10

10

Отказ Павла дышит достоинством и сознанием полной своей невинности. "Я стою пред судом Кесаревым...", отвечал он, и отвечал справедливо, потому что суд римского наместника почитался судом самого императора.

"Где мне и следует быть судиму..." - намек на то, что если Фест не нашел сам вины в Павле и, так сказать, не имеет права и мужества осудить невинного, то тем более он не имеет права выдать этого невинного на заведомое осуждение суда низшего: тут беспристрастным и справедливым мог быть только суд самого Кесаря.

"Иудеев я ничем не обидел..." - новое основание для отказа судиться судом иудейским, домогательства которого являются бесцеремонным беззаконием и ничего, кроме беззакония, не обещают.

"Как и ты хорошо знаешь..." - ?? ??? ?? ??????? ????????????... - "яко же и ты добре веси...", "как и ты лучше знаешь", т. е. лучше знаешь или должен знать как то, что я не обидел иудеев, так и то, что не обидевшего их не следует выдавать им, а препроводить на высший суд Кесаря. Этим показывается тонко и деликатно неуместность самого вопроса - хочешь ли? Ты лучше (чем прикидываешься) знаешь, чего я должен хотеть и по законам римским, и по чувству невиновности пред иудеями: спрашивать об этом нечего, дело ясно само собою. За апостола в данном случае нечего бояться: он вполне готов и умереть, если того заслужил; а если нет в нем никакой вины, то "никто не может выдать (?????????? - подарить) меня им". Такое решительное заявление, ограничивающее свободу самого прокуратора, Павел делает, очевидно, потому, что Фест, при обнаружившейся угодливости иудеям, внушал сильные сомнения в своем беспристрастии, заставляя думать, что интриги смертельных врагов апостола восторжествуют и над этим прокуратором.

"Требую суда Кесарева!.. " - заключает апостол, избавляя Феста от страха возбудить неудовольствие иудеев своим освобождением и находя настоящий момент наиболее благоприятным к исполнению воли Господа, предназначившей ему свидетельствовать о Нем и в Риме (XXIII, 11).

Данный текст является ознакомительным фрагментом.