1. Каббалистическая вселенная

Сочтя досконально проработанные каббалистические видения небесных чертогов и сверхъестественных существ не более чем символическими «промежуточными станциями» на пути к Единому, мы совершили бы ошибку. От неё предостерегает нас великий хасидский вероучитель восемнадцатого века, известный под прозванием «Маггид из Межирича»: «Человек должен отторгать своё «я» от тела до тех пор, пока не пройдёт через все миры и не станет единым с Богом, пока не растворится целиком и полностью в этом бестелесном мире» <1>. Устремлённость к абсолютному Небытию, столь типичная для медитативного опыта в еврейской традиции, была и остаётся целью истинного искателя духовной Истины. Сколь бы великолепными или, напротив, ужасными ни были предстающие ему видения, все они не более чем порождения ума и тела самого созерцателя. Благодаря богатому личному опыту великие учителя прошлого глубоко постигли человеческую психику и многообразные ловушки, которые она может расставлять на пути духовных поисков. Столкнувшись с ангелами и демонами своей собственной души и осознав трагические последствия, к которым ведёт преждевременное погружение в её бездны, они не уставали сопровождать предостережениями даже сами наставления в искусстве медитации. Рабби Акиба призывал учеников не поддаваться иллюзиям: «Когда приблизишься ты к камням чистого мрамора [эвфемистическое обозначение определённой ступени созерцания], не говори: «Воды! Воды!», ибо сказано нам в Книге Псалмов: ‘Говорящий ложь не останется пред глазами моими’*» <2>.

[* Псалтирь, 100:7. — Примеч. перев.]

Поскольку Акиба и его ученики искали наставления к медитации на уровне сод, тайном уровне толкования Торы, то эту библейскую цитату можно интерпретировать как повеление не принимать умопорождённый «образ» Бога за подлинный опыт соприкосновения с Богом. Следовательно, каббалистическая вселенная должна пониматься как своего рода карта с маршрутом мистического путешествия к Богу, — карта, условные знаки которой восходят к тексту Торы, но меняют своё значение в ходе истории, следуя переменам в коллективном сознании еврейского народа.