Встреча с Евангелием

Встреча с Евангелием

В 1990 году я попал беженцем в Норвегию. Меня приняли в городке Вольда на западном побережье, в фюльке (провинции) Мёре–ог–Ромсдаль. Это очаровательный городок в одном из красивейших мест мира, на берегу Атлантического океана, в окружении зеленых холмов и величавых гор. Мне нужны были покой и уединение, чтобы разобраться в себе; Вольда с его пятью тысячами жителей, которые редко выходят на улицы, подходил как нельзя лучше. Кроме того, я хотел продолжить образование; в Вольде, где есть университет и педагогический институт, для этого были все условия.

Вскоре после приезда ко мне постучал мальчик по имени Рейдар — один из тех добрых людей, которые старались приветить беженцев. Я пригласил его в дом, и Рейдар подарил мне карманное Евангелие. Оно было на норвежском, но с английским переводом. Так я впервые встретился с Евангелием и, начав читать, не смог оторваться. Для меня это был не философский труд и не художественное произведение, а Книга Жизни. Она повествовала о жизни, речениях и деяниях Христа словами, которые были обращены не столько к рассудку, сколько к сердцу. В моей жизни наступил перелом.

Евангельский Иисус оказался совсем не таким, каким я знал Его из Корана и суфийских писаний. Исламская духовная литература изображает Иисуса хоть и одним из посланцев Божьих, но все же обычным человеком (Коран, 3:59; 3:84). Идея о том, что Он — Бог и Сын Божий, начисто отвергается исламом как кощунственная (там же, 4:171; 5:17; 5:72). В Евангелии Он — Сын Божий и Бог. Христианский Бог, в отличие от Аллаха — конкретная личность. В Христе Господь явил себя нам как конкретная личность. Бог Корана — создатель всего сущего, но больше нам о Нем практически ничего не известно. Бог в исламе не является личностью, поэтому человеку невозможно к Нему подступиться. В Евангелии меня сильнее всего потрясло отношение к Богу как к личности. То, к чему стремилась моя душа и чего я не находил в исламе — Бог, с которым можно установить личную связь. Я — личность и могу установить связь с Богом, только если Он тоже является личностью. Если евангелисты правы, и Бог действительно воплотился в Иисусе, значит, возможны личные отношения между человеком и Богом. У меня появилась надежда.

Иисус в Евангелии был совсем не такой, как я ожидал. Здесь Он предстал как Сын Божий, Одно из Лиц Троицы. Из любви к людям он стал Сыном Человеческим. Он — Бог, решивший спасти людей от ига греха и смерти. Не мы достигли Бога, но Он снизошел до нас. Он родился в человеческой плоти, жил с нами, ходил среди нас, спал под одним с нами кровом, ел с нами, страдал с нами, помогал нам, исцелял нас, делил с нами свою доброту, молился о нас Своему Отцу, желал разделить с нами Свое Царствие, смиренно омывал нам ноги и, наконец, кротко принял от нас и для нас едва ли не самую страшную из возможных смертей. И тем не менее Он по–прежнему нас любит. Бог стал человеком, чтобы спасти человечество; Он спас нас Своею смертью на кресте и посмертным воскресением. Это была Благая Весть, лучшая весть, какую мне доводилось слышать. Коран отрицал эту Благую Весть: Иисус Корана не восстал из мертвых, потому что не был распят (Коран, 4:156). Читая Евангелие, я понял, что люблю Христа.

Однако оставалась дилемма: действительно ли Иисус был таким, каким изображает Его Евангелие? Я любил Его, но как узнать, что Он — не просто обычный человек, историческая личность? Как убедиться, что Его слова Я есть путь и истина и жизнь не сродни высказываниям Халладжа? Утверждение Халладжа «Я — Истинный» умерло вместе с ним навсегда. Как удостовериться, что слова Иисуса истинны и живы?

Воскресение Христа стало для меня ключом к разгадке. Это была проверка христианства на истинность. Если Он воскрес, то верно и все остальное, что рассказывает о Нем Евангелие. Если Он вправду восстал из мертвых, значит, Он вправду Бог и Сын Божий, ставший человеком, чтобы спасти человеческий род, а с ним и все творение. Тогда наше спасение и впрямь в том, чтобы верить в Него и идти за Ним. Если он умер и не воскрес, как в случае мусульманского мистика Халладжа, то Евангелие лжет, и верить в Христа — несусветная глупость.

Кто был этот Иисус, который так строго судил книжников и фарисеев, называя их лицемерами, вождями слепыми, безумными и слепыми, гробами поваленными, осужденными в геенну (Мф. 23:15–33)? Только если Он воистину Бог, Ему позволено говорить как Богу, иначе он очень дерзкий человек. Если Христос не воскрес, если он не Сын Божий, то христианство — величайшее мошенничество и самообман в истории человечества. Конечно, апостолы подтверждают Его воскресение, и мне искренне хотелось им верить, но мог ли я? Задача была непростая. Если сами апостолы, которые жили с Ним рядом и, как утверждают евангелисты, видели Его чудеса, сомневались в Его воскресении (Лк. 24:11), то как не усомниться мне? Как поверить, что Он воскрес, когда даже апостол Фома сказал: …если не увижу на руках Его ран от гвоздей, и не вложу перста моего в раны от гвоздей, и не вложу руки моей в ребра Его, не поверю (Ин. 20:25)?

Где найти свидетельства воскресению? Я всем сердцем желал, чтобы Евангелие оказалось истинным, ибо его рассказ был прекраснее всего, что я читал прежде. Если он правдив, трагедия человечества и личная трагедия моей жизни разрешены. Значит, вся ценность этого прекрасного рассказа определяется его истинностью. Если это всего лишь литературное произведение, то Евангелие — величайшая ложь в истории человечества. Как мне убедиться, что оно истинно? Где найти доказательства?

Иисус, который был так добр и щедр, что исцелял больных, возвращал зрение слепым, очищал прокаженных и даже воскрешал мертвых, еще и учил, как власть имеющий (Мф. 7:29). Иногда Он говорил суровые слова, а от своих учеников требовал полного самоотречения. Кто Он, сказавший, чтобы мы любили Его больше отцов, матерей, сыновей и дочерей, если хотим стать Его учениками (Мф. 10:37–40)? Кто Он, велевший, чтобы мы взяли крест свой и пошли за Ним? Только со стороны Бога такие требования справедливы, в противном случае это самый эгоистичный и самовластный человек в истории.

Ислам и христианство представлялись мне диаметрально противоположными, а не дополняющими друг друга, как утверждает ислам. Иисус в Евангелии совсем не тот, что Иса Корана. Лишь один из них может быть настоящим, но который? Если Евангелие правдиво, значит, ислам лжив, если коранический рассказ об Иисусе верен, то лживо Евангелие. Как мне разобраться, где истина, а где ложь? Как мне узнать, прав Коран или нет, утверждая, что евангельская история Иисуса искажена (Коран, 5:116; 9:31)? Нелегко было отыскать ответ. Это не археология, в которой можно опровергнуть теорию, сославшись на ту или иную находку. Это богословие, а где найти истинного богослова, который даст мне ответ?

В городке Вольде Евангелие стало моим постоянным спутником. Я носил его повсюду и читал где только мог. Чем больше я вчитывался, тем больше любил Иисуса. Я не понимал многого из того, что Он сказал, однако Он был необычным в хорошем смысле слова — не таким, как другие персонажи, которых я встречал в духовной литературе. Он говорил притчами. Я не понимал их смысл, но чувствовал, что в этих загадочных изречениях заключена глубокая мудрость. Я понимал, что за этими простыми словами живет сокровенный смысл. Я не понимал слов, но заключал из них, что Он был личностью необыкновенной. И я любил Его, даже не зная, кто Он.