Новоначальный

Новоначальный

Новоначальным по вступлении в монастырь Господь попускает искушения

Слава Богу, что удостоил вас исполнить давно предположенное желание ваше — вступить в святую обитель дев, уневестивших себя Господу и работающих Ему… Но вас может встретить тоска, скука, жалость по родным; то знайте, что попущается от Бога к искушению вашего благого произволения: точно ли оно твердо; искушает враг различными помыслами и наводит уныние и скуку; а вы будьте тверды и во время смутное прибегайте ко Господу и к Пречистой Матери Божией, просите Их помощи и заступления; открывайте скорбь вашу матери игумении, и Господь поможет вам; после скорбей пошлет и утешения (VI, 192, 306).

Обыкновенно мы, приходя в монастырь, думаем или вдруг взлететь на небо, или найти покой нерушимый; но не обретая сего от мучительства собственных наших страстей, впадаем в уныние, ища разрешения не там, где должно… (VI, 45, 72).

Как проходить путь монашеской жизни

Радуйся, сестра, что Господь удостоил тебя восприятия святого образа, в коем пожити богоугодно, якоже и вси отцы и матери святии пожиша, Господь тебе да поможет. Боязнь к восприятию благого сего ига происходила в тебе от сопротивного; слава Богу, что не покорилась оному помыслу, устрашающему тебя. Вступление твое в обитель начальное не было ли уже обетом Христу, чтобы работать Ему всем сердцем и тщатися исполняти заповеди Его, кои и всякий христианин обязан исполнять? но, принявши оружия Его духовные, удобнее можеши тещи путь сей, всегда зазирая себя и укоряя. Аще бы когда и благо что сотворила, то вменяй сие Божией помощи и благодати, а себя прах и пепел считая; в поползновениях такожде не малодушествуй, но прибегай к Богу и ближнему с покаянием, укоряя себя; и мир Божий да будет с тобою. Случающиеся каковые скорби принимай, яко посланные от Бога к твоей пользе; не человеки сами собою их тебе нанесли, а Бог посылает ко искусу твоей веры и любви к Нему, и, может быть, хотя возбранить какие?либо поползновения. Принимай же, сколько можно, равнодушнее и не крепко оскорбляйся оными; чем можешь иметь и душевное спокойствие, при всей твоей телесной болезни, о которой также веруй, что угодно Богу чрез оную спасти тебя; подвизай сердце твое к благодарению. Не малодушествуй, ежели не в силах исполнить правило; укорение себя и смирение и здесь да заменит оное. О сем тебя прошу: молитовку Иисусову по четкам или так проходи, хотя и сидя или и лежа, по немощи, но со смирением, низлагая всякий помысл, возносящий тебя, яко бы что благо сие твориши; также не приемли ничего, аще умно или чувственно что будет, но во всем и во всех делах твоих, даже и в помышлениях, имей совершенное откровение к матери твоей и глаголемое ею тебе старайся исполнять. Господь да поможет тебе имети себя в помысле своем меньшу всех, и всех почитати, яко Ангелов Божиих, и любити всех (V, 418, 564—566).

Правила для новоначальных

Ты спрашиваешь меня о правиле для новоначальных. Варсонуфий Великий на вопрос о сем ответствовал: новоначальным прилично пребывать в глубоком смирении, ни в каком случае не почитать себя за нечто, не говорить: что это? или: для чего это? Но, пребывая в послушании и великой покорности, не сравнивать себя ни с кем, не говорить: такого?то почитают, почему же не почитают меня? Он успокоен во всем, отчего же я не имею успокоения? быть презираему во всем и не негодовать. Вот дело истинного новоначального и желающего спастись! (II, 110, 163).

Вы же сами уже прочитывали св. Иоанна Лествичника книгу, из которой хоть немножко теорию познали, от которой научитесь и практике. На первый раз только то скажу, что нахожу нужным: надобно иметь отсечение своей воли и не доверять своему разуму, но следовать тому, что будет вам предлагаемо от искусившихся в сей жизни; это самый удобный и легчайший путь к познанию себя и юли Божией. Ибо как излишество, так и недостаток в подвигах вредны, чего вы сами собою познать не можете. Много будете сеять, но малая будет жатва, а иногда, вместо мнимых плодов, окажутся терния, для чего вы должны просить мать игумению поручить вас опытной монахине, и если, по назначению или по вашему избранию, к которой расположится ваше сердце, и оной во всем повиноваться, отнюдь ничего не предпринимая без ее совета, хотя бы что и противно вашему мнению казалось. Всему этому отцы наши и наставники жительства монашеского научают, как?то: св. Иоанн Лествичник, св. Дорофей, св. Симеон Новый Богослов, св. Каллист и Игнатий, константинопольские патриархи, Феодор Едесский, св. Кассиан и прочие многие. Вступя в сие поприще, вы должны прочитать сии учения и следовать сему; ибо они сами на деле исполнили и нам преподали (VI, 124, 201–202).

Послушание и откровение помыслов в монашестве необходимо, оно сохраняет инока от сетей и искушений вражиих

Обители суть пристанища спасения; но случается, что и в оных бывают подвержены волнениям и погружаются в волнах: «ежели не всяк крестивыйся спасется, — говорит св. Иоанн Лествичник, — то умолчу о прочем», то есть о монашеском призвании; имеющие произволение благое чрез послушание приобретают смирение, которое сохраняет инока от всех сетей и козней вражиих; а без оного можно подвергнуться различным искушениям и неудобоносимым; а паче когда об откровении помыслов и понятия не имеют, что оно очень нужно в нашем звании; многие отцы пишут, что откровение очень нужно и приносит великую пользу… а сие благое делание в нынешнее время совсем почти оставлено; оттого и прозябают дивии плоды и скорби умножаются (VI, 20, 33—34).

Взирая же на нынешние времена и оскудение делателей и наставников сей жизни, нельзя не поскорбеть, и что вступающие на путь сей, хотя и с ревностию, но идя самочинно, в две крайности впадают: или, высоко возвысившись, обольщаются мнением, или ниспадают слабостью жизни. Но все нельзя отчаяться или порицать путь сей, видя ослабление и немощи умножившиеся, и отступление от высоких подвижнических дел, и лишающихся духовных дарований (V, 79,141).

Монашество есть путь самоукорения и смирения

Во всех твоих письмах не видно самоукорения и смирения, приличествующего для нашего монашеского звания, которое может нас и устроить в благоделании и успокоить; но в твоем устроении все тебе кажутся виновными твоих скорбей и озлоблений; одна ты права во всем и от всех истязанная и оскорбленная. Поэтому вижу, ты, ежели читаешь отеческие писания, то, видно, или не понимаешь, или не хочешь оным последовать, или вовсе не читаешь отеческих книг; а потому и ничего не понимаешь и, мняся быти мудра, объюродела (VI, 97, 757).

Монашество не только в исполнении молитвенных правил, но в познании своих немощей и очищении от страстей

Сколько ты ошибочно имела понятие о монашестве; ты только и полагала: затвор, правило, видение, а о борении со страстьми и о познании своих немощей и смирении от сего познания — уклонилась. Теперь же должно прийти в разум истины: не дерзай никого укорять, хотя бы что и видела неподобное: укоряющих и досаждающих тебе — считай своими благодетелями, посланными тебе от Бога ко уврачеванию страстей твоих; и при всем том считай себя последнейшею и меньше всех, яко побеждаемую и мучимую страстьми; тогда совсем иначе просветится мысль твоя и получишь от Бога силу против страстей братися и не побеждатися от них… (VI, 81, 133).

Надобно памятовать, какой взяли на себя образ и какой дали обет; живши во обители, должно улучшить и умягчить нрав, приобретая смирение деланием заповедей Божиих. Но ежели хотя и долго проживем, и от мнимого делания стяжем плоды, сопротивные духовным, то какая польза от сего? (VI, 211, 339).

Келлия монаха есть пещь вавилонская

По словам старцев, «келлия инока есть пещь вавилонская, в коей он искушается, как злато в горниле, огнем различных помыслов, смущений и недоумений»; в тягости нашествия оных прибегает к Могущему спасти его: благословен еси Господи… яко истиною и судом навел еси сия вся на ны грех ради наших (Дан. 3, 26, 28), ив сознании своей худости, с духом сокрушения и смирения покоряется воле Создавшего его. А Господь посылает росу благодати Своей, прохлаждающую и утешающую скорбящего инока, духовного воина, и отревает от него зноеватость вражиих нападений (II, 168, 267).

Почему жизнь монашеская есть тесный и прискорбный путь

Жизнь монастырская есть тесный и прискорбный путь, вводящий в живот вечный. Почему ж тесен и прискорбен путь? Не потому, чтобы он был таков в сущности, — что легче любви, кротости и смирения? — но потому, что мы одержимы страстьми и не хощем им противиться: они?то и делают нам путь скорбным (VI, 46, 75).

В монастыре надо ждать еще больших скорбей

Желание ваше вступить в монастырь, ежели есть истинное, то Господь и устроит тако; но когда вы идете в монастырь, думая там успокоить себя от скорбей, то оное не есть истинное. Посвящая себя монастырской жизни, надобно себя отвергнуть и ожидать еще больших скорбей; это?то и значит взять крест свой и вслед Христа идти (I, 408, 707).

…Вы теперь убегаете из мира чрез случившиеся вам скорби, коих вы не можете переносить, то я предупреждаю вас, что и в монастыре оные встретятся, ибо это путь такой: Христос Спаситель Сам шествовал крестным путем и нам оставил образ, да последуем стопам Его. Вы должны здесь еще приучить себя к терпению и перенесению случающихся скорбей; а когда, убегая оных, удалитесь, то и там окажетесь нетерпеливы… (VI, 123, 200).

«Монах есть столп терпения, бездна смирения»

Вы приутотовились к принятию монашеского образа, а в чем состоит его сущность и какие вы давали обеты при пострижении? не то ли, чтобы все терпеть. Параман и крест что иное означают, как не памятование о данном нами обете к терпению? Так благодарите же Бога, что Он вас обучал терпению, и ныне всякий случай должен быть уроком к научению терпению, и не только от внешних наносимых, но и от внутренних злоб духов, или к действию страстей, или к отчаянию понуждающих (V, 103,178—179).

Пишешь, что, по случаю представления тебя в монашество, встретили тебя скорби: поношение и ругательство. Я полагаю, так как монашеский образ есть образ смирения и терпения: «монах есть столп терпения, бездна смирения», то предварительно тебе попущен такой искус, — какова ты обрящешься? Есть ли в тебе дух христианства — любви, по заповеди Божией: «любите враги ваша»? Не унывай от сих приражений, но смиренно подклони выю против сих волн, и корабль души твоей не погрязнет во глубине моря; гордость твоя смирится, и враждующие умолкнут. Не вини никого, но смотри в них орудие Божие, искушающее тебя и смиряющее (V, 484, 654).

В монашеском житии должно пройти огонь искушений. Постоянная духовная радость может привести к прелести

Я нимало не удивляюсь, по духу дщи моя, твоей скуке: как всяк из нас, так и тебе должно пройти огнь искушений к утверждению в нас веры, надежды и любви к Богу… надобно знать, что между званием и наградой есть большой промежуток и поприще, на котором призванные имеют подвиг и брань против невидимых врагов, ищущих запять нас на сем пути различными скорбями и напастьми и мысленными приражениями, но опасаться не надобно, мы имеем Подвигоположника, сильнейшего их, Господа нашего Иисуса Христа, токмо да не унываем, а призываем всегда Его всесильную помощь и употребляем надежное оружие на врагов — смирение. Ты, когда поступила в обитель, ощущала неизъяснимую радость, но ведь это было без твоих заслуг, подвигов и трудов, а единственно благодать Божия утешала тебя как младенца млеком духовным. Но ежели бы это продолжалось, то ты получила бы большой вред душе твоей; обольстясь оною радостию, ты бы впала в гордость духовную, и пребыла неисцельна в сей прелести, и никак не могла бы смириться. А премилосердый Господь попустил тебе испытать теперь несколько зноя скорбного — скуки, верна ли ты пребудешь в любви Его? Не тогда мы обретаемся в любви Божией, когда приемлем только утешения Его, а когда попустит скорбь, унываем, дряхлуем и малодушествуем; нет, тогда паче любовь к Богу показуем, когда добльственно терпим находящие нам скорби и смиряемся в оных, считая себя достойными того; от сего человек приходит в преуспеяние велико и по мере смирения получает от Бога и утешение; однако искать оного не должно, а оно само приидет; паче же когда считаем себя того недостойными (IV, 196, 474, 475—476).

Монашеская жизнь — непрерывная борьба с диаволом

Монастырская жизнь есть борьба непрерывная со всезлобным врагом — диаволом. Мы падаем и восстаем, побеждаеми и побеждаем, по мере нашего устроения — гордого или смиренного; а Господь Подвигоположник, видя нас изнемогающих, поддерживает, укрепляет и восставляет; на раны падших возливает вино и елей, врачует их скорбьми и болезньми и приводит ко благому концу (VI, 172, 281—282)

Жизнь наша есть духовная военная служба — брань: с кем же? — с невидимыми духами злобы. Кто воздвизает оные смуты? — враги живота нашего — бесы, стараясь восхитить от нас венцы подвигов за терпение, которые бы мы могли получить, принимая досады, оскорбления, уничижения, укоризны, презрения и проч.; и чрез сие смягчилось бы наше жестокое сердце и истребились страсти: самолюбия, славолюбия, сластолюбия и сребролюбия, от которых и все страсти принимают силу и действуют (I, 149, 303).

Монашеский путь кажется трудным от наших страстей

Пишешь о скорбном и трудном пути жития монашеского: а Господь назвал его игом благим и бременем легким. Ежели же и чувствуешь труд и тягость, то это происходит собственно от наших страстей; так благодари Бога, что Он сподобил и тебя взять благое Его иго и легкое бремя (Мф. 11, 30). Посмотри же на мирских, каково их иго? не благо; и бремя не легко (III, 251,427—428).

Отречение своей воли дает иноку истинную свободу

Вас стращало то, что надобно умереть своей воле и чувствам; однако ж видите, что мертвость сия оживляет, и порабощение доставляет свободу (V, 3,23).

Непослушание и своеволие приводят монаха к самым пагубным последствиям

…Ты жалуешься, что тебя не отпускают в О. П.; и в этом видно, что ты хочешь исполнить свою волю, а что пагубнее этого? Какая тебе будет из сего польза? Если б ты, ездивши сюда, да исправляла свою нравственность, то хорошо бы было; а ты и ездишь сюда, и нимало не исправляешься, все жалуются на твой невыносимый характер, то и пользы нет от твоей сюда езды. Ты же хочешь все только исполнять свою волю, а не смотришь на то, что нет воли Божией на это, когда начальнице Бог не возвещает тебя отпустить. Надобно постараться исправить свой характер, быть покорной, а не пылить за всякую малость; понуждать себя к терпению всякого рода скорбей. В том?то и состоит жизнь монастырская, а ты хочешь идти противным путем — не тронь меня. Куда ты попадешь? Пишешь, что отказалась от рясофора — куда как хорошо сделала! Когда тебе начальница предложила, стало быть, она удостоила тебя сего образа, а ты по упрямству своему отказалась; ну и ходи так… ты составила свою волю и ходишь без советования; а кто оным пленяется? (Притч. 11, 14). Итак, постарайся смириться и исправиться, и будешь покойна… (III, 72,165–166).

…Братиям<над>проходить жительство с самоотвержением своей воли и разума, смирением, терпением укоризн, досад и поношений, и какое бы ни было наше великое жительство, аще не имеем болезненного сердца<покаяшюго чувства>, ничтоже есть оное пред Богом (Ш, 32,95).

Помысел, что по принятии монашества покончено с грехом, приведет к осуждению других и к гордости

Ты очень быстро хочешь лететь на небо: «когда примешь образ пострижения, то уже нельзя будет ни лишнее посмеяться, ни даже слова сказать, сугубый грех». Так! Но избежишь ли тогда о себе высокого мнения и других за сии грехи суждения? А они?то гораздо важнее всех оных внешних поползновений; теми смиряемся, а сими надмеваемся, и куда низводимся? Может быть, того ради и попускаются падения, да смиримся. Теперь же кто тебе дал право празднословить или смеяться? Когда Господь говорит: горе вам смеющимся ныне (Лк. 6, 25); и о едином праздном слове дадят человецы Богу ответ в день судный (Мф. 12, 36), — не к монахам, а ко всем сказано. Теперь будто ты и свободна от ответа, а тогда только будешь связана: совсем нет; помни, оный образ — есть образ смирения; где сие будет, там и при всех немощах покой обрящешь; а при исполнении всех благих дел и подвигов монашества, которого даже святым считали, велено было душу исторгнуть трезубцем; за что же? за возношение. На сие вооружись, сему противляйся; исторгни корень, ветви сами отпадут; а немощь?то наша невольно нас смиряет. У Григория Синаита глава 17 (III, 251,446).

Монашеская одежда хотя по виду и черна, но она есть одежда веселия и радования и риза спасения

…Мати О.<просит>…благословения облекаться в вечный траур, то это слово не согласно с истинным разумом. Одежда наша хотя по виду и черна, но она есть одежда веселия и радования и риза спасения. Поистине надобно радоваться, что сподобляет Господь избегнуть мира, как Израиль из Египта, и работать Господу, а не миру. Итак, в сию?то одежду веселия да благословит ее Господь облещися с радостью, а не с печалью; и не сетовать о оставлении мира, а радоваться о вступлении в новую жизнь, которая есть неизвестное народу разумение (V, 432, 583—584).

Истинного инока делает не внешнее одеяние, но внутреннее устроение

…О чем тут скорбеть? О внешней одежде: а разве она делает инока? А ведь ты хочешь спастися: делай инока внутреннего, а не внешнего. А когда о сем будем скорбеть, то далече удаляемся от спасения. Гордость чужда иноческого образа, ему сродно смирение (III, 263,460).

Покой в монашестве достигается после победы над страстьми

…Благополучно доехала к своим родным и нашла в кругу их успокоение. Конечно, это отдых, но не может быть прочное спокойствие; оное приобретается, когда, бывши на брани с невидимыми врагами, помощью Божиею победим их, исторгнем наши страсти и смиримся; тогда будет истинный и прочный покой. А как ты вступишь в эту борьбу вне ополчения? Единоборство опасно. А посреде воинствующих на сей брани можем научиться, падая и востая, побеждаясь и побеждая, пока смиримся…(IV, 219, 498).

…Намерение ваше похвальное, и знаю слово Господне, что: грядущаго ко Мне не изжену вон (Ин. 6, 37). Он, призывая к себе на служение рабов Своих, говорит к ним: возьмите иго Мое на себя и научитеся от Меня, яко кроток есмь и смирен сердцем, и обрящете покой душам вашим: иго бо Мое благо, и бремя Мое легко есть (Мф. 11, 29—30). Но пока мы еще боримы многими страстьми и не стяжем смирения, то неминуемо надобно потерпеть многие скорби. Может быть, вы думаете, что найдете тотчас в монастыре спокойствие, но это невозможно, надобно потерпеть различные скорби, и потом обрящете покой. На земле сердца нашего много есть терния и волчцев; надобно очистить от оных землю сердца, т. е. от страстей, — и тогда можем видеть плоды добродетели, со смирением (I, 209, 397—398).

Она стремилась в монастырь, думая найти покой, а того не знала, что оный зависит от победы над страстями и от смирения, терпения и любви. Предоставьте ее воле и отнюдь не уговаривайте остаться; а покажите ей, что наш путь есть тесный и прискорбный, который вводит в жизнь вечную; и когда согласится идти оным и терпеть все с самоукорением и смирением, то пусть остается… (V, 203, 377).