Проклятие

Проклятие

«Зло – это просто отсутствие Бога».

Альберт Эйнштейн

Они были моими соседями. Ему лет двадцать пять – двадцать семь, ей пятьдесят три или четыре… Странная парочка.

Каждое утро у них начиналось с ругани, вечер же обычно завершался дракой. Но, видимо, этих мероприятий им не хватало. Злоба требовала постоянной свистопляски, и они часто придирались к соседям. Съемное жилье в «коммуналке», одним словом. Сначала она обвинила меня, что я не вытерла за собой плиту, это выглядело абсурдно по той простой причине, что к плите я не прикасалась и об этом все знали, приходила домой переночевать, но соседке не стала объяснять, просто возразила – не я. И все. Она же, приглашая меня к ссоре, твердо настояла на своем, сказала: «Ты». Хотя на «ты» мы с ней не переходили.

Это был один из тех сумасшедших эпизодов моей жизни, когда нужно было заниматься другими делами – готовилась рукопись книги. Я жила героями, образами, построением фраз и диалогов. Засыпала и просыпалась с блокнотом в руке, постоянно фиксируя самые важные мысли. Оживали воспоминания. Так бывает, когда перечитываешь собственную статью или очерк, на память приходит не то, что зафиксировано, а моменты, создающие образ: запах духов, мягкая улыбка собеседника, взгляд, уловивший солнечный луч. По прошествии какого-то времени понимаешь, что эти штрихи, придают особую ценность встрече.

А за дверью постоянный шум и фраза: «Я тя счас убью» доносится с десятиминутной периодичностью. Летают кухонные и ванные принадлежности, разная обувь. После чтения (мной) псалмов соседи расходятся и кричат слова ненависти, адресованные мне.

По отдельности они неплохие люди. Елена работает провизором в аптеке, интересная собеседница. Когда-то была замужем, в смысле сочеталась законным браком, родилась дочка, но семья распалась, и предприимчивый супруг оставил ее ни с чем. Сначала платил за съемное жилье, а потом «потерялся». Чтобы выжить, она, по собственному выражению, «пошла по мужикам». Надо ли говорить, что дочка, повзрослев, продолжила мамино дело, но, как водится, чересчур быстро. И если Елена в молодости получила диплом, а значит, шанс найти работу, то у дочки пошел другой отсчет сразу: один, второй, третий… В шестнадцать родила первого ребенка, в девятнадцать второго. От разных мужчин. И кстати, обе девочки. Эта семья тоже снимала жилье.

Николай трудится экскаваторщиком на стройке. Всю зарплату, «халтуру», а также выручку от украденного по недосмотру начальства и проданного вдвое дешевле он отдает Елене. Денег, понятно, не хватает. Поэтому каждые выходные он ездит в село к престарелой матери, которая снабжает его мясом, молоком, яйцами, сметаной и грибами. Хвастал, мама столько набирает грибов, что даже на трассе продает. Вот!

В тот день мне нужна была тишина. Временами я очень нуждаюсь в ней, пожалуй, больше, чем в еде и питье. Есть такие часы, когда ничего не хочется делать, а просто смотреть на улицу. Или на облака. Или реку. Не думается. А поскольку было тихо, то мне показалось, что никого в квартире нет, но увы. В соседней комнате скучал Николай. Он, оказалось, тоже любит иногда помолчать. Елена же, наоборот, когда остается одна, включает эстрадные песни. Любые. Только бы не оставаться наедине с мыслями. Ей шум жизненно необходим. Николай вышел на кухню. Слово за слово. Мы с ним разговорились. Я его чуть-чуть пожурила за утренний «концерт», который состоялся перед тем, как Елене уйти на работу. И не знаю, как у меня вырвалось, хотя я обычно не осуждаю личные дела, но тут было что-то другое, я выпалила:

– Как ты можешь поднимать руку на жену, тем более, вдвое старше тебя!

Он ничуть не удивился. Привык. Но все же ему в который раз неприятно слушать такое, это можно было понять по виду. Мой собеседник в считаные секунды сник. А потом рассказал, что он несколько лет назад встречался с юной девушкой, которой было не то девятнадцать, не то двадцать и она, как-то его беспричинно приревновав, сказала, что разрывает отношения – уходит к другому. Кавалер вместо того, чтобы попросить прощения – это он понял гораздо позже, – принялся кричать на нее, ругать последними словами и завершил сцену, как ему показалось, эффектным проклятием: «Чтобы ты всегда со стариками жила!» Жизнь пошла своим чередом, девушка закончила учебу, вышла замуж, родила детишек, а Николай с тех пор сходится обычно с дамами пенсионного возраста. Елена, как оказалось, самая молодая.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.