7. Искание русским народом подлинной церковной музыки

7. Искание русским народом подлинной церковной музыки

Сторонники употребления партесного пения в богослужении Русской Церкви приводят в свою защиту следующие аргументы:

1. Оно исторически устоялось и является русской «традицией».

2. Народ любит это пение, доволен им, оно ему нравится.

В ответ на эти аргументы можно привести следующие возражения.

Во–первых, в России европейская музыка в богослужение введена насильно и не может по–настоящему являться традицией. Во–вторых, относительно того, что священнослужители и народ довольны этим пением, да будет мне позволено предложить вниманию наших русских братьев несколько фактов.

В музыкальном журнале «Форминкс» (март, 1908) приводятся слова профессора Соколова из журнала «Церковные ведомости», печатного органа Святейшего Синода Русской Православной Церкви: «Для меня была необычна греческая церковная музыка, одноголосная, своеобразная по стилю. Но чем больше слушаешь эту музыку, тем приятнее она для слуха, тем сильнее действует на душу и возбуждает её к молитве. После двух–трех литургий я не только привык к этой музыке, но и полюбил её. И действительно! Только одноголосная музыка есть подлинное творение Православной Церкви». Это первое свидетельство.

Два других — это свидетельства святых старцев. Первое принадлежит старцу Варсонофию Оптинскому, который сам был прекрасным музыкантом. Зная очень хорошо европейскую музыку, он говорил, что она «отвлекает мысль и внимание человека от слов и обращает их к музыке… И потому мешает молитве… Душа молчит. Слышатся только сладкие звуки… Без смысла… Без содержания…».

Второе свидетельство принадлежит старцу Сампсону, который, давая своим духовным чадам совет о том, как следует молиться в церкви, говорил следующее: «Никогда не теряйте ощущения, что вы стоите перед Господом. Это ощущение иногда бывает только в уме, действие умное, без участия эмоций. Чувственность в божественной службе есть нечто чуждое Православию. Да и хоровая наша европейская музыка зачастую мешает нам в нашей молитве, потому что она вводит в нашу жизнь элемент чувственности».

Думаю, что приведённые выше примеры убеждают в том, что ни простые верующие, ни даже святые Русской Церкви, не довольны использованием в богослужении европейской музыки.

Другой факт касается современного состояния церковного пения в России. В одних храмах поют партесом, в других предпринимаются попытки возродить древнерусский одноголосный знаменный распев. Наконец, есть такие храмы и монастыри, где в богослужении пытаются использовать некую смесь византийского и древнерусского распевов. О чём это говорит? О том, что русский народ пытается обрести подлинную церковную музыку, такую, которая действительно бы способствовала сосредоточенной покаянной молитве. Современный способ исполнения древнерусских распевов, по уверениям специалистов, совсем не похож на то, чем на самом деле являлось древнее пение. Пожалуй, это больше эксперимент, поскольку после реформы патриарха Никона древнее предание прервалось. Это самое предание пытаются сохранить старообрядцы, но, к сожалению, безуспешно.

Но, с другой стороны, ведь существует прекрасное византийское церковное пение, в котором предание не прерывалось, которое непрестанно исполняется в течение многих–многих веков. Хотя на протяжении всего XIX века оно подвергалось непрестанным нападкам греческих «просветителей», но по Благодати Божией, сохранилось неповреждённым и не утратило своего места в богослужении. Оно — чистый источник или, если хотите, бурный поток. Это пение не имеет национальных границ. Оно даётся всем православным как Божий дар, как живительная влага, как небесная лествица, для того чтобы помочь душе в молитве, в соединении с Единым в Троице славимым Богом.