Читайте также
11. Господи, свет мой, разгони тьму в сердце моем
Когда привязался я к тебе, Любовь моя, все прежние узы мои рассыпались.Смотрю, как ласточка тревожно мечется над разоренным гнездом своим, и говорю: не привязан я ко гнезду своему.Смотрю на сына, скорбящего об умершем отце, и
58. Господи, покажи мне свет Твой во сердце моем
Спрашиваете меня о пути, бегуны обессилевшие? Куда спешите, сыны человеческие? Если бы знали куда торопитесь, знали бы и путь.Многочисленны цели ваши, потому и пути ваши многочисленны.Вот и сталкиваетесь вы, и проклинаете друг
48. Отвергающий Меня и не принимающий слов Моих имеет судью себе: слово, которое Я говорил, оно будет судить его в последний день.
См. 5:45. Слово... будет судить. На последней инстанции суд будет производить не лично Христос, а возвещенное Им слово: люди будут судимы постольку,
20. В тот день узнаете вы, что Я в Отце Моем, и вы во Мне, и Я в вас.
В этот день. Господь этим выражением обозначает не один какой-либо день, а все время деятельности апостолов при новых условиях, в каких они очутились после воскресения Христа и сошествия Святого Духа в
1. Сказал я в сердце моем: дай, испытаю я тебя весельем, и насладись добром; но и это — суета!
Убедившись в том, что познание истины усиливает внутреннюю неудовлетворенность, лишает человека спокойствия и повседневных радостей, Екклезиаст решает взглянуть на жизнь
3. Вздумал я в сердце моем услаждать вином тело мое и, между тем как сердце мое руководилось мудростью, придержаться и глупости, доколе не увижу, что хорошо для сынов человеческих, что должны были бы они делать под небом в немногие дни жизни своей.
Екклезиаст отдавался
10. Чего бы глаза мои не пожелали, я не отказывал им, не возбранял сердцу моему никакого веселья, потому что сердце мое paдовалось во всех трудах моих, и это было моею долею от всех трудов моих.
Радости и увеселения Екклезиаста не были развлечениями ленивого и бездеятельного
15. И сказал я в сердце моем: и меня постигнет та же участь как и глупого: к чему же я сделался очень мудрым? И сказал я в сердце моем, что и это суета;
Если смерть одинаково царствует над мудрым и глупым, оставляя в удел тому и другому жизнь в шеоле, лишенную размышления, знания
1. Доброе имя лучше дорогой масти, и день смерти — дня рождения. 2. Лучше ходить в дом плача об умершем, нежели ходить в дом пира; ибо таков конец всякого человека, и живой приложит это к своему сердцу. 3. Сетование лучше смеха; потому что при печали лица сердце делается лучше. 4.
3. Я дал повеление избранным Моим и призвал для совершения гнева Моего сильных Моих, торжествующих в величии Моем.
Я дал повеление. Значит и предшествующее приказание принадлежит Господу.Избранным. В евр. тексте употреблено более сильное выражение: освященный. Так названы
10. "Я сказал в себе: в преполовение дней моих должен я идти во врата преисподней; я лишен остатка лет моих.
В преполовение дней. Болезнь постигла Езекию на 39-м году его жизни (ср. 4 Цар. 18:2[694] и 20:1,6[695]). Другие переводят: "в дни покоя" или "на полудне жизни".Врата преисподней. Шеол
5. тем дам Я в доме Моем и в стенах Моих место и имя лучшее, нежели сыновьям и дочерям; дам им вечное имя, которое не истребится.
Тем дам Я в доме Моем... место и имя лучшее, нежели сыновьям и дочерям... Идею бессмертия в потомстве евреи понимали слишком чувственно и прямо, лишь в
10. Тогда сыновья иноземцев будут строить стены твои, и цари их — служить тебе; ибо во гневе Моем Я поражал тебя, но в благоволении Моем буду милостив к тебе.
С 10-14 ст. — третий отдел лророчественкой поэмы, содержащий в себе подробное развитие мысли о славе и чести
2. проповедывать лето Господне благоприятное и день мщения Бога нашего, утешить всех сетующих,
Проповедыватъ лето Господне благоприятное и день мщения Бога нашего... Здесь обращает на себя внимание сочетание двух, довольно разнородных свойств Мессии: Его милующей любви и
41. И возненавидел Исав Иакова за благословение, которым благословил его отец его; и сказал Исав в сердце своем: приближаются дни плача по отце моем, и я убью Иакова, брата моего
Исав возненавидел Иакова тайною, коварною ненавистью (со временем, однако он забыл обиду,
«МОЕМ, МОЕМ, ПОЛИВАЕМ!»
Байка кризисного периода
Отчет я наполовину сделала к двенадцати. Тут в кабинет без стука вошел наш главный бухгалтер Кошкарев. И хорошо, что без стука: дверь у меня, считай, картонная, как и во всей нашей конторе: постучишь ненароком как следует –