Об авве Иосифе Панефосском

Об авве Иосифе Панефосском

Некоторые отцы пришли к авве Иосифу в Панефос — спросить у него, как принимать братий, приходящих издалека? Должно ли, из снисхождения к ним, беседовать с ними свободно? Еще они не успели спросить его, как старец сказал своему ученику: смотри, что я теперь буду делать, и не мешай. Старец поставил два тростниковых стула, один с правой стороны, а другой с левой, и сказал: садитесь. Потом вошел в свою келью, надел на себя рубище и, выйдя из кельи, прошел посреди их. Потом опять вошел в келью, надел обыкновенные свои одежды, опять вышел и сел между ними. Отцы с изумлением смотрели на его действия. Тогда он сказал им: видели ли вы, что я делал? — Видели, отвечали они. — Переменился ли я от рубища? — Нет, говорили они. Тогда старец сказал им: ежели я одинаков и в рубище, и в своем платье, так что ни то не изменило меня, ни другое не повредило мне, то так же должны мы вести себя, принимая странников, — как говорит и Святое Евангелие: воздадите кесарева кесареви, и Божия Богови (Мф. 22, 21). Итак, когда приходят к нам братия, будем принимать их с радушием. А когда останемся одни, нам нужно плакать, и плакать постоянно. Услышав это, отцы удивились тому, что старец сказал им, что у них на сердце, еще прежде, нежели они спросили его, — и прославили Бога.

2. Авва Пимен спросил авву Иосифа: скажи мне, как мне сделаться монахом? Авва Иосиф отвечал: ежели хочешь найти покой и здесь и там, то при всяком деле говори себе: кто я? — и не осуждай никого.

3. Авва же Пимен спросил авву Иосифа: что мне делать, когда приступают ко мне страсти: противиться ли им или дозволить им войти? Старец отвечал: дозволь им войти и потом борись с ними. С сим ответом авва Пимен возвратился в Скит и жил там. Кто-то из фивян шел в Скит и рассказывал братиям: спрашивал я авву Иосифа: ежели приступает ко мне страсть, противиться ли ей или дозволить ей войти? И он отвечал мне: никак не дозволяй входить страстям, но тотчас отсекай их. Авва Пимен, услышав, что так отвечал фивянину авва Иосиф, встал и пошел к нему в Панефос и говорит ему: авва! я поверил тебе свои помыслы, и ты сказал мне то, а фивянину другое. Старец сказал ему: неужели ты не знаешь, что я люблю тебя? — Знаю, — сказал Пимен. — Не ты ли говорил мне: скажи мне то же, что сказал бы себе? — Так точно, отвечал Пимен. Тогда старец говорит ему: когда войдут в тебя страсти и ты дашь им место и потом будешь бороться с ними, то через это делаешься искуснее. Я говорил это тебе, как себе. Но есть люди, для которых полезно, чтобы и не приступали к ним страсти; таким нужно тотчас отсекать их.

4. Один брат спросил авву Иосифа: что мне делать? я не могу ни переносить оскорблений, ни работать, ни подавать милостыню. Старец отвечал ему: если все сие тебе не по силам, по крайней мере, храни совесть свою от всякого зла в отношении к ближнему твоему — и спасешься.

5. Один брат рассказывал: ходил я однажды в нижнюю Гераклею, к авве Иосифу. В монастыре его была прекрасная смоковница. Поутру он сказал мне: пойди, ешь. А была пятница; я не пошел ради поста. После того, умоляя, спрашивал я старца: ради Бога, разреши мое недоумение; вот ты сказал мне: пойди, ешь; а я ради поста не пошел; и, стыдясь за твое повеление, размышлял в себе: с каким бы намерением сказал мне это старец? Что мне должно было делать, когда ты сказал: пойди? Старец отвечал: отцы сначала не говорят братиям прямо, но более наоборот; и если видят, что братия исполняют такие приказания, тогда говорят прямо истину, уверившись, что братия послушны во всем.

6. Авва Иосиф сказал авве Лоту: ты не можешь быть монахом, если не будешь весь пламенеть как огонь.

7. Авва Лот, посетив авву Иосифа, сказал ему: авва! я по силам исполняю свое малое правило, соблюдая небольшой мой пост, молюсь, размышляю и безмолвствую и по силе очищаю помыслы. Что еще остается мне делать? Старец встал и простер руки свои к небу; и сделались персты его, как десять огненных светильников. Тогда он сказал авве Лоту: ежели хочешь, будь весь как огонь.

8. Один брат спросил авву Иосифа: я хочу выйти из общежития и жить в уединении. Старец отвечал ему: где видишь — душе твоей покойно, безвредно, — там и живи. Брат отвечал: мне покойно и в общежитии, и в уединении; что же посоветуешь мне делать? Старец сказал ему: если ты спокоен и в общежитии, и в уединении, то положи сии два помысла твои как бы на весы; и где увидишь более пользы, и какой помысл перевесит, тому и следуй.

9. Один из старцев пришел к своему другу, чтобы идти с ним посетить авву Иосифа, и говорит ему: скажи ученику своему, чтобы он оседлал нам осла. Тот отвечает: кликни его, и он сделает, что тебе угодно. — А как его зовут? — спросил пришедший старец. — Не знаю, отвечал первый. — Давно ли он живет с тобою, что ты не знаешь его имени? — спросил старец. — Два года, отвечал тот. — Ежели ты два года не знаешь имени ученика своего, то какая мне нужда узнать его для одного дня? — сказал старец.

10. Однажды собрались братия к авве Иосифу. Они сидели и спрашивали его. Старец был рад и с любовью сказал им: сегодня я царь, ибо воцарился над страстями.

11. Рассказывали, что когда авва Иосиф Панефосский был при смерти и у него сидели старцы, то, смотря на дверь, увидел диавола, сидевшего у двери. Подозвав ученика своего, авва сказал: подай мне палку: он думает, что я состарился и не могу одолеть его. Как скоро авва взял палку, старцы увидели, что диавол, как собака, прокрался чрез дверь — и исчез.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.