10. Святоотеческое учение о последствиях первородного греха и о соотношении благодати и свободы в деле спасения
10. Святоотеческое учение о последствиях первородного греха и о соотношении благодати и свободы в деле спасения
По словам святителя Иринея Лионского, «чрез первое рождение мы наследовали смерть», и «человек, по плотскому рождению от Адама сделавшись преступным, нуждался в бане возрождения» [57].
Святитель Василий Великий говорит, что «Адам худым вкушением передал нам грех» [58].
{43}
Святитель Григорий Богослов не разъясняет точно, в чем именно выразилось и как далеко простирается наследственное повреждение нашей природы. Однако это повреждение он считает весьма тяжким, сравнивая душу, пораженную грехом, со
«скорченной женщиной»
(Лк. 13, 11) и с четверодневным Лазарем. Вместе с тем он не отрицает существования в падшем человеке остатков добра, допуская наличие естественных добродетелей и в человеке, еще не возрожденном благодатию Христовой. Святитель Григорий говорит лишь об «очищении» образа Божия в крещении, следовательно, признает наличие образа Божия и в падшем человеке, хотя этот образ и находится в поврежденном состоянии [59].
Преподобному Макарию Египетскому принадлежит наибольшая доля в раскрытии учения о степени повреждения человеческой природы через грехопадение. В падении Адама «лукавое слово, воспринятое сначала чрез внешний слух, прошло чрез сердце и объяло все его существо». Лазарь смердящий — подобие Адама. Но и мы представляем то же самое, в силу рождения от него. И «ты, — говорит он, — носишь те же язвы, то же зловоние, ту же тьму… С того времени как Адам преступил заповедь, змий вошедши сделался господином дома, и он при душе есть, как другая душа; грех, вошедши в душу, сделался ее членом, прилепился и к самому телесному человеку, и в сердце струятся многие нечистые помыслы». Но хотя «лукавый князь облек грехом душу и весь ее состав и всю ее осквернил и пленил…», нельзя сказать, «что все погибло, уничтожилось и умерло». Душа, пораженная грехом, подобна евангельской кровоточивой жене и слепому, а также лежащему в постели больному и младенцу, не могущему еще ходить, — всем этим лицам немощным, слабым и бессильным, но могущим взывать ко Христу как к Врачу, взывать, как младенец взывает к матери. «Неверно говорят некоторые… что человек совершенно умер и совершенно не может делать ничего доброго. Душа может про{44}тивиться греху, но победить или искоренить зло без Бога не может».
По учению святителя Иоанна Златоуста, наследственное повреждение особенно глубоко укоренилось в нашей воле. Произволение наше «быстро склоняется ко злу». Однако и в воле человеческой, несмотря на это глубокое повреждение, все-таки остается достаточно сил, чтобы при помощи Божией идти по пути добра.
Дело благодати Божией очистить, возродить и воссоздать всю человеческую природу и, в частности, человеческую волю, не уничтожая, однако, ее свободы.
* * *
Слово «благодать» (?????, gratia) употребляется в Священном Писании в различных значениях. В Новом Завете этим словом часто обозначается Божественное милосердие к человеку, Божественная любовь, Божие благоволение, совершенное Христом дело искупления со всеми его плодами и последствиями, Евангельская и апостольская проповедь.
Нередко словом «благодать» обозначается и в Священном Писании, и в творениях святых Отцов особая сверхъестественная спасительная для нас сила Божия, сила Христова (2 Кор. 12, 9), или благодать Святого Духа [60].
Благодать Святого Духа совершает свои спасительные действия (оправдание и освящение), не нарушая человеческой свободы, без какого-либо принуждения. Она идет навстречу добрым желаниям и усилиям человека и устрояет его спасение лишь при участии его самого. Несомненно, божественная благодать преобладает в деле нашего спасения (
«Бог производит в нас и хотение и действие по Своему благоволению»
— см. Флп. 2, 13), но при этом обязательным условием является свободное подчинение человека, наличие усилий, трудов и подвигов, направленных к исполнению воли Божией, к нравственному исправ{45}лению и посильному совершенствованию в соответствии со словами апостола:
«со страхом и трепетом совершайте свое спасение»
(Флп. 2, 12).
Святитель Иоанн Златоуст говорит: «Бог не принуждает никого. Если Он хочет, а мы не хотим, то спасение наше невозможно, не потому, чтобы хотение Его было бессильно, но потому, что Он принуждать никого не хочет» [61].
Святитель Григорий Богослов учит: «Надобно, чтобы спасение зависело как от нас, так и от Бога… К преуспеянию моему нужны две доли от великого Бога, именно первая и последняя, также одна доля и от меня. Бог сотворил меня восприимчивым к добру. Бог подает мне и силу, а в средине — я, текущий на поприще» [62].