VII
VII
Святыня и подвиг государя и его семьи глубоко были осознаны в широких кругах русской эмиграции сразу же после изгнания, но вопрос о причислении их к лику святых без всяких колебаний и сомнений был практически поднят прежде всего в Югославии. Сербский народ возлюбил русского царя всем сердцем.
30 марта 1930 г. была опубликована в сербских газетах телеграмма, что православные жители города Лесковац в Сербии обратились к Синоду Православной Сербской Церкви с просьбою поднять вопрос о причислении к лику святых покойного русского государя императора Николая II, бывшего не только самым гуманным и чистым сердцем правителем русского народа, но и погибшего славною мученическою смертью.
В сербской печати еще в 1925 г. появились описания сна одной пожилой сербки, потерявшей на войне двух сыновей убитыми и одного — без вести пропавшим, она считала последнего тоже убитым. Однажды после горячей молитвы за всех погибших в минувшую войну бедная мать заснула и увидела во сне императора Николая II, сказавшего ей, что сын ее жив и находится в России, где он вместе с двумя убитыми своими братьями боролся за славянское дело. «Ты не умрешь, — сказал русский царь, — пока не увидишь своего сына». Вскоре после этого вещего сна старушка получила известие, что сын ее жив, и через несколько месяцев после того она, счастливая, обнимала его живым и здоровым, прибывшим из России на родину.
Этот случай чудесного явления во сне покойного и горячо любимого сербами русского императора Николая II разошелся по всей Сербии и передавался из уст в уста. В Сербский Синод начали поступать со всех сторон сведения о том, как горячо сербский народ, особенно простой, любит покойного русского императора и почитает его святым.
11 августа 1927 г. в газетах в Белграде появилось извещение под заглавием «Лик императора Николая II в сербском монастыре св. Наума, что на Охридском озере».
Это сообщение гласило: «Русский художник и академик живописи С. Ф. Колесников был приглашен для росписи нового храма в древнем сербском монастыре св. Наума, причем ему была предоставлена полная свобода творческой работы в украшении внутреннего купола и стен. Исполняя эту работу, художник задумал написать на стенах храма лик 15 святых, размещенных в пятнадцати овалах.
Четырнадцать ликов были написаны сразу же, а место для пятнадцатого долго оставалось пустым, так как какое-то необъяснимое чувство заставляло С. Ф. Колесникова повременить. Однажды в сумерки С. Ф- Колесников вошел в храм. Внизу было темно, и только купол прорезывался лучами заходящего солнца. Как потом рассказывал сам С. Ф. Колесников, в этот момент в храме была чарующая игра света и теней, все кругом казалось неземным и особенным. В этот момент художник увидел, что оставленный им незаполненным чистый овал ожил и из него, как из рамы, глядел скорбный лик императора Николая П. Пораженный чудесным явлением мученически убиенного русского государя, художник некоторое время стоял, как вкопанный, охваченный каким-то оцепенением. Далее, как описывает сам С. Ф. Колесников, под влиянием молитвенного порыва он приставил к овалу лестницу и, не нанося углем контуры чудного лика, одними кистями начал прокладку. С. Ф. Колесников не мог спать всю ночь, и, едва забрезжил свет, он пошел в храм и при первых утренних лучах солнца уже сидел на верху лестницы, работая с таким жаром, как никогда. Как пишет сам С. Ф. Колесников:
«Я писал без фотографии. В свое время я несколько раз близко видел покойного государя, давая ему объяснения на выставках. Образ его запечатлелся в моей памяти. Я закончил свою работу и этот портрет-икону снабдил надписью: «Всероссийский император Николай II, приявший мученический венец за благоденствие и счастье славянства».
Вскоре в монастырь приехал командующий войсками Битольского военного округа генерал Ристич. Посетив храм, он долго смотрел на написанный С. Ф. Колесниковым лик покойного государя и, по щекам его текли слезы. Затем, обратившись к художнику, он тихо промолвил: «Для нас, сербов, это есть и будет самый великий, самый почитаемый из всех святых».
Этот случай, равно как и видение старой сербки, объясняет нам, почему жители города Лесковац в своем прошении Синоду говорят, что они ставят покойного русского государя императора наравне с сербскими народными святыми Симеоном, Саввой, Лазарем, Стефаном и другими.
Кроме приведенных случаев о явлении покойного государя отдельным лицам в Сербии, среди сербской армии имеется сказание, что ежегодно в ночь накануне убиения государя и его семьи, русский император появляется в Кафедральном соборе в Белграде, где молится перед иконой святого Саввы за сербский народ. Затем, согласно этому сказанию, он пешком идет в Главный штаб и там проверяет состояние сербской армии. Это сказание широко распространилось среди офицеров и солдат сербской армии.
В русской эмигрантской печати было сообщено (в 1947 г.) о дерзновенном молитвенном призывании царской семьи в опасности, когда сотня казаков, потеряв связь с обозом и войском, оказалась в окружении красных среди болот. Священник отец Илья призвал всех к молитве, говоря: «Сегодня день памяти нашего царя-мученика. Сын его, отрок Алексей-царевич, был войск казачьих атаманом почетным. Попросим их, чтобы ходатайствовали они пред Господом о спасении христолюбивого воинства казачьего».
И отец Илья отслужил молебен «мученику Николаю, государю российскому». А припев на молебне: «Святые мученики дома царского, молите Бога о нас».
Пела вся сотня и обоз. В конце молебна отец Илья прочитал отпуст: «Молитвами святого царя-мученика Николая, государя российского, наследника его, отрока Алексея-царевича, христолюбивых войск казачьих атамана, благоверные царицы-мученицы Александры и чад ее царевен-мучениц помилуй и спаси нас, яко благ и человеколюбец».
На возражения, что эти святые мученики еще не прославлены и чудеса от них еще не явлены, отец Илья возразил: «А вот молитвами их и выйдем… А вот и прославлены они… Сами слыхали, как народ прославил их. Божий народ… А вот и покажет нам путь святый отрок Алексей-царевич. А вот не видите вы чуда гнева Божия на Россию за неповинную кровь их… А вот явление узрите спасения чтущих святую память их… А вот указание вам в житиях святых чтите, когда на телесах святых мучеников без всякого прославления христиане храмы строили, лампады возжигали и молились таковым, яко предстоятелям и ходатаям…»
Сотня и обоз из окружения вышли чудесным открытием отца Ильи.
Шли и по колено, и по пояс, проваливались по шею… Лошади вязли, выскакивали, опять шли… Сколько шли и устали ли — не помнят. Никто ничего не говорил. Лошади не ржали… И вышли… 43 женщины, 14 детей, 7 раненых, 11 стариков и инвалидов и священник, 22 казака — всего 98 человек и 31 конь. Вышли прямо на ту сторону болота, угол которого занимали казаки, сдерживающее обходное движение красных, прямо в середину своих. Из окрестных жителей никто не хотел верить, что прошли они этим путем. И шума перехода не слыхал неприятель. И следа, куда ушли отрезанные, не могли утром установить красные партизаны. Были люди — и нет их!
Ко второму Всезаграничному Церковному Собору 1938 г. среди русских в Сербии, под влиянием религиозного почитания памяти царственных мучеников как в самом сербском народе, так и среди его высокопоставленных лиц, возник вопрос о канонизации царской семьи. Но этот вопрос имеет значение не только для эмиграции, но и для всего русского народа, под игом находящегося, и надо, чтобы он вошел в сознание и был принят широкими церковными массами. Уясняя себе духовный образ царской семьи, церковный народ в каждой нужде может прибегать к ее небесной помощи и через молитвенное поминовение ее в панихидах. Так поминают люди постоянно отца Иоанна Кронштадтского и блаженную Ксению и через заупокойное моление о них получают помочь от них. Имеющие славу небесную отзываются на славу и память земную, выражая ее в какой угодно форме.
Архиерейский Собор, в период сессии 2-го Всезаграничного Церковного Собора из клира и мирян, в августе 1938 г. постановил: «В связи с исполнившейся 20-летней годовщиной убийства царской семьи установить повсеместные народные поминовения через совершения заупокойных литургий и панихид в следующие дни года: 6 мая — в день рождения и 6 декабря — в день тезоименитства государя императора Николая II и 4/17 июля — в день убийства царской семьи».
Такова должна быть общенародная церковная память. Но каждая душа в отдельности, проникнутая горячею любовью к великим царственным мученикам российским, да памятует их молитвенно постоянно и молитвами сих мучеников Господь да помилует русскую землю и всех нас, русских людей.
В последнем царе нам явилось именно то, что нам наиболее нужно при нашем упадке. Он был верен тому, чему мы давно изменили. В нем явилось основание к новой жизни, которое показано нам при конце прежней и которое мы еще себе не усвоили.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.