1) Изречения Исихия Пресвитера Иерусалимского
1) Изречения Исихия Пресвитера Иерусалимского
1) Внимание есть непрестанное от всякого помысла безмолвие сердца, в коем оно Христом Иисусом, Сыном Божиим и Богом, и Им одним, всегда непрерывно и непрестанно дышит Его призывает, с ним мужественно ополчается против врагов, и ему имеющему власть оставляти грехи исповедует свои прегрешения (гл. 5).
2) Трезвение есть твердое водружение и стояние ума у двери сердца; так что он видит, как подходят чуждые помыслы, эти воры-окрадыватели, слышит, что говорят и что делают сии губители и какой демоны начертывают и возграждают образ, пытаясь увлечь чрез него в мечтании ум и обольстить его. Если будем люботрудно проходить такое действование, то оно вразумительно покажет нам искусство мысленной брани (гл. 6).
3) Образы трезвения: первый есть смотреть неопустительно за мечтанием, или за прилогом; второй — иметь всегда сердце глубоко молчащим и от всякого помысла безмолвствующим и молиться; третий — непрестанно призывать на помощь Господа Иисуса Христа в смирении; четвертый — иметь в душе непрестанное памятование о смерти; пятый действеннейший из всех — лишь к небу взирать, ни во что вменяя землю (гл. 14–18).
4) Тому, кто подвизается внутри, в каждое мгновение надобно иметь следующие четыре делания: смирение, крайнее внимание, противоречие помыслам и молитву. Смирение, — чтобы, так как брань у него идет с соперниками гордыми демонами, всегда иметь в руке сердца помощь Христову; ибо Господь ненавидит гордых. Внимание, — чтобы всегда держать сердце свое не имеющим никакого помысла, хотя бы он казался добрым. Противоречие, — дабы как только острозоркостию ума уразумеет, кто пришел, тотчас с гневом воспротиворечить лукавому, как говорится: и отвещаю поношающим ми злая, — не Богу ли повинется душа моя [Пс. 118; 42, 61,1]. Молитву, — дабы после противоречия тотчас из глубины сердца возопить ко Христу с воздыханием неизглаголанным. И тогда сам подвизающийся увидит, как покланяемым именем Иисуса враг с своим мечтанием развеется, как прах ветром, или исчезнет, как дым (гл. 20).
5) Кто не имеет чистой от помыслов молитвы, тот не имеет оружия на брань, молитвы, говорю, той, которая непрестанно действовалась бы во внутреннейших сокровенностях души и призыванием Господа Иисуса Христа бичевала и опаляла врага, скрытно ратующего (гл. 21).
6) Надлежит тебе острым и напряженным взором ума смотреть внутрь, чтоб узнавать входящих. Как только узнаешь, тотчас противоречием сокрушай главу змия, и вместе с тем воздыханием вопий ко Христу. И получишь тогда опыт невидимого Божественного заступления (гл. 22).
7) Если ты со смиренным мудрованием, памятию о смерти, самоукорением, противоречием помыслам и призыванием Иисуса Христа всегда пребываешь в сердце своем, и с сими орудиями каждодневно проходишь мысленный путь, — тесный, но радостный и сладостный, то внидешь во святые созерцания святых, и просвещен будешь ведением глубоких таин от Христа, в нем же суть вся сокровища премудрости и разума сокровенна [Кол. 2, 3]. Ибо о Христе Иисусе восчувствуешь ты, что в душу твою низшел Дух Святый, Коим им человек просвещается откровенным лицем зреть славу Господню (гл. 29) [2 Кор. 3, 12].
8) Диавол яко лев рыкая ходит с своими полчищами иский кого поглотити[1 Петр. 5, 8]. Да не пресекаются же у нас никогда сердечное внимание, трезвение, прекословие помыслам, и молитва ко Христу Иисусу, Богу нашему. Ибо лучшей помощи, кроме Иисусовой, не найти тебе во всю жизнь твою, потому что только Он один Господь, яко Бог, знает демонские ковы, обходы и лукавства (гл. 39).
9) Как чувственная соль услаждает хлеб и всякую пищу, охраняет мясо от гниения и сберегает в целости надолго, так разумей и об умном хранении мысленной сладости и дивного в сердце делания. Ибо и оно божественно услаждает и внутреннего и внешнего человека, прогоняет зловоние худых помыслов и сохраняет нас постоянными в добре (гл. 87).
10) Насколько бдительно внемлешь уму, настолько с теплым желанием будешь молиться Иисусу; и опять насколько небрежно надзираешь за умом, настолько отдалишься и от Иисуса. И, как первое сильно освещает воздух ума, так последнее, т. е. уклонение от трезвения и сладостного призывания Иисуса, обыкновенно совсем омрачает его (гл. 90).
11) Непрестанное, с теплым некиим желанием, полным сладости и радования, призывание Иисуса производит то, что воздух сердца от крайнего внимания исполняется отрадной тишины. Того же, чтоб сердце совершенно очистилось, виновником бывает Иисус Христос, Сын Божий и Бог, всего доброго Виновник и Творец. Ибо Он сам говорит: Аз Бог творяй мир [Ис. 45, 7] (гл. 91).
12) Рождается божественное некое состояние от непрестанного памятования и призывания Господа нашего Иисуса Христа, если не будешь нерадеть о всегдашнем к Нему во уме молении и непрерывном трезвении, как о едином настоятельно необходимом деле. И воистину, одно и одинаковым образом совершаемое всегда должны мы иметь дело, — призывание Иисуса Христа, Господа нашего; с горячим сердцем взывая к Нему, да даст Он нам причаститься и вкусить имени Его. Ибо учащение есть мать навыка, как в отношении к добродетели, так и в отношении к пороку; а навык потом уже властвует, как и природа. Пришедши в такое состояние, ум сам уже ищет своих супостатов, как звероловный пес зайца в кустах; но сей ищет для того, чтобы пожрать, а тот-чтоб поразить и разогнать (гл. 97).
13) Опытнейший в делах великий Давид говорит к Господу: Державу мою к Тебе сохраню [Пс. 58, 10]. Так и сохранение в нас державы сердечного и мысленного безмолвия, от которого рождаются все добродетели, зависит от содействия Господа, давшего нам заповеди, и отгоняющего от нас, когда непрестанно призываем Его, непотребное забвение, которое паче всего губит сердечное безмолвие, как вода огонь. Посему не предавайся сну от нерадения на пагубу себе, но именем Иисуса бичуй супостатов. Сие сладчайшее имя да прилепится дыханию твоему; и тогда узнаешь ты пользу безмолвия (гл. 100).
14) Когда мы недостойные сподобимся со страхом и трепетом причаститься божественных пречистых Таин Христа Бога и Царя нашего, тогда наиболее покажем трезвения, хранения ума и строгого внимания да огонь сей божественный, т. е. тело и кровь Господа нашего Иисуса Христа, потребит грехи наши, и наши малые и большие скверны. Ибо, входя в нас, Он тотчас прогоняет из сердца лукавых духов злобы и отпущает нам прежде бывшие грехи; и ум наш тогда оставляется свободным от беспокойной докучливости лукавых помыслов. Если после сего, стоя у дверей сердца, будешь тщательно сохранять ум свой, то когда опять будешь сподобляться св. Таин, божественное тело более и более будет просвещать ум наш и делать его блестящим подобно звезде (гл. 101).
15) Должно всеусердно пещись о сохранении того, что драгоценно; драгоценно же по истине для нас лишь то, что сохраняет нас от всякого зла, как чувственного, так и мысленного. Таково есть хранение ума с призыванием Иисуса Христа, — то чтоб всегда смотреть в глубину сердца и непрестанно безмолвствовать мыслию, даже, скажу так — и от помыслов, кажущихся десными, стараться быть пусту, и от всяких вообще помыслов, дабы не утаились под ними тати (гл. 103).
16) Должно всегда вращать в пространстве сердца нашего имя Иисуса Христа, как молния вращается в воздушном пространстве пред тем, как быть дождю. Это хорошо знают имеющие духовную опытность во внутренней брани. Брань эту внутреннюю надлежит вести так же, как ведут войну обыкновенную. Первое дело внимание; потом, когда заметим, что подошел вражий помысл, бросим на него с гневом слова клятвы из сердца; третье затем дело помолиться против него, обращая сердце к призыванию Иисуса Христа, да рассеется этот демонский призрак тотчас, чтоб иначе ум не пошел в след этого мечтания, как дитя, прельщаемое каким-либо искусным фокусником (гл. 105).
17) Вот дивный плод для ума от безмолвия, что в нем грехи, стучащиеся сначала в ум только помыслами, чтоб, если будут приняты сердцем, сделаться потом грубыми грехами чувственными, все отсекаются мысленною во внутреннем нашем человеке добродетелию трезвения, которая не позволяет им входить внутрь и исходить в худые дела, мановением и заступлением Господа нашего Иисуса Христа (гл. 111).
18) Как долины обильно плодят пшеницу, так молитва Иисусова обильно наплодит в сердце твоем всякое добро; или лучше сие подаст тебе сам Господь наш Иисус Христос, без Которого мы ничего творить не можем. И сначала ты найдешь ее лествицею, потом книгою, в коей будешь читать, наконец, более и более преуспевая, найдешь ее Иерусалимом небесным, градом Царя сил со единосущным Его Отцом и покланяемым Духом Святым (гл. 117).
19) Душа, воспаривши по смерти на воздух ко вратам небесным, и там не постыдится врагов своих, имея за себя с собою Христа; но и тогда, как ныне, дерзновенно возглаголет к ним во вратех. Только до самого исхода своего, да не скучает она день и ночь взывать к Господу Иисусу Христу, Сыну Божию; и Он сотворит отмщение ее вскоре по неложному божественному обетованию, которое изрек он в притче о неправедном судье: ей, глаголю вам, сотворит отмщение вскоре, и в настоящей жизни, и по исходе ее из тела (гл. 149).
20) Если, начав жительствовать во внимании ума, с трезвением сочетаем смирение, с прекословием совокупим молитву, то будем добре шествовать мысленным путем с поклоняемым и святым именем Иисуса Христа, как с светильником света. Если же на одно свое трезвение или внимание понадеемся, то скоро подвергшись нападению врагов, падем, быв низринуты. И начнут тогда во всем одолевать нас эти коварнейшие злокозненники, а мы начнем все больше и больше опутываться злыми желаниями, как сетями, или совершенному закланию удобно подвергнемся от них, не имея в себе победоносного меча, имени Иисуса Христа. Ибо только сей посвященный меч, будучи непрестанно вращаем в упраздненном от всякого образа сердце, умеет обращать их вспять и посекать, опалять и поедать, как огонь солому (гл. 152).
21) Дело непрестанного трезвения душеполезное и многоплодное, есть тотчас усматривать образующиеся в уме мечтательные помыслы. Дело прекословия — обличать и выставлять на позор помысл, покушающийся войти в воздух ума нашего посредством представления какого-либо чувственного предмета. То же, что тотчас погашает и рассеивает всякое умышление сопротивоборцев, всякое слово, всякую мечту, всякого идола и всякий столп злобы, есть призывание Господа. И мы сами видим, в уме, как мощно поражает их Иисус, великий Бог наш и как защищает нас смиренных, бедных и ни к чему не годных (гл. 153).
22) Не проплывает много миль корабль без воды; не преуспеет нисколько и хранение ума без трезвения со смирением и всегдашнею молитвою Иисус-Христовою (гл. 168).
23) От непрестанной молитвы мысленной в нас воздух чист бывает от мрачных облаков и ветров духов злобы. Когда же воздух сердца чист, то ничто не препятствует уже сиять в нем божественному свету Иисусову, если только мы не подымемся тщеславием и сомнением, не понесемся к недосязаемому, и не будем за то лишены помощи Иисусовой; потому что Христос ненавидит все такое, будучи образцом смирения (гл. 175).
24) Как не следует букв писать на воздухе, а надобно резцом начертывать их на каком-либо теле твердом, чтобы они могли надолго сохраниться: так с притрудным трезвением своим должно нам сочетать молитву Иисусову, дабы прекрасная добродетель трезвения вместе с Ним была в нас целою, и чрез Него во веки сохранилась в нас неотъемлемою (гл. 183).
25) Хранение ума с Божиею помощию и ради единого Бога действуемое, установившись в душе, доставляет уму мудрость к ведению подвигов по Богу; не малою также снабжает она причастника своего способностию и к тому, чтобы по Богу устроять внешние дела и слова, с рассуждением безукоризненным (гл. 194).
26) Блажен воистину, кто так прилепился мыслию к молитве Иисусовой, вопия к Нему непрестанно в сердце, как воздух прилежит телам нашим, или пламя к свече. Солнце, проходя над землею, производит день, а святое и досточтимое Имя Господа Иисуса, непрестанно сияя в душе, порождает бесчисленное множество солнцевидных помышлений (гл. 196).
27) Когда рассеются облака, воздух показывается чистым; когда же солнцем правды Иисусом Христом рассеются страстные мечтания, тогда обыкновенно в сердце рождаются световидные и звездовидные помышления по причине просвещения Иисусом воздуха сердечного (гл. 197).