто не осудил его.
Джордж Гриннел сообщает о том, как в 1854 году в племени Шайенов произошла трагедия. Воин по имени Шагающий Койот убил вождя Общества Лисиц, которого звали Белый Конь. Причиной было то, что Белый Конь увёл жену Шагающего Койота. Он был прощён, так как, согласно правилам Шайенов, муж, соблазнивший чужую жену, был обязан поднести оскорблённому мужу подарок и выкурить с ним трубку; Белый Конь не сделал этого. Племя повело церемонию очищения Священный Стрел, и дело казалось улаженным. Но тут жена, из-за которой уже погиб один человек, снова ушла с другим мужчиной; его звали Виннебаго. Шагающий Койот дождался отъезда Виннебаго на охоту и увёл из его дома одну из его жён (не свою). Возвратившись, Виннебаго выстрелом из ружья умертвил Шагающего Койота. Шайены снова провели церемонию очищения Священных Стрел и решили прогнать Виннебаго из племени. Он вернулся лишь через восемь лет, но очень скоро кто-то затеял с ним ссору, обвинив его в воровстве (что в действительности было клеветой), и Виннебаго застрелил обидчика. В этот раз он был вынужден покинуть племя без права на возвращение и поселился у Арапахов. Впрочем, однажды бывшие соплеменники заманили его в свой лагерь под предлогом примирительного обеда и убили его. Последнее убийство (бесспорно предательское) не имело никаких последствий, никого из участников не осудили.
Эту тему можно развивать и дальше, но даже приведённых примеров достаточно, чтобы удостовериться, что убийство соплеменника далеко не всегда приводило к наказанию. Во многих случаях отыскивались какие-нибудь оправдательные причины. На ранних этапах соприкосновения европейцев с краснокожими, племенные законы были более жёсткими; по крайней мере так казалось первопроходцам. Теперь это невозможно проверить. Очевидным является тот факт, что в обществе североамериканских туземцев закон не всегда соблюдался, несмотря на всю суровость их нравов.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.