XXX

XXX

По пути в Иерусалим проходили мы многие города и селения, и проповедовали слово истины, и исцеляли народ от болезней и недугов телесных и душевных.

И спросил у меня некто в одном селении:

– Господин, неужели мало спасающихся?

И ответил я:

– Входите через тесные врата, ибо многие ищут войти, но не могут. И когда ваш отец в духе вашем затворит, наконец, перед вами двери, и вы будете стучать, и говорить "отец, отец, открой нам!", он скажет вам, что не знает вас и откуда вы. И станете вы говорить: "отец, мы слушали твои слова на улицах наших", а он ответит: "Отойдите от меня, делатели неправды!" Ныне же, вот учение мое: не зовите отца на земле. Ваш отец в вас, в вашем духе.

И когда я уединился, ко мне подошел ученик мой возлюбленный, Иоанн, и спросил:

– Учитель, скажи мне наедине. Все ли души буду спасены в свете чистом?

Я ответил ему:

– Великие вещи поднялись в твоем уме, ибо мысли сии появляются только у тех, кто от рода совершенного Человека. Те, на кого дух жизни спустится из глубины отца, и будут с силой – будут спасены, и станут совершенными, и будут достойны величия, и будут очищены с этого времени от всего злодеяния и заботы испорченности. И нет у них иной заботы, чем совершенство, о котором они станут заботиться с этого времени, без гнева, или ревности, или зависти, или желания, или алчности ко всему. Они не заботятся ни о чем, кроме существования одной плоти, которую они несут, ожидая времени, когда закончится их жизнь на земле. Таковы достойны совершенной жизни. Они выдерживают все.

Иоанн же спросил снова:

– Учитель, души тех, кто духовное поставил перед материальным, куда они направятся?

Я же ответил Иоанну:

– Душа, в которой сила станет больше духа обманчивого, она сильна, и бежит от обмана, и попечением совершенства взята в покой. Душа должна умалиться и возвратиться в естество своей матери или в человека.

Иоанн снова спросил:

– Учитель, как может душа умалиться и возвратиться в естество своей матери или в человека?

Я же ответил ему:

– Счастлив ты, Иоанн, если ты понял. Эта душа должна следовать за другой, первоначальной от рождения, в которой есть дух жизни. Она спасена через него.

И спросил Иоанн:

– Те, кто познал, но отвернулся: куда направятся их души?

И я ответил:

– Место бедности духа – место, куда они придут. Это место, где нет покаяния. И они будут содержаться там до конца дней своих.

В тот день пришли некоторые из фарисеев и говорили мне, чтобы я ушел, ибо Ирод хочет убить меня. И ответил я им:

– Скажите этой лисице, что изгоняю я бесов – недуги душевные – из людей и исцеляю их от болезней телесных, и буду ходить и сегодня, и завтра, и в последующий день. А впрочем, не бывало, чтобы истинное слово погибло где-то вне Иерусалима. О, Иерусалим, святой город, избивающий пророков и камнями побивающий пришедших к тебе! Сколько раз хотела истина хотела собрать чад твоих, как птица птенцов своих под крылья, и вы не захотели! И остается дом ваш пуст.

И фарисеи удалились к себе прямо в Иерусалим. Я же с учениками пошел дальше, останавливаясь во всех селениях по пути. В одном городе случилось мне в субботу прийти в дом одного из начальников фарисейских вкусить хлеба, а они тем временем наблюдали за мною. И предстал передо мною человек, страдавший водяной болезнью.

– Позволительно ли врачевать в субботу? – спросил я фарисеев.

А они молчали. Тогда я подошел к больному и сделал ему надрез, и исцелил его. При этом я сказал им:

– Если у кого из вас осел или вол упадет в колодезь, не тотчас ли вытащите его и в субботу?

И не могли они ответить мне на это. Собирались люди, званые на обед, и я заметил, что, придя, спешат они выбрать себе первые места. И рассказал я им притчу.

– Когда ты будешь зван куда-нибудь на свадьбу, не садись на первое место, чтобы не случился кто из званых почетнее тебя. Ибо подойдет к тебе звавший тебя и его, и скажет: уступи ему место. И тогда со стыдом должен будешь занять последнее место. Но когда зван будешь, придя, садись на последнее место, чтобы звавший тебя, подойдя, сказал: "Друг! Пересядь выше" – тогда будет тебе честь пред сидящими с тобою. Ибо всякий возвышающий сам себя, гордый, беднее духом будет, а умаляющий себя, скромный, духом возвысится.

И когда я говорил, пьяный фарисей воскликнул:

– Блажен, кто вкусит хлеба в Царствии небесном!

Я рассердился на него, ибо он говорил пусто слова, не разумея их значения. И рассказал я ему еще одну притчу.

– Один человек сделал большой ужин и звал многих, и когда наступило время ужина, послал раба своего сказать званым: идите, ибо уже все готово. И начали все, как бы сговорившись, извиняться. Первый сказал ему: я купил землю и мне нужно пойти посмотреть ее, прошу тебя, извини меня. Другой сказал: я купил пять пар волов и иду испытать их, прошу тебя, извини меня. Третий сказал: я женился и потому не могу придти. И, возвратившись, раб тот донес о том господину своему. Тогда, разгневавшись, хозяин дома сказал рабу своему: пойди скорее по улицам и переулкам города и приведи сюда нищих, увечных, хромых и слепых. И сказал раб: "Господин! Исполнено, как приказал ты, и еще есть место". Господин сказал рабу: "Пойди по дорогам и изгородям и убеди придти, чтобы наполнился дом мой. Ибо сказываю вам, что никто из тех званых не вкусит моего ужина, ибо много званых, но мало избранных".

И посмотрел я на фарисеев, слушавших притчу, и понял, что никто из них не уразумел ее. Тогда я снова обратился к ним:

– Вижу я, что слепы вы, и глухи, и мертвы. Неужто не понимаете, что хозяин, сделавший ужин – есть отец вашего духа, который каждого из вас зовет к себе? И те, кто не пришел на званый ужин – это вы, ибо вы заняты иными делами, которые, как вы думаете, несут вам счастье, однако ввергают душу в геенну огненную. Вы несвободны, вы – рабы. Один раб земли, которую купил. Другой – раб своих волов, которых купил. Третий – раб семьи своей и жены своей. Но свободны нищие, увечные, хромые и слепые, у которых ничего нет, кроме духа. И их, а не ваше есть царство отца. Ибо его они в духе узрят, и отец их в духе даст им прозрение, и истину, и счастье, и свободу. Много из вас званых, но мало избранных, тех, кто познает истину отца своего и свободу, который он дарует.