Часть третья

Часть третья

Опасное дело учить прежде, чем пройдешь путем деятельной добродетели. Как тот, у кого обветшалый дом, если примет в него странников, только повредит им, когда дом рухнет, так и тот, кто не укрепил прочно своего душевного дома, не изучив на деле добродетели, погубит с собой и того, кого учит. Ведь такие люди словами руководят других ко спасению, но своими злодеяниями уводят от него, поскольку одно словесное учение подобно картине, написанной неустойчивыми красками, которые в короткое время бывают смыты дождевыми потоками и осыпаются от порывов ветра. Лишь учение, совмещенное с делом, не сможет изгладиться, поскольку опытное слово твердо печатлеется в душе и сообщает слушателям постоянное и неизгладимое подобие Христа и Его добродетели. Так что и нам необходимо лечить душу не только внешне, но украсить ее со всех сторон, и особенно позаботиться об очищении ее внутренних глубин. Постригли мы волосы на головах своих? Отвергнем же с ними и червей, кроющихся в головах, ведь они, оставаясь без волос, будут нас грызть еще больше: волосы головы, которые мы обрезали, означают мирскую жизнь с ее почестями, деньгами, нарядными одеждами, банями, вкусными кушаньями — все это мы внешне отвергли. Но да отбросим и душегубительных червей: осуждение, сребролюбие, ложь, божбы и другие страсти, находящиеся в душе; они, пока были скрыты под волосами — под покровом мирских вещей — были не видны, теперь же, обнажившись от мирской материи, они стали явны. Как в чистом доме, как только появится где-нибудь мышь или мелкая букашка — видно всем, так каждой монахине или монаху видны и самые мельчайшие прегрешения. У мирян же обитают, как в грязных сараях, большие и ядовитые змеи, и они не видны, поскольку покрыты множеством материи. Итак, мы должны очистить храмины наших душ и внимательно следить, чтобы не вползла ни одна душевредная букашка — страсть — в скрытые части души, а потому да будем окаждать наши сердца Божественным фимиамом молитвы, зная, что как едкие запахи прогоняют ядовитых зверей, так и молитва с постом выгоняет злые помыслы. Потому мы, монахини, должны следить за помыслами, к нам приходящими; так делал тот благочестивый монах, который, сидя в своей келлии, следил за помыслами и наблюдал, какой помысел пришел раньше, какой после, и на сколько каждый из них задержался в душе. Так же он следил и на следующий день, какие помыслы входят прежде, а какие потом, и через такое наблюдение он узнал определенно и благодать Божию, и собственное свое терпение, и силу и победу врага. Так да будем делать и мы, ведь если продавцы тленных вещей мира сего каждый день подсчитывают свой доход, и когда выручат больше, то радуются, когда же терпят убыток, то сетуют, тем более должны бодрствовать мы, покупающие истинное сокровище, и стремиться стяжать большие блага; если же враг и немного у нас украдет, мы должны сетовать и осуждать себя, но не отчаиваться, ведь это падение произошло невольно, по причине искушения. У тебя девяносто девять овец? Верни и одну заблудшую, не бойся из-за той одной, которую потеряла, и не скрывайся от Владыки Господа, и не удаляйся от Него, чтобы кровопийца сатана не пленил все стадо трудов твоих и не уничтожил его через твое отчаяние. Итак, не оставляй чина своего из-за одной потерянной овцы, ведь Владыка наш благ; вспомни, как говорит Давид: егда падет, не разбиется, яко Господь подкрепляет руку его (Пс. 36: 24). Все, что мы сделали и приобрели в этом мире, мы должны считать малым в сравнении с вечным богатством будущей жизни, ведь мы в жизни сей находимся как бы в иной материнской утробе; когда мы были в чреве матери, то не имели здешней жизни, не ели твердой пищи и не могли сделать того, что делаем теперь, тогда мы не видели ни солнца, ни какого-либо другого света. И как тогда, во утробе матери, мы были лишены многих благ мира сего, так и теперь, когда мы находимся в мире сем — мы лишены многих благ Царствия Небесного. Познав мирские вещи, будем стремиться насладиться небесными благами, видев здесь этот чувственный свет, возжелаем узреть мысленное Солнце Правды, да будет нам горний Иерусалим отечеством и матерью, и да зовем Бога Отцом нашим; да будем жить здесь благоразумно и целомудренно, чтобы улучить жизнь вечную. Как младенцы, находившиеся во чреве матери, когда становятся совершенными и рождаются, то от меньшей пищи и жизни, какую имели, возводятся к большей пище и к лучшей жизни, так же и праведные отходят от этой мирской жизни и восходят на небеса к лучшей жизни, как написано, восходя от силы в силу (Пс. 83: 8). Грешники же переходят от мрака мира сего в тьму адскую, как дети, умершие во чреве матери, ведь грешники уже здесь, на земле, мертвы от множества грехов, а когда умирают, то нисходят в мрачные темницы тартара. Мы трижды рождаемся в настоящей жизни: один раз — когда исходим из чрева матери, и от земли возвращаемся в землю; два других рождения нас возводят от земли к небу, и первое из них бывает по благодати Божией в святом крещении и называется пакирождением и возрождением, а третье — это то, которое бывает с нами через покаяние и подвиги добродетели; в нем мы теперь и находимся. Мы, приблизившиеся к истинному Жениху Христу, должны украсить себя еще лучше; и если мирские невесты, которым предстоит иметь смертного мужа, стараются умыться и намаститься ароматами, используют разные украшения, чтобы понравиться своим мужьям, то насколько более должны украситься мы, уневестившиеся Небесному Жениху, и измыться от греховной грязи посредством подвигов, и облечься в духовные одежды. Те украшают свои тела земными цветами, мы же да просветим души наши добродетелями и да возложим на главы наши венец, свитый из веры, надежды и любви, вместо драгоценных каменьев да украсим шею смиренномудрием, как дорогим ожерельем, и вместо пояса опояшемся целомудрием, и да носим нестяжательность, как светлые одежды, на трапезе же да предложим нетленную пищу, состоящую из молитв и псалмов; но как заповедует апостол, да не двигаем только языком, но да разумеем и умом то, что произносим, ведь очень часто, когда молятся уста, сердце и ум помышляют о другом. Мы, пришедшие на Божественный брак, должны быть внимательными, чтобы нам не оказаться без светильников, то есть без добродетелей. Ведь нас возненавидит Жених наш Христос и вовсе не примет нас, если мы не сделаем того, что Ему пообещали. Какие же мы дали обещания? Чтобы заботиться менее о теле и более о душе, и ее напоять. Невозможно вынуть сразу две полные кадки воды из колодца с колесом, поскольку колесо, вращаясь, опускает в колодец пустую кадку и поднимает полную, так невозможно одновременно заботиться о душе и о теле; когда мы все попечение обращаем к душе и она, исполненная добродетелей, стремится ввысь, тело становится легким из-за подвигов и не отягчает душу земными попечениями. И об этом свидетельствует апостол, говоря: если внешний наш человек и тлеет, то внутренний со дня на день обновляется (2 Кор. 4: 16). Если же ты находишься в общежительном монастыре, то не меняй места, иначе понесешь большой вред: как птица, оставляющая свои яйца, делает их холодными и неплодными, так и монахиня или монах, переходящие с места на место, становятся хладными и мертвыми по вере. Да не прельстит тебя изобилие богатств и разнообразие блюд в иных местах, как имеющие какое-нибудь значение. Те ценят кулинарное искусство, кто сам готовит приятные и вкусные кушанья. Ты же побеждай изобилие яств постом и простыми блюдами, ведь Соломон говорит: душа в сытости сущи сотам ругается, души же нищетней и горькая сладка являются [4] (Притч. 27: 7). Не пресыщайся хлебом, и тогда не пожелаешь вина. Три суть главные и первые виды зла, от которых происходит все остальное зло: похотение, удовольствие и скорбь, и они связаны друг с другом, и за одним следует другое. И победить наслаждение можно, но победить похотение нельзя, поскольку наслаждение совершается посредством тела, а похотение начинается в душе. Скорбь же происходит от обоих, и если ты не позволишь похотению действовать в тебе, то исторгнешь из себя и наслаждение и скорбь. Но если ты позволяешь похотению действовать, то оно приведет и наслаждение, а наслаждение — скорбь, и будут в тебе пребывать и одно, и другое, и третье, не позволяя твоей душе вернуться к бдительности, ведь Писание говорит: не давай воде течь. Не всем полезно все, но каждый да руководится своим разумом; одним полезно находиться в общежитии, другим же пребывать в одиночестве: как растения, одни лучше растут во влажных местах, а другие — в сухих, и как люди — одни чувствуют себя хорошо в горах, а другие — в низинах, так и каждый монах или монахиня да пребывают там, где полезней. Ведь многие, и находясь в городах, являли пустынножительство, проводили добродетельную жизнь и спаслись, а многие, находясь в горах, делали дела мирян и погибли. Поэтому возможно и среди многих сохранять в мыслях одиночество, и опять — тот, кто один, может в мыслях быть со многими. Много сетей у диавола, и если он не сможет повредить бедностью, то посылает богатство, чтобы им прельстить и повредить человеку; и если не сможет повредить поношениями и укоризнами, то посылает похвалы и славу. И если он побежден здоровьем человека, то причиняет ему болезнь, ведь когда он не может повредить душе радостотворным, то старается повредить ей скорбным и болезненным. Он причиняет человеку тяжелые болезни, по попущению Божию, чтобы ввести его в малодушие и, таким образом, затмить его любовь к Богу; а потому ты, возлюбленный, когда сгорает тело твое от жара и ты чувствуешь невыносимую жажду, если ты грешен и страждешь так, — вспомни вечные муки, и огнь негасимый, и мучения нестерпимые и не малодушествуй из-за временных страданий, но паче радуйся тому, что тебя посетил Бог, и возблагодари Его, произнося хвалебные слова Давида: наказуя наказа мя Господь, смерти же не предаде мя (Пс. 117: 18), ведь болезнью ты очистишься от скверны греховной, как и железо очищается от ржавчины огнем. Если же ты праведен и болеешь, то знай, что ты этим преуспеешь от меньшего к большему добру, и если ты золото, то станешь только светлее от огня скорбей; если тебе дан ангел сатанин в плоть, то ты сподобился быть подобным апостолу Павлу и должен радоваться. Если тебя мучает жар или дрожь, то тебя ждет утешение и упокоение, как говорит Божественное Писание: проидохом сквозе огнь и воду, и извел еси ны в покой (Пс. 65: 12). Ты улучил первое? Ожидай и второго. Если же ты и беден, и работаешь, и страждешь, то говори слова пророка: аз нищ есмь и убог (Пс. 39: 18), и через это ты станешь совершенным, ведь Псалмопевец говорит: в скорби распространил мя еси (Пс. 4: 2). Да подвизаемся больше таким образом, ведь мы видим врага, борющего нас. Не будем печалиться, что по немощи тела не можем пребывать в молитве или гласно читать псалмы, поскольку и стояние, и пост, и долулежание, и любое другое ожесточение тела предпринимаются из-за скверных похотений и наслаждений: если болезнь их убила, то труд поста и другие подвиги излишни. Но что говорить — излишни? Губительные страсти исчезают от болезни, как от сильнейшего лекарства, и немощь является величайшим подвигом, и необходимо ее терпеть и славить, и благодарить Бога. Если мы лишились глаз, не будем унывать, ведь мы избавились от органов ненасытного похотения видимых вещей и видим духовными очами славу Господню. Если мы стали глухими, да благодарим Бога, ведь мы освободились от слышания тщеты. Если и парализованы наши руки по болезни, то наши внутренние руки души уготованы к борьбе с врагом; если болезнь возобладала всем нашим телом, тем не менее, здравие душевное возрастает все более. Если мы находимся в общежитии, то да предпочтем послушание подвижничеству. Ведь подвиг часто производит гордость, а послушание — смирение. Чрезмерное подвижничество — от врага, поскольку слушающие учение диавола подвизаются сверх сил. И как нам отличить Божественный и царский подвиг от бесовского? Явно, что мы узнаем это по мерности. Во все время твоей жизни да будет у тебя одно правило поста. Не постись по четыре-пять дней, чтобы затем позволять себе множество яств, поскольку безмерность губительна. Не употребляй зараз все свои орудия, чтобы затем, во время брани, не оказаться нагим и не быть побежденным врагом. Наши собственные орудия — это наши тела, а душа есть воин. Итак, заботься об обоих по мере надобности; и когда ты юн и здоров, постись, ведь придет старость и немощь, а потому собирай себе впрок, сколько можешь, чтобы не нуждаться во время изнеможения твоего. Постись благоразумно и точно, чтобы тайно не пробрался враг в это делание и не похитил плоды его из-за твоей неразумности. Об этом, как я думаю, и говорит Господь: будьте опытными менялами [5], то есть точно знайте царскую монету; бывают и фальшивые монеты, и хотя материал их тот же, но они отличаются надписью и печатью. Золото, о котором я говорю, — это пост, воздержание, милостыня, но и эллины использовали эти добродетели, и еретики, ставя на это золото свою собственную печать; так что нам нужно быть внимательными и избегать того, что поддельно, чтобы не ошибиться по неопытности и не получить вред. Итак, нужно использовать только те монеты, на которых отпечатан Крест Христов вместе с Божественными добродетелями — правой верой и благопристойными делами. Необходимо нам, монахиням, со всяким рассуждением управлять душами своими, и если мы находимся в общежительном монастыре, то да не ищем своей воли, и не следуем собственному разуму, но подчинимся нашей духовной матери — игумении. Мы предали себя изгнанию, поскольку вышли из предела вещей мира сего, и да не ищем их опять; там, в мире, мы были славимы, здесь да будем терпеть поношение; там имели множество яств, здесь да будет у нас недостаток и в хлебе; там, в мире, те, кто провинился, помещаются в темницы, и мы здесь да заключим сами себя добровольно ради грехов наших в темницу, чтобы избежать будущих мучений. Если постишься, то не разрешай поста под предлогом немощи, ведь и те, кто не постится, впадают в те же немощи. Начала творить добро? Не оставляй его из-за препятствий вражьих, но терпи, чтобы изгнать диавола своим терпением. Ведь и те, кто начинает путешествие, когда дует попутный ветер, расправляют паруса и плывут, а когда поворачивает противный ветер, они не тотчас опускают паруса, но или терпят, или борются с бурей и продолжают путь. Так и мы, когда приключится буря, да поднимем Крест, как паруса, и да продолжим безбоязненно путешествие". Таковы были поучения, а вернее сказать, и дела блаженной Синклитикии. И многие другие дела и слова узнали мы от нее, на пользу слышавшим и видевшим, которые так многочисленны, что все их и не перескажешь.

Ненавистник добра диавол, не вынося такого обилия добра, был снедаем желанием затмить светлость ее подвигов. И наконец, по Божественному попущению, он восстал на сию мужественнейшую девственницу с такой силой, что не просто стал уязвлять ее тело, но, уязвляя, причинял ей сильную внутреннюю боль, которую не могли облегчить человеческие средства. И сперва он повредил ее легкие — нужнейший орган жизни. Немного спустя он излил свою злобу на преподобную через такие гибельные болезни, что они могли в короткое время вызвать смерть, но проклятый кровопийца злобствовал, продлевая болезни и увеличивая язвы. Он понемногу извел ее легкие, так что она выплевывала их наружу с кровью. Она страдала и от сильного жара, который иссушил все ее тело. Ей было восемьдесят лет, когда она перенесла страдания Иова, но за более короткий срок, и ей тяжелей было их переносить. Праведный Иов пробыл в язвах тридцать пять лет [6], а преподобная страдала три с половиной года. И если Иова диавол начал мучить внешними ранами, то преподобную — изнутри, так что я думаю, что не столько страдали даже мужественные Христовы мученики, сколько приснопамятная Синклитикия, ведь диавол борол их извне, и хотя их мучили мечами и огнем, но это, может быть, было проще перенести, чем страдания преподобной. Враг мучил ее изнутри, через ее собственное тело, постепенно, понемногу он увеличивал температуру в ее внутренностях, сжигая ее на медленном огне, терзая ее непрерывно днем и ночью. Святая же переносила великодушно эти страдания, не колеблясь и не унывая, но боря борющего ее врага и душеполезными учениями врачуя тех, кто был им уязвлен, так что она избавляла их души как бы из пасти льва. И многие сохранились неуязвленными, поскольку она указала им на ловушки врага и сделала их свободными от греха.

Блаженная говорила, что никогда не должны быть в нерадении те души, которые посвящены Богу, ведь когда они пребывают в уединении, враг скрежещет зубами, и, побежденный ими, сетует, и немного отступает, но следит за ними, и если они когда-нибудь вознерадят о чем-либо, он приходит и прельщает их как раз через то, о чем они и не беспокоились. И как невозможно, чтобы не было малых проблесков добра в злых людях, так и добрые имеют некоторые изъяны, и всегда в злых есть добрая часть, а в добрых — злая, и часто бывает так, что исполненный всякой скверной страстью человек при этом милосерден, а пребывающий в посте, целомудрии и подвижничестве находится и в осуждении, и в сребролюбии. Поэтому нельзя никому нерадеть и пренебрегать малым, как не могущим ему повредить, ведь и малая капля при постоянстве стачивает камень. Великие блага приходят к людям через Божественную благодать, а явные мелкие страсти мы научены бороть своими силами. Тот, кто сопротивляется большому злу благодатью Божией, но небрежет о малом, получит большой вред; ведь Господь наш, как истинный наш Отец, когда мы, Его духовные дети, начинаем ходить, дает нам Свою руку, чтобы нам не упасть, и, избавляя нас от великих искушений, оставляет нас в малых, чтобы и мы показали свое свободное произволение и ходили собственными ногами. Ведь тот, кто побеждается малым, как может уберечь себя от великого? Ненавистник добра, видя, что опять преподобная ополчилась на него, был недоволен и уязвил органы речи святой, чтобы воспрепятствовать ей говорить на пользу сестрам и оставить их без слышания слова Божия. Но этим он доставил им большую пользу, поскольку, видя язвы преподобной, они укреплялись в добродетели, и телесные язвы преподобной исцеляли уязвленные души. Сатана же уязвил ее следующим образом: у святой заболел зуб, из-за него сразу загнила десна, зуб выпал, и гниение охватило всю челюсть, так что в сорок дней прогнила кость и через два месяца образовалась дыра и почернело все вокруг, а от всего тела стало исходить сильное зловоние, так что сестры, служившие преподобной, страдали от него более, чем она сама, и большую часть времени скрывались от нее, не перенося этого смрада. Когда же по необходимости им надо было подойти к преподобной, они зажигали множество ладана и так приближались, а послужив ей, тотчас уходили. Преподобная же Синклитикия явно видела борющего ее врага, а потому не позволяла оказывать себе какую-либо человеческую врачебную помощь, чтобы и в этом показать свое мужество. Сестры просили разрешения помазать больные места елеем, но она не хотела, поскольку считала, что из-за этого может лишится той славной борьбы, какую вела с врагом. Сестры послали за врачом, чтобы он убедил ее принять некоторые лекарства, но святая не соглашалась, говоря: "Зачем вы препятствуете мне в этой доброй борьбе, какую я веду с врагом? Почему вы смотрите на явное и не видите сокровенного? Что вы изучаете случившееся и не видите того, кто сделал это?" Врач ей сказал: "Мы не ищем твоего уврачевания или утешения, но только того, чтобы похоронить, как установлено, тот член, который отделился от остального твоего тела и прогнил, став мертвым, для того, чтобы не страдали от зловония те сестры, которые тебе служат. Ведь то, что делают мертвым, то и делаю я сейчас: я подливаю в вино алоэ, и смирну, и мирсину и наношу их на прогнивший член". Слыша это, преподобная последовала его совету и согласилась, поскольку служившие ей сестры были опечалены. И кто не затрепещет, видя ее невыносимые язвы? Кто не получит духовной пользы, представляя терпение преподобной? И кто не укрепится, разумея поражение, причиненное ею диаволу? Ведь он, мерзкий, уязвил святую в ту часть тела, откуда источался спасительный и сладчайший источник слов, и его чрезмерное зло превозмогло всю человеческую помощь; как кровожадное животное, набросился он на попавшуюся добычу. Но, желая ее поглотить, он сам был уловлен, как на крюк, немощью тела. Видя в преподобной слабую женщину, он пренебрег ею, как немощным сосудом, и не угадал в ней мужеского разума и твердости ее мысли. Три месяца провела преподобная в этой борьбе, укрепляемая Божественной силой, поскольку здесь любые естественные силы иссякли бы, ведь она ни есть не могла из-за сильного нагноения и зловония, ни спать — из-за невыносимой боли. И когда приблизился конец ее борьбы и победные венцы, она увидела Божественное видение: Ангелов, святых девственниц, которые убеждали ее вознестись на небеса, она видела и озарения Божественного света, и место райское, и это она рассказала сестрам, завещая им мужественно терпеть временные скорби и не малодушествовать. Она также сказала им, что через три дня разлучится с телом, и не только предсказала день, но и час своего отшествия.

И когда пришло время, блаженная Синклитикия отошла ко Господу, получив в награду за подвиги Царство Небесное, во славу и хваление Господа нашего Иисуса Христа, Коему со Отцем и Святым Духом подобает слава, честь и поклонение ныне и присно и во веки веков. Аминь.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.