11 сентября 2001 г. [58]

11 сентября 2001 г.[58]

В этот день 11 лет назад мы хоронили отца Александра. Не 12 сентября, как было заявлено на днях со сцены Большого зала консерватории и еще добавлено, что это был день его именин, а 11 сентября. Это вовсе не день именин, а день Усекновения главы Иоанна Предтечи. Недаром церковь, которая построена рядом с местом убийства, так и называется: храм–часовня Усекновения главы Иоанна Предтечи.

Тот, кому дорог отец Александр, никогда бы не спутал эту дату. Думаю, что даже птицы ее помнят. Те, кто был на похоронах отца, очевидно тем более помнят, что в тот момент, когда гроб с его телом опускали в могилу, внезапно над ней пронеслась стая птиц — раз и еще раз.

Совпадение этих дат глубоко символично. Ведь то, что совершили над отцом Александром, тоже было усекновением главы. Это неслучайное сближение: в мистическом плане отец Александр стоит рядом с Иоанном Крестителем. Он тоже звал к покаянию, тоже проповедовал Христа и тоже отдал свою жизнь за победу Бога.

Вчера, на Международной конференции памяти отца Александра, митрополит Ювеналий назвал критерии, которыми руководствуется Синодальная комиссия по канонизации, принимая решение о причислении человека к лику мучеников. Критерии таковы: свидетельство об Истине страданиями за веру, великий внутренний подвиг, твердое стояние в вере, единство с Церковью, отсутствие в связи с подвигом мученика гибели других людей, народное почитание.

Отец Александр Мень отвечает всем этим критериям по высшей мерке, однако он не прославлен нашей Церковью, хотя сам прославил ее и прославлен Богом. Если бы отец Александр был католиком, его бы безусловно уже канонизировали и, более того, как сказала вчера одна наша прихожанка, его бы провозгласили Учителем Церкви. Но у нас Церковь православная, а она болеет теми же болезнями, что и общество. Она тоже расколота, и вокруг фигуры отца Александра и его наследия до сих пор не утихают споры, которые иногда приобретают просто ожесточенный характер.

Руководство нашей Церкви в целом признаёт заслуги отца Александра перед православием. Его поддерживал еще при жизни правящий архиерей митрополит Ювеналий. Он и сегодня чтит его память. Но церковные и околоцерковные фарисеи всё снова и снова обвиняют его в ереси, в неправославии и т. п. «Нетерпимость, — говорил отец, — рождается из ограниченности, из психологии ущемленной души». Вчера, выступая на конференции, я говорил о том, что попытки противопоставить отца Александра Русской Православной Церкви, которой он был глубоко предан, злонамеренны и бессмысленны. И я верю, что настанет время — вся эта пыль осядет, и отца провозгласят священномучеником уже официально.

За отца Александра мы можем быть спокойны: он выполнил свое земное предназначение, исполнил свою миссию на земле и сейчас предстательствует за нас — не только за своих прихожан, но за всю Россию и за весь мир — у престола Господня. А вот за себя нам стоит побеспокоиться — насколько мы оправдываем его ожидания, так ли мы живем?

Некоторые, правда, уж слишком озабочены собой, чего отец Александр не поощрял. Я помню, как к нему пришел мой приятель, очень обеспокоенный своими проблемами, и отец ему сказал: «Мы сегодня отпевали покойника. Мы все пройдем через это. Представь на минуту себя на его месте и увидишь истинную цену своих тревог и проблем». Это хороший урок для всех нас. Отец Александр вообще считал, что память смертная очень полезна для нас. Она позволяет трезво оценить и свою жизнь, и самих себя.

Но давайте сегодня говорить не только и не столько о смерти, потому что тот, кто отдал жизнь за Христа и за нас, тот жив. К тому же христианство отца Александра было не угрюмым, не подозрительным, а радостным. Иначе и не могло быть, потому что он светился любовью и так близок был ко Христу. Как говорил митрополит Сурожский Антоний, «одна любовь определяет святость». И еще: «На протяжении веков святость была выражением любви».

Это великое счастье и великая радость, что отец Александр подарен нам, что он и сейчас с нами, что он останется с нами во веки веков.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.