Великий вход

Великий вход

Священник Томас Хопко

Сегодня мы будем говорить о так называемом «великом входе», который является шествием с приносимыми дарами от жертвенника до престола, чтобы дары могли быть принесены в евхаристической молитве. Великий вход называется так, как бы в противопоставление малому входу, который происходит с Евангелием на литургии оглашенных (литургии Слова). Таким образом, это своеобразное повторение триумфального входа, процессии, которая не литургии Слова осуществляется с Евангелием, а на литургии верных это процессия с хлебом и вином, которые будут предложены на алтаре в евхаристический молитве. Если служит дьякон, то хлеб всегда несет он, а потир с вином и водой несет главный священник, который служит в этот день. Если священник служит один, то конечно, он несет и дискос, и потир. Если служит епископ, то он стоит перед престолом, и когда процессия завершается, потир и дискос передаются в руки епископа, и он обращаясь лицом к людям, просит Бога помянут их в Царствии Своем и ставит дары на алтарь.

В славянских традициях великий вход осуществляется точно так же, как и малый вход. Священнослужители не спускаются с солеи, а просто выходят из северных врат, встают перед алтарем, говорят необходимые слова и ставят потир и дискос на престол. Я специально сказал «необходимые слова», потому что в этом проявляется разница традиций. Однако, в византийской традиции, которую многие церкви перенимают сейчас, так как она является более великолепной, торжественной и правильной, все происходит не так, потому что великий вход должен быть больше, чем малый вход. Напомню, что малый вход осуществляется через северные врата, люди получают благословение Евангелием. В византийской и антиохийской традиции, напротив, великий вход охватывает собой весь предел храма, он как бы обнимает всех верующих, которые молятся в пределах храма. Он начинается от жертвенника, выходит из северных врат, спускается по ступеням и проходит через все собрание, вокруг всего храма и в этот момент произносятся слова, которые полагаются в данной части литургии. Но главное, что вход проходит через всю церковь. Если служит дьякон, он передает дискос епископу и говорить слова: «Архиерейство твое да помянет Господь Бог во Царствии Своем». Если служит один священник, то дьякон входит первый и встает на колени перед алтарем, а священник входит, ставит потир на алтарь и берет в руки дискос от дьякона. Я настаиваю на том, что великий вход гораздо более красивый и верный, и полон смысла, если он совершается через всю церковь, а не с солеи перед верующими. Это делает его по-настоящему великим, торжественным, и все люди видят, что этот хлеб и вино предлагаются Богу, поэтому это и называется шествием с приносимыми дарами. Это, собственно, и есть приношение (просфора), за которым потом последует возношение (анафора). Таким образом, это процессия предложения хлеба и вина Господу, расположение даров на престоле, где они будут предложены Богу и по нашей вере будут освящены в поминание спасительной жертвы Христа, будет призван Святой Дух, и этот хлеб и вино будут преобразованы в само тело и кровь Христа. Но сначала они должны быть предложены как хлеб и вино.

Иногда символически эта процессия понимается как Господь, следующий на жертву, несущий Свой крест. Говорят, что великий вход следует понимать как процессию Христа, приносящего Себя в жертву на кресте, как и в литургии Слова, когда проносимое Евангелие символизирует проповедь Иисуса Христа. Но не стоит понимать это как символическое действие, повторение того, что Иисус совершил, во время Своей земной жизни. Это не просто символическое или как бы постановочное действие в память о том, что сделал Иисус. В предложении хлеба и вина в этой процессии, кажется, верный смысл состоит в том, что верующие предлагают себя вместе с Христом в этот момент Богу Отцу. И если говорить по-простому, именно это происходит на великом входе. В этом хлебе и в этом потире верующие предлагают себя вместе с Христом Богу Отцу, чтобы принести себя в жертву вместе с Иисусом, чтобы умереть с Ним, чтобы воскреснуть, и чтобы Святой Дух снизошел на них, так же, как на хлеб и вино. Но главное, что это жертвенное действие самих верующих Богу – вот как это надо понимать. Это не просто символ того, что сделал Христос несколько тысяч лет назад, а то, что мы делаем здесь и сейчас в этот момент литургии – приносим себя Богу в живой жертве вместе с нашим Господом Иисусом Христом, потому что как христиане мы должны приносить себя в жертву Богу, как это сделал наш Спаситель. И мы должны это делать в Нем и через Него, вместе с Ним. Как Он переживает Свои страсти, мы входим в свое страдание, мы делаем свою жертву, мы сораспинаемся с Ним, в чем и состоит смысл всей нашей христианской жизни. И это исключительно важно! Нам следует понимать, что именно это мы делаем на великом входе.

Иногда эта часть службы воспринимается как повторение крестной жертвы, но православные не могут согласиться с таким пониманием. Христос предложил Себя Богу Отцу за жизнь мира один раз навсегда, когда произошло историческое событие Его распятия во плоти. Это нельзя повторить, но мы можем войти в это действие, мы можем сделать его своим, стать его участниками. И конечно, священники не повторяют жертву Христа во время службы. Верующие могут принести в жертву себя вместе со Христом, чтобы войти в это действие, совершенное однажды и навсегда. Но если мы не принесем себя в жертву с Ним, мы и не будем воскрешены вместе с Ним. Если мы не страдаем с Ним, мы не будем жить с Ним. Нам предстоит умереть с Ним. Христианская жизнь есть постоянное умирание с Господом и передача Своей жизни Богу. Мы приносим себя как живую жертву. Мы конечно приносим хлеб и вино, но они означают нас самих. Это наша пища, это мы сами на дикосе и в потире, в этом неосвещенном хлебе и вине, которые приносятся, чтобы быть освященными. Мы приносим самих себя, чтобы быть освященными вместе с нашим Господом Иисусом Христом.

Я так понимаю, что изначально эта процессия на великом входе осуществлялась в тишине, примерно, как на литургии преждеосвященных даров. Это была бессловестная жертва, еще иногда вход мог сопровождаться тихим чтением 50-го псалма. Когда в XI веке была добавлена херувимская песнь перед великим входом, монахи объявили забастовку, потому что они посчитали, что это торжественный акт самоприношения вместе с Иисусом Богу Отцу не должен сопровождаться песней или музыкой, а скорее проходить в полной тишине. На службе великого четверга не поется херувимская, а произносятся слова «Вечери Твоея тайныя днесь Сыне Божий, причастника мя приими; не бо врагом Твоим тайну повем, ни лобзания Ти дам яко Иуда, но яко разбойник исповедую Тя: помяни мя, Господи, во Царствии Твоем». И в великую субботу поется следующее: «Да умолкнет все плотское в человеке, да стоит он со страхом и трепетом, не помышляя ни о чем земном; ибо Царь царствующих и Господь господствующих приходит заклаться и дать Себя в пищу верным. Ему предшествуют сонмы ангелов, различные чины их, многоокие Херувимы и шестикрылые Серафимы, закрывая лица и возглашая песнь: «Аллилуия, аллилуия, аллилуия!» Но даже когда песнь была введена, сам вход совершался в тишине, а слова произносились до его начала и после.

Если взять практику греческой православной церкви, то единственная вещь, которая произносится ближе к завершению входа: «Да помянет Господь Бог всех вас в Царствии Своем ныне и присно и во веки веков. Аминь». Иногда эти слова произносились в начале процессии: «Да поменяет Господь Бог (имя епископа) в Царствии Своем …» Затем вход продолжался в тишине, а в конце депископ брал дискос и потир в руки и добавлял: «Да поменяет Бог Господь всех вас верных христиан в Царствии Своем…» Но больши ничего не произносилось. В книгах вселенского патриархата говорится, что херувимская песнь произносится священником в алтаре, дьякон берет дискос, священник – потир, поется первая часть песни, а вторая часть – в конце. Единственная часть, которая произносится на входе: «Да помянет Господь Бог всех вас в Царствии Своем…» – большие ничего. Также обычным стало поминание епископа, но не более того.

Однако, со временем особенно в славянской традиции были добавлены самые разные поминовения. Помимо поминания епископа, еще добавили поминание властей, болящих и страждущих, – все что угодно. Я думаю, что это абсолютно неверно, и так делать не стоит. Есть места для прошений, но великий вход не одно из них. Любые поминания надо совершать до великого входа. Надо сказать, что сам-то я произношу во время литургии все, что полагается, потому что служу в русской православной традиции. Повторю что считают верной именно изначальную греческую практику. Нужно произнести только одно: «Да поменяет Господь Бог вас и верных христиан в Царствии Своем ныне и присно и во веки веков. Аминь». При этом еще можно добавить имя своего епископа, но не всего священноначалия. Пусть епископ молится за них, он молится за патриарха и митрополита, а церковь молится только за своего епископа, потому что он делает эту конкретную литургию возможной. Без благословения епископа литургия не может совершаться. Если присутствует несколько епископов, то сам епископ может помянуть епископов, которые сослужат ему. Хочу снова подчеркнуть, что великий вход просто не место для прошений.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.